— Он смотрит на всех своих потомков, Каффар. И видит наши деяния. Изменившему крови аль-Баграмов не взять этот город, сколько бы Первых людей он не совратил, какое бы число омерзительных для Отца-Небо демонов он не привёл за собой.
Обычные слова, рассчитанные на тех, кто мог и наверняка слышал произносимое этим днём. И совершенно естественные, поскольку всех, кто осмеливался даже мимолётно выразить опасения и особенно сказать что-то не порицающее бывшего наследника Бахмут-аль-Баграма… Стража хватала всех, а уж дальше их участь была тяжела, печальна и, как правило, оставалась таковой недолго. Или долго, поскольку на смазанных бараньим салом кольях или на вонзившихся под рёбра зазубренных крюках умирали далеко не сразу. Наместник лютовал, казнями робких духом и осмелившихся издать нечто напоминающее ропот стремясь восстановить в Хугул Алшиин привычный порядок. Естественно, густо замешанный на страхе. Ну, оно всегда было именно так. Часть площади, отведённая для публичных казней, редко когда удивляла отсутствием обречённых на смерть.
Нукеры Абу ибн Хуррат и Каффар ибн Рахани были знакомы друг с другом. Хорошо знакомы, а потому ничего удивительно в том, что они, встретившись, решили поговорить, не было. А то, что они вовсе не они — этого никому знать и не следовало.
Разговор был всего лишь маскировкой, в то время как настоящее общение шло при помощи жестов. Часть обозначала конкретные слова и понятии, ну а в случае необходимости подавался особый знак, после чего каждое переплетение пальцев на той или иной руке становилось буквой, которые составлялись в слова, а затем и фразы. Этому демонов-аморфов, решивших пойти по наиболее естественному для них пути, также, помимо мета- и полиморфизма учили в Очах Властелина — этой особенной школе магии. Ну или не школе, а просто отдельному направлению на их стыке. Тут были разные мнения.
«Третий. Встреча. План. Кровь. Якорь», — сигналил Кресп.
«Согласие. Ожидание. Запас… Осторожность».
Ответ со стороны Вэйлерра также был понятен. Сейчас обоим аморфам не требовалось даже переходить на буквенные жесты, хватало стандартных слов-заготовок. Кресп сообщил о том, что нужно встретиться с последним из тройки, после чего использовать тот план, который был связан с «кровавыми якорями». Вэйлерр отвечал согласием и предложением дождаться Мирлага на запасном месте встречи, раз уж на основное тот не пришёл. И проявить ещё большую осторожность, поскольку могло случиться всякое. Находясь внутри вражеской крепости, не стоило пренебрегать ни магией защитников, ни хитростью тех, кто отвечал за безопасность от проникновения шпионов, в том числе и им подобных.
Небольшая прогулка по осаждённому городу. От того места, где они встретились — неподалёку от приземистого строения Гильдии Торговцев — до чайханы, которая немногим отличалась от той же таверны, хотя особенности и имелись. Например, в ней, помимо вина, для увеселения посетителей могли принести и дурманный порошок, и в курительные смеси для кальянов добавить… всякое. То, за что в Новом Кадафе и других доменах Провозвестника торговца бы отправили прямиком на «попечение» мучителей с последующей упаковкой в камни душ, а скорее всего просто на жертвенник. Ну а покупателей ждал сперва долгий разговор с целителями — за счёт незадачливых любителей дурмана — а потом по ситуации. Ситуации, кстати, были самыми разными.
Стоило им оказаться внутри, как атмосфера места словно бы окутала обоих вязким, насыщенным тем самым дурманным порошком и благовониями воздухом. Устроить освежающий ветерок тут явно никто не намеревался. Похоже, клиентам нравилось именно так. Привычных столов и стульев/кресел было мало, тут в основном предпочитали возлежать или сидеть на подушках, переплетя ноги замысловатым манером. И им предстояло делать то же самое, чтобы не выделяться. А ещё не забывать попутно приветствовать тех, кто махал им рукой или ронял пару слов
С обслуживанием тут было… по-разному. Для кого как. Всё зависело от положения посетителей. Катафракты и хирбады, не говоря уж про мобедов и погонщиков Луу — они были в особенном почёте. Нукеры же с немногочисленными амазонками, эти как бы и не простые воины, стоящие гораздо выше простых конных стрелком и тем более пастухов-погонщиков, могли и подождать. Вот они и ждали, ведя себя как обычно… как следовало для носимых ими личин, как бы коротая неспешно текущее время вязким разговором о том. что творилось не в самой крепости, а на стенах, откуда оба совсем недавно сменились, отправившись на недолгий, но отдых. Гарнизон хоть и поубавился после периодических атак с воздуха — они происходили ночью чаще, днём немного реже — но оставался ещё достаточным для того, чтобы менять людей на стенах правильно. Давать воинам отдых, не изматывая их. Ну а если всё получится с «кровавыми якорями» — вот тогда у отражающих атаки случатся настоящие проблемы.
Крепкий чай с пряностями, кальян, сладости и фрукты — вот что они заказали наконец подбежавшему рабу. Тот, низко-низко кланяясь и причитая, что очень сожалеет, что детям Тенгри-хана пришлось ждать, спиной вперёд быстренько так удалился.
Рабы… тут их было множество, причём самых разных: такие же степняки, проданные своими родичами или захваченные в набегах на владения других ханов с эмирами, равно как их потомки; многочисленные негры, которыми их племенные вожди торговали порой реально на вес, оценивая как «длинную свинью» и по жирку с общей откормленностью; куда более редкие из числа угнанных во время набегов крестьян Империи Света и союза Хранителей Древних. Отдельной строкой стоило добавить наложниц, но там более всего ценился такой товар как эльфийки, гномки, имперские женщины не из числа простых и совсем уж экзотика. Что ни говори, а Золотой Каганат был прежде всего известен своими рабскими базарами, где можно было купить представителей чуть ли не всех разумных рас, населяющих этот мир. Вопросом являлась лишь цена и возможное время доставки, если речь шла об эксклюзивном товаре. И торги, на которых выставлялись наиболее ценные экземпляры. И доставка под заказ клиента, когда заранее оплачивалась цена либо подходящей под какие-то требования рабыни — или раба, никакой разницы не имелось — либо и вовсе осуществлялось похищение конкретного разумного существа.
Всё это было. Не где-то, а во всех землях Каганата. И должно было перестать существовать тут, в доменах аль-Баграмов, как только они перестанут быть подвластными хану. В этом оба скрывающихся под личинами парочки обычных нукеров аморфы были уверены. Не зря же пришли сперва сюда, чтобы начать действовать. Однако хотелось дождаться ещё и Мирлага, который ещё до встречи должен был кое-что сделать по положению старшего в их тройке.
Должен был, но… Хватило уловленного разговора за одним из «столиков», где сидело два катафракта и хирбад, чтобы понять — Мирлаг точно не придёт по уважительной причине. Мёртвые своими ногами не ходят, если на то нет приказа некроманта. Но некромантия и Золотой Каганат… Хунганы, являющиеся честью «чёрной ветви», они не классическая некромантия, а лишь её довольно простенький огрызок. Однако они есть почти в любом домене не только негритянских племенных вождей, но и у «потомков Тенгри-хана», чтящих как его самого, так и Отца-Небо. Ведь упускать возможность узнать у недавно умерщвлённого то, что он не успел или не захотел сказать при жизни — это большое и важное преимущество. Во многих случаях, но не всегда. Мирлаг, отправившийся на перерождение, точно не станет для имевшихся тут хунганов чем-то большим, чем просто мясная кукла на верёвочках. Душа демонов отлетала в Инферно, притягиваемая категорическим приказом Архидемона, почти сразу. А чтобы воспрепятствовать этому… тут нужны были усилия не просто классической школы Смерти, что практиковал Ковен Некромантов во всех трёх своих ветвях Кости, Крови и Духа, но также достаточный уровень мастерства. Высокий уровень, не чета подавляющему большинству хунганов. И ещё одно, тоже важное. Аморфы, отправляясь на такие вот задания, были готовы к раскрытию, а следовательно к самому печальному для себя исходу.
Мозг! Если он разрушен или даже повреждён, то даже достигшему должного мастерства в магии Смерти сложно становится подъять труп, способный отвечать на вопросы или иным образом поделиться ценной информацией. Для специалистов в области Духа демоны Инферно были худшим из вариантов. Попробуй-ка потягаться с волей самого Архидемона, печать защиты которого как раз и стояла на душах любого сына или дочери Инферно, присягнувшего на верность своему если и не создателю, то однозначному и добровольно признанному сюзерену.
Вот и у Мирлага имелась специально помещённая чуть ли не вплотную к мозгу руна, сочетающая в себе возможность несильного, но огненного взрыва, совмещенного с преобразованием остатков пламени в кислоту. Достаточно было волевого усилия и вот оно, действие — вместо головы лишь месиво, к тому же огненно-кислотное, способное и окружающим доставить определённые проблемы.
Руны. Иногда использовались они, иногда малые ёмкости с алхимией, по ситуации и исходя из возможностей. В любом случае, демоны-аморфы, способные преобразовывать своё тело в очень широких границах, с лёгкостью помещали в глубину плоти хоть то, хоть другое. Да и вообще, внутри их тел многое хранилось, невидимое просто и слабо обнаруживаемое даже сенсорными заклятьями. Ведь придать плоти и костям нужные свойства — что может быть естественнее для достигшего определённого уровня мастерства в метаморфизме.
Однако речь сейчас зашла вовсе не об их собственных возможностях как избежать допроса местным подобием некромантов, так и неприятно удивить врага спрятанными внутри тел сюрпризами. Мирлаг! Судя по разговору катафрактов и хирбада, аморфа обнаружили в бейт ад-д’ара — подобии борделя в городах Золотого Каганата. Почему подобии? Все «работницы» этих заведений являлись рабынями. Делать с ними, заплатив залог, можно было что угодно: сношать, калечить, распиливать тупой пилой и просто жарить на вертеле для исключительно каннибальских радостей. Главное, Ччобы без лишних криков и не мешать другим клиентам. И разумеется, бейт ад-д’ара считалось порочным, грязным и недостойным местом. Правильным считалось не посещать его открыто, а просто покупать рабынь на базаре, вести в дом или шатёр, после чего, опять же, делать всё, что душе угодно.