На удивление разговорчивый Мэрфи просто лучился от не понятного мне счастья, не замолкая ни на минуту и попутно поливая меня сомнительного вида бурдой. Оставив напоследок прозрачный бутылёк с чем-то ужасно пахучим, эта самодовольная рожа просто отправилась по своим, наверняка, особо важным делам.
Покрутив немного в руках презент, я всё же заставил себя откупорить пренеприятнейшее варево, вливая эту редкостную дрянь чуть ли не сразу в глотку и почти что затем вновь уходя в манящее лоно такой уютной и приветливой тьмы.
Не знаю, сколько времени я проспал, но на этот раз подъём выдался довольно легким, и даже улыбнулся: всё-таки приятно снова стоять на ногах. Однако поднявшееся было настроение омрачило воспоминание о том, что скоро вернётся мой чокнутый нянь. И, кажется, он что-то там трещал про долги… В общем, нехорошее предчувствие в последние дни стало слишком навязчивым.
Прогулявшись на улицу и удачно наткнувшись на бочку холодной воды, решил избавиться от пришедшего в негодность пальто и начал отмываться, видя в отражении незнакомого брюнета с серыми глазами и ломанным носом. Я даже испугался, впервые встретившись с ним взглядом, и отпрянул. Но затем во мне проснулся исследовательский интерес, и я начал всматриваться в каждую чёрточку, запоминая нового себя, пусть и отражение не было достаточно чётким. За этим занятием меня и застал робкий голосок недавней незнакомки:
— Возьми, — девушка протягивала мне чистое полотнище, что приятно пахло свежестью и чем-то ещё. Я впервые видел её так близко перед собой, и певица, не окружённая душной атмосферой питейной, казалась более человечной, но не менее привлекательной.
— А ты? — единственное, что я смог из себя выдавить, принимая кусок ткани и при этом улыбаясь словно потомственный кретин.
— Има… Има Мори! — спешно поспешила представиться собеседница, неловко смутившись. Восточная кровь? Впрочем, нечто подобное я и подозревал. — Я здесь пою по вечерам, а дедушка Мэрфи даёт мне заработать на жизнь. А чем занимаешься ты?
Девушка обезоруживающе улыбнулась, смотря на моё лицо, на котором улыбка плавно сходила на нет. Слишком насыщенными оказались мои будни и времени озадачиться кое-какими вопросами попросту не было. Вернее, до этого момента мой мозг удачно обходил стороной некоторые действительно важные темы. Наверняка сработал какой-нибудь защитный механизм, не давший сойти с ума в первые же минуты пребывания на новом месте, как я и предполагал в самом начале. Сейчас же простая заинтересованность сломала тончайшие барьеры, выстроенные моим подсознанием. «Кто я и зачем я здесь?» — ответа не было. Я помнил Дым Дымоча и даже многие факты своей биографии, но ни за что бы не смог назвать своего имени.
— Я не помню… — прозвучало как-то жалко. Вот уж как не хотелось выглядеть в глазах милашки. Однако я был слишком растерян, чтобы сообразить что-нибудь вразумительное.
Взгляд Имы изменился, становясь удивительно цепким. Она с минуту всматривалась в меня, будто бы искала что-то важное, пока, наконец, не сделала какие-то свои выводы. Эмоции на очаровательной мордашке читались слишком явно, выдавая ту с потрохами. Наверняка посетители паба не слишком охотно делились своими тайнами, а потому уточняющих вопросов не последовало.
— Старый Ирландец может помочь! — воодушевлённо начала девушка, но тут же прикусила губу, отводя глаза. — Только не за просто так… Пошли, он готов говорить. Идёшь?
Я не ответил. В неясном свете луны её волосы казались белее. Има стояла как раз напротив неё, и создавалось ощущение, что девушку окутывало лёгкое сияние. Простая обманка, но я испытал нечто сродни восхищению, глядя на неё. Впрочем, опомнившись, быстро кивнул, про себя отмечая окрасивший щёчки румянец. Чертовка наверняка знала, какое впечатление производит, не может же в самом деле в подобном месте оказаться наивная простушка? Хотя я скорее пытался привести себя в чувства, чем что-то подозревал.
Има привела меня обратно, в выделенный закуток, где я совсем недавно боролся за свою жизнь, и с энтузиазмом принялась рыться в старом шкафу, который я до сих пор обделял вниманием. Однако и сейчас тому перепадало мало — взгляд всё норовил спуститься ниже поясницы девушки и, если бы был осязаем, то действо походило бы на не слишком приличные поглаживания спины.
Совсем потеряв бдительность, упустил тот момент, когда в меня полетела рубашка, но поймал ту число на автомате. На лукавый прищур Имы лишь пожал плечами: «Всего лишь зазевался» — и тут же получил брюками в лицо. Я уже собрался чем-нибудь ответить, но девушка заразительно рассмеялась, а затем неожиданно резко скрылась из зоны поражения.
Первым порывом было пуститься вслед за ней, и я с трудом совладал с неуместным ребячеством. Всё же, не место и не время. Но я искренне надеялся, что таковые появятся. Даже настроение немного приподнялось… и тут же упало, стоило только вспомнить про предполагаемую плату за помощь «дедушки». Что ж, выбирать не приходилось.
Быстро переодевшись в чистое и вновь став похожим на человека, отправился обратно в паб. Оказалось, что всё это время я находился в некой пристройке, которую со стороны входа и не заметишь. Что ж, вполне удобно для того, чтобы коротать ночи после неуёмной работы. Ну или собирать по кусочкам таких вот, как я — тут уж от хозяина зависит.
Добравшись до этого проходимца, стал прямо у него над душой, одаривая угрюмым взглядом — как-то неожиданно стало не до улыбок, да и напрягся я, словно оголённый нерв. Может, стоило всё-таки убраться отсюда? Так ли нужна мне эта память? Всплывшая в воображении гримаса Рублёва говорила об обратном.
— Эй да чего ты! Обычная же проверка… — ирландец поднял руки в защитном жесте, но в глазах его так и плясами черти. — Лучше выпей, оно помогает. — бокал, оказавшийся перед моим носом, габаритами походил на пивной, вот только плескалось в нём явно нечто иное. — Да не смотри на меня так… пить будешь?
Молча отправив в пустой желудок янтарную жидкость, продолжить прожигать в Мэрфи дыру не смог. Грудь почти сразу согрелась лепестками внутреннего пламени, и мир вокруг стал чуточку проще и приветливей. А ведь не соврал, прохвост!
— Я ничего не помню… — и замолчал, пока откровения не прорвались через платину рассудка. Осушить залпом столько непонятной выпивки — это вам не шутки, хорошо ещё, что пока пил, не думал о том, на каком живом существе это могло оказаться настояно, иначе бы всё снова оказалось за пределами меня.
— Есть у меня одно зелье, что приготовил ученик самого Фламеля! Только придётся безвозмездно отработать один заказ у чёрного мага… согласен? — Мэрфи заговорщически состроил свои густющие брови и в ожидание смотрел сквозь меня немигающим взглядом.
«Фламель» — что-то знакомое. На задворках сознания мелькнула и тут же погасла мысль, но мир уже начал наливаться фиолетовыми красками, а чутко дремлющий дух авантюризма потирал глаза.
— Я готов узнать, кто я! — решимость, которую я ощущал в эту минуту, была скорее фантомной, но пьяному, как говорится, море по колено, и подобное состояние очень хорошо угадывалось моим собеседником. Что для меня, по сути, было очень плохо.
— Порой лучше не вспоминать то, что благополучно забыто, — философски подметил он, ненавязчиво убирая от меня стакан. — Впрочем, дело совсем не моё. Что ты знаешь о Блэках? — ирландец не стал утруждать себя плавными переходами.
Мужчина вообще делал вид существа крайне понимающего, но даже в таком расслабленном состоянии я не доверял ему ни на йоту. Жаль, вокруг было слишком мало людей, согласных мне помочь даже возмездно. Я отрицательно мотнул головой — никаких Блэков я не знал и слышал о них вроде как в первый раз.
— Прекрасно… Память можем восстановить прямо сейчас, но лучше принять зелье утром, когда рассудок прояснится. Ты испытал стресс, и если организм оправился, то сознание ещё нет. Однако пить дальше я бы тебе не рекомендовал — лучше поспи, — прозвучало неподдельно заботливо, но ощущение подвоха не продолжало покидать и теперь. — А завтра приступим. Так?
Получив ещё один кивок, стоивший мне больших усилий, чем предыдущий, бармен исчез где-то за стойкой, почти сразу вернувшись с пыльным флаконом подозрительно-мутной бурды.
Кажется, я добровольно затянул себя в кабалу. И, надеюсь, оно того хотя бы стоит.
Рассвет время подумать
Проходя мимо окна, заметил, что рассвет уже вступает в свои права и вместе с тем ночные гости начинают спешно покидать насиженные места, неприязненно щурясь на появление первых солнечных лучей и исчезая в неизвестных направлениях. Некоторые же, напротив, забились по углам, опасаясь их прикосновений. Полумрак смазывал их фигуры, превращая в нечто бесформенное, практически сливая с окружением, и только какой-то нездоровый цвет глаз выдавал в них теперь живых существ. Я передёрнулся, встречаясь с одним из взглядов, а затем отвёл глаза. Я ещё не стал таким же и не особо хотел осознавать радужные перспективы будущего, пусть и понимал, что принятие нового себя было необходимо хотя бы для того, чтобы выкрутиться из сложившейся ситуации с максимальной для себя выгодой, если таковая вообще имела место. Небольшая тяжесть в руке напомнила про полученный бутылёк. «Без прошлого идти дальше мне не стоит. Нужно от чего-то отталкиваться», — решил я и, усмехнувшись, отправился искать, куда бы приткнуться да так, чтобы без пристального наблюдения.
— Ну, с Богом! — или с сарказмом. Пожалуй, последнего меня ничто в этой жизни лишить не в силах.
Не особо церемонясь, волшебное варево залил в себя сразу, отмечая, что сделал это правильно, потому как вкус оно имело исключительный — не хватало ещё распробовать. Головная боль не заставила себя ждать, и когда она стала настолько нестерпимой, что я готов был завыть в голос, появилась первая смазанная картинка вроде как моих воспоминаний. То, что это воспоминания, принадлежащие владельцу тела, я понял уже значительно позже.