— Весело у тебя здесь, — хмыкнула Лия.
— Угу, обхохочешься… Сколько раз слышал высказывание: «Ох, и тяжелая ты, шапка Мономаха!», а пока сам не попробуешь — не поймешь…
Бассейн нашелся в Семипалатинске. Я так понял — здесь отдыхали отцы города, восстанавливая здоровье и силы, подорванные тяжелыми хлопотами за общественное благо. Впечатляюще. Мой, королевский бассейн против этого сооружения был, что нищая лачуга рядом с дворцом. Не берусь утверждать, что водоем был из чистого золота, но сверкало все драгоценным украшением, как хрусталь на солнце. Аж в глазах рябило. Надо будет рассказать об этой достопримечательности жлобской архитектуры Давиду Наумовичу. Думаю, он найдет способ, как вернуть потраченные (читай, растраченные) средства в казну.
Ну, а пока, наслаждаемся. Не кричать же «держи-хватай воров!» и требовать от Клеопетруса вернуть нас с Лией обратно в факторию. Мокрыми и… не совсем одетыми. Да и король я или кто? Вон, в моем мире у олигархов и причастных к ним чинуш в домах даже золотые унитазы имеются… А я чем хуже?
— Вижу, тебе здесь не очень нравится? — оценила мое искривленное лицо Леонидия.
— Не обращай внимания, — проворчал я. — Нам здесь не жить. Вода мокрая? Вот и хорошо… Наслаждайся.
— Да уж… — девушка подплыла поближе и прижалась плечами к стенке бассейна. — Тебя эта чрезмерная роскошь так разозлила, или о походе в Пустошь переживаешь?
— Все по чуть-чуть, — не стал я отнекиваться. — Порой, кажется, все хорошо, все катится в нужном направлении, а порой — как подумаешь: и этого еще не сделал, и там не успеваю, и здесь надо лично проконтролировать. Хоть разорвись.
— Ты просто не привык к трону. Ничего, как устроишься, многое проще станет. Тебе не нужно в каждой бочке затычкой быть. Твоя задача: найти соответствующих людей, отдать приказ и вовремя спросить об исполнении. Справившихся — наградить. А нерадивых — наказать. Раз, второй, третий… и колесо завертится.
— Говоришь так, будто сама с короной на голове родилась, — проворчал я. Ибо кому нравится, когда элементарные вещи объясняют?
— Я свой первый десяток возглавила, когда пятнадцатую весну встретила, — пожала плечиками Лия. — А ты на троне едва месяц. Вот и дергаешься. Все время пытаешься что-то себе и всему миру доказать. Расслабься. Отпусти ситуацию… Вычлени самое важное и сосредоточься на нем. А остальное только не упускай из виду, чтобы вмешаться в нужный момент.
— Да я вроде так и делаю… написал Указ, назначил исполнителей. А сам, планирую, за Фердинандом отправиться. Скорее всего, уже завтра.
— Вот и хорошо, — девушка прижалась слегка. — По крайней мере, одной проблемой станет меньше. Я готова…
— Лия… — начал я неуверенно. — Ты не должна…
— Перестань, — фыркнула амазонка. — Нет, я понимаю, что отправляться на поиски невесты в компании любовницы немного неловко, но условия не нами придуманы. Тебя должны сопровождать дорогие тебе люди. А я, смею надеяться, к их числу тоже отношусь. Или нет?
— Сама перестань… — я вывернулся и попытался поцеловать девушку, но она отстранилась. — Прекрасно знаешь, что небезразлична мне. И чихать я хотел на пересуды… Грызет то, что один из моих спутников должен остаться там навсегда. Вот и думаю — стоит оно того? Может, оставить все как есть? Не будет же Фердинанд сидеть там вечно. Рано или поздно вылезет. Вот и не придется никем рисковать.
— А как же Кристина? — Леонидия отстранилась еще сильнее, так чтобы глаза не сливались, и внимательно посмотрела. — Ты готов принести ее в жертву? Или забыл, что Фердинанд взял принцессу в плен только потому, что она твоя невеста?
— Я же объяснял, — взмахнул я руками в сердцах. — Это фиктивный брак.
— Ей там, в плену, в Пустоше, от этого не легче. И один Творец знает, какие муки или позор бедняжка там терпит… Ибо слово было сказано и услышано. Хочешь или нет, а ваши судьбы теперь соединены, и ты несешь всю ответственность за то, что с ней случится. Поэтому, перестань жевать сопли, искать попытки увернуться, а поступи, как положено настоящему мужчине. Так, как поступил бы тот, кого полюбило мое сердце.
— Да уж, — вздохнул я. — Осталось только Мэтью дождаться. Его метреса вызывала. Какие-то еще наставления хочет дать. И метра Игнациуса. Клеопетрус что-то там со Сферой нейтрализации пробовал химичить, но говорит, что без разрешения метра не отдаст. А нам она в мире магов пригодилась бы. Ну и еще одна вещь… Тоже с метром посоветоваться надо. В башне замка Белого нашли. Не знаю, что это. Может, не стоит внимания, а может, наоборот. Так что не надо меня агитировать… Лучше иди ко мне. Я и вправду соскучился… Очень.
Глава 4
Прав был тот, кто сказал, что водные процедуры существенно улучшают аппетит. Поплескавшись с Лией в бассейне, я готов был съесть что угодно, вместе с рогами и копытами. Проверить, правда, не удалось. Давид Наумович не разрешил. Стол в кабинете был накрыт не слишком роскошно, зато все блюда сытные и калорийные. Каждому по тарелке форшмака из сельди, еще горячая сковорода шакшука, овощной салат, фаршированные грибами помидоры и целая горка небольших, зажаренных до хруста, оладушек. Запивать блюдо полагалось молодым вином. Которое невероятно приятно пахло свежим виноградом.
— Приятного аппетита! — хоть Мэтью было еще до окончания Академии, как мне до завоевания Империи, но некоторые привычки Архимагов, парень уже успел перенять. В частности, появляться в закрытых помещениях, без предупреждения и с непринужденной бесцеремонностью. — Хлеб да соль.
— Ем, да свой. А ты и так постой… — проворчал я, чуть не подавившись от неожиданности. — Взял манеру вваливаться в личные покои. В следующий раз тебя где ждать? На кровати?
— Да ну тебя… твое величество… — отмахнулся тот на правах давнего приятеля, вместе с которым не один пуд соли съели, падая в ближайшее кресло. — На еду не претендую… хотя, по-моему, здесь кроме тебя еще четверых голодающих могли бы набить брюхо. А вот винца хлебну. Спасибо… — с этими словами юный маг потянул к себе кувшин. — И вообще… Знал бы ты, каких трудов стоило уговорить метресу отпустить меня быстрее, чем она планировала, сам бы с благодарностью налил.
— Спасибо… — кивнул я. А что? Мне не сложно, а человеку приятно.
— Итак… — серьезно посмотрел Мэтью. — Ну что? Когда отправляемся?
— Мне нужно еще с метром Игнациусом переговорить, — пожал я плечами. — А он где-то вне досягаемости.
— Обязательно?
— Да есть пара вопросов… Вот, посмотри… — я выложил на стол сложенный вчетверо листок, на котором схематично изобразил рисунок, увиденный на полу в башне замка Белого. Ничего не напоминает?
Мэтью развернул листок.
— Гм… Могу только сказать, что это одна из темных рун… А вот какая именно… — парень развел руками. — В тот день, когда нам о них рассказывали, я немного задержался у одной вдовушки…
— Прогульщик.
– Друг, ты бы видел ее сиськи! Два моих… да что там моих… два твоих кулака сложить и то мало будет, — восхищенно прищурил глаза юный гуляка. Потом снова посмотрел на лист. — Одно, что могу сказать наверняка: от нее лучше избавиться. Темная магия может принести большую пользу, но цена, как правило, такая, что дороже пользы обойдется. Честно говорю, я бы не рисковал связываться.
— Да я и не собирался.
— Вот и хорошо… Подсунь поближе поднос… сейчас мы этот хлам сожжем, подальше от беды.
Мэтью положил лист на серебряный поднос, щелкнул пальцами и с указательного ногтя в лист полетел небольшой, величиной с вишню, огонек.
Но цели не достиг. Завис в нескольких сантиметрах, как муха в патоке.
— И этого неуча ты считаешь самым перспективным учеником? — раздался в комнате ворчливый и недовольный голос. А следом, через мгновение, в кабинете материализовались мэтр Игнациус и метреса Корнелия.
— Угу… — с ощутимыми нотками льда ответила та. — Похоже, кто-то бил баклуши на занятиях по Темной магии и зачет будет сдавать на день зимнего солнцестояния. Может, хоть так в голове хоть что-нибудь останется?
— Да я только хотел ее уничтожить… — пробормотал Прудик, слегка краснея.
— Огнем? — переспросил метр, хотя в ответе и не нуждался. — Юный друг, не будешь ли настолько любезен, чтобы напомнить, какие два условия необходимо-достаточны для активации темных чар?
– Ну… — потер подбородок Мэтью. — Наличие руны и… огонь?
— А теперь сложи все вместе и скажи, чего именно ты бы достиг, сжигая лист с руной?
— Активировал призыв? — охнул Прудик.
— Наконец-то дошло… — Игнациус взмахнул рукой, и огонек погас. А потом лист взлетел в воздух и переносился поближе к магу. — И что здесь у нас? Гм…
— Вам что, обычных девушек мало? — фыркнула Корнелия. — Или просто на экзотику потянуло. Откуда это у вас?
— Мы… я…
На Мэтью было жалко смотреть, и я решил перевести внимание Архимагов на себя. Кроль я или кто?
— Прошу прощения, что вмешиваюсь, но, может, кто-то объяснит так, чтобы и я понял, о чем идет речь? С чего такой ажиотаж?
— Вы не знаете, что это за руна?
— Откуда? — пожал я плечами. — Мы ведь только король. Академий не заканчивали.
— Это руна призыва сукуба* (*Сукуб (от лат., succuba — наложница) — в средневековых легендах демоница, наведывавшаяся ночью к молодым мужчинам и вызывавшая у них сладострастные сны). — объяснила метреса. — Немного неуклюже начерчена, но вполне рабочая. Так что у вас были все шансы вызвать из потустороннего мира хорошенькую и безотказную наложницу. За утехи с которой, правда, пришлось бы расплачиваться частью жизненных сил.
— Да нет… — Мэтр Игнациус продолжал изучать лист. – Не все так просто. Посмотри сюда. А теперь вот здесь… Представь штрих там и там…
— «Черная вдова»? — охнула Корнелия. — Только незавершенная.
— Похоже… Ваше величество, откуда у вас эта руна? Кто вам ее дал?
— Да никто мне ничего не давал. Это мой собственный рисунок. По памяти. Я видел его на чердаке донжона в замке барона Белого. И нарисовал, чтобы вам показать. А Мэтью сказал, что это темная руна и предложил ее уничтожить. Вот и вся история.