— Никки, — приветствует его Шеф.
— Шеф, — отвечает Ник и кивает в сторону дома. — Грустно, да? Подружка невесты погибла.
— Трагично, — соглашается Шеф.
Ему страшно представить, что ждет его за забором. Ему придется разбираться не только с трупом двадцатидевятилетней женщины — он должен будет опросить гостей и родных жениха и невесты. Тем временем все дорогостоящие приготовления к свадьбе придется отменить, а арендованное оборудование унести, при этом ничего не повредив на месте преступления.
Перед тем как уехать из дома, Шеф поднялся на второй этаж, чтобы отыскать Хлою и узнать, дошла ли до нее новость о гибели подружки невесты. Девушка была в ванной. Сквозь закрытую дверь Шеф услышал, как ее рвет.
— Ты в порядке? — постучал он в дверь.
— Ага, — ответила Хлоя. — В порядке.
«В порядке», — хмуро подумал Шеф. Это значит, что после смены она отправилась на пляж и пила с коллегами слабоалкогольное пиво и виски.
Шеф поцеловал на прощание Андреа, сидевшую на кухне.
— Мне кажется, Хлоя выпивала прошлой ночью, — сказал он.
— Я с ней поговорю, — вздохнула Андреа.
Но разговоры с Хлоей не помогут. Ей нужно найти другую работу. Пускай раскладывает книги в детской библиотеке или пересчитывает яйца в гнездовьях ржанок на пляжах Смит-Пойнт. Подойдет любая работа, которая сможет уберечь Хлою от неприятностей, а не подтолкнет прямо к ним.
Шеф и Ник обходят дом слева, пока перед ними не появляется зеленая лужайка, посреди которой разбит огромный шатер. Под ним уже работают два криминалиста: один собирает улики, другой фотографирует место происшествия. Ник направляется к берегу, чтобы осмотреть тело. Шеф видит, что девушку оставили лежать всего в нескольких метрах от воды, но тело нужно отвезти в больничный морг как можно скорее, ведь день обещает быть очень жарким. Под шатром стоит круглый стол, вокруг которого расставлено четыре белых банкетных стула. Посередине стола практически пустая бутылка рома «Маунт Гай Блэк Баррель» и четыре рюмки, две из них перевернуты. Рядом лежит половина раковины моллюска, которая служила кому-то пепельницей для сигары. «Ромео и Джульетта». Кубинская.
Рэнди, один из криминалистов, упаковывает в прозрачный пластиковый пакет пару серебристых сандалий.
— Где ты их нашел? — спрашивает Шеф.
— Под стулом, — отвечает Рэнди. — Коннор уже их сфотографировал. Сандалии восьмого размера, бренд «Мистик». Я не эксперт по обуви, но готов предположить, что они принадлежали усопшей. Мы проверим.
— У девушки на ступне весьма скверный порез, — сообщает вернувшийся Ник. — И я заметил на песке кровавые следы.
— На сандалиях есть кровь? — спрашивает Шеф у Рэнди.
— Нет, сэр.
— Наверное, она разулась и порезалась о раковину на берегу, — предполагает Ник.
— Но она умерла не из-за пореза на ступне, — отвечает Шеф. — Хотя, возможно, она слишком далеко заплыла и не смогла вернуться из-за травмы?
— Звучит неправдоподобно, — возражает Ник. — На берегу также лежит перевернутый двухместный каяк, а в нескольких метрах от него валяется весло. На каяке следов крови нет.
Шеф глубоко вдыхает. День выдался безветренный, даже с моря не дует соленый бриз. Скоро станет еще жарче. Им нужно уносить отсюда тело, и побыстрее. Пора начать опрашивать жителей этого дома и гостей, попытаться понять, что тут могло произойти. Шеф помнит об утреннем докладе Диксона и пропаже шафера, но надеется, что хотя бы эта проблема решилась сама собой.
— Пойдем в дом, — говорит он.
— Разделяй и властвуй? — предлагает Грек.
— Я займусь мужчинами, ты — женщинами, — командует Шеф.
Нику всегда удается чудеса творить с женщинами.
— Договорились, — кивает Ник.
Когда они подходят к крыльцу, на подъездной дорожке останавливается местный таксист Боб. Из машины выходит мальчишка лет двадцати с чем-то. Он одет в шорты «Нантакет-Редс», голубую рубашку, темно-синий блейзер и лоферы; в одной руке он держит сумку, а в другой — чехол для одежды. Его волосы в полном беспорядке, к тому же ему не мешало бы побриться.
— Кто это? — шепотом спрашивает Ник.
— Если бы я знал, — отвечает Шеф.
Он машет Бобу, когда тот задом сдает на главную дорогу.
Мальчишка с беспокойством улыбается Шефу и Нику.
— Что тут происходит? — спрашивает он.
— Вы приехали на свадьбу? — в свою очередь интересуется Ник.
— Я шафер, — отвечает парень. — Меня зовут Шутер Аксли. Что-то случилось?
Ник смотрит на Шефа, и тот едва заметно кивает, стараясь не показывать своего облегчения. Ну, хотя бы одна загадка решена.
— Подружка невесты мертва, — сообщает Ник.
Мальчишка — Шутер Аксли, довольно приметное имя, — роняет сумки на землю.
— Что? — спрашивает он, стремительно бледнея. — Подождите… что?
Первичный допрос
Роджер Пелтон
7 июля, суббота
7:00
Шеф встречает Роджера Пелтона на подъездной дорожке. Они пожимают друг другу руки, и Шеф кладет ладонь на плечо Роджера в знак дружеской поддержки. Роджер женился на Рите, кажется, еще в бронзовом веке, и вместе они воспитали пятерых детей, которые уже вылетели из гнезда. Он занимается организацией свадеб больше десяти лет. До этого он был успешным генподрядчиком. Роджер Пелтон — хороший мужчина, лучшего бог просто не мог создать. Он даже участвовал во вьетнамской войне, где получил медали «Пурпурное сердце» и «Бронзовая звезда». Сложно было представить, что такой человек станет самым востребованным организатором свадеб на Нантакете, но у Роджера настоящий дар устраивать торжества, поэтому его бизнес процветает.
Однако прямо сейчас Роджер выглядит подавленным: по бледному лицу катятся капли пота, плечи устало опущены.
— Мне очень жаль, Роджер, — говорит Шеф. — Ты наверняка в шоке.
— Мне казалось, я уже все успел повидать, — отвечает Роджер. — Я видел, как невесты разворачивались на полпути к алтарю; видел женихов, которые сбегали, даже не зайдя в церковь. На некоторых свадьбах парочки занимались сексом прямо в церковных туалетах. Я видел, как мать невесты дала пощечину матери жениха. Некоторые отцы отказывались оплачивать выставленные мною счета, а другие давали на чай по пять тысяч долларов. Я проводил свадьбы во время ураганов, гроз, аномальной жары, тумана и однажды даже во время града. Невест рвало у меня на глазах, некоторые теряли сознание. Один шафер съел мидию — и у него случился анафилактический шок. Но никто еще не умирал у меня на свадьбах. Я только раз встречался с подружкой невесты, так что не могу сказать вам ничего особенного, кроме того, что она была лучшей подругой Селесты.
— Селесты? — переспрашивает Шеф.
— Селеста Отис — невеста, — поясняет Роджер. — Она симпатична и умна, но на этом острове много симпатичных и умных девушек. Гораздо более примечательно то, как сильно Селеста любит своих родителей. Она очень добра и терпелива по отношению к будущим свекрам. Она скромна. Угадайте, как часто можно встретить скромную невесту на Нантакете?
— Редко? — предполагает Шеф.
— Редко, — кивает Роджер. — Ужасно, что это произошло в день ее свадьбы. Селеста совершенно разбита.
— Давай попробуем разобраться с тем, что здесь случилось, — говорит Шеф. — Я начну допрос с тебя, потому что знаю, что у тебя еще много работы.
Шеф подводит Роджера к деревянной арке, увитой плетьми роз, под которой стоит белая скамья из кованого железа, и оба мужчины садятся.
— Расскажи мне, что ты увидел, когда приехал сюда, — просит Шеф. — С самого начала.
— Когда я подъехал к дому, на часах было без четверти шесть, — начинает Роджер. — Компания, у которой мы арендовали мебель, должна была оставить семнадцать круглых столов и сто семьдесят пять складных стульев. Я хотел пересчитать их и удостовериться, что танцпол уложили правильно и никто не тусовался здесь до поздней ночи. Обычная процедура.
— Понятно, — говорит Шеф.
— Я услышал крики, как только выбрался из машины, — продолжает Роджер. — Я сразу понял, что кричала Селеста. Решил, что-то случилось с ее матерью. — Роджер замолкает на мгновение. — Мать Селесты, Карен Отис, очень больна: у нее рак. Услышав крик, я сразу понял, что кто-то умер. Она кричала с таким надрывом. Я бросился к дому и увидел, как бедная Селеста пытается за руку вытащить свою подругу из воды. Только взглянув на нее, я понял, что девушка мертва, но все равно помог Селесте вытащить тело на берег и попытался ее реанимировать.
— Ты провел сердечно-легочную реанимацию?
— Я попытался, — повторяет Роджер. — Я… попытался. Но она уже была мертва, когда мы вытащили ее на берег. Это я точно знаю.
— Тогда зачем пытался реанимировать ее?
— Я подумал: вдруг поможет. Я должен был хоть что-то сделать. Селеста умоляла меня спасти ее подругу. Без конца повторяла, что я «должен ее спасти». — Роджер закрывает ладонями лицо. — Но она умерла. Ей было уже не помочь.
— Ты вызвал службу спасения?
— Я выронил свой телефон около машины, поэтому воспользовался телефоном Селесты, — говорит Роджер. — Парамедики прибыли через шесть минут. Они тоже попробовали ее реанимировать. Потом приехал полицейский. Сержант Диксон. Мы вместе постучались в дверь главного дома.
— И кто вам открыл? Кому вы рассказали о произошедшем?
— Нам открыла Грир Гаррисон, мать жениха. Она и ее муж Тег Уинбери владеют этим домом. Грир уже не спала. Она держала в руках чашку кофе.
— Правда? Ты в этом уверен? — спрашивает Шеф. — Она уже проснулась, но не услышала криков Селесты и не заметила, как вы вытаскивали из воды тело прямо у нее перед домом? Там полно огромных окон, а она все равно не заметила? Она не услышала вой сирен и не заметила мигалок, когда подъехали парамедики?
— Видимо, нет. Она понятия не имела, что что-то случилось, когда я постучал.
— Как она отреагировала, когда ты обо всем ей рассказал?
— Ее начало трясти, — ответил Роджер. — Она пролила кофе. Диксону пришлось забрать у нее чашку.