Какая часть ее истории уже стала легендой?
И кого эта легенда в конце концов уничтожит?
Очень скоро нам предстояло это узнать: еще до захода солнца мы вновь напали на след Тоби Вика.
27
Нам попался очередной человечий корабль, только на сей раз перевернутый. Его днища мы не видели, оно торчало в Бездну, а вот палуба, мачта и паруса были под водой – извращенное вторжение людского мира в наш.
Было в этом что-то… непристойное.
Корабль казался совершенно целым. Никаких пробоин в бортах, ничего, что позволило бы понять, как именно он перевернулся.
– Похоже, там никого, – сказала Трежер, когда мы описывали уже третий круг.
– Они бы давно утонули, – заметила Виллем.
– Разумеется, там никого нет! – воскликнула я.
– В трюме еще остался воздух, – подозрительно произнесла капитан. – Иначе корабль не держался бы на поверхности Бездны. – Она обернулась ко мне: – Что говорит пленник?
– Ему ничего не известно.
– Стало быть, от него больше нет никакой пользы, третья ученица. – Она подплыла ближе к кораблю, пытаясь найти какую-то подсказку или объяснение этому странному зрелищу.
Я поняла ее приказ. Но мое странное нежелание его исполнить (которое я не позволяла себе даже осознать) было сущей ерундой по сравнению со страхом перед капитаном Александрой. Я вернулась к Деметрию, которому становилось все хуже, и начала убеждать себя, что его страданиям наконец-то придет конец.
Ведь это же хорошо, правда?
– Ты ничего не знаешь? – повторила я вопрос. – Точно?
– Если бы знал, давно бы рассказал, – ответил он.
– А может, ты нарочно не говоришь, надеясь таким образом приблизить свой конец.
– Забавная пытка… Как ни крути, а исход один – смерть. Только на смерть и уповаю…
Я молча плавала вокруг него. Он был прав. Что я ему предложила? Смерть, если он расскажет нам правду, и смерть, если соврет… Где тут угроза?
И почему я до сих пор его не убила?
– Я не хочу тебя убивать, – вдруг сказала я и сама подивилась своим словам (впрочем, произнесла я их очень тихо, чтобы слышал только Деметрий).
– Это я уже понял. Ты добра и милосердна… потому что боишься. – Он уронил голову. – Скоро ты меня убьешь. Еще до того, как все это закончится. И война между людьми и китами будет идти вечно. Ничего не изменится…
Я глотнула воздуха из своих запасов. Тянуть больше нельзя, ничего нового он сообщить нам не может, а стало быть, он прав.
Я его убью.
И это будет конец. Очередной…
Я попыталась вспомнить утонувшего детеныша. Нарочно вызвала в памяти ужас – чтобы упростить себе задачу.
Однако человек казался таким жалким. Таким слабым. Разве мог он причинить вред киту – любому киту? Неужели я в самом деле нашла такого человека? Который не желает и не способен охотиться?
Я замерла в воде – еще секунда, и мое промедление заметили бы остальные.
– Нашла дыру! – донесся сверху крик Трежер, стремительно плывшей к нам. – Прямо за мачтой есть дыра, большая… ученица легко пройдет. Тот, кто ее проделал, явно хотел, чтобы мы ее нашли. – Она посмотрела на капитана. – Новое испытание! И новый знак.
– Безусловно, – кивнула капитан. – Но в чем суть этого испытания?
– Я разузнаю, – сказала Трежер. – Я готова исполнить любой ваш приказ, капитан. Так суждено.
– Тогда плыви в трюм, – кивнула капитан, будто и не замечая ее рвения. – Только ничего не трогай.
Трежер бросила на нас надменный взгляд и демонстративно ринулась обратно к кораблю. Все мы, даже Деметрий, внимательно следили, как она скрывается в трюме.
– Она умрет? – шепотом спросила меня Виллем.
– Она думает, что встретит там свою судьбу.
– Порой судьба – это смерть.
– Что ты видишь? – крикнула капитан.
– Здесь… пусто, – озадаченно ответила Трежер. – Совершенно пустой трюм, никаких переборок, ничего… Погодите.
– Что? Что ты там увидела? Трежер!
– Какой-то ящик. В воздухе под самым потолком… вернее, днищем… на поверхности воды!
– Видишь какие-нибудь символы? – нетерпеливо спросила капитан.
– Подобраться бы поближе… Да! – ликующе воскликнула Трежер. – Те же самые горы и те же буквы, «Т» и «В»!
Капитан была очень довольна, ее могучее тело прямо раздулось от гордости.
– И еще…
– Что там? Трежер! – насторожилась капитан. – Что ты видишь?
– Заходящее солнце!.. – раздался голос первой ученицы, приглушенный, но полный ликования. – Он ждет нас на закате!
– Ты уверена?
– Я сейчас принесу, сами увидите…
– Нет! – рявкнула капитан. – Трежер, это приказ, не тро…
В следующий миг первая ученица, судя по всему, достигла тонкой воздушной прослойки под днищем корабля и схватила ящик открытой пастью.
Корабль взорвался.
28
Конечно, основная сила взрыва ушла в Бездну (все-таки вода – куда более серьезный барьер, чем воздух). Тем не менее океан вокруг нас всколыхнулся от ударной волны, мимо пронеслись пузыри и пена – след от летящих со смертоносной скоростью обломков корабля. Удивительное везение, что никого из нас не задело, особенно капитана с ее немалыми размерами. Некоторые доски вонзились в борта нашей «Александры».
– Трежер! – закричала Виллем, не успел океан улечься. Глаза ее были широко распахнуты от ужаса. – Трежер!
– Она погибла, – отозвалась капитан. – Это было предрешено.
– Кем?! – заорала я.
Капитан нахмурилась.
– Так гласило пророчество. Она это знала. Знала и я.
– Неужели? – в ужасе переспросила Виллем.
В ярости кинулась я к обломкам корабля, которые еще месили воду; Виллем поплыла следом за мной. Нам обеим было ясно, что уцелеть Трежер не могла: на месте нашей неприятной и гордой первой ученицы мы обнаружили лишь бледное облачко крови и измельченной плоти.
– Ее больше нет, – прошептала Виллем.
Я обернулась к капитану.
– Не припомню я что-то пророчеств, в которых говорилось бы о ее смерти!
– Ты невежественна! – рявкнула Александра. – Все вокруг – пророчество. Каждый наш поступок предопределен. Тоби Вику было суждено нас найти. Трежер было суждено пожертвовать жизнью, чтобы передать нам его послание. И даже тебе, неверующей Вирсавии, суждено было оказаться здесь. А нам, оставшимся в живых, суждено найти и погубить Тоби Вика.
Во мне вспыхнул гнев, и я не сумела его обуздать.
– Кто вам это сказал? В своей жажде мести вы видите лишь те пророчества, которые позволяют вам ее свершить!
– Что ж, тогда ответь мне на один вопрос, Вирсавия, – ответила капитан. – Почему ты не видишь тех же самых пророчеств? Трежер убита. Истреблено целое стадо китов. Твоя родная мать погибла! Неужели твоя Вселенная настолько пуста и лишена смысла?
– Зато ваша полна ненависти, которая несет погибель и войны.
Тут она все-таки ударила меня хвостом. Удар был такой силы, что у меня изо рта брызнула кровь.
– Глупое дитя… – едва ли не с жалостью промолвила Александра. – Мы попали сюда благодаря целой череде пророчеств. Но это, последнее, приведет нас к долгожданному завершению войны. К смерти Тоби Вика. Я убью его, а ты мне поможешь. Мы покончим с ним. Или, клянусь, я покончу с тобой.
– Похоже, в вашем отряде опять не хватает ученицы, – раздался вдалеке чей-то голос.
К нам стремительно приближался охотничий отряд во главе с Арктуром. Угроза в его голосе мешалась с ликованием.
29
– Мы слышали взрыв, – сказал капитан Арктур.
Они с учениками плыли широким строем, что при желании можно было трактовать как попытку взять нас в кольцо.
– Разумеется, вы же были поблизости.
– Капитан Александра повернулась к нему боком. Этот древнейший жест как бы предостерегает: никогда не забывай о моих размерах.
– Мы услышали в воде странные речи, – сказал Арктур, поглядев на всеми забытого Деметрия в кислородном пузыре. – И подумали, не случилось ли с вами беды.
– Подмога нам не требуется, – ответила капитан Александра. – Спасибо.
– Тут был уничтожен корабль и заодно… – он принюхался к воде и учуял кровь, – одна из ваших учениц, если не ошибаюсь. А к мачте вашего судна привязан человек. – В его голосе появился намек на улыбку. – Уж какая-нибудь помощь вам наверняка пригодится.
Я увидела, как Виллем занимает оборонительную позицию рядом с капитаном. А потом с удивлением обнаружила, что делаю то же самое.
– У меня нет ни терпения, ни времени на подобные разговоры, капитан, – сказала Александра. – Скажите, что вам нужно, или нападайте уже. А если не хотите нападать – убирайтесь.
– Нападать? – с напускным удивлением переспросил Арктур. – Зачем же?
Не успел он закончить вопрос, как наш капитан перешла в наступление.
С небывалой скоростью (по крайней мере, прежде я не видела, чтобы она развивала такую скорость) Александра ринулась к Арктуру. Меня отбросило в сторону. Словно огромный живой гарпун полетела она на врага – пасть разинута, зубы наголо, хвост бешено крутится, создавая ударную волну под стать той, что недавно всколыхнула океан.
Он не успел ни отплыть, ни подготовиться к атаке. Она ударила его прямо в челюсть, вцепилась в нее и протаранила его телом корпус «Арктура». Удар был такой силы, что судно – подумать только! – треснуло. Наш капитан, могучая и ужасная Александра, вдавила врага в трюм его собственного корабля.
– Не сметь! – услышала я крик Виллем, бросившейся наперерез ученикам Арктура. Они готовились к атаке, но я тоже подоспела вовремя. Их было трое, а нас двое, и все же они медлили, потрясенные нашей свирепостью.
Не знаю, что я тогда чувствовала. Наверное, ничего – просто машинально реагировала на происходящее. Наш капитан перешла в атаку, а мой долг был ее защищать. Вот я и защищала. Потому что она сильная и могущественная… Потому что она правильно разгадала намерения другого отряда, пожелавшего воспользоваться нашим горем и беспомощностью… Да, все так. И никакие «пророчества» тут были ни при чем, хотя киты готовы объяснять ими любые события или поступки.