Быстрым движением сняв с крема вишенку, Игла сунула её в рот, но глотать не стала, надеясь подольше насладиться новым вкусом. Выкатилась из-за стола и поволокла себя библиотеку. За плотным ужином пришла сонливость, но Игла не позволила себе свернуть в сторону спальни — чем быстрее она отыщет книгу, о которой упоминал Дар, тем быстрее расправится с Кощеем.
Прочитать триста названий. Не так уж и сложно. Игла разглядывала кожаные корешки, решая, откуда начать. Названий на корешках не было — придётся вытаскивать по одной. Она подтащила к стеллажу лестницу и подобралась к верхней полке. Игла и представить себе не могла, что существует так много книг про камни! За свою жизнь она не видела ни одной, а их, оказывается, целых триста. Названий многих камней Игла и вовсе встречала впервые. Преодолевая желание прочитать побольше про удивительный смарагд или диковинный сердолик, Игла перебирала книгу за книгой, чихала от пыли и откладывала на стол у окна те тома, заморские знаки в которых не могла прочитать.
Ближе к рассвету ей наконец улыбнулась удача. Игла вытянула с нижней полки тоненькую книжку без переплёта, сшитую красной нитью. Сперва она даже не заметила её, заставленную более внушительными соседями. На бумажной обложке простыми чернилами было написано: «Клинок, поразивший смерть. Звено первое».
Игла выдохнула, сдерживая радостный писк. Не теряя ни мгновения, она принялась листать книгу. Но воодушевление быстро сменилось растерянностью. Написанное казалось полной бессмыслицей.
«Путь есть лишь один, и скрыт он среди обрывов, там, где земля трещит и ломается от тяжести молчания. Лежит он в ущелье, где нет ни звука, ни света, где тени плетут древние чары. Там змеиный глаз смотрит в зеркало глубин. Там грань между мирами истончается, а всё, что ты видишь, — лишь отражение того, что было и что может быть. Там реальность сбивается с пути, как странник в темном лесу. Солнце не заходит и не восходит. Там, среди иллюзий и испытаний, ждёт клинок, способный поразить Смерть.
Клинок тот выкован не из стали, а из последнего дыхания звезды, погасшей в рассвете времён. Его лезвие не прорежет плоть, но пронзит саму суть. Он не оставит следов на теле, но оставит пустоту, в которой исчезает всё, что было и что будет. Смерть не знает жизни, но в жизнь её нужно метить клинком. И лишь в тот час, когда они соединятся, познав друг друга, клинок выпьет свет, чтобы Смерть закрыла очи навеки».
Игла перечитала написанное трижды, но так и не поняла, что кроется в словах. Где-то найти какой-то клинок — всё, что было ясно. Лёгкий ответ, который она так надеялась найти, её не ждал. Конечная точка, которая, казалось, лежала так близко, умчалась так далеко, что разглядеть её стало невозможным. И это лишь вторая книга из четырёх. Где искать другие? Над Иглой будто выросла гора, такая высокая, что не взобраться на вершину, сколько ни старайся. На глаза навернулись слёзы, Игла села на пол, подтянула колени к подбородку и спрятала лицо в ладонях. Она знала, что путь будет нелёгким, она ступила на него, зная, что сотрёт ноги до костей. Пальцы нашли серебряное колечко на шее. Она обещала. Клялась. И она не свернёт с пути. Не имеет права. Надо просто выдохнуть. Вдохнуть. И идти дальше. Шаг за шагом, как учила бабушка.
***
— Ты, чего, померла?
Игла вздрогнула, открыла глаза и тут же сощурилась от яркого света. Она не заметила, как заснула прямо на полу библиотеки. Над Иглой тёмной тенью, окутанной золотым ореолом солнечных лучей, возвышался Дар.
— Нашла что-то? — Он забрал из рук Иглы книгу и с сомнением уставился на обложку. — «Малахитовые сказки»? Волшебно.
— Ты же сказал, что не умеешь читать. — Игла потирала глаза, прогоняя остатки сна. Если верить солнцу за окном, она умудрилась проспать до самого обеда. Шея затекла, ноги отказывались разгибаться, при любом движениии отзываясь тягучей болью в коленях. Всё же, стоило пересилить себя и добраться до постели.
— Я солгал, — не моргнул глазом Дар. — Надеюсь, ты решила развлечься сказками, потому что нашла то, что искала?
Игла непонимающе переводила взгляд с книги на Дара и обратно.
— Ты держишь её в руках. Нужную книгу.
Дар с удивлением уставился на обложку. Его красивое лицо исказило сомнение, и он повернул книгу названием к Игле.
— Что тут написано? — требовательно спросил он.
— Ты издеваешься?
Он закатил глаза и нетерпеливо вздохнул.
— Просто прочитай.
— «Клинок, поразивший смерть. Звено первое». Так ты умеешь читать или нет?
Дар снова уставился на обложку.
— Гнусная дрянь.
— Прошу прощения?
— Да не ты. — цыкнул Дар и тут же ухмыльнулся, сверкнув золотыми глазами. — А сестрица... Кощеева. Она сама подарила ему эту книжку. Мно-о-ого сотен лет назад. Смекнула, мерзавка, что способа спрятать её лучше нет.
— У Кощея есть сестра? — Игла встала с пола и принялась разминать ноги.
— И старших три брата. — На лице Дара мелькнула тень презрения. — Они-то нужные нам четыре книжки и написали, а потом спрятали.
Игла присвистнула, не веря своим ушам.
— Родные братья и сестра написали, как его убить?
— Именно. Семейка у них та ещё. Впрочем, что ещё взять от детей Морены.
— Погоди, неужто? Дети самой Морены?
У Иглы голова шла кругом. Всё, что она знала, о чём ведала, в один миг перевернулось с ног на голову. Одно дело — охотиться за, пусть и могущественным, чародеем, совсем другое — за сыном самой богини Смерти. Да и разве может такое статься? Все знают, что давным-давно сгинули её дети в Мёртвых Землях, в ничейном краю, что на самом севере Дивных Берегов.
— Люди изгнали детей Морены тысячи лет назад. Не могли они вернуться, чары бы не позволили, — пробормотала Игла скорее самой себе, но звонкий смех Дара выдернул её из размышлений.
— В любый чарах есть изъян, тебе ли о том не знать, ведьма? Или ты только припарки делать способна?
Игла не обратила внимания на укол.
— Расскажи мне! Расскажи всё, что знаешь о Кощ...
— Нет-нет-нет. — Дар поморщился, будто от зубной боли, и приложил указательный палец к губв Иглы, останавливая поток вопросов, которые уже были готовы с них сорваться. — Поболтаем про дела семейные мерзкого-премерзкого Кощея как-нибудь в другой раз. Сейчас ты мне расскажешь, что тут написано. — Он всучил Игле книгу и похлопал её по плечу. — Давай. Кощей сам себя не убьёт. Читай скорее.
Игла недовольно нахмурила брови, глядя на Дара. Его нахальство раздражало, но других союзников в Иглы не было и где теперь искать Кощея она не представляла, а потому, похоже, какое-то время ей придётся мириться с компанией этого напыщенного...
— Долго будешь мной любоваться? — Изящный палец Дара с длинным ногтем нетерпеливо постучал по обложке книги, а потом, когда Игла опустила вгляз вслед за ним, переместился на её подбородок, ноготь впился в нежную кожу под языком и увлёк за собой выше, заставляя Иглу вгляднуть Дару в диковинные золотые глаза. Губы его тронула самодовольная усмешка, красивая, но холодная. — Знаю, отродясь такой красоты не видела, девчонка, но у нас дела.
Щёки залило тепло, Игла дёрнула головой и шлепком ладони отбросила руку Дара от своего лица.
— А чем любоваться? Тощий, бледный как поганка, изящный как девица.
Ухмылка Дара дрогнула, в глазах промелькнуло удивление. Игле даже подумалось, что она его задела, но в золоте тут же засверкали искорки смеха, а ухмылка стала ещё шире.
— А, ясно, такой как ты, поди, подавай крепких деревенских парней? Чтобы загар блестящ как бронза, грудь широка как горный хребет, а лапищи, — он пошевелил тонкими длинными пальцами, — как у медведя? Чтобы деревенских девок за мягкие места хватать было удобнее. — Он рассмеялся и добавил с издёвкой. — Такие парни тебе, дикая, по нраву?
Игла залилась краской пуще прежнего, рука сама дёрнулась к колечку на шее, но Игла сжала её в кулак.
— Не твоего ума дело, — выплюнула она, зло раскрыла книгу, чудом преодолев желание швырнуть её Дару в лицо. Она сощурилась, глядя на Дара. — Но, может, я пойду, а ты сам прочитаешь, что тут написано?
Дар сощурился в ответ.
— В игры решила играть, дикая?
— Хочешь знать, что тут? — Игла помахала книгой перед его носом. — Веди себя пристойно.
Разумеется, она бы никуда не ушла, потому как попросту не знала, куда идти, к тому же, в ней таилась надежда, что Дар, в отличие от неё, поймёт, что зашифровано в тексте. Но так просто проглатывать его издёвки она тоже не собиралась.
— Так что? Придержишь свой острый язык? — Игла перевернула страницу, делая вид, что раздумывает, как ей поступить.
Несколько должгих мгновений они смотрели друг на друга. В золотых глазах Дара плескалось нескрываемое раздражение, но он всё же растянул губы в притворной улыбке.
— Будьте так любезны, Иголочка, прочитать, что...
— Меньше желчи.
Дар оскалился, ноздри его раздулись, глаза превратились в тёмные щёлки. Он медлил, будто слова отказывались покидать его горло.
— Прочитай. Пожалуйста.
Игла удовлетворённо улыбнулась, похлопала Дара по плечу точно так же, как он сделал до этого. Заглянула в книгу и медленно, чтобы не спотыкаться на сложных словах, прочитала странный текст. Когда она закончила, снова посмотрела на Дара. — Это всё. Звучит, как полная бесмыслица. Я поняла только, что оружие, которым можно убить Кощея, — это какой-то клинок. Но какой? Нож, кинжал, меч? И где его искать? Ничего неясно, кроме того, что сестрица Кощея обожала загадки.
Дар задумчиво поглаживал подбородок, глядя куда-то сквозь Иглу, вглубь библиотеки.
— Знаешь, как называют сестрицу Кощея? — спросил он наконец.
— Если речь о Тёмных, детях Морены, то никто не знает их имён.
— Их настоящих имён, — поправил Дар. А Игла кивнула, вспоминая старую сказку, которую ей рассказывала бабушка:
— Потому что, кто знает имя Тёмного, владеет полной властью над ним.
Дар ухмыльнулся.
— Сейчас сестрица Кощея носит имя Славна, княгиня Тригорская.