— Э? — Удивился Алексей.
— В каком плане? Типа он не вынимает руку из штанов? Так я также играю! — Усмехнулся я.
— Он выкладывается на всю. Заморозку даëт в самое подходящее время, замедляет врагов, когда они собираются толпой на нас напасть, и добивает тех мобов, о которых мы даже не знали, потому что нападали они со спины. — Объяснила Рита. — Он мне не раз жизни спасал, а Алексей стал меньше умирать, благодаря нему.
— Ну, хуй знает, я не особо это заметил, а ты, пузико-в-штаны-накантузико? — Я хлопнул Лëху по пузу.
В ответ у того заурчал живот, и я испугался, что и это полубородатое недоразумение меня сейчас покинет, отправившись на сытный ужин, состоящий из первого (кастрюля щей), второго (тазик пельменей) и третьего (ведро плюшек).
— Ладно, я ушла, а вы сами убедитесь, что Женя это просто находка, когда в данжи начнëт с нами ходить. — Сказала Рита и исчезла.
Я взглянул на Лëху, вытянул руки и проговорил:
— Пузо к осмотру!
— Отвали от меня, уёбок! — Алексей приготовил к удару свой эпический щит.
— Да ладно. — Махнул я рукой. — Как собеседование-то прошло сегодня?
— Меня взяли! — Лëха гордо выпятил грудь. — С понедельника приступаю к работе!
— Это их большая ошибка. Но ты учти, что когда они не досчитаются булок и котлет, то в первую очередь придут к тебе!
— Да иди нахуй! Меня и так там бесплатно будут кормить.
— О-хо-хо, да ты джекпот сорвал, ахаха! То-то у тебя щëки лоснятся, карапуз, ты, наверное, в карамельных облаках сейчас пребываешь, представляя, как на халяву их обожрëшь до конжутинки?
— Всë, заебал, я тоже пошëл. — Лëха злобно крякнул на прощание.
— И ты туда же! Признавайся, сколько мамка тебе нажарила котлет, что ты слюной изошëлся! Больше пятидесяти?
Лëха показал мне на прощание фак и исчез. Я остался в полном одиночестве и решил, что тоже стоит сходить перекусить, раз вся моя ебаная пати разошлась.
После империи я как-то уверенной и свободной походкой сошëл с кресла и чуть не заорал от боли. Подвëрнутая нога — это не сломанная нога, но и вилка в жопе — это не грабли в жопе. Иными словами, ничего, конечно, страшного, но приятного мало. Хромая, я потопал на кухню. Это дело заметила мамка и тут же примчалась с пакетом жидкого льда.
— Да нормально всë, просто надо зафиксировать эластичным бинтом, и буду, как огурчик. — Отмахивался я. — Я вообще-то перекусить шëл.
Мама любезно сделала мне два бутерброда с колбасой и сыром, налила чай, да ещë и пироженку подложила с карамельной начинкой. Пока я это всë ухомячивал, послышался щелчок замка.
— Это кто? — Удивилась мама. — Папа так рано не приходит.
— Я отдал свои ключи от квартиры Алексею, чтобы он по ночам мог приходить и свободно обжирать наш холодильник, но, видать, парень проголодался раньше. — Ответил я.
Получив от мамки подзатыльник, я отправился в коридор. Это и вправду был отец, причëм так рано, на моей памяти он не приходил никогда.
— Олег, что-то случилось? — Поинтересовалась ошарашенная мамка.
— Ничего такого. Просто надо будет поработать ночью. — Ответил батя. — Сейчас поем, немного вздремну и сразу на работу!
— Ох, это не дело. — Покачала мама головой. — А утром как?
— Посмотрим. Большой заказ. Без меня не обойдëтся. Пожрать что-нибудь есть, а то с голоду дохну!
— Мой руки, проходи, Макс тут тоже перекусывает. — Мама поспешила на кухню.
Батя же достал мой офон, без единой царапинки, и вручил его мне.
— Ниху… Ничего себе. Как ты это вечно проворачиваешь? — Удивился я.
— Знакомства надо иметь! — Усмехнулся батя. — Как нога?
— Да нормально, ну, мизинец, правда отвалился с концами, чë, если он на волоске висел, большой сгнил, но он мне никогда и не нравился, да и чашечка, которая вылетела из коленного сустава, почти на место встала. — Отрапортовал я.
— Балбес. — Усмехнулся батя и потопал в ванную.
Я же быро дожрал пирожное, выдул чай и потопал, хромая, в комнату, крепко держа в руках свой телефон. Я тут же проверил проектор и камеру, боясь, что и они могли пострадать. Но всë работало просто ахуенно, и от радости я чуть не обоссался.
Я даже глянул пару мемасов с котами, пока не решил снова зайти в империю. Я был уверен, что там никого не окажется, но там был Женя, который кропотливо фармил мобов, пытаясь выйти на 31й левел.
— Здоров, годзилла, давно не виделись! — Поприветствовал я его.
— Нихуя, ты мне погоняло придумал! — Усмехнулся Женëк.
— Отныне буду тебя только так называть. Кстати, хуле я доселе никому прозвищ не придумал? — Я почесал свою балду. — Надо на досуге заняться этим!
— Ха, какое погоняло дашь Юле?
— Мохнатая швабра. — Ответил, не задумываясь я.
— Ахаха! Почему? — Евген схватился за живот от смеха.
— Ты еë в бикини видел? Нет! То-то. У неë волосы с лобка через трусы вылезают, девке бритва не поможет, там газонокосилка нужна. А швабра, потому что у неë ебучее карэ. Ладно, ладно, пошутил я про мохнатый лобок, Юле только не рассказывай, а то она меня, нахуй, расчленит. — Просил я Евгения, пока тот, согнувшись пополам, ухохатывался с моего словесного поноса.
Уже после, когда шутки-прибаутки у меня кончились, и мы фармили, Женëк спросил меня:
— Как думаешь, пропуск стоит на максимум вкачать?
Я аж подавился залупой тролля, которой тот меня бил по голове последнюю минуту.
— Ну, блять, конечно, стоит, но дороговато как-то. Тебе оно надо?
— Да. А хуле? Бабы у меня всë равно нет, чтоб на неë деньги тратить. Так что могу себе позволить.
— Ты, кажется, ни разу не рассказывал, как тебе достались деньги. — Заметил я. — Давай, трави.
— Да история максимально ебанутая. — Женя смущëнно почесал балду. — Ну, типа был у меня богатый дядька, который меня люто ненавидел. Типа я тупой и жирный и нихуя не добьюсь. Жил он в особняке за городом. Ну, и типа постарел, ëбнулся рассудком, мой брат стал за ним ухаживать, видимо, надеялся, что тот ему всë своë состояние завещает. Я тем временем с родоками жил, с универа вылетел, мне стали угрожать, что отправят на завод. Очко сжималось. И тут оказывается, что дядька умер, а брат, который за ним гумно убирал и жопу ему мыл, оказывается в пролëте, потому что на днях они слегка с ним поссорились, и дядька с дуру и с поехавшего ума всë состояние мне завещал. Я когда узнал, чуть не обоссался от смеха. Брат за ним два года ухаживал, а тут я наследник, нахуй! Ну, я сразу сказал: «особняк забирай, нахуй он мне? Я забираю пятнадцать лямов, остальное тебе».
— А сколько там всего было? — Ахуел я.
— Лямов 40–50, богатый пидорас был.
— А откуда такое богатство?
— Да он художником был, не малоизвестным, в своë время дохуя картин продал. Виталий Чугунов, может, слышал?
— Да я как-то искусством не особо. — Я пожал плечами.
— Я тоже. Помню, в детстве, когда он ещë не разочаровался во мне, то водил меня на выставку картин. Я тогда показал на голую нарисованную женщину и проговорил: «А у этой тëти сиськи видно!». Пиздюлей я тогда знатных получил, эх, было время…
— Погоди, ты говоришь, что взял пятнадцать миллионов, но когда мы только повстречались, ты сказал про десять. — Заметил я.
— Хуя, ты чë помнишь! Ну, пять я уже въебал, купил хату за три с половиной ляма, комп за пол-ляма, приставку, икс бокс тринити последнего поколения, а на остальное биток купил, пока он по пятьдесят тысяч. Вот, думаю до сорока пяти ëбнется, как прогнозируют, ещë на лям взять!
— А ты не промах! Блять, я, конечно, хуею, как таким можно быть везучим?
— Да хуйня это всë. Не в деньгах счастье. — Отмахнулся Женëк.
— Ага, говорит тот, кто в них не нуждается! — Хмыкнул я.
На этом наш диалог как-то внезапно прервался. Я ещë пофармил с Евгеном, балуя его своими шутками и даже стишком про курорт:
— Я вишу на пальме
С листьями-хуями.
Много писек в ротике,
Не езжайте в тропики.
А затем свалил, оставив годзиллу фармить в одиночестве. Сейчас у меня был план найти ебанутого быдлана, который меня сбил. Раз уж мой телефон ко мне вернулся, то стоит пробить его номер по базе данных. Останется только еë купить, пробить номер, вычислить его данные, и скататься разочек, чтобы навалить отборную кучу на его ебучую тарантайку. Этим я сейчас и займусь!
Базу данных оказалось не так-то и легко найти. Единственное предложение, которое мне подвернулось, стоило четыре штуки. Деньги у меня были, но это была моя заначка. Так как стипуху я больше не получал (спасибо Нине Еблановне за трояк в семестре и мой успешный вылет из отличников), то деньги черпал из карманных расходов, а мой батя хоть и всегда был при деньгах, особо меня не баловал. Если я сейчас пойду и попрошу у него четыре куска, то он ахуеет и спросит «нахуя они мне». А, бля, так он ещë и спит, ну, тогда помимо вопроса я ещë и пиздюлей отхвачу. Придëтся мне начать скромно жить (ну, не устраиваться же мне на работу!), а я ведь хотел откладывать на предзаказ нового дополнения, который, по логике вещей, должен был начаться в середине осени.
— Ладно, лысый петух, ради моего говна на твоей машине, отдам кровные, но я ещë что-нибудь тогда придумаю. Отрываться, так по полной программе! — Полушëпотом проговорил я.
Через полчаса жопомессива, я, наконец, заполучил широкую базу данных моего города. Пока я ебался с покупкой у какого-то сомнительного чувака, то заметил, что он продавал также базу данных автомобилей всей страны. Стоила она 55К, и лучше бы я этого не знал, блять. Когда я, жадно потирая руки, зашëл и вбил номер пидораса, то обнаружил, что его нет в базе данных. Весело похлопав зенками и потанцевав с бубном перед компом, я попробовал ещë раз. Потом ещë. Я вводил большие буквы, писал номер отдельно от букв и даже дëргал себя за хуй, но еблан не находился. Мне так хотелось что-нибудь разъебать, что я в ярости схватил свой офон и… пошëл смотреть мемы с котами (нет, вы реально думали, что я расхуярю свой телефон, который мне кровью и потом починил батя?).