– Зачем? – спросила я, когда и так все было понятно. – Зачем она придет в мою комнату, Николь? Ей тоже велено отшлепать меня? – Николь опустила голову – это было то, чего я больше всего боялась. – Боже, нет... Это какой-то розыгрыш? Это розыгрыш, Николь?! Скажи, ты пошутила?..
Глава 27. Рабыня среди рабынь
– Нет! Нет! Это не может быть правдой! – я вложила в голос все свое отчаяние, словно Николь что-то могла изменить. Если Артур приказал ей, то она в любом случае это сделает. Но мне не верилось, что Артур мог так со мной поступить. Зачем? Почему он делает это? – я чувствовала, как краснею от волнения. – Почему Артур сказал сделать это, Николь? Почему?! Он разве не спрашивал тебя, как я… я… вела себя сегодня? Боже, Николь! Ты ведь знаешь, что я хорошо себя вела… Ведь так? Я поливала цветы… Я прочитала все, что сказал мне Артур. За что меня наказывать, Николь? – похоже, Артур играл в какие-то непонятные игры, жестокие игры.
– Да, мисс Эрика, я знаю. Артур спрашивал, вели ли вы себя хорошо…. Но когда я сказала ему «да», он не успокоился этим – наоборот. Казалось, хозяин загорелся тем, что вы, Эрика, были кроткой девой. Хозяин сказал, что хочет, чтобы вы всегда были послушной девушкой – чтобы так и было, вас нужно учить, – учить? О нет! – Но поскольку хозяина сегодня и завтра не будет, он доверил ваше воспитание мне и… Мари, – казалось я не могу пробудиться от тяжелого сна. Сегодня я должна учить вас, мисс. А завтра за воспитание возьмется Мари – она будет пороть, я же не прикоснусь к вам. Именно об этом просил меня наш хозяин Артур. Это правда, Эрика.
– Ох, Николь…
– Я очень прощу не сердиться на меня. Мне не хотелось вас гневить, и мне очень жаль, что так вышло. Думаю, Мари тоже не хочет вас пороть, но ей придется – другого выхода у нас нет. А если мы ослушаемся хозяина, то хуже будет для всех. Вы понимаете это, мисс? – я понимала, но чего я не могла понять – почему мы не соврем Артуру? Разве сложно притвориться? – Нет, мисс Эрика, мы не будет врать хозяину, – словно прочитала мои мысли Николь. – Он говорит, что если мы не выполним его волю, тогда по приезду он выпорет меня и Мари орешником. Я не могу допустить, чтобы это произошло снова. Мне сложно терпеть такую боль, и я не могу подставить Мари, даже ради вас, Эрика. Пожалуйста. Я прошу не держать на меня зла, я всего лишь выполняю приказы своего хозяина. Поверьте, у меня нет личного интереса... Я не хочу пороть вас или Мари, но приказ хозяина… его нельзя обсуждать.
Я расплакалась от бессилия. «Неужели мы не сможем что-то придумать? Неужели девушки не пожалеют меня?.. – спрашивала я у себя, прекрасно понимая, что на их месте я бы поступила так же. Но оставалась слабая надежда, что я смогу повлиять на Николь. Мне была симпатична Николь, и я совсем не представляла ее в роли своей хозяйки. Сегодня она опозорит меня перед Мари, а завтра это сделает сама Мари. Если с поркой от Николь я еще смогла смириться, то от мысли, что меня будет наказывать Мари, становилась плохо. Мари я считала мягкотелой, да и еще она была практически моей одногодкой – это было унизительно вдвойне. Боже, казалось, Артур не мог наказать меня сильнее, чем он это сделал сегодня. О, это было так ужасно…
Неожиданно мне в голову пришло необычное решение – я была готова вымолить у него порку орешником, лишь бы Николь и Мари не трогали меня. Но я не знала, куда звонить. Возможно, Николь знала об этом – наверняка Артур уже оставлял ее за старшую, быть может, Артур давал ей телефон. Скорее всего, телефон стоит в их доме. В котором они жили все вместе в городе.
– Николь, я прошу тебя об одной маленькой услуге, пожалуйста. Ты ведь хорошо знаешь, где остановился Артур, а еще я уверена, что ты знаешь, как с ним связаться. Я хочу позвонить ему и умолять отсрочить мое наказание. Я попрошу самую жестокую порку для себя. Пусть Артур выпорет меня орешником, но я хочу, чтобы это сделал он. Ты понимаешь меня? Я не требую к себе особого отношения. Я готова понести любое наказание, Николь! Но только от его руки, – я разрыдалась, когда увидела, что Николь качает головой – она знает, но ничего не скажет… Но почему? Разве ей не хочется, чтобы Артур наказывал меня так, как и ее? Долго и жестоко.
– Прошу простить меня, Эрика, но это невозможно, – о чем она говорит? – Артур запретил, он запретил мне говорить об этом, – боже. – Он догадывался, что вы попросите меня, но хозяин не оставил вам выбора... Он не оставил выбора нам! – в голосе Николь я услышала знакомое мне отчаяние. Похоже, ей самой не хотелось меня воспитывать. – Хозяин сказал, что если мы пойдем на любые уступки, он поймет. Поймет, что мы проигнорировали его приказ. Когда он приедет домой, то оценит, насколько хорошо я и Мари учили вас слушаться. Если ваша попка не будет выпорота как следует, он накажет всех. Сначала он сильно отшлепает нас, а потом он примется за вас, Эрика. И Артур пообещал, что это будет самое суровое наказание – если вы не позволите мне и Мари прикоснуться к вам, то сами же пожалеете об этом. Так сказал Артур.
– Боже! Это просто отвратительно! Он не оставил нам никакого выбора, Николь!
– Да, так и есть. Я уже говорила вам об этом, мисс Эрика, – я больше не могла просить – только тихо стонала от отчаяния, как подстреленное охотником животное.
– Я понимаю, как вы себя чувствуете. Поверьте, что я чувствую себя не лучше – мне жаль, что все так получилось, но я надеюсь, что мы отбросим лишние эмоции и сможем выполнить волю Артура. Надеюсь, вы когда-нибудь простите меня за то, что я собираюсь сегодня сделать. Я не хочу этого, но я всегда должна слушаться хозяина, думаю, вы и сами знаете об этом – это наша судьба, Эрика, – нет, нет-нет, я не хотела мириться с такой судьбой, – сочувствие в голосе чуть меня успокоило. Похоже, Николь искренне жалела меня. – Нам не удастся обмануть хозяина – он проверит, как мы с Мари выполнили его поручение. Да, моя дорогая Эрика, – от этих слов Николь мне стало плохо, ведь только Артур называл меня дорогой, – я не помню, говорила ли я тебе, но Мари должна присутствовать при вашем наказании. Ей нужно смотреть, насколько хорошо я воспитываю вас. Ну а завтра смотреть буду я… – происходящее не укладывалось в моей голове. – Мне придется смотреть, как Мари шлепает вас, чтобы убедиться, что она делает все правильно. Я должна быть уверенна, что Артур останется довольным, когда осмотрит вас. Простите меня, мисс Эрика, если сможете. Простите меня, ради всего святого. Видит Бог, что я не со зла – это приказ хозяина.
Мне казалось, я никогда себя так плохо не чувствовала. Меня разрывали на две части сомнения и страх. Я старалась не думать о том, как мне стыдно перед Николь… Ох, и я не представляла, насколько мне будет стыдно, когда мы окажемся втроем в моей комнате. Неужели мне нужно будет раздеваться перед ними? Я была бы самой счастливой девушкой на свете, если бы Артур отменил свое наказание. Боже, как же это несправедливо, ведь я ничего не сделала. Но я была согласна, чтобы меня выпороли просто так, лишь бы это был Артур... Я вдруг вспомнила, как Артур называл меня своей девушкой и просил подготовить к наказанию Николь. О, признаюсь, что тогда я почувствовала себя особенной. Посчитала, что я нахожусь выше Николь и Мари – на особом положении в Артура. Теперь все это казалось жестокой насмешкой надо мной. Я же чувствовала себя его девушкой, а теперь… Мне казалось, Артур втоптал меня в грязь, и при этом сделал это с удовольствием.
Я не могла ослушаться. Думаю, девушки и не позволили бы мне этого сделать. Я не смела так нагло ослушаться Артура – он способен на разные странные поступки, скорее всего, он давно придумал, что сделает со мной. Возможно, Артур даже хочет, чтобы я убедила Николь и Мари не трогать меня. Он точно придумал что-то необычное и очень страшное. К тому же, я понимала, что его наказание не будет особо связанно с болью – скорее всего, со стыдом. Я должна была позволить Николь отшлепать меня. Мне оставалось представить, что это делает сам Артур. Но я не могла никак смириться с тем, что Мари будет наблюдать за моим показным воспитанием. Она будет видеть, как Николь шлепает меня по голой попке. Я не сомневалась в том, что Артур потребовал, чтобы меня раздели. Не сомневалась, но все же надеялась, что он не так жесток...
И если у меня не было шанса избежать наказания, то упросить Николь не приводить Мари я могла. По крайней мере, мне нужно было попытаться. Николь смотрела на меня с пониманием. Я почувствовала, что более удачного момента сегодня не будет, ведь до наказания оставалось чуть больше часа. О-о, я должна была хотя бы попытаться…
– Николь, я прошу тебя, пожалуйста, я… я позволю тебе меня… повоспитывать, но… но тебе нужно прийти одной. Я очень тебя прошу. Не бери сегодня в мою комнату Мари. Ты и Мари… вы… вы можете наказать меня так, как приказал Артур, но я прошу, чтобы никто не наблюдал за моим наказанием. Это ведь не трудно будет сделать… Николь, почему ты молчишь? Артур не узнает об этом. Я обещаю! Я клянусь, что никогда не скажу ему, что ты частично нарушила свое обещание. Даже если Артур станет пытать меня, я все равно не скажу, – о, конечно, после того, как я подставила Мари веры мне не было, но я не могла упустить свой шанс. – Понимаю, что прошу только для себя – у вас нет никакой мотивации меня слушаться. Я все понимаю, но прошу. Умоляю, Николь! Я просто не выдержу этого – скончаюсь от стыда перед Мари... Я не могу допустить того, чтобы она видела все это. Сделай это ради меня, я прошу, – не знаю, на что я рассчитывала. Скорее всего, верила, что Николь поймет меня, но она покачала головой.
– Я понимаю вас, мисс Эрика, но и вы поймите меня, – Николь рассматривала пол под ногами, – Артур поймет, что мы врем ему. Нет, я верю, что вы не скажете, но, кажется, хозяин научился чувствовать нас. Он сразу распознает ложь – и тогда нам всем не поздоровится. – О, я понимаю ваши чувства, мисс Эрика. Знаю, как вам неприятно и стыдно будет сегодня вечером, но если Артур приказал мне взять с собой Мари, то я так сделаю… А когда вас будет учить Мари, то мне тоже придется на это смотреть. Его приказы не обсуждаются. Вам известно это, Эрика... Но вам не стоит так сильно переживать – никто из нас не будет упиваться превосходством над вами. Когда мы станем пороть вас, вы должны знать, что на самом деле нам не хочется делать так. Мне и Мари будет очень сложно, как и вам. Поверьте, Эрика. И не держите зла. Вы верите?