Брат Коун оживился:
– Это замечательная идея!
– Какая именно? Ее утомление или ее убийство?
– Коун… – сказала Джанель.
– Не ругайтесь. Он прав, мы должны рассказать ему! – Коун улыбнулся Кирину: – Кроме того, вы должны и сами понять, как вы вписываетесь во все это и почему вы нам нужны.
– Я знаю почему, – ответил Кирин. – Уртанриэль. Если они уже один раз убили дракона, то трудность была вовсе не в том, чтобы сделать это снова. А вот убить дракона навсегда уже было сложно. И, вероятно, для этого нужна была Уртанриэль.
Коун отвлекся от копания в сумке.
– Хм, сомневаюсь.
– С чего мне начать? – спросила Джанель. – Наверно, с герцога Каэна?
Коун вытащил из сумки, в которой он хранил книги, маленький, аккуратно переплетенный томик.
– Придется начать чуть раньше герцога Каэна, или это не будет иметь смысла. И раньше Атрина. Начнем с мероприятия в Барсине. – Он постучал большим пальцем по обложке книги. – К счастью, я все записал.
– Барсина. Это человек или место? – спросил Кирин.
Джанель тускло улыбнулась:
– Это зависит от контекста. Коун, начинай. А я схожу принесу всем нам еще по одной порции. И еще больше упишеаррала[15].
Кирин проводил Джанель взглядом к бару. И, что бы она ни сказала бармену, это заставило ее собеседницу бросить полотенце и скрестить руки на груди. Через несколько секунд они выскользнули через заднюю дверь.
Брат Коун же взял свою записную книжку и прочел вслух:
– Существует много рассказов о восстании, о его причинах, об обстоятельствах его успехов и неудач. Брат Коун был уверен, что его рассказ не совпадет с другими истори…
– Подожди. У меня вопрос, – сказал Кирин.
Брат Коун оборвал чтение:
– Всего один?
– Я ничего не обещаю, – сухо сказал Кирин. – Восстание? Какое восстание? Я думал, мы говорим о драконе.
– Мы ведь говорили о контексте, помните? – возразил Коун. – Пожалуйста, наберитесь терпения. Опять же, пока не будут устранены определенные препятствия в виде дракона, у вас нет особого выбора.
– Хорошо, хорошо. Это произошло недавно? Герцог Каэн выступил против империи? – Джанель и Коун упоминали герцога Каэна ранее, да и друг Кирина Джарит Миллигрест был обеспокоен необъявленным восстанием герцога. И если уж на то пошло, отец Джарита, главнокомандующий Корен Миллигрест, был обеспокоен герцогом Каэном. Оба, и отец и сын, наблюдали за ним, ожидая, когда он даст предлог направить против него армию.
И это напомнило Кирину о том, что его друг Джарит был уничтожен Адским Маршем, прошедшим два дня назад в столице.
Он выдохнул.
– Мои извинения, – сказал Кирин. – Пожалуйста, продолжайте.
– Да, хорошо, да. – Коун нашел взглядом место, на котором закончил. – Итак… Коун всегда будет настаивать на том, что восстание началось в Джорате.
Все началось с ограбления…
Все это с самого начала было проблематичным. Разбойники явно не хотели исполнять свои «грабительские» обязанности. Брат Коун знал, что бандиты прячутся на близлежащих деревьях, и чувствовал, что за ними уже несколько часов следят. Он задавался вопросом, чего же они ждут …
Брат Коун поднял голову и нахмурился:
– Да?
– Вы рассказываете в третьем лице? – спросил Кирин, стараясь не рассмеяться. – Серьезно? Если вы там были… Почему бы не рассказать обо всем произошедшем со своей точки зрения?
– Это хроника, – запротестовал брат Коун. – Я летописец, а хронику не пишут, как дневник, от первого лица.
– Никогда не встречал никого, заслуживающего доверия, кто бы говорил о себе в третьем лице. Знал я одного мимика…
Джанель поставила поднос с сидром, местным пивом и еще несколькими мисками с упишеарралом.
– А вот и я.
– Какие-то проблемы с барменом? – спросил Кирин.
– Хм? Никаких проблем, – сказала Джанель, присаживаясь и наливая себе сидр.
Кирин оглянулся на бар. Бармен вернулась, но теперь она стояла в обнимку со старухой-конюхом и о чем-то шепталась с ней.
– Он все время меня перебивает. – Брат Коун посмотрел на Джанель, словно ища у нее защиты: – Можно я продолжу?
Джанель прикоснулась к руке Кирина:
– Если ты не позволишь ему читать, он не даст нам никакой жизни.
И Кирин решил не спорить.
Рассказ брата Коуна.
Знамя Барсина, Джорат, Куур
Ни одни предыдущие бандиты столько не медлили.
В самом деле, пришлось ждать так долго, что кобыла Дорна даже пошутила, что их стоит пригласить в лагерь разделить завтрак.
Наконец одинокая фигура в маске вышла к ним на поляну. Брат Коун смог скрыть свое удивление: он не ожидал, что разбойником окажется женщина. Впрочем, Джорат уже не оправдал стольких ожиданий.
– Наконец-то, – пробормотала Дорна. Брат Коун толкнул ее локтем, чтобы она замолчала.
Очевидно, в этой части Джората преступники были робкими существами, которых нужно было выманивать из их нор.
– Где твои охранники? – спросила бандитка, оглядываясь по сторонам. Разумный вопрос для того, кто собирается совершить преступление.
Кобыла Дорна фыркнула, соскребая засохший сладкий рис с железной сковороды[16].
Третий член их отряда тихо и неподвижно сидел у костра, воплощая в себе все чаяния тех, кто рискнул заняться бандитизмом. На шее на цепочке висело кольцо с драгоценными камнями. Туника для верховой езды была прошита золотой нитью, а прическа лаэвос была украшена нефритовыми заколками.
– Охранники? Зачем? – Джанель неспешно отхлебнула чаю. – Вы ищете работу?
В ответ на шутку бандитка закатила глаза, продолжая при этом осматривать поляну, словно вооруженные солдаты могли спрятаться под спальными мешками. На мгновение ее взгляд задержался на освежеванном олене, висевшем вниз головой на одном из деревьев.
Брат Коун мог угадать, о чем она думала: их всего трое, и ни один из них не выглядел способным на то, чтобы подвесить оленя, не говоря уже о том, чтобы защищаться. Дорна выглядела старше гор. Сам брат Коун был плохо приучен к физическим упражнениям. Благородная дама, Джанель, походила скорее на ребенка. Лошади паслись на соседнем пастбище и казались совершенно безобидными. Нигде не видно никаких признаков хороших охранников, которые могли бы защитить джоратского аристократа от тех, кому при рождении повезло гораздо меньше.
Металл, который легко добыть.
– Слишком просто, – пробормотал бандит. – Вы слишком благородны для того, чтобы не иметь защитников.
А она умнее, чем главари последних четырех банд, подумал брат Коун.
Такая ловушка всегда напоминала брату Коуну салоса, змею, живущую в джунглях Манола. Сам он никогда их не видел, поскольку никогда не бывал так далеко на юге и не покидал границ Куура, но отец Зайхера описывал это существо. Рептилия охотилась, подергивая кончиком хвоста и делая вид, что это не кончик хвоста, а находящееся в отчаянии раненое животное. Любой хищник, набросившийся на эту бесплатную закуску, обнаруживал, что предназначался в качестве основного блюда.
Его работодательница, Джанель Теранон, граф Толамер, выглядела столь же беззащитно.
Он услышал треск сухих листьев и веток, хрустевших под ногами, и перевел взгляд в сторону леса.
– Граф, – сказал он, – есть еще.
– Я надеюсь на это, брат Коун, – ответила граф Джанель, рассматривая разбойницу и с преувеличенной осторожностью ставя чашку. – Ваши компаньоны тоже ищут работу? – улыбнулась она.
– Зависит от обстоятельств. Сколько вы платите? – крикнул мужчина откуда-то из-за деревьев. Другие, тоже невидимые, засмеялись в ответ, показывая, что женщина привела на вечеринку всех своих друзей.
Бандитка вздохнула. Она была одета в богато украшенную кожаную тунику, окрашенную в контрастные коричневые и зеленые тона. Маска на лице состояла из двух кусков вышитой зеленой ткани, наложенных друг на друга так, чтоб оставить прорезь для глаз. Кожа вокруг одного глаза была коричневой, а вокруг другого – винно-красной. Наискось через плечо был перекинут лук, а в руке она держала серп.
Возможно, это просто взбунтовавшаяся фермерша. Тем более что это очень заразительно, учитывая, как часто разбойники нападали на них за пределами кантона графа Джанель, Толамера. Однако в этом была и положительная сторона. Большинство правящих аристократов Джората предлагали награду за пойманных бандитов.
Прекрасный способ заработать на жизнь, если не бояться рисковать.
Брат Коун очень возражал против этого, но не ему было указывать графу, как наполнять сундуки металлом.
Разбойница повернулась к лесу:
– Заткнитесь!
Улыбка Джанель превратилась в усмешку:
– Вашим людям нужно время. Ни одна лошадь не родилась оседланной.
– Сущая правда, – согласилась бандитка, а затем расправила плечи, словно напомнив себе, что не следует отвлекаться на дружелюбную жертву. – Смотри сюда. С тех пор как ты пересекла реку, мы следили за тобой и твоими людьми и все время спрашивали себя, что же здесь делает такая модногривая, как ты. Думаешь, мы поверим, что тебя сопровождают только древняя кобыла и жирный мерин?
Брат Коун выпрямился:
– Подожди…
– О, она зрит в корень, не так ли? – Дорна встала, по-прежнему держа сковородку. – Я стара, а ты за свою жизнь никогда не отказывался от второй порции лапши.
Брат Коун нахмурился:
– Дорна, ты на чьей стороне?
Их прервал свист. Брат Коун, действуя скорее на животных инстинктах, чем вследствие долгих тренировок, отскочил назад. Стрела выбила из рук Дорны сковороду, отправив ее в полет.
Все замолчали. Губы графа Джанель сжались. Она больше не выглядела удивленной.
– Ой! Зачем вы это сделали? Я ее еще не дочистила! – Дорна потерла руку и недовольно поморщилась.
Сердце брата Коуна билось так быстро, что он подумал, что оно сейчас превратится в кролика и убежит. Последние бандиты, с которыми они столкнулись, были сплошь вооружены вилами и длинными ножами – оружием ближнего боя, – и это играло на руку графу. Она выглядела такой беспомощной; это всегда приманивало волков.