Подобный поступок противоречил дхарме. Джамадагни попытался воззвать к царскому чувству долга, но тот все равно увел корову. Младший сын Джамадагни, Парашурама, не мог мириться с подобным оскорблением. Он вскинул секиру, нагнал царя и порубил ему руки на куски, отчего Киратавирья истек кровью. После чего Парашурама вместе с коровой вернулся к хижине отца. Сыновья царя решили отомстить за смерть отца. Они поехали к Джамадагни и убили его на глазах у жены. В ярости Парашурама поклялся истребить пять поколений воинов и совершил кровавые подношения на могиле отца. Свою клятву он исполнил с жестокостью, от которой весь мир пришел в ужас.
Парашурама также убил свою мать Ренуку за то, что она была неверна отцу, и своих братьев — за неповиновение главе семейства. Таким образом, Парашурама воплощает ярость, которую испытывает Вишну при виде того, как рушится порядок. Когда цари не поддерживают дхарму, когда мужья и жены неверны друг другу, когда сыновья не слушаются отцов, из жизни исчезает любая предсказуемость. В обществе, где ничего нельзя предсказать, ничто не поддается контролю.
Ренука с помощью силы своего целомудрия могла хранить воду в необожженных горшках. Но однажды она увидела купавшегося в реке гандхарву и воспылала к нему страстью. Это мгновение слабости лишило ее волшебной способности. Когда ее муж узнал об этом, то приказал сыновьям обезглавить Ренуку. Старшие четверо отказались выполнить приказ. Но Парашурама подчинился беспрекословно. Он вскинул топор и отделил голову от тела. Тогда Джамадагни приказал ему убить старших братьев, потому что они пошли против дхармы, когда отказались подчиниться отцу. Парашурама убил и своих братьев. Довольный Джамадагни предложил сыну попросить благословения. «Верни мне мою мать и братьев», — сказал Парашурама. «Да будет так», — ответил отец.
Ренука, как и Сита, обладала волшебным даром, но потом в ее сердце закрались прелюбодейские мысли. Само по себе сексуальное влечение между мужчиной и женщиной не может быть непристойным. На самом деле, как и в следующей истории, природа не умаляет его, даже когда культура считает подобную связь кровосмесительной. Такие понятия, как инцест и адюльтер, основаны на общественных ценностях. В мире природы они не имеют смысла.
Однажды Арджуна посетил дворец Индры. Он был так красив, что апсара Урваши возжелала его всем сердцем. Она предложила ему себя. «Я не могу прикоснуться к тебе, потому что когда-то ты была женой моего предка, Пурураваса», — сказал Арджуна, напомнив Урваши, что срок жизни апсары превосходит человеческий. «Правила твоего общества не имеют отношения к таким духам, как я», — ответила Урваши. Она потребовала, чтобы Арджуна утолил ее страсть. Арджуна отказался. Мысль об инцесте приводила его в ужас. В ярости Урваши прокляла Арджуну, сказав, что он лишится мужской силы. Индра изменил проклятие, и Арджуна страдал импотенцией только один год. Тот год он жил при дворе царя Вираты в качестве евнуха по имени Бриханалла.
Эмоции — величайшая угроза порядку, который задается дхармой. Сексуальные желания, амбиции, гнев, ненависть и даже любовь угрожают жестким границам варн и ашрам. Сам Вишну поддается им, когда, будучи Парашурамой, охваченный праведным гневом, он отказывается от жреческой стези своей семьи, берет оружие и ведет себя как воин. Это знаменует начало окончательного, неизбежного краха.
Эта ошибка исправляется инкарнацией, которая следует за Парашурамой, в конце Трета-юги. Рама рождается в царской семье и на протяжении всей своей жизни поступает так, как предписано человеку его положения и статуса. Даже в лесу он ведет себя как царь. Раму могли изгнать из цивилизации, но цивилизацию невозможно изгнать из него. Но в случае с Рамой кажется, будто у него совсем отсутствуют эмоции. В стремлении поддержать порядок он жертвует своими чувствами. Он безмолвно страдает. И все ради закона. Такова дхарма: мучительная, пусть и преследующая благие цели.
После инкарнации Рамы Вишну нисходит в облике Кришны. Он рождается в Двапара-югу, когда законы брака не требуют моногамии, как во времена Рамы. У мужчины может быть много жен, а у женщины — много мужей. У Пандавов была одна мать, но разные биологические отцы. У Арджуны, третьего из Пандавов, было четыре жены: Драупади, Улупи, Читрангада и Субхадра. И он делит Драупади со своими четырьмя братьями. Это время, когда никто не уважает варны; люди без всякого уважения относятся к своему положению в обществе. И учитель Пандавов, Дрона, хотя и является по рождению жрецом, живет жизнью воина и царя. Также это время, когда отцы желают отнять юность у своих детей во имя собственных удовольствий. В следующей истории от этого страдает Яду — предок Ядавов.
Когда Деваяни узнала, что ее муж Яяти тайно женился на ее служанке Шармиштхе и что она родила ему двоих сыновей, Деваяни бросилась к своему отцу, жрецу асуров Шукре, который проклял Яяти, сказав, что тот превратится в старого импонента. Когда он понял, какие последствия повлечет это проклятие, Шукра изменил его, заявив, что Яяти вновь обретет юность и мужскую силу, если один из его сыновей добровольно возьмет проклятие на себя. Старший сын, Яду, отказался это сделать. Младший сын, Пуру, согласился стать старым импотентом, чтобы его отец продолжал радоваться жизни. Когда Яяти снова зажил полноценной жизнью, он благословил Пуру и сделал его царем, несмотря на то что он был младшим и к тому же сыном служанки. Яду, старшего сына старшей царицы, Яяти проклял, заявив, что ни он, ни его потомки никогда не унаследуют престол.
Кришна рождается в семье Ядавов, из-за проклятия Яяти он не может быть царем, только государственным деятелем. Многие психологи считают, что эта история точно подсвечивает особенность индийской психики, для которой характерно восхвалять младшее поколение, если оно жертвует своим счастьем ради удовлетворения запросов старшего.
Кришна становится свидетелем острого конфликта между моделями социального поведения и непомерными желаниями людей. Он признает этот раздор между головой и сердцем, страдает и решает его с помощью сострадания и любви. Окруженный социальными беспорядками, он остается спокойным и сдержанным, с ласковым взглядом и улыбкой на губах. Именно поэтому он является пурна-аватарой, полноценной и наиболее совершенной инкарнацией Бога.
И Рамаяна, которая рассказывает историю Рамы, и Махабхарата, которая рассказывает историю Кришны, повествуют о борьбе между законом джунглей и кодексом цивилизации. В первом случае Равана воплощает желание тиранить общество. Во втором эту роль берут на себя Кауравы. В первом случае похищение Ситы знаменует крах цивилизованного общества. Во втором это происходит, когда Драупади проигрывают в кости и пытаются прилюдно раздеть. Но если в Рамаяне Рама не в ответе за похищение Ситы, то в Махабхарате попытка обесчестить Драупади является прямым следствием того, что ее мужья потеряли контроль над собой.
Кауравы пригласили пятерых братьев Пандавов поиграть в кости. За игрой Пандавы проиграли все, что у них было, даже свое царство Индрапрастху. Юдхиштхира, игравший от имени всех братьев, в отчаянной попытке вернуть все, что он проиграл, поставил по очереди на кон своих братьев и себя. Он всех проиграл. Наконец он проиграл их общую жену, Драупади. Кауравы, пришедшие в восторг от победы, притащили Драупади в игровой зал и, чтобы окончательно унизить ее и Пандавов, решили прилюдно раздеть ее. Когда они подошли к ней, Драупади в отчаянии вскинула руки к небу. Кришна услышал ее крик о помощи, и каждый ярд сари, которое стаскивали с нее Кауравы, волшебным образом заменялся новым.
Все земные цари были свидетелями унижения Драупади. Но ни один не попытался защитить ее. У каждого нашлись казуистические сомнения по поводу того, насколько подобный поступок был бы в согласии с дхармой. Другими словами, ни один из царей не нашел ничего однозначно ужасного в том, что женщину силой притащили в зал и попытались прилюдно раздеть. Этот трагический эпизод демонстрирует трагедию законов: при скрупулезном их соблюдении забывается то, для чего вообще существует дхарма, — стремление помочь слабым жить счастливо. Не может быть порядка в обществе, где закон разрешает царям проигрывать свои царства, а мужьям — проигрывать жен. Когда буква закона становится важнее, чем его дух, когда правила становятся важнее людей, когда порядок поддерживается в ущерб состраданию, наступает время пересмотреть дхарму.
Если земля — это Богиня, и одетая она укрощенная, ласковая мать и жена, то раздетая она дикая, своевольная. Одетая дает молоко. Раздетая требует крови. Сцена, когда раздевали Драупади, явилась визуальным свидетельством краха порядка. На сцену выходит закон джунглей. Драупади отвечает на это как Кали: она отказывается заплетать свои волосы, пока не омоет их в крови Кауравов. Ничто не восстановит порядок, пока кровь Кауравов не утолит жажду справедливости, испытываемую землей.
Кровожадная, обнаженная и необузданная натура Кали символизирует дикое, грубое состояние Богини в то время, когда Бог к ней равнодушен. Кали воплощает природу, темные уголки бессознательного, которые могут поглотить культуру, если дисциплина уступит место желаниям и общественный строй рухнет.
Пандавы соглашаются уйти в изгнание в лес на тринадцать лет, по истечении которых Кауравы соглашаются вернуть им Индрапрастху. Поскольку Пандавы сами навлекли на себя все это, изгнание выглядит подходящим наказанием. Рама, в отличие от Пандавов, уходит в изгнание из-за непомерных амбиций мачехи Кайкейи. К несчастью для Кайкейи, ее сын Бхарата отказывается от царства, которое досталось ему волей подлости. Он всей душой хочет вернуть царство Раме, когда тот вернется из изгнания. А вот Кауравы отказываются это сделать. Забрав назад свое слово, Кауравы