Да блядь! Что ни предложение, то открытие века.
– Кому нужно его красть?
– Другой стране.
– Вот черт! Чейз, я правда запуталась. Во всем. То есть, все, что я узнала за свою жизнь, – это вранье? За пределами куполов есть жизнь? Там есть люди? Такие же, как и мы?
– Да.
Я снова начала ходить, кажется, даже проговаривала что-то шепотом. Мысли бились друг о друга, разбегались и опять сталкивались.
Нужно все это обдумать. Хорошенько обдумать.
Я остановилась и снова посмотрела на Чейза.
– Хорошо. Как уйти с Ристалища?
– Мы ждем, когда купол опустится. Помнишь, в день нападения кочевников купол замерцал?
По рукам пробежали мурашки, и я ответила с придыханием:
– Да.
– Есть несколько человек, которые хотят вытащить меня отсюда. Они и передают мне некоторые данные, благодаря им я вытащил отсюда Джека, но этот идиот вернулся обратно. Они смогут вырубить купол. Обесточить его, и мы сможем уйти.
Покинуть Ристалище? Серьезно? Я практически онемела от этой новости, единственное, что удалось из себя выдавить:
– Когда?
– Через три месяца. В полночь. Завеса опустится всего на минуту.
Я снова села на кресло и сдавила виски пальцами. Голова сейчас точно взорвется и мои кипящие мозги разлетятся по кабинету.
– Куда ты пойдешь? – спросила я.
– В Столицу.
Мне стало максимально грустно от мысли, что он уйдет. Нас по-прежнему ничего не связывает, но…
– А я?
Пару мгновений Чейз молча смотрел на меня.
– Ты можешь пойти со мной. – Казалось, Чейз вовсе не хотел это говорить.
Я сглотнула горечь и задала вопрос, на который до этого не получала ответа. Но сейчас он стал важен, как воздух. Предыдущий разговор был полон открытости со стороны Чейза. Он ответил на все вопросы, которые я задавала.
– Зачем ты меня спасаешь?
Чейз ответил спустя два удара сердца.
– Кого-то же я должен спасти.
Снова не прямой ответ. Как только речь заходит об этом, из него клешнями не вытянешь правды. А нужна ли она мне, эта правда? Да. Необходима.
– Почему именно меня?
– Потому что я этого захотел.
Я кивнула, Чейз посмотрел на часы.
– Мне пора к Ханту, можем продолжить разговор в другой раз.
Я поднялась и направилась к двери, но остановилась, так и не коснувшись ручки. Обернулась и поймала взгляд Чейза.
– Спасибо, что рассказал все это. И я благодарна… что ты захотел спасти меня.
Я вышла быстрее, чем могла бы сказать еще что-то лишнее. В этот вечер у меня были новые мысли, на которые я потратила все свободные часы.
5. Приказ
Следующие три недели пролетели, как один день. Один очень изнурительный и патовый день. Меня тренировали от рассвета и до заката. Келли учила метать ножи, но в этом я так и не преуспела. Не знаю почему, но тело не слушалось должным образом, и я постоянно что-то делала не так. Но вот занятия с Джеком дали свои результаты. Он обучал меня вождению на машине Hummer, таких было семь в распоряжении тех, кто входит в сотню, а они уже могли пользоваться ими по своему усмотрению, но все же с позволения Ханта. Та, на которой училась ездить я, была с огромной птицей на капоте. Я даже не подозревала, что сидеть за рулем автомобиля и управлять им настолько круто. Словно я стала обладать какой-то магией, железная бездушная машина слушалась каждого нажатия педали, поворота руля, а может, и моих мыслей. Машине, на которой тренировалась, я дала имя – Непобедимая, ведь именно так я чувствовала себя, пребывая за рулем этой красавицы. На каждую тренировку я бежала с улыбкой на лице. На первых занятиях была напряжена так, что к концу руки отваливались, но уже через три недели вполне сносно управляла Непобедимой. Рик взял на себя мое обучение маскировке. Мы днями, когда не было других заданий, покидали Феникс и уходили в лес, там я пряталась, где только было можно. На деревьях, в оврагах, в кустах и даже в опавшей листве. Однажды мы увидели кочевника. Слава богу это был день, Рик показал мне, как можно понять, что они рядом. Если прислушаться и сосредоточиться, то можно услышать тихий клекот, он похож на звук, который издают кузнечики, но более утробный. Скорее всего именно по этому звучанию в ночь побега от Изгоев, Чейз понял, что кочевник рядом. В свете дня их можно увидеть из-за неровности объектов, возле которых они находятся, свет преломляется так, словно предмет покрыт каплями воды. В тот раз кочевник не напал на нас, и мы его тоже не тронули. Рик объяснил, что рядом могли быть другие, и они бы набросились на нас, защищая своего. Мы не стали рисковать и вернулись на Непобедимой в Феникс. Я до сих пор не могу представить, что эти чудовища, именуемые кочевниками, когда-то были людьми. Они настолько отдаленно напоминают человеческий вид, что я не представляю, сколько изменений они пережили на протяжении почти трехсот лет.
Жизнь в периметре продолжалась, иногда я ловила себя на мысли, что люди, живущие вокруг, даже не подозревают, насколько заблуждаются об окружающем нас мире. Они не знают, что чуть больше, чем через два месяца купол исчезнет на минуту, и тогда они останутся один на один с неизвестностью. Это страшно. Хотя, они могут и не заметить того, что купол был открыт.
Я изъела себе весь мозг из-за того, что не могла рассказать Шанти о куполе и о том, что скоро покину Ристалище. Чейз запретил. За эти три недели Шанти удалось попасть в одну из команд, которые, как и наша, выходят за пределы периметра. Дважды она покидала Феникс, и я с ужасом ожидала, когда ее команда появится внутри защитных стен. Я боялась, что она не вернется. Даже не думала, что буду так за нее переживать.
В доме стало жить на одного человека больше. Женевра часто общалась с Джеком и Чейзом за закрытыми дверями. О чем они там разговаривали? О минувших временах или о будущих? Об этом мне никто не говорил. Чейза я видела достаточно редко, в основном на вылазках.
Удивительно то, что мне ни разу не пришлось убить кого-то, хотя преценденты были. Я уже не помню, сколько раз за эти недели на нашу команду нападали люди. Изгои или члены других Кланов. Единственное, что со мной случилось опасного, так это пара ударов, после которых остались синяки и ссадины. Я даже больше ничего не сломала. Все кости оставались целы.
Я собрала волосы в хвост, накинула куртку и спустилась на первый этаж, кивнула Женевре и Вивиан, вышла из дома и отправилась к воротам, кутаясь в куртку. Сегодня мы снова едем на Рынок, нам нужно закупить патроны, Келли говорит, что их продают только за живой товар или за рейтинг. Я на свой уже давно перестала смотреть, ведь в нем теперь нет смысла. Тянуться к сотне не нужно.
Я села в Непобедимую, Келли разместилась на пассажирском сиденье. Мы тронулись с места и поехали к воротам. Мужчины были в другой машине, они следовали за нами. Даже эта поездка была своего рода проверкой, смогу ли я самостоятельно найти дорогу до Рынка. Наша команда покинула безопасную территорию. Я уже перестала сильно реагировать на тот факт, что меня могут разорвать на части кочевники. Люди, живущие на Ристалище, намного опаснее.
Разговор с Келли не клеился, она была достаточно нервной, и я решила не доставать ее вопросами и просто наслаждалась поездкой. Лес, который находился по левую сторону, потерял былое великолепие, листья опали, и ветки казались мертвыми тычками, словно скелет от обглоданного животного.
Припарковав Непобедимую рядом с машиной Чейза, я заглушила мотор и вышла. Я была не столь рискована и не стала оставлять ключи в машине. Чейз всегда так делает. Каждый, кто пройдет мимо, может угнать машину, я постоянно держу эту мысль при себе. Я еще не готова прощаться с Непобедимой. Но никто этого не сделает с машиной Шелби. Чейз карает, если его вещи трогают. И это знают все на Ристалище. За этим явно стоит какая-то история, но мне о ней неизвестно, как и многом другом. Например, про капсулы. Они не давали мне покоя все это время. Что в них такого хранится, раз сына, пусть и внебрачного, первого наследника Семьи Основателей хотели казнить? Каких догадок у меня только не было.
На Рынке мы сразу же отправились в нужное место, но стоило нам подойти к крытой лавке, как я напряглась. На вершине покосившейся от времени крыши был знак – два скрещенных топора. В тот же миг на меня нахлынули воспоминания. Этот знак ассоциируется у меня только с одним человеком. И ничего хорошего от этих мыслей не бывает. Я начинаю нервничать и суетиться на ровном месте.
Пока Чейз перечислял, что нам нужно, я мечтала обратиться в ветер и улететь как можно дальше от этой лавки. Я чувствовала, что Велас где-то рядом. Словно его безмолвный призрак навис надо мной и тянет липкие руки.
И он действительно объявился. Велас шел с другой стороны Рынка и вел на поводке за собой голую рабыню, девушке было не больше девятнадцати лет. Худая настолько, что ребра были готовы прорезать натянутую кожу. Она еле как переставляла ноги, а если слишком замедлялась, то Велас тут же дергал за веревку, и девушка практически падала. Когда он увидел меня, то нахмурился, а потом улыбнулся. От этой улыбки мне стало тошно. Думала, что вчерашняя еда вывалится мне на ботинки.
Чейз не успел расплатиться, Велас подошел и приказал своей рабыне сесть на колени. Я с безграничной жалостью наблюдала за девушкой. Жаль, что моя жалость не могла ей ничем помочь. Светлые волосы рабыни растрепались, взгляд был направлен вниз, на лице застыла скорбь. Я не видела в ней ни капли страха, только тотальное смирение.
– Какие люди, – наигранно воскликнул Велас. – Чейз, рад видеть тебя целым и невредимым. – Чудовище перевело взгляд на меня. – Но еще более я рад видеть мою малышку Рэйвен. Я ведь скорбел, думал, ты…
– Не начинай, – сказал Джек Веласу. – Мы тут не за этим.
Велас медленно повернул голову в сторону Джека и вскинул брови.
– А зачем?
– Сам знаешь.
На лице Веласа нарисовалось озарение. Оно было настолько наигранным, словно он плохой актер в дешевом театре. В самом дешевом, вонючем театре с одним актером.