– … То, что Лорейн хорошо платят за участие в ритуалах, не даёт тебе права её так называть.
– Ой, да ладно! – присвистнул второй мужской голос. – Чего ты ходишь вокруг до около? Лорейн Ши – шлюха, это все знают. Красивая доступная шлюха. Хочешь поработать с магией серьёзно? Она сама предложит сделать тебе хорошо. И то, что она теперь отказывается от всех предложений и работает на кого-то одного, ничего не меняет. – Он присвистнул. – А я бы с ней поработал. Но она отшила и меня, и мои денежки. Раньше надо было в очередь записываться.
– Ты не знаешь, каково ей, – Кира узнала голос Алана, симпатичного темноволосого адепта с её курса. – Девчонки говорили, она пару раз так рыдала… Похоже, тот, на кого она работает, довёл её так, что она вот-вот соберётся уйти из Академии.
– Бессрочный контракт? – деловито осведомился Вик. – Что он с ней делал? Приковывал за грудь? Ещё за что-нибудь интересное?
Алан досадливо фыркнул.
– Вик, ты и твоё воображение…
– Нет, ну а что? Мы оба взрослые люди. Если у неё контракт, он захочет взять по максимуму, а без сильных эмоций такое не построишь. Отец мне рассказал пару историй.
Отец Вика работал в Протекторате, подумала Кира. Отец Алана был не последним лицом в Министерстве. Их дети пойдут по их стопам практически наверняка, так же, как лорд-ректор Антейн принял свой пост от своего деда, а отец Райли Хили был главой Протектората.
Ей это не грозило. Её соседка Лорейн была никем: дорогие платья и шкатулки, полные бижутерии, она оплачивала из контрактов. Кира, безымянная приютская девочка, тем более была никому не нужна; её взяли в Академию только из-за способностей. Ей, она знала, не светила ни алая мантия Протектора, ни престижная должность в Министерстве. Наследственные традиции отсекали ей любой путь. Даже, с горечью подумала Кира, помощницы библиотекаря.
– Не стоит так говорить о Лорейн, – резко сказал Алан. – Я не сплю со шлюхами. И я чувствую, что она в опасности.
Лорейн нужна была помощь, поняла Кира. Если профессор Деннет делал с Лорейн что-то настолько отвратительное, что девушка решилась сбежать, об этом должны были знать все. В этот момент Кира не думала о том, что Лорейн подставила её. Ей просто хотелось защитить подругу.
Она подождала, пока голоса затихнут в коридоре, и быстро побежала наверх.
Добравшись до западной башни, где была их с Лорейн спальня, Кира облегчённо выдохнула. В Академии были свободные нравы, но ей совершенно не хотелось, чтобы её увидели в таком виде, и про неё начали ходить слухи. А уж если кто-нибудь узнал бы, что она была не просто способной адепткой с сильным потенциалом, готовой всегда помочь в несложном ритуале, а девушкой, способной выдержать выплеск самой тёмной и глубокой магии под тремя слоями защитных рун…
Её бы начали осаждать так, словно её долгом было стать чьей-то игрушкой, чьим-то каналом для чужой магии, чьей-то собственностью. И даже мэтр Антейн, известный своими строгими принципами, не смог бы её защитить.
Единственным, что спасало Киру от магов Протектората раньше, был её юный возраст: несовершеннолетнюю не могли принудить к участию в ритуалах никогда и нигде. Но ей сравнялось восемнадцать две недели назад, и в её комнате уже лежали два запечатанных конверта с громкими обратными адресами. И Кира знала, что в них было. Два предложения от магов, которые знали о девочке, бывшей донором Тёмного Лорда один-единственный раз. И знали, что донор такой силы увеличит их собственные возможности даже без того, чтобы лечь с ними в постель.
Рано или поздно, Кира знала, её уговорят. Образумят. Сломают. Заставят согласиться и лечь в ритуальный круг. Но пока это было в её силах, она не сделает к своей судьбе ни шагу. Она поклялась себе в этом, и она выполнит обещание.
С этими мыслями Кира положила ладонь на металлическую пластину в центре своей спальни. Эту дверь могли отомкнуть и замкнуть лишь трое: она сама, её соседка Лорейн и ректор Академии.
В случае опасности для жизни, конечно, существовала магическая формула для открытия двери, которую знали и старосты групп, и преподаватели, и целители. Но случаи таких вмешательств можно было перечесть по пальцам, и по всей Академии срабатывала тревога: вся Академия узнавала моментально, включая лорда-ректора. Исключений не было.
– Не было, – помертвевшими губами прошептала Кира. – Не было.
Но теперь, кажется, появились.
Потому что у самых дверей на скромном сером ковре, разметавшись и откинув руку в сторону, лежала Лорейн. И она была совершенно, безнадёжно мертва: её магия потухла, Кира видела это даже отсюда. Глаза девушки были закрыты, на ковре расплылось небольшое пятно крови, а в груди Лорейн торчал ритуальный кинжал, воткнутый в сердце.
Кто бы ни убил девушку, он не смог бы выбраться ни через зачарованное окно, ни через запечатанную дверь. Это было попросту невозможно.
А значит, похолодев, поняла Кира, запоздало запахивая на себе остатки блузки, Лорейн впустила его и закрыла за ним дверь. Убийца вполне мог быть здесь, в их комнате.
Но мимо неё, будущего боевого мага, он не пройдёт.
Кира резко кивнула и вскинула руки. Её губы прошептали несложную формулу, пока пальцы сплелись в жесте поисковых чар.
Дверцы их общего шкафа распахнулись сами собой. Взметнулись покрывала с двух кроватей. Прошла по воздуху рябь, развеивающая скрывающие чары-невидимки.
Комната была пуста.
В Академии совершилось убийство, и тот, кто воткнул кинжал в сердце беззащитной Лорейн, смог покинуть комнату.
Этого не смог бы никто. Даже сам чёртов профессор Деннет.
А значит, никто в целом мире не поверит, что незримый убийца-призрак проник в их спальню, зарезал Лорейн и скрылся, с ужасом осознала Кира. И в убийстве обвинят её, Киру Риаз. Просто потому, что больше убить Лорейн было некому.
Она опустилась на колени и коснулась шеи Лорейн, потом взяла в руки её запястье. Пульса не было ни там, ни там, и рука была мертвенно холодной. Впрочем, надежды на это у Киры и не было, даже самой призрачной. Просто нужно было удостовериться.
У Киры не было семьи, которая могла бы её защитить. У неё не было даже денег на хорошего адвоката. Она выросла в приюте, и единственным, кто относился к ней чуть теплее, чем преподаватель к простой адептке, был лорд-ректор – из-за того, что она пережила пять лет назад. Но и он, вместе с её немногими друзьями-однокурсниками, отвернётся от неё с ужасом, едва узнает.
Мотив? Лорейн подговорила её пойти в подземелье, и Кира пережив унижение, решила отомстить бывшей подруге. А о неудачном ритуале узнают тут же, Кира не обманывалась, и профессору Деннету тоже придётся нелегко. И едва поймут, что Лорейн была связана с профессором зарегистрированным контрактом и собиралась от него уйти, а в её груди, по всей видимости, торчал его кинжал, профессор Деннет будет так же обречён, как и Кира.
Только один человек в целом мире мог ей помочь. Другого выхода у неё не было.
Прежде чем она поняла, что делает, Кира сорвала с себя блузку, вытащила из шкафа чёрный топ, набросила его и выскочила из комнаты, запечатав за собой дверь.
Покои профессоров находились на другом конце Академии. Кира шла быстро, едва не переходя на бег. Она ни разу не была в той части здания, но позволить себе заблудиться она не могла.
Покои профессора Деннета находились на самом верхнем этаже винтовой башни. Из узкого окна Кира увидела террасу, не огороженную перилами: антикварный медный телескоп поблёскивал в лунном свете, и плющ вился вверх зелёной стеной. Но на любование у неё не было времени.
Наконец она оказалась перед простой чёрной дверью. «Профессор Д. Деннет», прочитала она на металлической табличке.
Раздумывать было некогда. Кира выдохнула, как перед прыжком в ледяную воду. И тихо, но требовательно постучала.
Секунды тянулись, как часы на лекции. Наверное, он спит, мрачно подумала Кира. Спит и видит сны, как наконец-то содрать с неё джинсы, снова уложить прикованной в ритуальный круг, на этот раз лицом вниз, довести до того, чтобы она начала тяжело дышать от каждого дразнящего прикосновения кистью к её спине и его горячего дыхания на её ягодицах, и когда полупрозрачные трусики на ней окончательно промокнут, он разорвёт их и сделает её своей. Ведь именно тогда, как она знала по шепоткам старших адепток, донор действительно отдаёт всю свою силу.
Кира не могла притворяться, что её совсем не волновали подобные мысли. То, что происходило с ней в ритуальном круге сегодня, было новым и неизведанным, жарким и возбуждающим, и части её хотелось, чтобы это произошло снова. Были моменты, когда её тело жаждало, чтобы ритуал завершился чем-то большим, чем ударами плети.
Но она подавит в себе это желание всеми силами.
Кира вскинула руку, чтобы постучать ещё раз, и тут дверь открылась.
Профессор Деннет, стоящий перед ней в строгой мантии преподавателя, спокойно оглядел её и вскинул бровь:
– Пришли за гонораром, мисс Риаз?
Щёки Киры вспыхнули.
– Дайте мне войти, – коротко сказала она. – У меня плохая новость.
Профессор без слов отошёл в сторону.
Войдя, Кира обернулась – и успела увидеть на захлопнутой за ней двери меркнущую огненную руну, запечатывающую комнату от любого прослушивания.
– Я надеюсь, вы здесь не для того, чтобы умолять меня завершить ритуал прямо здесь. Признаться, я несколько утомлён после возни с вами.
Кира вздрогнула. Это вообще не приходило ей в голову.
– Прямо сейчас?
– Вашей жизни пока ничто не угрожает, – сухим тоном прервал её профессор. – Ритуал может быть завершён и через неделю, и через месяц. Если, конечно, я не отзову своё согласие. Тогда, увы, Академии придётся скинуться на ваши похороны.
Ещё одна головная боль, обречённо подумала Кира. Сегодня, кажется, был худший день в её жизни.
– Лорейн мертва, – без предисловий выдохнула она. – Её тело в нашей спальне. Комната была закрыта и пуста.
Профессор понял всё мгновенно.