– Пробуйте! – агитирует продавщица. У меня самая сладкая клубника!
Чубайс берет в руки ягоду, протирает ее тщательно, пробует…
Потом говорит – не продавщице, а мне:
– Ну, не такая уж и сладкая, обычная клубника.
И идет дальше.
Продавщица – тоже не ему, а мне – с таким подчеркнутым сожалением отвечает:
– У вашего товарища трудная жизнь.
Продолжение одесской темы. В городе помимо Чубайса собираются еще несколько бизнесменов, которые входят в попечительский совет театра «Школа современной пьесы». Для них организована экскурсия. Приглашена лучший экскурсовод. Предоставлен микроавтобус, видимо, из какого-то губернаторского парка – с занавесками на окнах. Занавески никак не хотят отдергиваться – их раздвигают, а они от движения автобуса сдвигаются. Убираешь наверх, а они падают – автомобиль лихо подскакивает на одесских дорогах. Началось движение по Приморскому бульвару. Гид приступила к рассказу. Микрофон трещал, хрипел и, наконец, вырубился. Экскурсовод его отложила и продолжила рассказ без технических средств. Анатолий Чубайс, наконец, не выдержал:
– Вы знаете, как-то плохо слышно.
На что она без паузы, показывая на окошки, с закрывшимися занавесками, сказала:
– Подождите, скоро еще будет плохо видно!
Одесские зарисовки
Раннее летнее утро. Тихо. Ясно. Будет жаркий день. В наш двор входит соседка из другого двора, располагается под чьим-то балконом и кричит:
– Софья Моисеевна! Вы на пляж идете?
В ответ тишина.
– Софья Моисеевна! Вы спите?
Молчание.
– Софья Моисеевна!
Через паузу:
– Софья Моисеевна! Вы что, спите?
Из окна выглядывает сосед дядя Савва и кричит в ответ:
– Да-да-да! Софья Моисеевна спит, и больше НИКТО!
Беда Одессы – пресная вода. Ее всегда не хватает, и об этом писал еще Пушкин. Летом водопроводный кран выглядит как бутафория – вода в него поступает на два часа ранним утром и очень редко – поздним вечером. Приходится ходить на колонку.
На четвертый этаж с трудом, отдыхая на каждой лестничной площадке, поднимает тяжелые ведра дородная Роза Абрамовна. На третьем из квартиры выходит не менее дородная Берта Соломоновна и говорит:
– Роза Абрамовна, одолжите мне ведерко, когда вода пойдет, я вам верну!
Объявление на пляже:
«ЕЗДА НА ВЕЛОСИПЕДАХ ТОЛЬКО В ПЕШЕМ ПОРЯДКЕ!»
На дверях большого гастронома возле пляжа:
«БЕЗ ОДЕЖДЫ В УНИВЕРСАМ НЕ ВХОДИТЬ!»
Узкая улица, не шибко ровный асфальт и бетонный забор с одной стороны дороги. Впереди довольно крутой поворот. На заборе в направлении поворота нарисована стрелка и крупно черной краской написано:
«ОСТОРОЖНО! НА ДОРОГЕ КАКАЯ-ТО ХЕРНЯ!»
Одесское побережье подвержено оползням, и иногда владельцы деревянных куреней, проснувшись, обнаруживают, что половина «дачи» находится уже над пропастью. После одного из таких «стихийных бедствий» у общественного туалета на двенадцатой станции Фонтана вывешено объявление:
«ТУАЛЕТ HЕ РАБОТАЕТ. ОБВАЛ.»
Из меню ресторана «Золотой берег»:
«КАМБАЛА ЖИВАЯ ЖАРЕНАЯ. ГАРНИР СЛОЖНЫЙ».
Прихожу со служебного входа в русский театр в Одессе. Спрашиваю на вахте:
– Здравствуйте, скажите, пожалуйста, я могу встретиться с завлитом?
Дежурная типичная одесская тетя отвечает:
– Ее нет. Позвоните по местному телефону 2-12.
– А зачем звонить, если ее нет?
– Чтобы вы поверили, что я вас не обманываю.
Ставил в Одесском русском театре спектакль, и меня поселили в квартире на девятом этаже. Дом был новый, но лифт работал крайне нерегулярно. Однажды после изнурительного рабочего дня я поднимался по лестнице и на свежевыкрашенной стене седьмого этажа увидел надпись: «НУ ЧТО?»
На улице возле киоска стоит мужчина и громко кричит:
«ПРОДАЮ ОДЕССУ И ОБЛАСТЬ ЗА ВОСЕМЬ ГРИВЕН!»
Он продавал карту Одесской области.
Садоводческое товарищество, где на шести сотках местные жители выращивают абрикосы, груши, персики, помидоры, черешню, яблоки – все, что скупается и съедается отдыхающими. Понятно, что самым востребованным удобрением здесь является навоз. На столбе у дороги висит самодельный рекламный щит:
«ПРОДАЮ ГОВНО».
Гастроли театра в Одессе. Живем в гостинице «Пассаж», в которой все нерадостно – наши номера на втором этаже, а на первом и третьем идет ремонт…
С утра сильно болит голова. Спускаюсь в неуютный буфет, где нет ни души, кроме невероятных размеров буфетчицы и ее товарки. Женщины щебечут, не обращая на меня никакого внимания. Я подхожу к стойке и жду. Никакой реакции.
– Пожалуйста, сделайте мне чаю! Очень крепкого и без сахара…
Даже не удостоив меня взглядом и не закрывая рта, буфетчица машинально берет стакан, наливает в него из чайника бледно-желтую жидкость и бухает ложки четыре сахара:
– Я же просил вас крепкого и без сахара! А это что? Тут же столько сахара, что ложка будет стоять!
Буфетчица лениво поворачивает голову в мою сторону и, также щебеча, говорит:
– Ой, так не берите ложечку!
Советские времена. Одесское Артиллерийское училище. На фасаде – транспарант:
«Наша цель – коммунизм».
Гостиница. Два дня не меняют полотенца. На третий день догадываюсь, что нужно, как в некоторых европейских странах, бросить полотенца на пол в ванной – уж теперь-то поменяют! Возвращаюсь в номер – полотенца с пола подняты и повешены на крючки. На четвертый день ловлю горничную:
– Поменяйте, пожалуйста, полотенца! Четыре дня не меняли!
– Тю! Уже запачкали?!
Сын еврейских колхозников
Одесса, пару лет назад, лето, раннее утро. Я на велосипеде еду к морю. Народу мало, кладу велосипед, сбрасываю одежду. Недалеко на лежаке под зонтиком такая одесская дама, что-то читает, но при этом внимательно на меня поглядывает.
Совершив заплыв, выхожу, начинаю одеваться. Дама смотрит в упор. Когда я провожу мимо нее по песку свой велосипед, она пристально вглядывается в меня. Глаза у нее округляются, а в вопросе одновременно изумление и восторг:
– Это вы?
– Я…
– Так вы еще живы?
Я что-то промычал в свое оправдание.
Она протягивает мне книжку «Путеводитель по Одессе», издательство ЭКСМО из серии «Оранжевые путеводители»:
– Смотрите!
В книге описываются пешие маршруты по Одесским улицам с описанием домов и упоминанием великих людей, которые в них жили. А уж кто только в Одессе ни жил: Пушкин, Чайковский, Шевченко, Паустовский, Ахматова…
– Нет, вы вот здесь читайте: «Мы сворачиваем и подходим к дому, где в семье еврейских колхозников родился выдающийся режиссер Иосиф Райхельгауз». Это же вы?! Распишитесь!
Я вынужден был дать ей автограф, она была удовлетворена и потрясена.
Спешите занять место на кладбище!
Папины родители – мои дедушка и бабушка – лежат на Еврейском кладбище в Одессе. Кладбище это историческое, многократно описанное, в том числе Бабелем в «Одесских рассказах». Поскольку мы в Одессе не живем, я много лет, приезжая туда, всегда иду на кладбище. В мое отсутствие за могилами следит смотрительница Наташа. Впрочем, имя Наташа ей подходит так же, как мне Василий Иванович. Ее должность вряд ли может сравниться по значимости с какой бы то ни было. Вообразите: ее молчаливые упокоившиеся подопечные имеют родственников по всему миру – Америка, Европа, Израиль. Большинство из них – хорошие дети, внуки, правнуки, которые чтут память своих предков и готовы платить немалые деньги, чтобы их могилы выглядели достойно. Так что у Наташи настоящий международный бизнес. За уход она берет только в твердо конвертируемой валюте.
Обязательства свои она выполняет добросовестно: могилы выглядят – любо-дорого взглянуть.
Наташа гордится своей клиентурой: среди них потомки Ойстраха, Горовица, Утесова. Кто-то из великих представлен уже в четвертом, пятом поколении. Как ни парадоксально, но, пребывая в обители смерти, она находится в центре культурной жизни. Регулярно смотрит ТВ, в курсе всех новостей, особенно тех, которые касаются ее клиентов. Оценивает и мои выступления. Мы видимся два раза в году – когда я приезжаю в свой родной город и отправляюсь на могилу бабушки и дедушки. В конце каждой встречи она всегда переходит к главной теме.
– Иосиф Леонидович! Только для вас! На центральной аллее осталось уже совсем не много мест! Я очень хочу, чтобы вы были похоронены по-человечески, чтобы лежали в достойном месте. Вы такой человек! Вы только посмотрите, какие здесь места – это же не дикие посадки! Здесь все культурно. Берите! Вы доиграетесь! Не останется ни одного приличного места! Вы же не хотите, чтобы ваши дети искали вас каждый раз, как вы ищете своих бабушку и дедушку. А так они откроют ворота и сразу вас увидят! Иосиф Леонидович! Это такое место! Сама бы легла.
Интересно, что она абсолютно убеждена, что когда-нибудь непременно будет помогать моим детям, а не исключено, что и правнукам, искать мою могилу. Видимо, постоянное пребывание на кладбище породило у нее ощущение собственного бессмертия. Ну а я… Я каждый раз обещаю ей подумать и вернуться живым.
Запись в телефоне
Как-то раз, перебирая разные опции в телефоне, понял, что его память хранит все. Любое событие можно сохранить в напоминаниях. Не знаю даже зачем, я посмотрел, в какой день недели мне исполнится 100 лет. И у меня на дисплее выскочило предложение включить напоминание – что сделать в этот день – 12 июня 2047 года. Я решил, что себе ничего напоминать не буду, а вот детям… Написал: дети, не забудьте сегодня навестить папу…