Сумки с едой обычно носил кто-то из свободной смены охраны, потому как из тех же продуктов питались офицеры сопровождения.
Они быстро купили мяса, фруктов, и остановились у зеленщика, когда на площадку в центре выехал престарелый фургончик запорожского завода, и полный краснолицый мужчина в штанах от спортивного костюма, майке – алкоголичке, и шлёпках на босу ногу, взобрался в кузов и воздев руки к небу начал вещать:
- Узрите же дети мои образ мой как истинного бога. Я говорю вам, отриньте старых лживых богов, и припадите к моим стопам, дабы очистить дух свой… От воздетых вверх рук в небо удалил мощный факел пламени, от чего рыночный люд слегка присел, в ожидании всяких бесчинств.
- Эй, ты. – Никита легко передавил голосом вопли толстяка. – Во-первых убери своё корыто, здесь люди ходят. А во-вторых, иди ори на набережную.
- Еретик! Завизжал толстяк, - Умри же во славу мою! - И нахмурившись свёл руки вместе, и через секунду метнул огненный шар в Никиту.
- Да надо же! – Никита поймал шар в воздухе, и смял словно бумажный. – А мне можно? – «Игла страха» и «игла боли», ударили одновременно, и толстяк, сначала задёргался словно под действием тока, завизжал кабаном под ножом, но через пару секунд резко заткнулся, и с остекленевшим взглядом рухнул на дно грузовика, заставив рессоры протестующе скрипнуть, а ещё через пять секунд, над его телом, в облаке белёсого свечения возникла капсула нейроимпланта.
Никита долго не размышлял, а шагнув ближе, подхватил капсулу, и кинул майору Тихонравову.
- Держи!
Тот машинально подхватил серый цилиндрик, и ничего не успел сделать, как капсула превратилась в жидкость и впиталась в тело офицера.
- Вот так и живём Ирочка. – Никита вернулся к выбору зелени, и показал на нужный пучок. – И кинзы пожалуйста.
- О боже, я так испугалась! – Ирина дёрнула плечом.
- Испугалась! – Продавец зелени всплеснул руками. - Я тут чуть нэ опозорился пэред всэми, да? А ты дэвущка говоришь испугалась. На тэбе ещё базилик, свэжий. Это бэсплатно! Корми хорошо сваего мужчину. Пусть он продолжает быть добрым!
Поскольку всё уже закончилось, на площадь выбежали милиционеры, и началась тягомотина опросов, расспросов, и прочего, от чего Никиту избавил майор Тихонравов, не только показав удостоверение, а ещё что-то такое коротко бросив, от чего капитан милиции, чуть сбледнул, и слегка позеленел.
Никита следивший за всеми эволюциями вокруг себя, успокоился, и они, погрузив продукты в багажник Волги, уехали домой, но приготовить ничего так и не успели.
Резкий звонок аппарата спецсвязи, разорвал тишину дома, и Никита тут же поднял трубку.
- Слушаю.
- Доброго дня, Никита Анатольевич. – Генерал как всегда не тратил время зря. – У нас тут портал образовался, прям в парке Воробьёвы горы. Пока держим периметр, но уже в бой пошли танки, так что, если сможешь помочь, будет очень здорово.
- Транспорт?
- Сейчас вертолёт, а от Симферополя, Миг двадцать пятый – спарка. Быстрее ничего нет.
Через десять минут, на площадку перед домом, специально оставленную для посадки вертолёта, и ограждённую так, чтобы невозможно припарковать автомобили, уже сел МИ – 24, Симферопольского КГБ[1], и Никита уже переодетый в камуфляж, успел только чмокнуть подругу, и влетев в салон, хлопнуть по переборке ладонью.
- Давай!
Через десять минут, они уже садились на лётное поле аэродрома, а ещё через пару минут, двухместный МИГ 25 ПУ, взвился в небо, оставляя за собой огненный след.
Примерно полчаса потребовалось перехватчику чтобы добраться до аэродрома в Жуковском, где уже ждал другой вертолёт.
Уже сверху стало видно, что парка фактически не существует, как и домов вокруг. Танки, стоявшие в полукилометре от портала, лупили по тварям, вылезающим из круглого портала, сиявшего голубым светом, и частенько снаряды улетали туда, за грань перехода. Из-за Москва-реки, от Лужнецкой набережной, били 160 мм миномёты, вносившие свой вклад в общую какофонию боя, а сверху всё это причёсывала реактивными снарядами пара штурмовых вертолётов, улетавшая, как только там появлялось свежее звено.
А по всему полю, громоздились туши огромных животных похожих на быков, но с носорожьей мордой и природным защитным полем, пробивавшимся только бронебойным снарядом. Миномёты лишь просаживали защиту тварей, хотя и вполне существенно. На глазах Никиты фугасный снаряд прошёл сквозь ослабленную защиту, и разорвал монстра в клочья.
Не обращая внимания на шум и суету вокруг, Никита вышел из вертолёта, и добежал до КП. Генерал Заботин, сразу увидев его, поднял тангенту радиостанции.
- Всем! Сконцентрировать огонь на портале! Прекращение огня по моей команде! Хоть одна сука стрельнёт после команды – закопаю живьём!
- Группа «Танки» приняла.
- Группа «Арта» приняла.
- «Воздух» принял
Генерал поднял глаза на Калашникова.
- Работай.
- Есть. - Никита козырнул, и бодрой рысью побежал в сторону портала, превратившегося в фейерверк. Снаряды ложились практически в него, и совсем близко, и если что и вываливалось оттуда, то уже в виде мяса. Но когда Никита подбежал ближе, всё стихло и лишь стрёкот вертолётов в небе, нарушал тишину.
Портал находился в каких-то двух шагах, когда оттуда вылетела туша быко-носорога, и вытекшая из руки сабля, на всю глубину пропорола бок зверя. Зверь сделал ещё пару шагов, но завалился набок, оглашая пространство диким рёвом. Следующий монстр разбежался не очень удачно и на мгновение замедлился, уткнувшись в край портала, и осел на той стороне безголовым телом, а его башка покатилась дальше.
Кристалл пси размером с кулак, лежал на глубине в полметра, и Никита, развеяв динамический щит, достал его, крепко сжал в ладони, разрушая узором внутреннюю структуру, и тут же закинул обратно в портал, успев отскочить на несколько метров, когда из перехода ударил сноп зелёных искр, пламени и мясного фарша, уделавшего его с головы до ног.
Совершенно машинально он вихрем собрал над собой воду и заставил её пролиться дождём, смывая грязь, и кровь, и сразу же высушился, волной тепла.
- Какого вы говорите он уровня? – Спросил руководитель аналитической группы наблюдая за Никитой в мощный бинокль.
- А я и не говорил. – Генерал Заботин хмыкнул. – И никто не знает. Но вот, прибыл и разобрался со всем что тут случилось, за… командир бригады поднял часы. – тридцать секунд. И сейчас пойдёт лечить всех раненых.
Никита действительно добрался до полевого госпиталя, развёрнутого на территории Лужников, и стал лечить всех, кто дожил до его появления. Разорванных, смятых, с оторванными руками и ногами, попавшими под шальной огонь первых суматошных минут и просто упавших на дно собственного сознания, от увиденного. Попутно подлечил тихо кемарившего старенького хирурга в окровавленном халате, так и не выпустившего ещё дымящуюся сигарету из хирургического зажима, пожилую медсестру с запущенной язвой, и батюшку с артритом и предынфарктным состоянием. Шёл, не замечая, серебристого шлейфа, за спиной, выплёскивая ладонью целительские узоры, уже не особо разбирая кому и чего, а просто подряд, а закончив, добрёл до гудевшей паром котловой станции ДДА[2], и найдя тёплый уголок залёг и тут же заснул, и не видел, как пара молчаливых парней, нарисовались рядом, и присели, держа автоматы на коленях.
Но архимандрита Ефимия, настоятеля Московского Троицкого Подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры они пропустили, и тот долго всматривался в лицо, Никиты, перекрестил его, поклонился, чуть не до земли, и быстро пошёл на выход, потому что о случившемся требовалось доложить Патриарху.
Проснулся он не в складках брезента, а на мягкой постели, без обуви и одежды, прикрытый лёгким одеялом, а открыв глаза понял, что находится в своей московской квартире, и что вырубился, полностью исчерпав и свой резерв, и источник. Неприятно, но не смертельно, хотя конечно такое можно себе позволить лишь в стопроцентно дружественном окружении, но не сделать того, что он сделал, Никита не мог. И даже излечив всех, до кого дотянулся он испытывал перед этими людьми стыд, потому что не смог их защитить. Сколько там погибло, пока военные установили оцепление, подтянули технику, да выжгли всё что успело прорваться, бог весть. Но судя по домам, разваленным до фундамента – немало. И то, что случилось такое в столице, по определению самом защищённом городе страны, только отягощало ситуацию.
Вы провели исцеление раненых в месте массовой катастрофы, полностью исчерпав свой резерв. Открыта ветка развития «Целитель» как дополнительная линия «Пути разума». Пропускная способность колодца увеличена на 25%. Резерв увеличен на 50%. Премия за закрытие портала увеличена на 5000 единиц прогресса.
Никита прошёл по квартире, и убедившись, что она пуста, набрал ванну, и долго отмокал, листая каталог, и ища чего-нибудь такое, что помогло бы решить проблему, и таки нашёл. Очки, позволявшие увидеть источники эфира и пси, доступные любому одарённому вне зависимости от уровня. Правда у низкоранговых, быстро наступала головная боль, но уж эту проблему можно решить, как минимум частой сменой операторов.
Стоил прибор недёшево. Семьсот единиц прогресса, но за закрытие портала и уничтожение тварей, ему дали восемь тысяч единиц, и он, не дрогнув, взял сразу пять пар.
Полагая, что его точно потянут к руководству, оделся в ещё необмятую форму, с капитанскими погонами, и орденами, и практически сразу прозвучал звонок в дверь.
Николай распахнул дверь, и увидел на пороге знакомого ему порученца из аппарата министра обороны.
- Товарищ капитан. – Порученец протянул конверт. – Вас просят быть к шестнадцати ноль-ноль в здании Сенатского дворца. Кабинет номер восемнадцать.
Никита бросил взгляд на часы, и кивнул.
- Поесть успею.
Совет обороны представлял собой постоянно действующий орган государственного управления, занимавшийся вопросами обороны, чрезвычайных ситуаций и вопросов, связанных с безопасностью страны в целом. Поэтому в него входили не только представители силовых структур, но и глава профсоюзов, партии, и даже министр культуры. Распоряжения Совета являлись обязательными для исполнения, а тех, у ког