— А ты сам не видишь? Создание шибинов, людей «Договора», стало одной из первых нитей его великой паутины. За ней последовала еще одна, когда Белый Паук сумел убедить жителей Империи: шибины больше не люди. Подумай сам, кому еще выгодно навсегда отрезать беглецов от их родины, причем не только беглецов, но и всех их потомков? Разве в первую очередь не тому, кто желает ослабить Империю? Всего лишь внуши имперцам, что шибины не люди, и они сами, собственными руками, будут убивать всех, кто решил вернуться.
— То есть… ты считаешь, что шибины — люди?
— Люди, — отозвался я. — имеющие свободу воли, как и мы, и все еще часть человечества. Что, конечно, не мешает им быть злейшими врагами Империи, особенно шибинам-выходцам с пограничья. Поселения, вырезанные до последнего младенца, не располагают к любви и милосердию. Думаю, свались мы в реку не в сердце Темного Юга, а малость севернее — с такой добротой к нам бы не отнеслись.
— А что насчет проклятия шибинов?
— Вот этого я не знаю, — я развел руками. — Но любое проклятие оставляет след. Как ты говорил в самом начале — мол, они не должны быть способны на доброту и сочувствие… Опять же, кто первым начал утверждать, что шибины прокляты?
Теаган не ответил — этого он явно тоже не знал.
— Ладно, — устав ходить по комнате, я вернулся к своей кровати и сел. — Давай лучше спать — во сне мой резерв всегда восстанавливается быстрее.
— Спи, — согласился Теаган со вздохом. — А я даже пытаться не буду — все равно не смогу.
Звучало неприятно. Как хорошо, что со мной бессонницы не случалось.
Я потушил свечу и лег. И почти заснул, когда услышал голос Кащи — громкий и испуганный:
— Живые подходят к воротам. Много! Сильные!
Слетев с кровати, я подбежал к окну и отдернул занавеску. Теаган тут же оказался рядом. Окно выходило во двор и на ворота. Мы отчетливо услышали решительный стук и, спустя недолгое время, увидели спускающегося с крыльца хозяина дома в ночной рубахе, держащего в руке масляный фонарь. За ним, кутаясь в шаль от ночной прохлады и зевая в руку, вышла и хозяйка. Вот они открыли ворота и запустили внутрь четверых мужчин. Трое выглядели как обычные шибины, а вот четвертого я узнал — тот самый бородач, так сверливший меня взглядом.
Прозвучали голоса — жаль только, что с такого расстояния разобрать слова не получилось. Впрочем, по тому, как изменились движения хозяев, по их почтительным поклонам, стало понятно, что гости этой ночью пожаловали непростые.
— Это ведь за нами? — вполголоса проговорил Теаган.
— Возможно, что только за мной, — отозвался я. — Тот, который с черной бородой, в общинном доме смотрел на меня так, будто узнал…
— И что теперь?
Я неопределенно пожал плечами и повернулся к Кащи.
— Сможешь превратиться, как раньше, в браслет?
— Кащи может, — согласился он и тут же напомнил: — Но Кащи пустой, Кащи ничего не сделает против чужаков.
— Ну… буду тянуть время. А там, может, и резерв немного восстановится.
«Кролик» с печальным видом повел единственным ухом, а спустя мгновение на руке у меня уже ощущалась привычная тяжесть браслета.
В дверь постучали.
Я открыл. На пороге стояла Карисса и встревоженно хмурилась.
— Соберитесь, мальчики, и пойдемте вниз. С вами хотят поговорить наши старшие.
Глава 7
О побеге я не думал — это было бессмысленно, от Могильных Гирз на их территории не убежишь. Сражаться? Ну… только если другого выхода не останется. Схватка с тремя Гирзами без артефактного оружия и без магии была равносильна самоубийству. Кроме того, на их стороне был еще и маг-отступник. Единственным шансом выжить было попробовать выкрутиться.
Эх, как бы мне сейчас пригодилось то письмо из разноцветных нитей на наречии демонов, но увы…
— А ваши старшие не объяснили, чего хотят? — спросил я, когда мы вышли из комнаты.
— Ничего не объяснили, — Карисса развела руками. — Сказали, мол, надо побеседовать, и все. Так-то они обещались прибыть только через три дня, никто их столь рано не ждал.
Я вновь подумал о бородаче. У него явно была возможность связаться с Могильными Гирзами и сюда их вызвать.
Когда мы спустились в гостиную, где ждали демоны, я сдвинул зрение — дар этера от магического резерва не зависел — однако в их внешности ничего не изменилось. Обычные, ничем не примечательные люди. Идеальные личины, чтобы затеряться в толпе.
Потом, на всякий случай, я бросил быстрый взгляд на всех остальных присутствующих, но, как и ожидал, ничего особенного в их облике не заметил. На Теагане, кстати, не было ни единой искры благословения. Если бы были, они бы, конечно, не дали ему нахлебаться воды и утонуть…
— А вот и гости, — проговорил между тем один из демонов, любезно улыбаясь. — Прошу, — он указал нам в сторону выхода. — Прогуляемся и побеседуем.
Лицо Кариссы стало еще более встревоженным. Но и без того я понял, что упоминание «прогулки» ничего хорошего нам не сулило — гирзы явно предполагали, что им придется менять облик, и не хотели делать это в доме «подопечных», чтобы истинной массивной формой ничего тут не разрушить.
— Значит, прогуляемся, — сказал я, одновременно заглядывая в свой резерв. Кажется, на самом его дне начал формироваться крохотный водоворот силы. — Да, кстати, — я повернулся к хозяину дома, — мы с кузеном в темноте видеть не умеем. Можно попросить ваш фонарь?
Фонарь, все еще горящий, стоял на столе. Муж Кариссы молча махнул в его сторону рукой, мол, бери.
— Тут неподалеку есть небольшая поляна, — продолжил демон, когда мы вышли за ворота. — Там и побеседуем.
Упомянутая поляна обнаружилась всего через два дома. С одной стороны ее ограничивал лес, с другой тянулось поле, вспаханное и чем-то засеянное, вероятно под зиму.
— Ну что ж, Рейнард Шубор, — начал демон, использовав то имя, которым я представился шибинам. — Или правильнее будет сказать — Рейн Менхард?
Ага, Менхард! Значит, бородач встречал меня еще до смены имени, а это сужало варианты того, где мы могли столкнуться. Либо клановец Шен, либо клановец аль-Ифрит — если так, то бывший клановец. Либо — житель Броннина, который меня видел и запомнил, но с которым я вряд ли общался.
— Можете использовать любой из вариантов, — сказал я демону. — Менхард — это псевдоним, который я брал, когда путешествовал инкогнито.
— Забавные человеческие заморочки, — проговорил тот. — Но неважно, Рейн Менхард. Куда важнее то, что ты был почетным гостем в доме предателей, и что ты убил одного из нас.
Под «домом предателей» он явно подразумевал клан аль-Ифрит — я слышал это определение от демонов в их отношении уже не в первый раз.
Потом демон бросил быстрый взгляд на мою руку с браслетом Кащи.
— Ты сумел стать симбионтом теневика, поэтому мы дадим тебе возможность оправдаться.
Он кивнул второму демону, и тот достал из одежды белый полупрозрачный камень размером с кулак младенца и что-то прошептал. Камень начал светиться, медленно набирая яркость, и я осознал, что реальность сдвинулась — похоже на то, как она сдвигалась оба раза, когда меня под ментальным давлением допрашивал Райхан Сирота.
Похоже, у демонов были свои способы узнавать правду, и выкручиваться мне предстояло без единого слова лжи.
Весело…
Так, ладно, насчет обвинений демона. Сперва в отношении их сородича, которого я убил — тут я почти ляпнул «самозащита», но успел прикусить язык. Нет, это было неподходящим оправданием, поскольку убийство как таковое не считалось в среде демонов чем-то предосудительным. Слабые погибали, а души слабых уходили на перековку к демоническому богу, чтобы, получив новый шанс, опять родиться. А значит, проблема заключалась не в самом факте смерти их сородича, а в чем-то ином. Быть может, в справедливости такого исхода?
— Я сражался с вашим сородичем и победил в честной схватке, — проговорил я. Это, кстати, было абсолютной правдой.
— Как именно победил? — потребовал демон.
— Благодаря моей скорости, силе, и мечу-артефакту ифрита.
— И благодаря твоей магии?
— Нет. Наша схватка произошла до моей инициации.
Демон нахмурился, но не гневно, а, скорее, задумчиво. Мимика у него была — от человеческой не отличить. Потом вопросительно посмотрел в сторону бородача.
— Сам я схватку не видел, — отозвался тот. — Но во время тренировок никто из наших… в смысле, никто из воинов аль-Ифрит не смог его задеть. И от моих огненных шаров он уворачивался нереально быстро.
О, теперь я понял, кем этот бородач был!
Тот воин, который, во время тренировки, на второй же день моего прибывания в клане, использовал против меня магию, хотя это строго запрещалось правилами. Наказание ему грозило довольно суровое, но до него дело не дошло, поскольку в очень скором времени он сбежал вместе с даной Беатой. Причем не просто сбежал, а каким-то образом сумел пройти через зеркальный проход в Бездну, а оттуда, стало быть, попал на Темный Юг.
— Я принимаю твое объяснение про справедливый бой, — проговорил демон. — Но дело не только в этом. Ты помешал нашему собрату выполнить приказ. Из-за твоих действий предатели остались живы.
Так, а вот сейчас выкручиваться будет сложнее.
— Владыка к тому времени уже погиб, — сказал я. — Чей приказ выполнял ваш собрат?
Демон улыбнулся. Зубы в человеческом облике у него тоже были человеческие — белые, ровные, даже клыки ничуть не выделялись.
— Приказ того, кого в Империи знают под именем Костяного Короля. За создание препятствий его воле полагается смерть.
Звучало неприятно…
Тянуть время — напомнил я себе. Резерв продолжал наполняться, хоть и медленно.
— Здесь, на Темном Юге, Костяного Короля зовут иначе? — спросил я.
— Иначе, — согласился демон. — Мы зовем его Ануру-Идду. На вашем языке это значит Рука Владыки. Скажи, неужели знание его титула поможет тебе оправдаться? — тут его зубы снова блеснули в усмешке. Надо же, демон с чувством юмора…