— Что за вонь? Даже от гнойных мертвецов пахнет лучше.
Пытаясь справить нужду, он тужился, но процесс не шёл. До ушей раба-учителя доносились разговоры с обсуждением.
— Мучайтесь, мучайтесь, — закряхтел старик с усмешкой. — Завтра надо будет объяснить дуболомам, что мысль не имеет ограничения на вложения силы… А то они так и будут мучаться, пока разберутся с элементарным ударом собственной стихией…
ХЛОП!
Внезапно все вокруг заволокло светом. Деревянные стены вокруг поплыли, а затем весь туалет просто сдуло.
Голубое небо, мчащиеся куда подальше курицы, из которых на ходу вываливаются яйца, ржущие лошади в конюшне.
Небольшой деревянный помост без стен.
Ларс с голой задницей и огромными ошарашенным глазами.
— Деда! У нас получилось! — радостно замахал рукой Руди. — А вы все срёте?
Ларс, с перепугу выдавший всё из себя, сглотнул, и взяв себя в руки, поднялся. Натягивая штаны, он дрожащим голосом прошептал:
— Я уже закончил…
В этот момент доски под ним подломились, и старик ушел в выкопанную яму.
— Деда! Ты там живой? — хохоча крикнул Руди и поспешил к туалету. — Ты главное не дыши!
Ари с Нами поспешили к туалету вслед за Руди.
— Мать… чтоб вас всех… Через плечо и об коленку… — раздалась ругань из ямы.
— Во! Сразу по-нашему заговорил! — воскликнул Руди и побежал за доской, улетевшей до самой ограды. — Деда, не дыши, говорю!
Ари подбежал к яме и уставились на старика, который по пояс стоял в дерьме на дне ямы.
— Вытащите меня отсюда, кретины!
— Руди, а почему не дышать? — спросил Ари, глядя, как Руди с улыбкой до ушей тащит доску.
— Как почему? А вдруг ему понравится? Он же потом всё время в дерьме купаться будет!
— Заткнись и вытащи меня отсюда! — раздался гневный возглас Ларса.
Ари заглянул вниз, а затем на доску.
— Давай спустим ему доску. Пусть за неё хватается, — скомандовал парень.
— Вообще-то я хотел ему по хребту треснуть, — смутился воришка.
— Что? — нахмурился Ари.
— Что? — пожал плечами Руди.
— Что?!! — раздался возглас из ямы.
Глава 5
Старик сидел за столом, закутанный в тёплый плед.
— В принципе даже не воняет, — хмыкнул Руди, поглядывая на Ларса.
— Баня творит чудеса, — кивнул Руди.
Раб-учитель недовольно вздохнул, и отхлебнув отвара из кружки, спросил:
— Кто-нибудь проверял вас на объём силы? — спросил он.
— Нет конечно, — пожал плечами парень. — В церкви этим никто не занимается.
— Даже в ордене?
— Мы в городе толком никогда не были, — вздохнул Руди. — Когда прибыли, толком не отдохнули и снова на задание.
— Понятно, — задумчиво пробормотал Ларс. — И какая у вас цель?
— Научиться магии, — пожал плечами парень.
— Зачем?
Ари открыл было рот, но задумался. Он взглянул на Руди и Нами, сидевших рядом.
— Я хочу научиться магии, чтобы… чтобы помогать людям и нести свет.
Старик сморщился и хотел было открыть рот, но тут же его закрыл, вспомнив, как Руди врезал доской ему по голове.
— Я хочу быть рядом с ним, — отозвалась девушка. — С живым. Если что-то пойдет не так, то я хочу иметь возможность помочь ему.
Ларс перевёл взгляд на Руди.
— А мне просто с ними весело, — развёл руками он, но заметив, как изменился взгляд раба-учителя, вздохнул и добавил: — Ладно, хоть и бить тебя доской по голове весело, но… Хочется места под солнцем. Тёплого и уютного, но такие места заняты. Надо быть хорошим магом, чтобы жить так, как тебе хочется. Сильным, умелым…
— Но в первую очередь нам нужно научиться биться. По-настоящему, чтобы не умереть от удара недоучки.
— Лучший способ не сдохнуть от простой стихийной стрелы — прихлопнуть противника до того, как он решит ее использовать, — проворчал Ларс. — Но вашу мысль я понял.
Старик поёжился и снова отхлебнул отвара.
— Если бы ты не повторил тот приём дважды, то я бы подумал, что с туалетом вышла случайность. Вам же недоумкам не пришло в голову дозировать силу.
— Деда, тут доски нет, но я и табуретом могу тебя по голове шваркнуть, — подмигнул старику Руди.
Тот втянул голову в плечи и продолжил уже более спокойным тоном:
— Заклинание стихийного удара, несмотря на свою примитивность, имеет много параметров. Параллелепипед… кубик можно вытягивать, круглую дырку на грани регулировать по диаметру, пирамидку вращать и так далее.
— Зачем? — тут же нахмурилась Нами.
— Это регулирует плотность удара, его протяженность и эффекты. Если сделать внутреннюю полость маленькой, а круглую дырку узкой и длинной, то получится длинный, мощный луч. Им можно пробивать магическую защиту… Ладно, не пробивать, но создавать огромное напряжение на ограниченном участке.
— Просто играя объемом норы внутри? — уточнил Руди.
— Да. И это простейший стихийный удар, — кивнул Ларс.
— Почему вы не учите нас заклинаниям? — спросил Ари. — Снек рассказывал про заклинания, которые надо произносить.
— Потому что это чушь, — хмыкнул Ларс. — Как и магия жестов. Мысль. Мысль самый быстрый и четкий способ создавать магию. Слова — ограничены по объему силы, который вы можете в него вложить. Жест ограничен в скорости. Мысль — нет. Можешь вкладывать в неё сколько угодно силы.
— Я с помощью молитв… — начал было парень.
— Молитвы — это отдельно, — покачал головой Ларс. — Я не силён в магии церкви, но результаты у них печальные. Что в скорости, что в силе.
Ари хмыкнул.
— Какая твоя стихия? — спросила Нами, внимательно слушающая учителя-раба.
— Никакая, — фыркнул старичок. — Я отказался от стихии больше двадцати лет назад.
— Отказался?
— Все одаренные привязаны к стихии, но лишь немногим дано выйти из порочного круга, — Ларс поднял руку с растопыренными пальцами. На каждом из них возникло по шарику, созданному из стихии. По одному на каждую стихию, кроме света. — Да, я не могу чувствовать стихии так, как чувствуют их другие маги. Да, я не могу призывать её и использовать стихию как усиление моих заклинаний.
— Усиление? — нахмурился Ари.
— В море маги воды чувствуют себя на порядок лучше. Думаю, не надо объяснять почему? Я лишён этого преимущества, но я же лишён всех недостатков.
— Каких? — спросила Нами.
— Тот же маг воды будет в полной заднице, если ему придется сражаться в пустыне.
— Деда, а те штуки, которыми ты пулял в нас? Почему они прозрачные? Это был воздух?
— Хватит называть меня деда! И это была чистая сила. Она не относится к стихии.
Руди задумчиво замолчал, а слово взял Ари.
— Ты говорил, про контроль силы, — произнёс парень. — Что это значит?
— Это значит, что человек умеет дозировать и управлять своей силой, — пояснил Ларс, но заметив непонимание на лице собеседника, тут же пояснил: — Если бы ты умел контролировать свою силу, то просто постучал бы силой по доскам туалета, а не…
— Не заставил бы его обделаться, — хохотнул Руди.
— Контроль очень важен, — поджав губы, ответил старичок. — Именно он помогает создавать заклинания, тратя очень небольшое количество силы. И именно он может сделать заклинания сильнее и мощнее.
— Куда ему мощнее, деда? — хмыкнул воришка.
— Если бы он занимался контролем хотя бы мизинцем, то ни меня, ни одной доски в том туалете не осталось, — хмыкнул Ларс. — Что бы там ни плели в академии Свадии про целостность и неразрывность заклинаний, что бы ни талдычили в Бравии про плотность энергетических структур, всё это не имеет значения, если ты не контролируешь силу.
— И как этот контроль… изучать? — хмурясь, спросила Нами.
— Не изучать, а тренировать, — фыркнул старичок. — Приёмов масса, но на мой взгляд самое эффективный метод с практическим уклоном.
— Силой бахать, деда? — тут же оживился Руди.
— Хватит называть меня «деда»… И да, силой, — кивнул Ларс. — Но не бахать.
Старик взял в руку кусок хлеба и разделил его на три части, отдав каждому по куску.
— Попробуйте наполнить хлеб силой, но не так, чтобы с него конденсат тьмы тёк или он сиял как новое светило, а чтобы от него едва заметно фонило вашей слой.
— Слушай, а если я переполню силой хлеб, он прорастет? — задумчиво уставился на хлеб воришка.
— Ты идиот? — посмотрел на него Ларс и со злостью спросил: — Как он прорастет? Семена давно мертвы и зажарены в печи!
Заметив довольную улыбку Руди, он тут же осёкся и втянул голову в плечи.
— Он плесенью покроется. Хлеб с дрожжами выпекают, чтобы пышный был. Вот эти дрожжи на нем и прорастут.
Ари тем временем попробовал сделать указанное, однако его хлеб резко вспыхнул ярким белоснежным светом, после чего осыпался крошками на стол. У Нами результат был похожим, но вместо вспышки хлеб окутался тьмой, в которой просто растворился и бесформенным куском сполз из рук.
— Чтоб мне до конца жизни Саракузкие интегралы решать, — пробормотал Ларс себе под нос, глядя на результаты работы учеников. — Судьба умеет шутить, когда просишь её о достойных учениках.
— Деда, а ты молил её о учениках? — тут же спросил Руди.
Его кусок хлеба моментально покрылся плесенью, которая принялась окутывать хлеб и переползать на его пальцы. Руди тут же выбросил кусок на пол.
— Когда-то я просил судьбу послать достаточно сильного ученика, чтобы не мучаться с развитием его дара, — пробормотал Ларс, недовольно сложив руки на груди. — И она услышала мои молитвы, но как всегда не забыла нагадить в бокал с молодым Свадийским вином.
— О чем ты? — хмурясь спросил Ари.
— О том, что силы у вас выдающиеся, а вот мозгов нет, от слова совсем.
— Деда, не зарывайся, — тут же пробормотал воришка, наблюдая, как плесень расползается по полу. Под его приСтальным взглядом хлеб, окутанный светло-зеленой плесенью, начал двигаться. — Слушай, по-моему этот хлеб собирается сбежать.
— От такого дуболома, как ты? Не удивительно. Я бы тоже свалил, да вот… — проворчал Ларс и щелкнул пальцем по ошейнику. — Угораздило, как говорится.