Что же касается слов об отсутствии власти Пилата над Иисусом, то в них не следует усматривать размышления о подчинении государственной власти божественной воле, как то проповедовал святой Фома Аквинский. По христианской морали Иисус добровольно отдает свою жизнь, а потому римский префект получает от Бога-Отца лишь временную власть судить и приговорить Иисуса по земным законам. И потому Пилат подсуден — на нем лежит грех, пусть и менее значительный, чем на первосвященниках.
Окончание процесса
Несмотря на загадочные слова обвиняемого, Пилат не может приговорить Иисуса к смерти. Он уже достаточно Его наказал. И Пилат объявляет, что собирается отпустить Иисуса. И тут же слышит такие слова: «Если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий себя царем, противник кесарю» (Ин. 19:12). Впервые в адрес префекта прозвучали угрозы. «Друг кесаря» — это официальный титул, который носили несколько высокопоставленных императорских сановников и который он, вероятно, получил благодаря Сеяну. «Всякий, кто был близок к Сеяну, — писал Тацит, — мог претендовать на дружбу кесаря». То была награда за оказанные услуги. Угроза серьезная, и это шантаж! Ханнан и Каиафа апеллируют к римскому праву, которое они стремятся обратить против префекта. Прозвучала угроза обратиться с жалобой в высшие инстанции.
Иоанн пишет: «Пилат, услышав это слово, вывел вон Иисуса и сел на судилище, на месте, называемом Лифострото́н, а по-еврейски Гаввафа. <…> И сказал Пилат Иудеям: се, Царь ваш!» (Ин. 19:13–14). Это решающий момент, кульминация судебного процесса. Возможно, целью этой последней комедии, разыгранной Пилатом, было не столько высмеять высокопоставленных иудеев, сколько добиться от них того, чего он хотел, — освобождения Иисуса и окончания столь неприятного дела. В данном случае он ожидал от них признательности, ведь, в конце концов, разве стоило так нападать на этого ничтожного, бессильного «царя», который не мог быть реальным соперником императору?
И все же толпа ревела: «Смерть! Смерть!», а затем: «Возьми, возьми, распни Его!» Пилат прибегает к последней провокации: «Царя ли вашего распну?» Первосвященники в ответ: «Нет у нас царя, кроме кесаря!» Поразительное восклицание со стороны высших представителей иудейской религии, которые всегда настаивали на сохранении особого статуса своей нации. «Тогда наконец он предал Его им на распятие» (Ин. 19:16), — пишет Иоанн. Это неудачно построенное предложение часто понимают неправильно: «им» относится не к первосвященникам или иудеям, а к римским солдатам, которые повели Иисуса на казнь. Иоанн часто совершал подобные грамматические ошибки (как, впрочем, и Лука).
Пилат сдался. Он скорее предпочитает совершить несправедливость, чем предоставить первосвященникам возможность пожаловаться непосредственно Тиберию — монарху безжалостному и непредсказуемому. Заявив, что Пилат не будет «другом кесаря» и что «Нет у нас царя, кроме кесаря!», Ханнан и Каиафа намекнули префекту, что могут обратиться в Рим. Эту угрозу можно понять, если вспомнить прошлогодний инцидент с золотыми щитами. Префект не хочет, чтобы в Рим ушло еще одно письмо с жалобой. Он уже постарался всячески высмеять первосвященников. Дальше идти опасно. Тиберий мог бы обвинить его в пособничестве бунтовщику и в том, что Пилат освободил галилейского самозванца, выдававшего себя за Сына Божьего, в некотором роде равного ему, кесарю! Пилат уступает и отдает Иисуса своим солдатам.
Глава семнадцатаяРаспятие Иисуса
Titulus crucis, или Титло с Креста Господня
Смертный приговор прямо не вынесен, но подразумевается. Именно он, римский префект, был тем, кто в итоге решил судьбу Иисуса. Именно ему предстояло привести приговор в исполнение по римскому обычаю. В те времена приговор к распятию был краток: In necem ibis («На насильственную смерть пойдешь») или In crucem ibis («На крест пойдешь»). Это означало, что осужденный должен был идти к месту казни пешим, неся на себе орудие своих мучений. А поскольку бичевание как отдельное наказание уже состоялось, казнь должна была совершиться немедленно.
Именно Пилат распорядился составить текст titulus damnationis: на этой деревянной дощечке указывалась причина приговора. Обычно выкрашенная в белый цвет, с красным или черным текстом, она надевалась на шею осужденному, или же ее, подняв над собой, нес шедший перед ним солдат. Затем табличку прикрепляли к деревянному кресту. Текст Пилата гласил следующее: «Иисус Назорей, царь Иудейский». Это была отплата со стороны префекта: вы хотели, чтобы Его осудили как «царя иудейского», так пусть теперь иудеи увидят своего царя на видном месте у входа в Иерусалим. Причем здесь надпись «Назорей» — важное уточнение: оно исходило от первосвященников и косвенно показывало, какую важную роль сыграло происхождение от колена Давидова в казни Иисуса.
Чтобы всем без исключения было понятно, Пилат приказал написать текст на трех распространенных в Палестине языках: на разговорном — арамейском, официальном языке империи — латыни и греческом:
Yesua Nazaraya malka diyehudaye
Iesus nazarenus rex iudaeorum
Ho Nazôraios ho Basileus tôn Ioudaiôn
Эта дощечка (или титло), найденная в 326 г. в пещере рядом с гробницей святой Елены, матери императора Константина, была, как говорят, разделена на три части: одна осталась в Иерусалиме, другая была отправлена в Константинополь, а третья — в Рим. Эта ли последняя часть, изъеденная червями и раскрашенная белой краской с красными буквами, хранится сейчас в базилике Санта-Кроче в Риме? По мнению профессора Марии-Луизы Ригато, эпиграфическое исследование и особенности латинского и греческого шрифтов указывают на ее подлинность (если только речь не идет о копии, скрупулезно воспроизводящей оригинал).
Хотя приговор не был точно сформулирован, он равносилен осуждению за государственную измену. Иисус, обвиненный в подрыве императорского величия, умирает не как пророк, а как возмутитель политического спокойствия.
Крестный путь
С осужденного снимают Его «царские» одеяния, Он снова в Своей обычной одежде. Головной убор с шипами с Него снят, чтобы Он мог одеться, но тут же водружен обратно. Потеха над претендентом на иудейское царствование продолжается. В Римской империи приговоренные к распятию обычно шли на смерть совершенно обнаженными. Из уважения к иудейским обычаям Иисуса не осмелились раздеть догола в стенах Иерусалима.
На плечи Иисусу взваливают тяжелое деревянное бревно-перекрестие. По римским законам Он должен нести крест Сам, о чем мы находим свидетельства у многих авторов. В комедии Плавта Mostellaria («Привидение») один из его персонажей говорит: «Они поведут тебя по улицам с патибулумом на шее, терзая ударами острых палок, какими погоняют быков». Патибулум (рatibulum) — это поперечная деревянная балка, которая крепилась к вертикальному столбу, вбитому в землю. Обычно эту часть креста весом не менее 30 кг привязывали к плечам приговоренного. Вертикальная же часть креста (stipex crucis) оставалась вкопанной на месте и использовалась при следующих казнях. Раскинутые руки осужденного прибивали на земле к перекладине, затем поднимали и крепили к вертикальному столбу.
Иоанн пишет: «И, неся крест Свой, Он вышел…» (Ин. 19:17). Означает ли это, что Он нес на себе весь крест, то есть рatibulum и stipex, скрепленные вместе? Историки придерживаются мнения, что Иисус, в соответствии с общепринятой практикой, нес только перекладину. Возможно, они правы. На Голгофе вертикальные столбы постоянно оставались на месте, хотя подобные казни в те времена не были широко распространены. И если в 33 г. их было три, то это, скорее всего, исключение (Иосиф Флавий не упоминает ни об одной казни между 6 и 40 г.).
Путь Иисуса не имеет ничего общего со знаменитой Виа Долороза (Via dolorosa), по которой сегодня ходят паломники. Эта улица, спроектированная в XVIII в. на основе средневековых представлений о Крестном пути, начинается от места, где стояла крепость Антониа, и проходит под знаменитой аркой Ecce Homo, которой во времена Иисуса не существовало. В действительности же Лобное место, Голгофа, находилось за стенами Иерусалима, так как публичные казни в городе были запрещены.
Симон Киринеянин
Римские солдаты, как пишет Марк, «заставили проходящего некоего Киринеянина Симона, отца Александрова и Руфова, идущего с поля, нести крест Его» (Мк. 15:21). Симон был иудеем из Киринеи, столицы одного из регионов Северной Африки — Киренаики. Лука описывает, как Симон несет крест, а Иисус идет перед ним. Симон неохотно несет эту деревянную балку, которая оскверняет его на Пасху. Тот факт, что на него взвален патибулум, свидетельствует о том, что, вопреки обычаю, осужденный не был привязан к орудию своей смерти. И тут же рядом мы находим слова Иоанна о том, что Иисус сам нес «крест Свой» (Ин. 19:17).
Женщины Иерусалима
Кто были эти плакальщицы, что причитали и били себя в грудь, когда процессия проходила мимо? О них рассказывает Лука. Некоторые комментаторы сомневаются в исторической реальности этой сцены. Однако евангелист, не всегда хорошо знакомый с палестинскими обычаями, здесь точен. В Святом городе существовала община иерусалимских женщин и девушек, которые сопровождали с плачем и криками идущих на муку.
В окружении римских солдат процессия покидает город. Выйдя на Вифлеемскую дорогу, она направляется на север к холму Джераб. Там возвышается обломок скалы высотой около 10 м — Голгофа, по-арамейски gulgolta («место черепа»), по-латыни calvaria. По легенде, именно здесь был захоронен череп первого человека — Адама. Холм расположен посреди старых каменных карьеров, и, очевидно, именно его округлая, похожая на череп форма и дала ему название. Так что утверждение, что базилика Гроба Господня находится на месте Голгофы, вполне обоснованно.