Только кто там нырнул в глубину,
Серой тенью метнулся по дну?
Оказалось, большая Лягушка,
Подплыла, зашептала на ушко:
– В речке, братец, плохое житьё,
Ерунда и еда, и питьё!
Знал бы ты про чудесные страны,
Где ещё не бывали сазаны!
Комаров там несметные тучи,
Мошек всяких и мушек летучих!
Не успел оглянуться – и сыт.
Тёплый дождик с утра моросит,
На траве, как на мягкой перинке,
На боку полежишь и на спинке,
Вот туда бы ты переселился,
То-то пóжил бы, повеселился! —
Стало скучно Сазанчику в речке,
Неуютно в уютном местечке,
Он подумал: «Чего же мне ждать,
В глупой речке зачем пропадать?»
И куда-то поплыл за Лягушкой,
Большеротой хвастуньей квакушкой.
А навстречу ему Окунёк:
– Эй, Сазанчик, тебе невдомёк:
Рыбам жить можно только в реке,
Сгинешь ты от реки вдалеке! —
Но Сазанчик махнул плавником
И не стал говорить с Окуньком.
Вот и берег. Большая страна
Над спокойной водою видна.
И Сазанчик глядит не дыша:
До чего же страна хороша!
Заросла камышом и осокой,
Небосвод голубой и высокий,
Сколько мошек и мушек летучих,
И комариков целые тучи,
И огромные бабочки есть.
Можно целую тысячу съесть!
Ускакала куда-то Лягушка,
Поспешила, наверно, к подружкам.
А Сазанчик подпрыгнул разок
И упал на горячий песок.
Солнце светит огромное, жгучее,
Душным зноем и сушит, и мучает,
Нет ни тени, ни ветерка,
И осока-трава так жестка!
Эх, Сазанчик, попал он в беду —
Даже думать забыл про еду!
Стал Сазанчик метаться и биться,
Шепчет: – Надо назад возвратиться,
В камышовую рощу мохнатую,
На речную полянку покатую,
Где трава, и тростник, и песок,
И веслá голубого кусок. —
Еле-еле до речки добрался,
Сам не помнит, как жив он остался!
А в реке – столько свежей воды!
А в реке – столько вкусной еды!
Светит доброе солнце зелёное,
Не горячее, не раскалённое,
И трава золотая растёт…
И счастливый Сазанчик плывёт!
На свете жил один король,
Богатый и могучий.
Всегда грустил он
И порой
Бывал мрачнее тучи.
Но вечно хныкать и тужить
Бедняге надоело.
Вскричал король:
«Нельзя так жить!» —
И с трона спрыгнул смело.
Но вмиг порушить злой удел
Не в королевской власти.
И вот король в карету сел
И покатил за счастьем.
Король в окошечко глядит,
Карета бодро катится.
Постой-ка, кто там на пути?
Девчонка в драном платьице.
– О всемогущий мой король,
Подать хоть грошик мне изволь!
– Эй, попрошайка, пропусти
Скорей мою карету.
Сойди немедленно с пути,
Ведь я за счастьем еду! —
Сказал король и укатил.
А в синем небе месяц стыл…
Карета мчится наугад,
Бог весть в какую сторону,
Вдруг – на пути стоит солдат,
Израненный, оборванный.
– О мой король, – вскричал солдат, —
Тебя я видеть очень рад!
Прошу покорнейше: устрой
Меня ты в услужение.
Я за тебя стоял горой,
Я, право, бился как герой,
Я выиграл сражение.
– А ну, служивый, пропусти
Скорей мою карету.
Сойди немедленно с пути,
Ведь я за счастьем еду! —
Сказал король и укатил.
А в синем небе месяц стыл…
Карета мчит во весь опор,
Конь скачет что есть духу.
Вдруг на дорогу вышла с гор
Сутулая старуха.
– Прости, любезный мой король,
Старуху одинокую.
Мой дом – вон видишь, за горой,
С утра ушла далёко я.
Ношу из леса я дрова —
Тяжёлая работа.
Гляжу вокруг, едва жива,
А вдруг поможет кто-то…
– А ну, старуха, пропусти
Скорей мою карету,
Сойди немедленно с пути,
Ведь я за счастьем еду! —
Сказал король и укатил,
А в синем небе месяц стыл…
Вот лето кончилось. Жара
Сменяется ненастьем.
Король торопит:
– В путь пора,
Ещё немного – и ура! —
Своё настигну счастье!
И всё бы кончилось бедой,
Сомнений в этом нету,
Да старец с белой бородой
Остановил карету.
Перекрестившись, не спеша,
Торжественно и строго
Сказал: – Заблудшая душа,
Король, побойся Бога!
Ты ищешь счастья для себя,
Ты странствуешь по свету.
Но, только ближнего любя,
Найдёшь ты счастье это.
Скорей послушайся меня:
Обратно разверни коня.
Дитя согрей и накорми,
Солдата в сторожа найми,
Всё это сделай,
Но сперва
Старушке ты поможешь:
До дома довезёшь дрова,
Распилишь и уложишь…
Тут вышла полная луна,
И осветила путь она:
Нелёгкий путь —
Обратный путь,
Путь к счастью,
Не куда-нибудь…
Король поныне во дворце
Всем людям помогает.
И счастье на его лице
Как ясный день сияет!
Дама червей
Утром в кухне своей
Испекла королевские пончики
Для знатных гостей
Самых разных мастей,
Положив их студить на балкончике.
А червонный валет
Восемнадцати лет
Утащил их и съел в одиночестве.
И никто не видал,
И никто не сказал:
«Как не стыдно вам, ваше высочество!»
Вскоре гости пришли:
Дамы и короли,
И трефовые, и бубновые.
Все в парче и мехах,
Разодетые в прах
И закутаны в мантии новые.
Тут король наш червей
Крикнул даме своей:
– Погляди, кто пожаловал в гости к нам!
Сам к столу подавал,
Даже сам разливал
Вкусный суп из телячьих хвостиков.
Весь обед королева была весела,
Обглодала подряд два индюшьих крыла,
Запивая французским бульончиком,
А потом приказала валету червей
Королевский десерт принести поскорей
И попотчевать каждого пончиком.
Но, вернувшись, валет
Доложил: – Их там нет!
Видно, их утащили разбойники.
Я искал на полу,
Шарил в каждом углу,
На столе, в сундуке, в рукомойнике.
Впрочем, может быть, кот,
Что в подвале живёт, —
Вы об этом подумайте сами, —
Верно, он их и съел:
На меня он глядел,
Шевеля виновато усами.
– Постыдись-ка, валет,
Ты несёшь сущий бред,
Ведь коты не питаются пончиками.
И, заметить позволь, —
Крикнул с сердцем король, —
Им не надо беретов с помпончиками!
Эй, позвать сюда слуг
Да поставить всех в круг,
Сам я буду вести разбирательство.
Знаю я, кто украл,
Крошки все подобрал,
Да осталось одно обстоятельство.
Так случилось, что вор,
Позабыв про позор,
Подбородок платочком не вытер.
А ему на беду,
У людей на виду
Весь сироп от варенья и вытек!
Тут все стали глядеть,
Головами вертеть,
Будто вора не видели сроду,
А валет наш червей
Трёт сильней и сильней
Неиспачканный свой подбородок.
Королева, крича:
– Эй, позвать палача! —
Каблуками стучала от злости.
И не знали, как быть,
Надо ль есть или пить,
Все её королевские гости.
Но король речь держал,
Горячо возражал
Против смертной валетовой казни:
– Раз уж пончиков нет,
То червонный валет
Вряд ли что сотворит безобразней!
Пусть червонный валет
Ближних несколько лет
Гложет только горелую корку.
А на завтрашний день
Принесите ремень
Да задайте хорошую порку!
На родной землеПредание
Россы победили. Тишина над лугом.
Воины расселись по смолёным стругам[2].
С неба ночь спускалась
Утицею серой,
Песня расплескалась
Над рекою Мерой:
– Не летай к нам издалёка, чёрный ворон,
Не топчи земли родимой, злобный ворог,
На тебя у нас мечи да стрелы.
И не быть тебе живым да целым.
И поплыли струги по во́лнам, по во́лнам,
В городище, что звался Холохо́лна.
И луна, сестрица солнца Яри́лы,
Скатный жемчуг им дорогой дарила.
Лунный жемчуг не тонул – качался,
Светлый путь по реке намечался.
Только воин Доброго́ст победе не радуется,
Он вперёд не глядит, всё назад оглядывается,
Меч булатный сжимает рука.
Чем победа для него горька?
О своей он и не думает ране:
Братья не вернулись с поля брани.
«Ой ты, брат мой Бушуй, брат мой Ждан,
Я напрасно вас искал да напрасно ждал.
Нету вас ни на юру, ни в сыром бору,
Нет на берегу да на речном ветру.
Где-то вас настигли вражьи меч и стрела?