37 Встреча Ильи Муромца со станичниками
Середи было царства Московского,
И середи государства Российского,
И середи Москвы, в Кремле-городи
Що удеялось-учинилосе?
5 Тут пролегала дорога широкая.
Ширина той дороги широкое —
Три косые сажени печатные;
Глубина той дороги глубокое —
Доброму коню до черёва кониного,
10 Доброму молодцу до стремени булатного.
Тут ехал-проехал стар матёр человек:
Голова бела да борода седа.
Тут навстрету старому станишники,
Тут не много, не мало — восемьсот человек.
15 Как хотят они старого ограбити,
Полиши́ти свету белого,
Укоро́тать века долгого.
Тут спрого́ворил стар матёр человек:
— Уж вы ой еси, мла́ды станишники!
20 Уж вам бить старого не́ по що
И взять у старого нечего:
Золотой казны да не случилосе.
Тут есь под старым доброй конь:
Он уносит у ветра, у вехоря,
25 Утягиват у пули свинцовое,
Он ускакиват у ядра каленого.
Только есь на старом кунья́ шуба́,
На кормане у старого пятьдесят рублей
Тут старому на чару винную,
30 Що на винну чару опохмельную.
Що у той шубы три пуговки:
Ишше перва пуговка пятьсот рублей,
И вторая пуговка о тысецю,
И третьей пуговки цены здесь нет,
35 И только есь она да у царя в Москвы,
У царя, в Москвы, да в золотой казны.
Уж тут мла́ды станишнички обза́рились
И приступают к старому на́крепко,
Хотят старого ограбити
40 И полиши́ти свету белого,
Укоро́тать веку долгого.
И с плець снимал он ту́гой лук,
Он намётывал стрелу каленую,
Он ударил да в сы́рой дуб.
45 Уж тут россыпался сы́рой дуб
На мелко череньё ножовоё.
Уж тут мла́ды станишницки ужа́хнулись:
— Уж нам бить, ребята, старого не́ по що
И взять у старого нечего.
38 Как ездил стар
Как ездил стар по чисту́ полю
Ото младости и до старости,
У его-то был конь туце-падушко,
И да уж он реки-озера через скакал,
5 А мхи-болота между ног метал,
А синё морё на круг бежал.
А как поехал стар во чисто́ полё,
Да во чисто́м поли стоит сер камешёк,
А как на камешке три подписи подписаны:
10 — Во дорожку ехать — богату быть,
А в другу́ дорогу — женату быть,
А в третью дорогу — убиту быть,
А убиту быть, а пострелёну быть,
Пострелёну быть да погу́блену.
15 А стоит стар — выдумывает,
Головой качат, сам выговариваё:
— А на што мне старому богату быть?
У мня нету молодой жёны,
Да у мня нету малых деточёк,
20 Как некому́ держать цве́тных платьицев,
Да некому то́щить золотой казны.
А на што мне старому жёнату быть?
Мне стара взять — не заменьщица,
А молодая взять — чужа корысть,
25 А поеду в ту дороженьку,
Да во которой убиту быть,
Ай убиту быть да пострелёному,
А пострелёному, погублёному.
Да попроехал стар Индею богатую,
30 Да не доехал Корелу проклятую,
Да ему встретилось разбойников,
Да сорок тысяч подорожников.
Тут спрого́ворили разбойники:
— Да мы убьем стара, погубим-ко,
35 А со конем-животом его разлучим-ко.
Да тут стоит стар — выдумываёт,
Головой качат, сам выговариваёт:
— Ищо старого бить вам некого,
Да у старого взять нечего.
40 Ай казны с собой не случилосе,
А стольки пригодилосе
Конёжки на ножкам семи шёлков,
А семи шёлков — семи рядков,
Да во ногах в пята́х драго́ ка́менье,
45 Ценой стоят семьсот рублей.
А тут спрого́ворят разбойники:
— Да мы убьем стара, погубим-ко,
А со конем-животом его разлучим-ко.
Да тут стоит стар — выдумывает,
50 Головой качат, сам выговариваё:
— Ищо старого бить вам некого,
Да у старого взять нечего.
Ай казны с собой не случилосе,
Тольки с собой пригодилосе
55 Да один чуден крест полтора пуда́,
Он ценою стоит ровно тысячу.
Тут спрого́ворят разбойники:
— Да мы убьем стара, погубим-ко,
А со конем-животом его разлучим-ко.
60 А стоит стар — выдумывает,
Головой качат, сам выговариваё:
— Ище старого бить вам некого,
Да у старого взять нечего,
Ай казны с собой не случилосе,
65 Тольки с собой пригодилосе
Конь туця-падушко.
Он уж реки-озеры через скакал,
Мхи-болота между ног метал,
Синё морё на круг бежал.
70 Да как ма́хнёт старый у́лками,
Да как перема́хнет переулками,
Да он убил всех разбойников,
Да сорок тысяч подорожников,
Ай как приехал стар во чисто́ поле,
75 Да написал на серы камешки:
— Да поеждяйте в ту дороженьку
Без боязни, без опасности:
Да я убил всех разбойников,
Сорок тысяч подорожников.
39 Илья Муромец и казна монастырская
Ехал старый казак Илья Муромец по чисту́ полю,
Наехал стар на розбойников.
Сидят у куста розбойники
И делят казну монастырьскую,
5 Того же мона́стыря вселеньского
Святителя Микола́я Моженьского.
Попросил он у их хоть пяти рублей:
— Поде́лят казны мне.
Не дают ему пяти рублей,
10 Отказали ему совсем.
Ретивое серце у его розгорелося:
Не дали ему пяти рублей опохмелиться,
Могучие плечи росходилися,
Выдерга́л он ракитов куст
15 И бросал и розбойников всех розогнал,
А казну всю отобрал и роздал по́ миру.
ТРИ ПОЕЗДКИ ИЛЬИ МУРОМЦА
40 [Три поездки Ильи Муромца]
Из того ли из города из Мурома,
Из того ли села да Карачаева,
Бы́ла тут поездка богатырская,
Выезжает оттуль да доброй мо́лодец,
5 Старыи казак да Илья Муромец,
На своем ли выезжает на добро́м кони,
И во том ли выезжает во кованом седле,
И он ходил-гулял да добрый молодец,
Ото младости гулял да он до старости.
10 Едет добрый молодец да во чисто́м поли,
И увидел добрый молодец да латырь-камешок,
И от камешка лежит три росстани,
И на камешки было подписано:
— В первую дороженку ехати — убиту быть,
15 Во дру́гую дороженку ехать — женату быть.
Третьюю дороженку ехать — богату быть.
Стоит старенькой да издивляется:
Головой качат, сам выговариват:
— Сколько лет я во чистом поли гулял да езживал,
20 А еще́ такова́го чуда не нахаживал.
Но на что поеду в ту дороженку да где богату быть?
Нету у меня да молодой жены,
И молодой жены да любимой семьи,
Некому держать-то́щить да золотой казны,
25 Некому держать да платья цве́тного.
Но на что мне в ту дорожку ехать, где женату быть?
Ведь прошла моя теперь вся молодость.
Как моло́динка ведь взять, да то чужа корысть,
А как ста́рая-та взять, дак на печи лежать,
30 На печи лежать да киселем кормить.
Разве поеду я ведь, добрый молодец,
А й во тую дороженку, где убиту быть?
А й пожил я ведь, добрый молодец, на сем свети,
И походил-погулял ведь, добрый молодец, во чисто́м поли.
35 Но поехал добрый молодец в ту дорожку, где убиту быть.
Только видели добра молодца ведь сядучи,
Как не видели добра молодца поедучи.
Во чистом поли да курева́ стоит,
Курева́ стоит да пыль столбом летит.
40 С горы на гору добрый молодец поскакивал,
С холмы на́ холму добрый молодец попрыгивал,
Он ведь реки-ты озёра меж ног спущал,
Он сини́ моря-ты на око́л скакал.
Лишь проехал добрый молодец Корелу проклятую,
45 Не доехал добрый молодец до Индии до богатыи,
И наехал добрый молодец на грязи на смоленскии,
Где стоят ведь сорок тысячей разбойников
И те ли ночныи тати-подорожники.
И увидели разбойники да добра молодца,
50 Старого каза́ку Илью Муромца.
Закричал разбойниче́ский атаман большой:
— А гой же вы, мои братци́-товарищи,
И розудаленькии вы, да добры молодци!
Принимайтесь-ко за добра молодца,
55 Отбирайте от него да платье цве́тное,
Отбирайте от него да что ли добра́ коня.
Видит тут старыи казак да Илья Муромец,
Видит он тут, что да беда пришла,
Да беда пришла да неминуема.
60 Испрого́ворит тут добрый молодец да таково́ сло́во:
— А гой же вы, сорок тысяч разбойников,
И тех ли тате́й ночных да подорожников!
Ведь как бить-трепать вам будет стара некого,
Но ведь взять-то будет вам со старого да нечего:
65 Нет у стараго да золотой казны,
Нет у стараго да платья цве́тнаго,
А и нет у старого да камня драгоценнаго.
Столько есть у стараго один ведь добрый конь,
Добрый конь у старого да богатырскии,
70 И на добром коне ведь есть у стараго седе́лышко,
Есть седе́лышко да богатырское,
То не для красы, братцы, и не для басы,
Ради крепости да богатырскии,
И что можно́ было́ сидеть да добру молодцу,
75 Биться-ратиться добру молодцу да во чисто́м поли.
Но еще есть у старого на кони́ уздечка тесмяная,
И во той ли во уздечики да во тесмяныи
Как зашито есть по камешку по яфанту.
То не для красы, братци, не для басы,
80 Ради крепости богатырскии.
И где ходит ведь, гулят мой добрый конь,
И среди ведь ходит ночи темныи,
И видно́ его да за пятнадцать верст да равномерныих.
Но еще у старого на головушке да шеломчат колпак,
85 Шеломчат колпак да сорока пудов.
То не для красы, братцы, не для басы,
Ради крепости да богатырскии.
Скричал-сзычал да громким голосом
Разбойниче́ский да атаман большой:
90 — Ну что ж вы долго дали старому да выговаривать,
Принимайтесь-ко вы, ребятушка, за дело ратное.
А й тут ведь старому да за беду стало,
И за великую досаду показалоси.
Снимал тут старый со буйной главы да шеломча́т колпак.
95 И он начал старенький тут шеломо́м помахивать.
Как в сторону махнет — так тут и улица,
Ай в дру́гу о́тмахнет — дак переулочек.
А видят тут разбойники, да что беда пришла,
И как беда пришла и неминуема,
100 Скричали тут разбойники да зычным голосом:
— Ты оставь-ка, добрый молодец, да хоть на се́мена.
Он прибил-прирубил всю силу неверную
И не оставил разбойников на се́мена.
Обращается ко камешку ко латырю
105 И на камешки подпи́сь подписывал:
— И что ли очищена тая дорожка прямоезжая.
И поехал старенький во ту дорожку, где женату быть,
Выезжает старенькой да во чисто́ поле,
Увидал тут старенькой полаты белокаменны,
110 Приезжает тут старенькой к полатам белокаменным,
Увидала тут да красна девица,
Сильная поляница удалая,
И выходила встречать да добра молодца:
— И пожалуй-ко-сь ко мне, да добрый молодец!
115 И она бьет челом ему, да низко кланяйтся,
И берет она добра молодца да за белы́ руки,
За белы́ руки да за златы́ перстни.
И ведет ведь добра молодца да во полаты белокаменны,
Посадила добра молодца да за дубовый стол,
120 Стала добра молодца она угащивать,
Стала у добра молодца выспрашивать:
— Ты скажи-тко, скажи мне, добрый молодец,
Ты какой земли есть, да какой орды,
И ты чьего же отца есть, да чьеё матери.
125 Еще как же те́бя именем зовут,
А звеличают те́бя по отчеству?
А й тут ответ-то держал да добрый молодец:
— И ты почто спрашивашь об том, да красна девица?
А я теперь устал да добрый молодец,
130 А я теперь устал да отдохнуть хочу.
Как берет тут красна девица да добра молодца,
И как берет его да за белы́ руки,
За белы́ руки да за златы́ перстни,
Как ведет тут добра молодца
135 Во тую ли во спальню богатоу́брану
И ложи́т тут добра молодца на ту кроваточку обмансливу.
Испрого́ворит тут молоде́ц да таково слово:
— Ай же ты, душечка, да красна девица!
Ты сама ложись да на ту кроватку на тисовую.
140 И как схватил тут добрый молодец да красну девицу,
И хватил он ей да подпазушки,
И броси́л на тую на кроваточку,
Как кроваточка-то подвернуласи,
И улетела красна девица во тот да во глубок погреб.
145 Закричал тут ведь старый казак да зычным голосом:
— А гой же вы, братци мои да вси товарищи,
И разудалые да добры молодцы!
Но имай, хватай, вот и сама идет!
Отворяет погреба глубокия,
150 Выпущает двенадцать да добрых молодцев,
И всё сильниих могучих бога́тырей,
Едину́ оставил саму да во погребе глубокоём.
Бьют-то челом да низко кланяются
И удалому да добру молодцу,
155 И старому каза́ку Ильи Муромцу.
И приезжает старенькой ко ка́мешку ко латырю,
И на камешки-то он подпи́сь подписывал:
— И как очищена эта дороженка да прямоезжая.
Но направляет добрый молодец да своего коня
160 И во тую ли дороженьку, да где богату быть.
Во чистом поли наехали на три по́греба глубокиих,
И который насыпаны погре́ба златым-се́ребром,
Златым-се́ребром, каменьем драгоценныим.
И обирал тут добрый молодец всё злато это се́ребро
165 И роздавал это злато-се́ребро по нищей по братии,
И роздал он злато-се́ребро по сиротам да бесприютным.
Но обращался добрый молодец ко камешку ко латырю
И на камешки он подпись подписывал:
— И как очищена эта дорожка прямоезжая.
41 Поездки Ильи Муромца
Ехал стар по цисту́ полю,
По тому роздолью широкому.
Голова бела, борода седа,
По белы́м грудя́м росстилаитси,
5 Как скате́н жемцюг россыпаитси.
Да под старым конь наюбел-бело́й,
Да ведь хвост и грив’ науцёр-цёрна́.
Как наехал стар на станичников,
На ночных уж он подорожников,
10 На дённых он подколодников.
Да хотят стара́ би́ти-грабити,
Да с конем-животом розлучить хотят.
Как сидит тут стар, призадумалсе,
Он умом гадат, головой качат.
15 Принадумалсы слово вымолвит:
— Уж вы ста́нички мои, стани́чники,
Люди вольны да всё разбойнички,
Вы ночны́ уж нонь подорожнички,
Вы дённы́ уж нонь подколоднички!
20 Вам ведь старого бить уж не́кого.
А у старого взять вам не́цего:
Золотой казны много не́ взято,
Зла́та-серебра́ не пригодилосе,
Скатна жемчугу не прилуцилосе.
25 Тольки есь под старым до́брой конь,
Да ведь конь под ним наубел-бело́й,
Да хвост и грива научё́р-черна́.
Как уж езжу на кони́ ровно тридцеть лет,
За рекой на коне не сиживал,
30 Перевоз на кони я не вапливал.
Как станишницков всё приманивал,
Как велят они слезыват с коня.
Как сидит тут стар, призадумался,
Он умом гадат, головой качат,
35 Принадумался слово вымолвить:
— Уж вы ста́нички мои, стани́цники,
Люди вольные всё разбойники,
Вы ночны́ уж нонь подорожники,
Вы дённы́ уж нонь подколодники!
40 Вам у старого бить уж не́кого,
А у старого взять вам не́цего:
Золотой казны много не́ взято,
Зла́та-се́ребра не пригодилосе,
Скатна жемчугу не прилучилосе.
45 Тольки есь на старом кунья́ шуба́,
Дешево́й цены стоит — семьсот рублей,
Как на шубы подтяжка позолочена,
Ожерелье у шубы чёрна соболя,
Не того де соболя сибирьского,
50 Не сибирьского соболя — заморьского
(С Камчатки, верно).
Как уж пуговки были вальячныя,
Того ле вальяку красна золота,
Да ведь петелки были шо́лковы,
Да того де шолку, шолку белого,
55 Да белого шолку шемахильского.
Как станицников пуще приманиват,
И велят слезыват со добра́ коня,
Скидыва́т велят ку́нью шубоцку.
Как сидит тут стар, призадумался,
60 Умом гадат да головой качат,
Принадумался слово вымолвить:
— Уж вы ста́ницки мои, стани́чники,
Люди вольные всё разбойники,
Вы ночные уж нонь подорожники,
65 Вы дённые уж нонь подколодники!
Вам у старого бить вам не́кого,
А у старого взять вам не́цего:
Золотой казны много не́ взято,
Зла́та-се́ребра не пригодилосе,
70 Скатна жемчуга не прилучилосе.
Только есь у старого уж ту́гой лук,
Золота́ колчанка кале́ных стрел,
Да ведь ровно тридцеть три стрелоцки.
Да ведь всем стрела́м цена обложена,
75 Да ведь кажна стрела по пяти рублей,
Трем стрелам цены нету уж:
Перены́ перьям орловым же,
Не того орла, орла сизого,
А того орла сизомла́дого,
80 Тот живет орел на синём мори,
На синём мори на серо́м камни́,
Он пьет и ест у синя́ моря́.
Как станицников пуще заманиват,
И велят слезыват с добра́ коня,
85 Скидыва́т велят кунью шубоцку,
Отдавать колцянку кале́ных стрел.
Как сидит тут стар, призадумался,
Он умом гадат, головой качат.
Он выте́гиват из-за па́зушья ту́гой лук,
90 Из кольцяноцки да калену́ стрелу,
Он кладет стрелу нонь на ту́гой лук,
Да ведь сам стрелы́ да приговариват:
— Калена́ стрела ты муравлена,
Полети же ты во чисто́ полё,
95 Полети ты повыше разбойников,
Не задешь ты их ни еди́ного,
Ты не старого и не малого,
Не холо́стого, не женатого,
Полети-тко ты во чисто́ полё,
100 Да во сы́ро дуби́що креко́вищо,
Ты розбей сы́ро дуби́що креко́вищо
Ты на мелко церенье ножовое.
Не городовы́ ворота отпиралисе,
Не люта́ змея извиваласе,
105 Заскрипел у старого ту́гой лук,
Калена стрела со туга́ лука́
Полетела она да во чисто́ полё,
Да во сы́ро дуби́що креко́вищо.
Как розбила сы́ро дуби́що креко́вищо
110 Да на мелко церенье ножовоё.
Как станицницки испужалися,
По под-кустикам как разбежалиси.
Как туман-то в поле приобо́дроло,
Как станицники идут да поклоняютца:
115 — Уж ты батюшко да наш стары́й казак,
Наш стары́й казак да Илья Муромец,
Илья Муромец да сын Иванович,
Да возьми-тко нас да во товарыщи.
Говорит тут стар таково́ слово́:
120 — Не возьму я вас во товарыщи,
Я не старого и не малого,
Не холо́стого, не женатого.
Как я уж езжу по полю тридцеть лет,
Да никто на меня не нахаживал,
125 Да никто на меня не наезживал,
Да как вы нашли, поганые, наехали.
Как поехал стар по чисту́ полю,
По тому роздолью широкому.
Голова бела, борода седа,
130 По белы́м грудя́м росстилаетсе,
Как скаце́н жемцуг да россыпаетсе.
Приезжает к росстаням ко широким же,
Как лежит тут сер горюць каме́нь,
Да на камешке подпись подписана,
135 Да подписана подпись, подрезана:
— Как во перву дорожку ехать — богату быть,
А ко вто́ру дорожку — женату быть,
А в третью дорожку — живому́ не быть.
Как сидит тут стар да призадумался,
140 Призадумался да приросплакалсы:
— Как поеду я в дорожку во первую,
Да ведь где мне старому богату быть.
А опеть же сам и одумался:
— Да на что мне старому богату быть?
145 У меня нет нонь молодой жены
Берегци́, стерегци́ золота казна.
Как поеду в дорожку во вто́рую,
Да ведь ’де мне старому женату быть.
А опеть же сам и одумался:
150 — Да на што мне старому женату быть?
Не владеть мне старому молодой женой,
Не кормить мне старому малы́х детей,
Как поеду в дорожку во третью же,
’де мне ста́рому живому́ не быть.
155 Как поехал стар по чисту́ полю,
По тому роздолью широкому,
Голова бела, борода седа,
По белы́м грудя́м росстилаетси,
Как скаце́н жемчуг да россыпаетси.
160 Приезжает ко двору ко широкому,
Теремо́м назвать — очень мал будёт,
Городо́м назвать — так велик будёт.
Как выходит девушка чернавушка,
Она берет коня за шелко́в пово́д,
165 Она ведет коня да ко красну́ крыльцу,
Насыпат пшена да белоярова,
Как снимат стара́ со добра́ коня,
Она ведет стара́ да на красно́ крыльцо,
На красно́ крыльцо да по новы́м сеням,
170 По новы́м сеням в но́ву горницю.
Скидыват его да распоясыват,
Да сама говорит таковы́ слова́:
— Пожило́й уда́лой добрый молодец,
Ты уж едешь дорожкой очень дальнею,
175 Тебе пить ли исть ныньче хочется,
Опочинуться со мной ле хочетсы?
Говорит тут стар таково́ слово́:
— Хошь я еду дорогой очень дальнею,
Мне не пить не есть мне не хочется,
180 Опочинуться с тобой хочитсы.
Она старому кроват да уж указыват,
А сама от кровати дале пе́титсе.
Говорит-то стар да таково́ слово:
— Хороша кровать изукрашена,
185 Должно бы кроваточки подложной быть.
Она старому кровать уж указыват,
А сама от кроваты далечо́ стоит.
Как могуци плеци росходилисе,
Ретиво́ серцё розъярилосе,
190 Он хватал-то он за белы́ руки́,
Он бросал он на кровать ле тесо́вую —
Полетела кровать да тесо́вая
Да во те во погрёба глубокия.
Как спущался стар да во глубок погрёб —
195 Там находится двадцать девять молодцев,
А тридцатый был сам стары́й казак,
Сам стары́й казак да Илья Муромец,
Илья Муромец да сын Иванович.
Он ведь начал плетью их наказыват,
200 Наказывать да наговаривать:
— Я уж езжу по полю ровно тридцеть лет,
Не сдаваюсь на реци я на бабьи же,
Не утекаюсь на гу́зна их на мяхкие.
Вот они тут из погреба вышли,
205 Красное золото телегами катили,
А добрых ко́ней табунами гнали,
Мо́лодых молодок толпицями,
Красных девушек стаи́цями,
А старых старушек короби́цами.