Ну а пока шли письма, принималось нужное решение, что тоже не мгновенно, и шел приказ откомандировать одного полковника в столицу, Василий Васильевич время терять впустую терять не собирался.
Чем занялся?
А чем еще должен заняться правоверный попаданец-вселенец в прошлом после того, как перепоет песни Высоцкого и не только? Ну да, прогрессорством.
Василий Орлов решил приложить свои силы в прогрессорстве вооружения. Больше собственно не в чем при его местонахождении и возможностях. Опять-таки его очень удручало местное огнестрельное оружие в плане дульного способа заряжания и скорострельности. Мрак и ужас.
Особенно все печально если все-таки Индийский поход состоится. Места те густонаселенные и если англичанам удастся спровоцировать индусов на агрессию, то аборигены их просто задавят массой, а потому нужно брать не собственным количеством, тем более что много солдат на юг все равно не пошлют, при этом как бы не половину армии придется оставить Бухарском ханстве рассадив по гарнизонам вдоль всего пути следования для безопасности пути снабжения, но качеством.
Так что нынешние фузеи никуда не годились.
Про автомат Калашникова конечно остается только мечтать, как и вообще о винтовках с унитарным патроном типа той же «берданки», но кое-что для повышения точности и скорострельности сделать было можно.
«Перво-наперво это конечно пуля Минье, – подумал Василий Орлов. – Даже если ничего не получится с модернизацией оружия, на что потребуется ну очень большие деньги, кои пока непонятно откуда взять, это уже увеличит качество стрельбы, как по точности, так и по дальности. Уж на новые пулелейки денег наскребем…»
Юбчатая пуля это конечно хорошо, но мало. Скорострельность в три выстрела в минуту и это у хороших, то есть задроченных на быстрое заряжание стрелков (так хорошо если два сделают), это ни о чем. При этом не факт что попадут в цель, ведь стреляют зачастую зажмуриваясь и отворачиваясь от огненной вспышки чтобы не обжечь морду-лица. Так что даже при стрельбе пулями Минье вряд ли процент попадания будет сильно больше чем при стрельбе круглыми, а именно пять процентов. Ну пусть десять, все-таки пуля не будет скакать в стволе бешеным зайцем, но это все равно очень мало.
Эффективность стрельбы тем более неудовлетворительная в условиях, когда будет атаковать конница или полезут из джунглей, хорошо если удастся сделать хотя бы один выстрел. А то и его не успеют и придется сразу переходить в штыковую…
– В идеале было бы конечно сварганить барабанную винтовку на пять-шесть гнезд с капсюльной детонацией, чтобы избавиться от мешающей вспышки, – мечтательно вздохнул полковник. – Но это же какого размера получится барабан, при нынешних-то «слоновых» калибрах?!
Василий Васильевич, разглядывая собственное ружье только грустно вздохнул представив себе этот агрегат с барабаном и поморщился. Это ведь не только здоровенная по размерам дура, но еще и лишний вес, не меньше полкилограмма, тем более что по-хорошему надо с собой дополнительно таскать по два-три запасных барабана. А солдаты и так нагружены как волы и при длительном марше эти полтора кило станут совсем неподъёмными.
– Нет, солдатам нужно что-то попроще. Тем более вчерашним крестьянам барабанный механизм будет лишком сложен даже самый кондовый. Сломают. Сломают даже то, что ломаться не должно… никакого понятия о технике.
«Разве что кавалеристам можно и даже нужно что-то подобное сбацать, – снова подумал он не желая отказываться от откровенной вундервафли в плане скорострельности. – Пусть барабанное ружье не обеспечит большой дальности стрельбы из-за неважной обтюрации, но кавалеристам далеко стрелять и не нужно, они всегда работают накоротке и вот тут просто необходима большая скорострельность. Сотня всадников с пятизарядками обеспечит пятьсот выстрелов, а если они при этом устроят классическую карусель или караколинг! Ух и ах! Правда с калибром все равно нужно что-то делать…»
– Хотя бы тысячу казаков нужно такими мелкокалиберными барабанными винтовками снабдить. Будет так сказать гвардия, что обеспечит огневой перевес на сложных участках. Хотя о чем это я?! – изумился Василий Васильевич. – Есть ведь Атаманский полк, вот его и вооружим…
В структуре казачьего Войска помимо строевых полков в пятьсот пятьдесят казаков, существовал Атаманский полк, так сказать подразделение постоянной боевой готовности, насчитывающий тысячу двести тридцать человек и в отличие от строевых полков Атаманский никогда не расформировывался. И он действительно являлся своеобразной гвардией, не столично-парадной, а реальной, людей туда отбирали тщательно, как по боевым умениям, так и по росту, минимальным являлся метр семьдесят восемь. Богатыри!
– Но деньги… Где же вас столько взять на все хотелки?
Ну да, мелкокалиберные стволы как бы не в разы дороже привычных сейчас «слонобоев», когда в ствол свободно пролазит большой палец.
– А зачем им собственно именно мелкокалиберные? – задумался Василий. – Может наоборот ствол сделать еще более крупного калибра, сразу до трех сантиметров? Ведь работать будут в упор, да еще на скаку, когда с точностью стрельбы прямо скажем не ахти… Тут больше подойдет дробовик! Тогда при удаче одним выстрелом можно зацепить два, а то и три человека! Та же сотня при удаче может положить целый полк!
Эта идея Василию очень понравилась. Да, масса барабана получается еще больше, но это же не пехотинцы, а кавалеристы, так что не критично особенно если бойцов разгрузить от лишней массы, ту же пику например убрать… От таранных атак следовало отказываться. Такое копье по его мнению давно перешло в категорию анахронизма. Казаки с ними только мучаются.
– А что до мелкокалиберных стволов, то из них лучше сделать пистолеты, то бишь револьверы!
«Так, с кавалерийским огнестрелом вроде разобрались, – удовлетворенно подумал Василий Орлов. – Теперь с солдатским стволом нужно что-то придумать…»
По мнению Василия для увеличения скорострельности солдаты должны использовать бумажные патроны, без этой порнографии со скусил, сыпанул на полку, потом в ствол, забил пулю, утрамбовал шомполом… Просто вставил патрон в камору, налепил капсюль и стреляй.
– Заряжание с дула сразу отметаем. Нужно чтобы могли стрелять с колена и даже лежа., а всадники даже на коне перезаряжаться. Переломка, как у охотничьего ружья? – спросил он себя. – Просто, дешево и сердито… Но нет, нужно оставить вариант, когда с бумагой возникнут сложно и придется иметь дело с рассыпным порохом…
Василий Васильевич вспомнил разновидности казнозарядных винтовок, что появятся чрез некоторое время после наполеоновских войн. Увы, имена этих изобретателей-оружейников он не помнил (мог правда при желании выудить из памяти через самогипноз, просто не видел в этом ни малейшей нужды), но зато хорошо представлял конструкцию, где в казенной части имелся откидывающийся вверх «брусок» в который и вставлялась бумажная пуля.
– Хотя у них с обтюрацией тоже не все ладно, тем более если придётся не изготавливать с нуля, а переделывать местные стволы… это же с подгонкой каждого ружья охренеть можно! Нет… совместим обе идеи и делаем переломку, только патрон вставляется не в ствол, а в «прикладную» часть казенника. Тут и с подгонкой проблем не будет и обтюрацию приемлемую обеспечим!
При такой переделке даже ударно-спусковой механизм модернизировать почти не придется. Вместо кремния закрепить специальный ударник, что будет бить по капсюлю.
Кстати о капсюлях, а точнее о детонирующем составе. С этим никаких проблем у Орлова к его великому счастью не предвиделось. Как создать гремучую ртуть он знал прекрасно, более того знал более эффективный рецепт при этом делающий состав безопаснее. А то гремучка в чистом виде почти как нитроглицерин, вполне может детонировать от сильного ударного встряхивания. А всего-то и надо что взять тридцать пять процентов гремучки, двадцать пять процентов сурьмы и сорок процентов бертолиевой соли.
Создав чертежи, Василий Орлов сначала сделал деревянные макеты револьвера, ружья-переломки и барабанного дробовика и только убедившись, что все работает отправился в полковую кузню, чтобы сделать опытные образцы для начала из бронзы, это не железо с которым много возни со сверлением, а хороший металл для отливки, останется только немного напильником шлифануть.
Стволы разве что использовал стальные. Если для переломки подошел ствол от обычной фузеи, пришедших в негодность по разным причинам хватало с избытком, так что выбор был широк, то для остальных образцов оружия пришлось изворачиваться.
Орлов бросил клич среди казаков, что ему нужно, дескать собирает необычные образцы оружия для коллекции и необходимое принесли. Даже для дробовика нашелся подходящий крупнокалиберный ствол. Один такой матерый казачина, притащил ему странное фитильное нечто с воронкой на конце дула.
– Шпанская, – любовно сказал казак. – Как жахнет картечью, прям пушка, всех на своем пути сметает точно метла!
«Кажется это называется мушкетоном», – подумал Орлов.
– Чего тогда расстаешься, коли так нравится и эффективна?
– Деньга нужна, дочери на приданое, – вздохнул казак. – Да и срок мой службы выходит…
Василий только головой покачал, глядя на этого динозавра огнестрельного оружия наверное заставшее времена Кортеса, все еще находящееся в строю, но поскольку ствол благодаря качественной стали и хорошему уходу сохранился на удивление прекрасно, то заплатил почти не торгуясь.
Нашелся и мелкокалиберный ствол для револьвера. Кто-то затрофеил у панов детское ружье всего сантиметрового калибра. Из такого четыре револьверных ствола в итоге получилось.
«Подарю по одному отцу и деду и два мне», – подумал Василий.
Омрачало его настроение только тот факт, что все его инновации в оружейном деле стремительно утекут на запад.
Увы, Россия Василию Орлову в этом плане напоминала вечно течную суку готовую перепихнуться когда угодно, где угодно и с кем угодно. Текло везде и на всех уровнях и это неудивительно учитывая национальный состав этой аристократии не забывающих историческую родину, а то и вовсе являвшихся прямыми агентами. Но и русские были готовы на что угодно ради той же «милой Франции».