Девушка-скелет могла поклясться, что под обжигающими лучами солнца едва не плавиться под ногами песок!
Действительно, песчинки под костяными стопами совсем походили на обычную мелкую каменную фракцию. Они с Зевсом брели по песку ИЗ СТЕКЛА. Солнце, слава богу, только приближалось к зениту. И Веда боялась представить, что будет, когда смертоносные лучи станут ПРЯМЫМИ.
Да и солнце ли это?
Веда обернулась и посмотрела рубиновыми «глазами» скелета на жуткое светило. Похоже, в пустынном мире только наступил рассвет. Солнце висело над горизонтом, а значит, температура на поверхности едва начала повышаться. Шар светила казался несоразмерно огромным. Ведьма плохо разбиралась в астрономии, но понимала — то, что она видит перед собой, больше привычного земного солнца как минимум в два или три раза. Глаз светила был настолько огромен и висел так низко, что походил скорее на гигантский прожектор, чем на согревающую звезду.
Веда встряхнулась и снова опустила взгляд в песок. «Какое счастье, что я не являюсь человеком в данный момент, — подумала она. — Даже век не разомкнуть. Глаза ослепнут и высохнут, сварятся как яйца вкрутую… Я растаю, как таинственная Снегурка, что жила в какой-то загадочной северной стране, вместе с таинственной зимой, что приходила в мир, пока люди не научились контролировать погоду. А Зёме после этого придется собирать меня по каплям. Блондин, впрочем, такой ленивый, что обязательно забудет пару запчастей… Так, шутки ради».
Ведьма улыбнулась. Сознание мигом выскользнуло из дебрей, оставив глубины таинственных рассуждений до следующего раза. «Это Зёма-то меня соберёт? — ухмыльнулась девушка. — Да его самого надо будет собирать! Может песок его немного отчистит, словно фильтр воду в те старые времена, когда вода в реках была грязной».
Идея с песком, безусловно, являлась преувеличением. Будучи школьницей, Веда не могла поверить, что в далеком прошлом люди действительно уничтожали реки, из которых пили. Разумное существо не могло быть врагом самому себе. Верно, врали все хроники, пугали, словно в детстве страшными рассказами. Разумный человек не травил себя сам, расскажите это кому-нибудь другому.
— Тебе забыли включить функции движения или ты зависла, словно древний компьютер? Добро пожаловать в музей Пентиума, а?
Стоящий рядом с Ведьмой Зевс громогласно захохотал, потом играючи сбил девушку-скелета с ног. Потом подхватил на руки и принялся раскручивать, легко, словно надувную игрушку.
— Ведьма! Очнись! — кричал он. — Мы в Играх Смерти, помнишь? Так что играй или умри. Тупит она тут стоит!
«Это сейчас он такой сильный, так бы чёрта с два поднял, — подумала Ведьма. — Все же у скелетов много отличий от обычного Игрока. Устойчивость к страшной жаре… масса, опять же».
Земля и небо поменялись местами. Мысли покинули пустой череп, не успев окончательно сформироваться. Подлец бросил Ведьму в песок!
— Ведьма! — Зёма навис над напарницей, закрывая торсом солнце, которое, впрочем, продолжало просвечивать сквозь голые ребра и позвоночный столб. — Вставай давай! И давай вставай! И вообще разберись уже, что тебе нужнее. Нам в отличие от первого этапа выдали ржавый нагрудник, ещё более ржавый шишковидный шлем и меч. Кстати, сейчас я его испытаю… Кстати, конкретно на тебе!
«Так, приколы кончились, — мрачно подумала Ведьма. — Мечи это уже серьёзно. Можно и черепа лишиться, мало ли что этому идиоту в башку придёт».
Она прыжком вскочила на ноги из положения лёжа, на мгновение ощутив себя акробаткой вроде Кима. Сила и гибкость воина-скелета, слава богу, позволяли подобные вещи с единственным ограничением — лишь бы не выскочили из хрупких суставов старые, полуистлевшие кости.
Ведьма огляделась.
На широких огненных барханах, под обжигающими лучами гигантского светила, взвивая в воздух вековую пыль, топтались тысячи скелетонов. Они бились мечами, проверяли доспехи. То, что перед ней происходит не битва, а именно разрозненные тренировочные бои было понятно по смеху и шуткам, разносившимся над песками, а также по самому характеру скопления — в массе скелетов не было ни шеренг, ни рядов, все рубились хаотично и как-то понарошку, без разлетающихся вдребезги черепов и отрубленных конечностей.
Многие воины-скелеты, опустив оружие после схватки просто стояли, обмениваясь замечаниями, или всматривались в горизонт, ожидая прихода настоящих врагов, в приходе которых, была уверена Ведьмочка, никто из собравшихся не сомневался.
— Ладно, Веда, становись в стойку, не тупи. Надо проверить боеспособность вооружения! — окликнул ее Зевс и предупреждающе крутанул мечом.
Он смотрел на боевую подругу ничего не выражающими рубиновыми глазами, сверкающими в глазницах черепа. Но взгляд его почему-то казался хитрым и угрожающе-насмешливым одновременно.
«Ещё бы! — хмыкнула Веда. — Ведь кроме меня в качестве тренажера больше никого нет!»
Кивнув, она осмотрелась. Без труда обнаружила торчащие из песка ржавый шлем, щит и полусгнившую рукоять меча, потянув за которую, вытащила короткий меч без защитной перекладины, но с обоюдоострой заточкой. Водрузив шлем на голову (шлем оказался велик), Ведьма внимательно осмотрела приобретенное оружие. Новое приобретение оказалось на удивление «старым». Меч был до ужаса ржавым — что казалось удивительным для пустыни — и, при этом, весь покрыт глубокими зазубринами. Безусловно, для хорошего боя он не годился, но лучше, чем ничего.
Опять кивнув Зевсу, она встала, наконец, в боевую стойку. Веда вышла в полуприсед и чуть выставила вперед правую ногу, расположив меч вдоль бедра и, одновременно, прикрывая щитом весь корпус до колена. Школьница была «бывалой» фехтовальщицей и в игровых поединках поразила немало противников. Ну, давай!
Судьба, между тем, была к поединщикам не благосклонна. Зевс успел лишь крутануть меч «восьмёркой», как половина лезвия, расколовшись как раз на большой зазубрине, мелькнула в воздухе и звякнула об чей-то шишак метрах в тридцати от ребят.
Скелет, получивший обрубком меча по голове (слава богу, по шлему), враждебно посмотрел в сторону друзей. Если вообще можно смотреть враждебно, будучи скелетом.
— Эй, вы что творите?
Зевс растерянно поскрёб лоб, потом крикнул в ответ:
— Инвентарь бракованный, извини.
— Да иди ты в задницу, придурок! Маши потише! — взъярился «обиженный».
— Я же извинился, — пожал плечами Зевс. — Все жалобы к разработчикам. Или иди к своей мамаше — поплачься.
— А ты хоть знаешь, кто она, идиот?!
Зевса, похоже, разговор тоже начал бесить.
— Знаю, конечно — мать такого же идиота.
— Да пошёл ты!
— Еще раз пошлешь, воткну меч в глазницу.
— Ну, попробуй!
— Думаешь не смогу?
Череп Зевса скрипнул зубами, потом рот его раскрылся, словно в гневе и со стуком захлопнулся. Глядя на это выражение эмоций, Ведьмочка призналась сама себе, что выражение «мертвые не кусаются» иногда может быть не к месту. Черепа были лишены лицевой мускулатуры и, соответственно, мимики, но чувства выражать могли иногда весьма красноречиво.
Разъяренный Зевс в несколько мгновений преодолел отделяющее от «обиженного» скелета расстояние и ударом рэслера сшиб его с ног. Поднявшись над потрясенным противником, Зевс грозно поднял свой меч, чтобы расколоть тому череп, но тут из старого оружия, также «потрясенного» ударом, вылетел болт и остатки лезвия, а также привинченная к крестовине гарда и набалдашник рукояти полетели в песок.
Эпическая картина.
Враг Зевса, тем не менее, по-прежнему лежал неподвижно, боясь даже дышать. Однако, у самого задиры пропал боевой запал. Со вздохом опустил голову, блондин длинно выругался, потом отбросил рукоять в сторону, даже не пытаясь поднять болт и собрать оружие заново.
Отвернувшись от враждебного скелета, Зевс произнес:
— Ладно, повезло тебе сегодня. Вставай. Вот дадут другие мечи, посмотрим, кто кого. Мамой он своей ещё будет меня стращать.
Бурча под нос, Зиновий перешагнул через поверженное тело и отвел Ведьмочку подальше, изредка оглядываясь назад, на Игрока, который после инцидента, наверняка, стал его злейшим врагом.
— Надо было все же убить его, — кровожадно-назидательно резюмировала Ведьма. — Она только что отыскала на боку доспеха паз, который идеально подходил для меча, и теперь с удовольствием запихивала в него неуклюжий ржавый клинок, занимавший руки. — На следующем этапе он тебе обязательно припомнит этот случай. Вообще, всех Игроков, у которых может быть повод для личной неприязни, надо при возможности… того.
— Злая ты, даром что тёмная, — с досадой в голосе ответил Зевс. — У меня вот к тебе, между прочим, личная неприязнь. Так что ж мне теперь — того? В расход пускать по пустякам?
— Ха, с чего бы у тебя ко мне личная неприязнь? — Ведьмочка рассмеялась. — Опять подростковые комплексы? Секс, секс, секс? То есть — мало, мало, мало?
— Ой, да куда там! — зло выругался Зевс. — Тут уж не до забав. Просто согласись, разработчики этой Игры конкретные моральные уроды. Надо же! Дали меч, который разваливается при первом взмахе в воздухе. Я ведь им даже не ударил… Надеюсь, блин, доспехи сделаны не на той же фабрике, — с этими словами блондин с силой треснул кулаком по грудине.
Доспех выдержал. Это обнадеживало. Значит, хотя бы защитная часть военной экипировки оказалась не подвержена губительному воздействию времени. «Или просто Зёма рахит, — улыбнулась Ведьма. — В общем, я то стучать кулачком по грудине не собираюсь. Выдали — буду носить. Я, типа, послушная».
Отныне, тренироваться Зевсу было нечем, а значит — незачем. Конфликт, так сказать, был исчерпан, во всей своей глубине. Пара плюхнулась на песок и стала печально поглядывать на других Игроков.
— Зём, ты любишь мечи? — почему-то спросила Ведьмочка, шкрябая ногтями ржавчину на шлеме. На пальцах оставалась забавная ржавая труха, которая красила костяшки в оранжевый.
— А зачем я, по-твоему, хожу два раза в неделю на секцию холодного оружия? — уныло ответил Зевс.