– Что?
– Нажми «Ввод».
– И?
– И, если все верно, базы экстерров останутся без света, тепла и электричества.
– Стойте! – старик хрипел. – Последний раз! Выслушайте меня! Подумайте как следует! Не совершайте непоправимой ошибки! Вы сейчас можете разрушить мир! Поверьте мне!
Павел забросил винтовку за спину. Сказал:
– Я готов поверить тебе, Мастер, если ты объяснишь мне еще один маленький факт, о котором пока не было сказано ни слова.
– Да! Спрашивай!
– Кто такой Некко?
– Некко? Он человек! Человек, с измененным генетическим кодом. Это наш старый, не совсем удавшийся опыт. Мы экспериментировали с человеческим материалом, пытались создать сверхчеловека. А получили Некко, Курта и моего сына. Они люди! Не совсем нормальные, но все же люди! В них нет ничего инопланетного! Хотя с возрастом у них стали проявляться странные способности, о которых мы даже не подозревали.
– Я верю тебе, Мастер, – сказал Павел. – Теперь я точно знаю, что никаких пришельцев не было.
– Так значит?.. – рот старика задергался.
– Я готов даже признать, что ты спас человечество от самоубийства.
– Если бы не я…
– Сыграем? – Павел достал из нагрудного кармана скафандра свою счастливую монетку. – Давай загадаем, если выпадет орел, значит все останется как есть. А если решка – я нажму кнопку.
– Но это глупо!
– Это твой шанс!
Павлу понравилась идея с монеткой, так кстати пришедшая в голову. Он думал, что это красиво – бросить жребий, решая судьбу планеты. Конечно, это был просто жест. Для камеры. Для истории. Свое решение Павел уже принял. Он знал, что выпадет решка. Обязательно. Талисман не может предать.
– Ну почему вы, русские, всегда поступаете наперекор, никогда не видите своей выгоды и вечно надеетесь на удачу? – Старик смотрел на Павла, будто действительно ждал ответа на этот бессмысленный вопрос.
– Ну так что, играем?
– А у меня есть выбор?
– Пожалуй, нет… – Павел подкинул монетку. На миг она зависла в воздухе, словно крохотное солнце. И упала на пол – звеня, подпрыгнула, закружилась, петляя. Шайтан прижал ее ногой. Наклонился. Сказал смущенно:
– Орел.
Камера зафиксировала герб.
– Орел? – удивился Павел.
– Орел! – воспрянул Мастер Уэйд. – Я победил!
– Не может быть, – сказал Павел, нахмурившись.
– Орел, – подтвердила женщина-репортер и с любопытством глянула на Павла, ожидая его действий.
– Дай мне ключ! – Старик уже требовал. – Я уничтожу его, и сразу же отзову охрану. Я позволю уйти тебе и твоим друзьям, и – даю слово – никто никогда не будет вас преследовать, только держите язык за зубами… И мое предложение о работе здесь остается в силе!
Павел поднял монетку, покосился на Шайтана, отвернулся от камеры.
– О чем ты думаешь? Чего медлишь? – Старик ерзал на кресле. – Ты уже все решил! Ты бросил жребий! Сам Бог подсказал тебе, как поступить.
Павел посмотрел на старика и просветлел лицом:
– Бог? Конечно же! – Он крепко сжал монетку в кулаке. – Наш Бог троицу любит! – Последнюю фразу он произнес на родном языке. Потом, видя недоумение на лицах окруживших его людей, повторил ее по-английски.
– Что это значит? – старик встревожился.
– Только лишь то, что игра не закончена… – Он снова подкинул монетку, поймал ее на одну ладонь, сверху прихлопнул другой. Выждал секунду, протянул руку к камере:
– Решка!
– Но это не честно! – возмутился старик. – Это обман!
– Возможно… – Павел качнул рукой. Монетка взлетела к самому потолку. Все смотрели только на нее. – Но это обман во благо! Великий обман!.. – Монетка свалилась ему в руку. Павел стиснул пальцы, даже сквозь плотную ткань перчаток чувствуя теплоту металла.
– Решка, – сказал Павел и разжал кулак.
Он угадал.
– Это ребячество! – завопил старик, пытаясь выбраться из своего кресла. – Вы не понимаете, что делаете!..
– Все это мы уже слышали, – сказал Павел. – Спектакль пора заканчивать. – Он подошел к компьютеру, встал у Майка за спиной, занес руку над клавиатурой, готовясь нажать клавишу ввода. Обернулся, позвал: – Шайтан! Давай сюда! Сделаем это вместе… Майк, ты тоже!
Парализованный старик скрипел зубами. Его сын, воспользовавшись тем, что все внимание переключилось на компьютер, на четвереньках полз к распахнутому сейфу.
Три товарища соединили указательные пальцы. Переглянулись.
– На счет «три»! – предупредил Павел.
Оператор взял крупный план.
– Раз! Два! Три!
Пальцы опустились на кнопку. Крепко – чтоб наверняка – надавили на нее.
«Команда принята к исполнению» – зажглось на экране. В самом его низу побежала тонкая ниточка строки: – «…Последовательность отключения реакторов начнет выполняться через двадцать минут. В течении следующих десяти минут вы можете отменить команду…»
– Ну уж нет, – сказал Павел, сдернул с плеча штурмовую винтовку и короткой очередью вдребезги разнес монитор…
8
Уже на борту геликоптера, в воздухе, Павел все рассказал товарищам. Штрафники слушали его, не перебивая, яростно посматривали на тихих связанных пленников, стискивали жесткие приклады винтовок.
Бойцы думали о тех, кто погиб на этой войне. Вспоминали своих друзей.
– Неужели все кончилось?
– Пока еще не все… Не сразу…
Преследуемые вертолетами, джипами и броневиками, они летели на север, где их должен был подобрать «Ковчег».
– И куда мы теперь направимся? – спросил Черный Феликс, перевязывая простреленную ногу.
– И все-таки я предлагаю захватить какой-нибудь маленький островок, – толстяк Че посматривал на все еще работающую камеру, решая, а не пришло ли время объявить человечеству свои мысли о том, как правильно переустроить мир.
– Нет, – сказал Рыжий. – Теперь нам надо в штаб-квартиру Лиги Наций.
– А где она? – спросил Шайтан.
– Кажется, где-то в Бельгии. Найдем!
– А может сделаем небольшой крюк? – улыбнулся Павел, кончиками пальцев поглаживая свою счастливую монетку. – Заглянем ко мне в гости. Меня там уже, наверное, заждались.
– А почему бы и нет, Писатель? – легонько подтолкнул его Гнутый. – А по пути можно будет посетить наш Форпост. А то гляжу я на тебя, и тоскливо, завидно мне делается. Думаю о моем живом лохматом талисмане. Как он там без меня?
– А ведь мы богатеи, парни! – воскликнул сержант Хэллер. Он сидел в пилотском кресле, вел геликоптер, но слышал все, о чем говорят за его спиной. – Как думаете, сколько очков нам насчитают за уничтоженные базы экстерров?
– Много, сержант, – сказал Рыжий. – Думаю, вы до стольких считать не умеете.
– Заткнись, Куфельд! – сержант обернулся. – А то лишу тебя доли!
– Как-нибудь обойдусь… Только бы все закончилось…
Они неслись над пустыней, на сером геликоптере с нарисованными белыми кругами на бортах; они разговаривали, смеялись, скучали, страдали, гневались, размышляли, верили, надеялись…
Он еще не знали, что трофейный вертолет несет их в большой мир, в котором им всем суждено стать героями.
Сейчас они об этом просто не думали.
отрывок из книги Павла Голованова«Последний бой с тенью»
…Время от времени мне снится один и тот же сон. Я стою на огромном лугу. Вдалеке виден лес. Из него небольшими группами выходят мои друзья, мои боевые товарищи. Живые и мертвые.
Шайтан. Гнутый. Рыжий. Маркс. Цеце. Зверь. Сержант Хэллер. Курт и Некко. Черный Феликс и толстяк Че. Лейтенант Уотерхилл. Полковник Грейн… Их все больше и больше. Некоторых я уже не помню по именам, некоторых никогда не знал, только видел мельком.
Они идут ко мне. Собираются вокруг. Смотрят. И молчат.
Я чувствую, что все они хотят что-то сказать. У каждого есть свои мысли, которые так и рвутся наружу, жаждут, чтобы их облачили в слова. Но люди не решаются нарушить тишину. Им понятно – если они заговорят разом, то ничего будет не разобрать в общем гуле. Высказанные мысли растворятся в шуме толпы. Слова сольются в бессмысленную какофонию.
Поэтому мы молчим.
Прямо напротив меня сидит лейтенант Уотерхилл. Я знаю, что он хочет сказать.
«Стань псом!»
Я хочу ему возразить.
«Зачем становиться псом, когда можно остаться человеком?»
Но мы молчим. Просто смотрим друг на друга.
Мы не хотим спорить. Мы не желаем ссориться…
Потом я просыпаюсь. Лежу и размышляю.
Странно получается: мы, люди, придумали Идеального Врага и сумели его создать. Но никто никогда не думал о том, чтобы создать Идеального Друга.
Почему так?
У меня много вопросов.
Почему мы объединяемся лишь для войны против общего врага?
Почему, даже если врага не существует, мы все равно его выдумываем?
Почему дружить мы можем лишь против кого-то?
«Целью войны является мир», – сказал Аристотель. «Хочешь мира – готовься к войне», – сказал Вегеций. Прошли века, а мы по-прежнему живем законами древнего мира. Почему?..
Спать уже не хочется.
Я лежу и пытаюсь представить, каким должен быть Идеальный Друг.
Это сложно. Идеального Врага представить гораздо легче.
Почему так?
Я не знаю.
Так, может быть, подумаем вместе?..