— Конечно-конечно, вернемся! — обрадовалась тетка и потянулась к мужу с поцелуем. Он недовольно подставил жене щеку и та смачно запечатлела на ней поцелуй, оставляя ядренно розовый след от помады. Вовочка взял салфетку со стола и вытер испачканное место.
— А расскажите мне, какие развлечения есть нынче в городе? — подал голос Вадим. — Давно уехал, наверно многое изменилось?
Держать ответ взялся Олежек и стал нахваливать Вадиму развлекательные места, в которых сам бывал. И я, кстати, тоже приняла активное участие в этой беседе. Иногда мы с братом спорили, иногда сходились во мнениях.
В целом остаток этого дня мы провели тепло и уютно: Лерочка не тупила, Вовочка на нее, соответственно, не злился, был добродушным и милым, Олежек тоже вел себя замечательно. И Вадим, на удивление, не раздражал.
Разъехались по домам мы почти одновременно: первыми уехали мои родители, а я чуть позже, дождавшись вызванного заранее такси. Пока ждали машину, Артемка, все это время сидящий, по велению мамы, в своей комнате (ибо нечего ему сидеть за столом со взрослыми) затащил меня к себе и похвастался новыми компьютерными игрушками. Родители его баловали, в том смысле что не жалели денег на развлечения и игрушки, а вот вниманием Артем был обделен: отец пропадал на работе, а Лерочке было важнее другое. Однако Вовочка старался при каждом удобном случае выделить время сыну, чего не скажешь о матери, которая сидит дома, в соседней комнате, и особо своим младшим чадом не интересуется. Как при этом мальчишка не стал испорченным и замкнутым оставалось лишь гадать. Он и хорошо учился, и был отзывчивым и добрым. Мне нравилось с ним общаться, и я всегда старалась это делать.
Когда такси наконец подъехало, провожать меня вызвались сразу оба брата — Вовочка и Вадим. Меня это удивило, но вида я не подала, горячо попрощалась с теткой и со своими братьями, и мы втроем вышли из квартиры.
В лифте спускались молча и, как мне показалось, очень долго. Но это было даже хорошо, это позволило мне сравнить между собой моих провожающих: Вадим выше ростом, сантиметров на пять, и чуть шире в плечах. Волосы у братьев одного цвета и примерно одинаковой длины, да вот только укладывали они свои шевелюры по-разному: у Вовочки челка падала на лоб, а Вадим зачесывал ее назад. Черты их лиц имеют что-то общее, но что именно — уловить никак я не могла… Губы. Точно. У обоих они "бантиком" и пухлые, но в меру, так, по-мужски. И глаза — одинаковой формы, но из-за того что у Вадима они редкого и сочного цвета, создавалась иллюзия что у него они больше.
В целом, Вовочка, несмотря на то, что старше, выглядел милее своего младшего брата. Ну а Вадим казался строже и брутальней. Наверно его военная стезя давала о себе знать.
На улицу мы тоже вышли в молчании. И лишь у автомобиля, когда Вовочка открывал мне дверь, Вадим произнес:
— Рад был увидеться.
— Взаимно, — ответила я с фальшивой улыбкой.
— Спасибо, что приехала, — сказал Вовочка. — Я тоже рад был увидеться.
— И я, — вот тут моя улыбка была вполне себе искренней.
Вадик покосился на Вовочку и сообщил:
— Я погощу у брата несколько дней. Возможно — недель… Может как-нибудь составишь мне компанию для похода по вашим злачным местам?
Я тоже покосилась на Вовочку, ответила:
— Посмотрим, — и, чмокнув мужа тетки в щечку, села в такси. Водитель завел машину, а я помахав смотрящим нам вслед мужчинам ручкой, дождалась, когда мы отъедем от них на небольшое расстояние и достала из сумки телефон.
Посмотрела на часы, прикидывая сколько у меня есть времени, чтобы подготовить себя и свою квартиру для запланированного любовного свидания. Ох, как долго я этого ждала…
Я накапала в аромолампу несколько капель эфирного масла Иланг-Иланг и зажгла чайную свечку. Когда я приобретала этот чудесный набор в Крыму, то сознательно выбирала такие масла, которые не только обладают лечащими свойствами, но и должны создавать в помещение нужную атмосферу. Сегодня я планировала провести чудесный вечер. И не менее чудесную ночь. И заранее все подготовила.
На прикроватном столике уже стояли: стеклянная тарелка с клубникой и нарезанным ананасом, шоколадные конфетки в вазочке, бутылочка игристого вина и два изящных высоких бокала. На кухне, на плите, томились креветки в сливочно-чесночном соусе. Аромат по всей квартире стоял специфический — афродизиаки были повсюду.
Присев на незаправленную постель, я провела рукой по нежной текстуре постельного белья. Ах, этот египетский хлопок. Одно прикосновение к нему вызывает столько приятных тактильных ощущений. Я предпочитаю именно его — на нам комфортно и удобно спать. И не только спать…
Он тоже любит этот хлопок. Он тоже любит проводить на нем, пусть иногда и такие короткие, но все таки такие сладкие и страстные мгновения вместе со мной. Как же я соскучилась… Как же я соскучилась по его нежным губам, которые всегда знают где меня нужно целовать. Как же я соскучилась по его крепким рукам, которые умеют сделать мое тело расслабленным и податливым. Как же я соскучилась по его глазам, которые всегда с таким вожделением смотрят на меня. Даже когда мы находимся на людях…
Как же я, оказывается, соскучилась по нему.
В дверь позвонили. У него есть свой комплект ключей, но ему нравится, когда я выхожу его встречать и открываю ему дверь. Ему приятно знать, что я его жду.
Я поднялась с постели и прошла в прихожую. Остановившись возле большого зеркала на стене, я сняла заколку-крабик со своих волос — локоны игривыми завитушками легли на мои плечи. Слегка взбив корни волос рукой, я приспустила халат с одного плеча и шагнула к двери.
Открыв дверь, первым, что я увидела это большой букет белых роз. Он всегда дарит мне только эти цветы. Белая невинность нежных бутонов на коварных, с шипами, стеблях.
— Привет, — улыбнулся он и зашел в квартиру, протягивая мне букет. Я тоже улыбнулась, взяла розы и закрыла входную дверь.
— Проходи, разувайся. А я пойду цветы поставлю, — сказала я и направилась на кухню, где на столе стояла уже заранее приготовленная ваза с водой. Я же знала, что он принесет цветы.
Поместив в вазу букет, я тут же вернулась в прихожую. Он уже успел снять ботинки. Как только я к нему подошла — он заключил меня в свои объятия и я, уткнувшись носом в его шею, почувствовала такой родной и дурманящий запах. Смесь из хорошего дорогого одеколона и особенного запаха его тела.
— Как же я соскучился, котенок, — сказал он тихо мне в ухо и коснулся своими пальцами моих губ.
— И как же ты соскучился? — лукаво спросила я у него. Он взял меня за подбородок, притянул к себе и страстно впился своими губами в мои. И было в этом поцелуе столько желания, что я несомненно поверила его словам. Поверила и сама почувствовала тоже самое… Я тоже хотела его…
Или это афродизиаки уже действуют?
— Верю, — ответила я и шепотом добавила: — Я тоже соскучилась.
— Как ты себя вела на отдыхе? — стараясь изобразить строгость, спросил он. Но у него не получилось, мы вместе засмеялись и я ответила:
— Хорошо вела. Честно-честно.
Он вновь улыбнулся, взял меня за руку, а я шагнула в спальню и потянула его за собой.
— И как же тебя отпустили? — поинтересовалась я.
— А только бы попробовали не отпустить, — он отпустил мою руку и резко прижавшись ко мне сзади, обнял меня за живот, одной рукой развязывая узелок моего халата. — Я не мог не прийти, я же обещал тебе, — прошептал он, целуя меня в шею. — Я правда, очень-очень соскучился, — я улыбнулась и повернулась к нему лицом. — Тебя не было всего десять дней, но мне показалось что целую вечность. Долгую, холодную, одинокую… Не бросай меня больше, это пытка, котенок.
Он легким движением провел руками по моим плечам, снимая с меня халат. Шелковая ткань тут же плавно упала на пол. Его глаза заблестели, увидев мою обнаженную грудь, и принялись ласкать ее одним только своим взглядом.
— А я так боялась, что ты не придешь, — сказала я, любуясь его горящими глазами. Мои руки потянулись к пуговицам его рубашки. Я расстегнула одну, другую. Медленно, дразня своими пальцами его кожу. — Все сидела, ждала и косилась на телефон, надеясь что ты не пришлешь мне смску со словами: "извини, сегодня не получится".
— Я бы с ума сошел, если бы не пришел, — ответил он.
И ведь говорил честно. Я совершенно не сомневалась в его чувствах ко мне… Но мне очень нравилось его дразнить.
— У меня есть ужин, — сказала я. — Еще есть шампанское… и вкусные конфеты. Твои, любимые.
Он покачал головой:
— Мне сейчас очень хочется… тебя. А все остальное — позже. У нас еще вся ночь впереди.
— Вся ночь? — обрадовалась я, заканчивая расстегивать пуговицы. Он быстро снял свою рубашку, швырнул ее куда-то в сторону шкафа и подхватил меня на руки.
— Вся, — сказал он с придыханием, укладывая меня на постель. Он навис надо мной, погладил по щеке и провел рукой вниз: по шее, по возбужденной груди, по животу. Я вздрогнула от его прикосновений и облизнула пересохшие губы. А он продолжал спускаться ниже.
— Какая же ты у меня красивая… — мужчина остановился на моем бедре, виртуозно быстро снимая с меня полупрозрачные трусики. Потом он оставил меня на несколько секунд, снял с своего тела оставшуюся одежду и вновь вернулся ко мне. Я подтянула ноги, сгибая их в коленях и он, своими горячими руками, приподнял их наверх, начиная поочередно целовать мои щиколотки. Мне это всегда нравилось, дыханье участилось, я прикрыла глаза, наслаждаясь моментом… Но он, наверно уже не в силах сдерживать себя, вдруг резко прижался ко мне, и всего лишь одним уверенным толчком стал со мной единым целым…
Мир вокруг наполнился яркими красками и чем чаще и резче становились толчки, тем красочней мне казался мир. Я извивалась в такт, кусала губы и неустанно шептала имя человека, доставлявшего мне сейчас удовольствие:
— Вовочка, Вовочка…
Я никогда не хотела быть чей-то любовницей. И не думаю что все женщины, которые по сути таковыми являются, тоже этого хотели и специально к этому готовились. К этому невозможно быть готовой. И этому невозможно научится… Просто, когда любишь человека, тебе совершенно не важно, кто еще любит твоего любимого. Все становится не важным, когда он рядом. Когда есть только он и я. Когда есть НАШИ эмоции и НАШЕ счастье. Кто-то скажет, что это сомнительное счастье, а меня оно устраивает. Счастье — оно само по себе не приходит, а приходит умение его видеть. Я вижу. Я чувствую.