Как чувствовал. Не зря торопился. Едва успели снять драккар с отмели, как на берег реки высыпала целая толпа викингов. Судя по количеству — почти весь хирд. А впереди всех чинно шествовал огромный, как медведь и такой же косматый норманн с повязкой на левом глазу. Вооруженный тяжеленным боевым молотом. Ни дать, ни взять — сам Один во плоти.
— Стой! Стой! Все равно не уйдешь! — завопил он, едва рассмотрев, что происходит.
— Стой постой карман пустой… — пробормотал я поговорку старухи Шапокляк. — А ты попробуй догони.
Кричать в ответ, естественно, ничего не стал. Сотрясать воздух — удел слабых и проигравших, а сильные наслаждаются победой молча. Потому что рот полон. Ага, трофеями… Да и устал я чуток. Как-никак на пару с Разящим двоих разбойников зарубили. Что весьма хлопотно. Дрова колоть и то вспотеешь, а не то что сражающегося насмерть воина превозмочь…
Видимо, ярл тоже так думал, насчет сотрясания воздуха, а слабаком считать себя не хотел. Замолчал… и начал проделывать какие-то странные телодвижения. Сперва воткнул в землю нечто вроде посоха с каким-то витиеватым навершием, а потом стал окуривать его из трубки, ходя вокруг и притопывая. Время от времени вздымая руки и произнося речитативом непонятные, вернее — неразличимые на таком расстоянии слова. До меня доносилось лишь:
— Бу-бу-бу… Гу-гу-гу… Ю-бу-бу…
— Все… — произнес парочку непечатных выражений сэр Корбул, предварительно убедившись, что посол короля Эдуарда находится достаточно далеко от нас. — Не успели…
— Что именно? — удивился я.
— А вы на реку гляньте, ваше высочество. Сами увидите.
Не понял? Река, как река. Не сильно быстрая, что и не удивительно при такой ширине — от берега до берега метров сто. Но и без сюрпризов. Тихая, спокойная. Ни одного буруна, если не считать тех волн, что разбиваются о корму?
Опять не понял? Почему разбиваются? И тем более, о корму, — если мы должны дрейфовать вместе с течением?
Быстро взглянул на берег — да, мы стояли на месте. Как будто опять на мель сели. Но такое нельзя не почувствовать. И тем ни менее — драккар застыл посередке плеса, словно якорь бросил.
— Это то, что я подумал? — повернулся к рыцарю.
— «Призыв Одина», — кивнул тот и вытер ладонью вспотевшую лысину. — У каждого ярла кровное родство с «драконом». Перед спуском на воду, судно орошается кровью родича. И если ярл призовет — корабль никуда не поплывет.
— Засада…
Впрочем, ничего страшного. Всего лишь патовая ситуация. Мы не можем уплыть — они не могут нас взять. Будь у викингов второй корабль, мы и полчаса не продержались бы. Абордажный бой — имеет свою специфику, и ни лучницам, ни тем более — спешившимся конникам ее враз не освоить, тогда как для морских королей это родная стихия. Зато, если рискнут добраться вплавь, у нас будет огромное преимущество. По крайней мере, пока стрелы не закончатся. А их, согласно последнему подсчету, еще по десятку на лук имеется. В общем, полусотенному хирду хватит.
И торопиться нам особо некуда. Тогда как викинги на чужой земле не привыкли засиживаться. У них волчьи ухватки — налетел, перерезал сколько смог, ухватил добычу и в ноги… пока охотники с волкодавами не подоспели.
— Эй, на драккаре! Кто там у вас старший? Отзовись! — окликнули тем временем с берега.
— Сам то кто будешь?!
— Я — Улаф Косматый! Ярл Дикого Камня!
— Не могу сказать, что рад знакомству. Скорее, наоборот. Но хоть буду знать кого убью!
— Хвастливые слова, что дождь на море. Исчезнут без следа… Так как мне тебя называть? Сэр Безымянный?
— Зови король Николаис. А королевство мое — Солнечный Пик.
— Маленькое, наверно. Никогда не слышал.
— Положим, о твоем булыжнике я тоже раньше не слышал. Но, какое это имеет значение, если мы оба здесь и миром не разойдемся.
— Верно сказал… Миром — никак. Но живым ты еще можешь уйти. Прыгай за борт и плыви к противоположному берегу. Обещаю — догонять не стану. Сегодня я сыт. Хорошую добычу взял… Что скажешь?
Ярл перестал кружить вокруг посоха и подошел чуть ближе. Но не на расстояние прицельного выстрела.
— Скажу, что у меня есть другое предложение. Ты и твои люди сложат оружие, а потом вы вплавь переберетесь на противоположный берег и тогда я верну вам ваш корабль.
— Это даже не смешно, — Косматый жестом остановил поднявшийся было ропот среди викингов. — Не тебе ставить условия, конунг. Мы можем ждать как угодно долго — провизии в селении хватит до зимы. А вот на корабле, мне ли не знать, припасов всего на два дня осталось. Через неделю мы возьмем вас голыми руками, даже не запыхавшись.
— Вполне возможно. Но кто сказал, что у вас будет эта неделя? Уверен, барон, как только увидел ваш парус, сразу послал голубя к королю, и сюда уже скачет отряд латников. Уверены, что их будет меньше, чем надо вам?
— Уверен… — рассмеялся ярл. — И месяца не прошло, как я с другими ярлами практически вырубил все войско Эдуарда. Нам тогда тоже досталось, но на островах достаточно мужчин, и вот я здесь, а он вряд ли успел собрать новый отряд воинов. А ополчение для моих волков, что солома для огня. И часа не прошло, такие же пытались остановить нас. Одину понравилось, как они умирали. Так что, если не хочешь присоединится — прыгай за борт. Пока у меня хорошее настроение.
— Что ж… О войске короля Эдуарда поговорим, когда оно прибудет. Но вот что я еще имею предложить… Смотри сюда!
Не говоря больше ни слова, я подошел к жаровне, раздул угли и поджег от них факел. Потом сделал вид, что бросаю его на палубу.
Викинги буквально взвыли, решив, что я поджигаю драккар.
— Стой! — крикнул вне себя от ярости Косматый! — Стой, или клянусь последним глазом Одина — пожалеешь! Смотри и ты!
Он подал знак и из-за толпы норманнов вытолкнули вперед какого-то, едва державшегося на ногах, окровавленного мужчину. Ярл шагнул к нему и одним ударом раскроил несчастному череп.
— Видишь! Так вот послушай меня, конунг Николаис! Этот раб должен благодарить тебя, за то что я торопился, и он умер легко. Но если ты подожжешь корабль, — и вы, и все пленники будете умирать очень долго. Так долго, что смерть станет вашей единственной мечтой.
— Серьезная угроза, ярл… Но ты позабыл одну вещь.
— Какую же?
— Все эти люди христиане. И мучительная смерть, тем более от рук язычников, сразу открывает перед ними врата Рая. А вот если я скормлю всех вас — и мертвых, и пленных свиньям… Как думаешь, предки позволят тебе и твоим воинам, после столь героической кончины, сесть за пиршественный стол в чертогах Одина? Или прогонят прочь, как шелудивых псов?
Викинги буквально бесновались. Чувствовалось, еще минута-две и ярл не сможет удержать воинов, и они, презрев смерть, бросятся вплавь. Лишь бы дотянуться до меня и перерезать глотку.
— Вижу, разговаривать тебя учили мудрые наставники… — Улаф Косматый сделал еще один шаг. — А как насчет меча? Умеешь держать его в руке?
В ответ я лишь плечами пожал. Поскольку вопрос надо было формулировать иначе: «Смогу ли я удержать в руке Разящего, когда он ринется в бой?»
— Давай решим наш спор между собой! Ты и я! Кто останется жив — получает все. Сможешь меня убить — корабль и хирд будут твоими. Я уложу тебя… Ну, ты понял? Да?
Интересное предложение. Заполучить в свое войско целый хирд умелых и бесстрашных головорезов — заманчиво. Но…
— Я не прочь убить тебя, ярл. Но откуда мне знать, что после твоей смерти эти бравые парни согласятся принести мне клятву верности, а не попытаются отомстить за погибшего вождя?
— Все они мои родичи, и выполнят предсмертную волю старшего в роду. К тому же, прежде чем скрестить клинки, мы произнесем клятву Тору.
— Почему Тору, а не Одину? — спросил шепотом сэра Корбула. — В чем разница?
— Кузнец не Одноглазый, он обман не поощряет. И обмануть его — все равно, что задуть огонь в своем очаге.
— Понятно… А вам чем клясться придется? Если я соглашусь?
— Об этом не волнуйтесь, милорд, — изобразил поклон старый рыцарь. — Если вы погибнете, нам все равно конец. Так что добровольный плен, под клятву викингов предоставить возможность выкупа, не самый плохой вариант. Вот только девушкам придется не сладко. Хотя… Думаю, для утех варварам и поселянок хватит. Тем более, амазонки — это как валькирии. Сестры по оружию. Но, стоит обговорить заранее. Хотя… я ведь видел как вы сражаетесь. Уверен, удача и в этот раз вам улыбнется.
— Спасибо за совет. Я тоже надеюсь… — как бы невзначай прикоснулся пальцами к ладанке на шее. — Осталось спросить девушек.
— Не надо никого спрашивать, Летающий с орланами, — откуда-то из-за спины вышла Первая. — Мы уже вручили тебе свои жизни и этого обета никто не отменял. Сражайся и ни о чем не беспокойся. Сестры верят в тебя. Поражение невозможно.
Глава 2
Хольмганг… Место для битвы. Круг на земле. Войдут в него двое — выйдет только один. Поединок не на жизнь, а на смерть.
Причем, поединок не просто двух воинов, а двух вождей. Каждый из которых поставил на кон не только свою честь и жизнь, но так же судьбы присягнувших людей. Ярл Улаф Косматый — корабль и хирд. Я — шестерых амазонок и пятерку тяжелых конников сэра Корбула, вместе с ним самим. А так же — обоих гвардейцев шевалье Кристина.
Кристина — она же посол и дочь короля Эдуарда Кристина в общую схему не вошла. Это я обсудил отдельно. Объяснив ярлу, что не имею власти над подданной другого конунга и не могу распоряжаться его (к слову, чуть не оговорился) жизнью. Это ярлу не слишком понравилась, никто не любит, когда из общего правила начинают делать исключения, но здраво рассудив, что один человек не стоит спора… согласился. Или прикинул, что если проиграет, то уму уже все будет поровну, а победит — сам решит, какое обещание и в каком объеме исполнять.
И вот мы стоим на берегу внутри очерченного на песке круга диаметром метра четыре, а по внешнему периметру распределились наши зрители, болельщики и призы победителя. То есть — викинги и мои спутники.