— Да как ты смеешь, — вскипел он. — Ты не просто меня использовала, черт бы с ним. Ты решила еще и в семью мою пробраться, делала вид, что тебе это все не нужно. Ты. Сегодня. Сидела. За. Одним. Столом. С Селин! Наслаждалась?
— Демиан, клянусь…
— Лучше тебе сейчас молчать, иначе я не ручаюсь за себя.
— Это патрульные, — сказала Лив, понимая, что ни одно ее слово не будет нормально услышано. — Как ты не понимаешь? Я хотела найти виновника. Того человека, из-за которого мой брат оказался на каторге. Он не колдун. Я — ведьма! Я! Хотите, забирайте меня, делайте, что хотите. Я потомственная ведьма, Валерот — мой фамильяр. Я должна стать главой в нашем клане или общине, хотя я не имею ни малейшего понятия, что это значит. Но не Альд. Он никогда ничего не умел и никакими силами не обладает. Понимаешь? Я просто пыталась вытащить брата!
— Альд? — с холодом в голосе переспросил Демиан. — Это тот суд на котором ты увидела Тарваира?
— Да. Все шло нормально, его собирались оправдать, но тут явился инквизитор и принес какой-то кристалл, который ни я, ни Альд в глаза никогда не видели. И все. Моего брата обвинили в колдовстве и сослали на каторгу. Вы обвинили! Ваша инквизиция. Я думала, что это Тарваир подставил его, думала, что нашла виновного. Но тут оказалось, что вы отдали все доказательства в руки каким-то патрульным, за которыми даже не следите. Выполняй ты или твой друг свою работу правильно, мы бы никогда не оказались в такой ситуации. Я жила в своей деревне, я не собиралась переходить дорогу инквизиции и уж тем более не собиралась делать плохо людям. Моя бабка лечила скот, когда он болел. Она делала целебные отвары, которые поднимали всю местную ребятню на ноги, она помогала всем. А вы вот так взяли и уничтожили все хорошее, что было в нашей семье. Разбили ее, искалечили, разделили, потому что просто не могли выполнить правильно свою работу. Мы ищем одного человека, Демиан. И проблема в том, что мне понадобилось всего несколько дней чтобы его найти, в то время как ты потратил на это несколько лет. Это патрульный!
Лив чувствовала на себе уничтожающий взгляд и под ним откровенно ощущала, как становится невероятно маленькой, не способной за себя постоять. Неприкрытая ненависть пробивала насквозь, заставляя все внутри сжиматься от страха.
— Опять патрульный, — через вечность произнес Демиан. — Колон! — прикрикнул он. И на пороге тут же появился личный секретарь графа Сальмаира. — Приставь к ней охранника, пусть отведет к Торговцу. Там ты пробудешь весь следующий день, а потом будешь осуждена.
— Каторга? — сглотнула Лив.
— Нет, сожжение. Я даже не стану везти тебя в управление. Когда все закончится, ты будешь сожжена на главной площади Сальмаира. Именем графа. Именем всей моей семьи, — ответил Демиан и демонстративно отвернулся.
Глава 16
“Насколько это больно, гореть на костре?” — думала Лив, глядя на залитый солнцем волшебный квартал.
Из дворца ее сопровождала охрана из трех человек. Бдительные стражники графа следили за каждым ее шагом. Впрочем, Демиан сделал ей на прощание один простой, но очень важный подарок — он не стал говорить всем, почему помощницу срочно отправляют к ведьме, да еще и под конвоем. Расскажи он, и ехать пришлось бы связанной по рукам и ногам, да еще и с кляпом во рту, чтобы не произнесла никакого заклинания.
А так все просто дождались полночи, провели ее по длинному коридору, надежно скрывая плащом от посторонних глаз, вывели через тайный ход уже давно покрывшийся пылью, посадили в карету и увезли в волшебный квартал. Вначале их еще сопровождал Колон, но на подъезде к кварталу он вышел из кареты, оставив Лив наедине с охраной.
К ее удивлению, те были почтительны, немногословны, а один из них даже подал руку, помогая выйти у дома Торговца.
Демиан не появился.
Может, оно и к лучшему, думала Лив. Единственное, чего она отчаянно желала, так это видеть его глаза, когда она будет гореть на костре на центральной площади. Ей даже стало интересно, останется ли в них та ненависть, которую она видела в комнате, или все-таки сменится жалостью. Лив прикинула, что лучше бы осталась, так хотя бы будет не так обидно.
— Моя служанка уже давно приготовила завтрак, — пролепетала Торговец, выдергивая Лив из горьких размышлений.
И когда только успела появиться в комнате? Не было шагов на лестнице, не было скрипа двери, даже крохотного дуновения ветерка не случилось, когда ведьма вошла. Или просто Лив этого не заметила?
— Так ты есть будешь? — с напором спросила Торговец. — К слову, там все уже несколько часов назад остыло.
Кривая ухмылка появилась на лице Лив, отмечая жестокую иронию судьбы. Оказаться в доме у самой могущественной ведьмы Сальмаира прямо перед собственным сожжением на костре за колдовство. Да еще и ведьма эта стала главным стражником.
— Сегодня мой последний день, — ответила Лив.
— Значит, диета тебе уже не нужна, — пожала плечами Торговец и поманила ее за собой.
Лив вздохнула и пошла следом.
— Ты не понимаешь, меня завтра сожгут.
— И что? — удивилась Торговец и это удивление оказалось совершенно искренним.
— Что значит “что”? Я завтра умру. Меня не станет, а я даже не могу попрощаться со своим братом или сказать об этом Валероту.
— Это еще почему?
— Инквизитор амулет отобрал.
— А-а-а-а, это, — протянула Торговец. — Да, досадно.
Она села за накрытый стол, посадила рядом со своей тарелкой Альберто и пригласила Лив.
— Послушай, дорогуша. У всех когда-нибудь случается последний день. И поверь моему опыту, проводить его в жалости к себе — далеко не лучшая идея. У тебя, кажется, были какие-то планы. Ты хотела спасти своего брата? Ну так действуй.
Лив сжала кулаки, пытаясь сдержаться и не высказать ничего ведьме. Интересно, каким был ее последний день? Так ли она была спокойна, когда на нее надевали этот ошейник? И маячил ли перед ней костер хоть когда-нибудь?
— Как я могу это сделать? — сдерживая гнев, спросила Лив.
— Ты ведьма, ты можешь что-нибудь придумать, — хмыкнула Торговец и сделала глоток чая с таким видом, будто весь мир остановил свой бег ради одного только этого момента.
Лив посмотрела ей прямо в глаза и с уверенностью ответила:
— Я бы могла справиться со стражниками и сбежать. Попыталась бы это сделать, по крайней мере. Но между мной и свободой стоишь ты. Я не думаю, что Демиан прислал меня к тебе просто так.
— Правильно, — ответила Торговец и на ее лице появилась довольная улыбка.
— Может, мне попытаться уничтожить тебя?
Торговец искренне засмеялась, глядя на свою гостью как на маленькую необученную девочку.
— О, милая, боюсь, у тебя это никогда не получится. Разве ты не помнишь, что одного моего заклинания хватило, чтобы ты провалялась в постели несколько дней? Думаешь, я не смогу тебя остановить? Смогу, конечно. Поэтому даже пытаться не стоит, лучше пирог съешь.
— Тогда у меня к тебе будет одна просьба.
— Всего одна?
— Передай Валероту, что мне очень жаль. Дальше он должен действовать самостоятельно, — сказала Лив и взялась за еду.
— Ой, я тебя прошу, только не надо нагнетать. Твой фамильяр вполне себе самостоятельное существо, я не думаю, что он вообще хоть когда-нибудь надеялся, на твою помощь. Впрочем да, сейчас ему нужно будет кое-что сделать без использования чужих сил.
Она взмахнула рукой и книга на самой дальней полке шкафа тут же пришла в движение. Сперва она едва заметно зашаталась, затем затряслась, потом выскочила со своего места и плавно подплыла по воздуху прямо на стол перед своей владелицей и ошарашенной Лив и крысы Альберто.
— Так, что тут у нас? — сказала Торговец, в задумчивости перелистывая страницы.
Одной рукой она пыталась справиться с книгой, а другой аккуратно держала чашку, будто и не ведьма вовсе, а какая-нибудь дама, увлеченная чтением на собственном балконе.
— Так, это сплетение сил с фамильяром. Это возможность видеть его глазами. Это про усиление собственных возможностей… Это не то. И это не то…
Лив с удивлением перевела взгляд с Торговца на книгу и обратно. И осознав, что ведьма не собирается ничего объяснять, спросила сама:
— Подожди, что это сейчас было? Ты… Ты только что… Как ты…
— Заставила книгу пролететь пол комнаты? — подхватила Торговец. — О, очень просто, дорогая, любая ведьма так может.
— Но ошейник? — все еще не понимала Лив.
И тут Торговец сделала довольно странную вещь. Она улыбнулась, дотронулась до ошейника и сняла его так, словно это было обычное украшение. Удивленный взгляд Лив она отметила и даже загордилась, но все же решила объяснить:
— В том переулке, когда мой дорогой Альберто превратился в крысу, я поняла, что мои силы вернулись. Не на минуту или две и даже не на день, а навсегда. Их стало даже больше и я могу очень многое.
— Тогда почему ты все еще здесь? — насторожилась Лив. — И почему ты просила меня превратить Альберто в крысу навечно?
На этих словах Альберто недовольно поднялся на задние лапки и посмотрел на Торговца с таким укором, что той впору было сгореть со стыда.
— Ну не могу я с ним ничего сделать, — призналась ведьма. — Рука не поднимается. Размякла, подобрела, в порыве гнева и убить могла, но не убила же, а дальше… Но я нисколько не жалею. Альберто заслужил то, что получил.
Крыса вздохнула и опустила голову.
— И не надо так смотреть. Да, ты полностью заслужил. И если ты думаешь, что я не оставлю тебя крысой навечно, ты сильно ошибаешься. Пусть я не смогла этого сделать, но другие смогут. Это если Лив не захочет мне помочь. Уверена, что не хочешь? Ритуал надо провести на полной луне.
— У меня завтра костер, сожжение, смерть, — напомнила Лив. — В общем, планов много, никак не успеваю.
— Ах, ну да. Значит, будем искать кого-то другого.
— И все-таки, почему ты осталась? Ты собираешься отомстить?