В 1944 году от туберкулеза умер мой отец (как ветеринар он много ездил по области, боролся с падежом скота и, в частности, с сибирской язвой), спустя год умерла от сыпного тифа мама. Я остался с бабушкой и дедушкой, которые, к счастью, получали рабочие продовольственные карточки. У бабушки и дедушки была овчарка. Они ходили с ней на работу в гостиницу, собака трудилась сторожем – на нее тоже была оформлена рабочая карточка.
И в этот особенно тяжелый период для нашей семьи я всегда ощущал Ванину дружескую поддержку.
Через год после окончания войны мы окончили школу. Ваня и я решили ехать учиться в Горький. Ваня поступил в Педагогический институт на исторический факультет, я – в Горьковский политехнический институт.
Во время учебы мы продолжали тесно общаться. Ваня серьезно занялся легкоатлетическими метаниями и позже стал мастером спорта по метанию молота. Мои успехи в спорте были несколько скромнее – второй разряд по велосипедному спорту.
По окончании учебы Ваня уехал в Ленинград, я остался в Горьком. Спустя несколько десятилетий мой друг стал профессором кафедры физического воспитания в Ленинградском (Санкт-Петербургском) государственном университете, я – профессором кафедры радиотехники радиофизического факультета Горьковского (Нижегородского) государственного университета. Иван ушел на пенсию в 2011 году, я немного раньше – в 2009-м. Все эти годы, несмотря на расстояние и разные профессиональные интересы, мы оставались на связи. Встречались, как правило, в Москве, куда часто приезжали на конференции. В обязательном порядке созванивались 5 февраля и 5 апреля – поздравляли друг друга с днем рождения.
Не забывали мы и про третьего участника нашей дружеской компании. Эдик остался в Лысково и со временем стал заведующим плодопитомником. Благодаря ему у меня на даче уникальный сад. Знаю, что Эдик советами помог Ване с благоустройством дачи.
Больше семидесяти лет мы продолжали переписываться и перезваниваться. Детская и юношеская дружба осталась на всю жизнь.
О.С.Глотов. Масштаб личности Ивана Сергеевича понимаешь с годами…
С Иваном Сергеевичем я познакомился во время каких-то студенческих соревнований гиревиков в Университете. Это был 1999 или 2000 год. Я неплохо выступил, и Иван Сергеевич, обратив внимание на мой результат, пригласил меня заниматься вместе с университетской сборной по гиревому спорту. И за две недели между университетскими соревнованиями и городскими он довел мой результат со второго разряда до первого! Рекомендации его были предельно конкретны: «Олег, у тебя развиты руки и развиты ноги, и просто надо сделать так, чтобы они «были связаны» между собою», – сказал он и предложил комплекс упражнений на турнике для развития мышц корпуса.
На меня тогда это произвело сильное впечатление. Иван Сергеевич, с его огромным опытом и тренерским интеллектом, мгновенно «диагностировал» проблему и тут же предложил способ ее решения, оказавшийся весьма результативным. И такое происходило не только со мною, но и со всеми, кто проходил через его руки.
Он в течение очень короткого времени определял слабые места каждого спортсмена, с которым работал и с помощью внятных четких рекомендаций корректировал состояние спортсмена и улучшал его кондиции.
В студенческие годы я довольно активно занимался спортом, самыми разными видами, но впервые столкнулся с тренерским профессионализмом такого уровня.
Иван Сергеевич давал очень много интереснейших упражнений, причем бывало и так, что привычному, всем известному упражнению он добавлял небольшую вариацию, и рутинное вроде бы упражнение начинало «работать» по-новому, и ты его выполнял с каким-то особым настроением и удовольствием, и это оказывалось очень полезно.
Но мы выигрывали не только за счет методических талантов нашего тренера: Иван Сергеевич умел создать командный дух, благодаря которому каждый стремился выступить как можно лучше, прыгнуть выше головы. При всем соперничестве внутри команды СПбГУ у нас никогда не было конфликтов, а дружба и добрые отношения, которые родились много лет назад на тренировках, продолжаются и по сей день.
В этом, в создании замечательно теплой дружной атмосферы в команде с ним тоже мало кто из тренеров мог сравниться.
Нельзя сказать, что при знакомстве Иван Сергеевич производил ошеломляющее впечатление: те, кто его видел впервые, едва ли могли предположить, что ученики этого немолодого и скромно, очень обыкновенно выглядящего «дядечки» в очках завоевывали самые высокие награды на Олимпиадах и других престижных турнирах. Масштаб личности, интеллект Ивана Сергеевича становились понятны только спустя какое-то время, при более тесном общении. Хотя на его интеллигентность ты обращал внимание сразу.
Иван Сергеевич был человеком весьма азартным, но чувства свои сдерживал, даже если видел, что кто-то поступает неправильно. «Если человек неправ, то он должен сам понять, что он неправ» – так, наверное, можно сформулировать его установку. Он будто давал человеку шанс исправиться самому. Часто это работало, но, возможно, в иных ситуациях ему стоило быть более жестким, стукнуть в какой-то момент кулаком по столу, но это уже был бы не Иван Сергеевич…
С.С. Донских. Долгая счастливая жизнь
Пожалуй, можно выделить три этапа нашего общения с Иваном Сергеевичем.
Я вошел в сборную Советского Союза примерно в то же время, когда Иван Сергеевич был старшим тренером сборной по толканию ядра, в конце семидесятых. Но тогда общение наше не было особенно насыщенным: «здравствуйте, до свидания…». Иван Сергеевич тренировал Евгения Миронова и других своих воспитанников и в работу других спортсменов, у которых были свои тренеры, не вмешивался.
Иван Сергеевич, как и многие его коллеги того поколения, был настоящим трудоголиком, он был тренером не то что «на полный рабочий день» – его профессиональная деятельность не останавливалась ни на минуту, но это не было ему в тягость, никакого «профессионального выгорания», как сейчас говорят, у него не было, от своего любимого занятия он никогда не уставал.
Довольно близко мы познакомились позже, в период, когда на стадионе «Динамо» под руководством Ивана Сергеевича тренировался один из самых известных его учеников Павел Репин. Там же тренировался и я, мы тепло общались и даже отмечали окончание сезона поездками на рыбалку в Барышево – место, которое Иван Сергеевич очень любил. Рыбалка, пожалуй, была любимым досугом Ивана Сергеевича. Улов Ивана Сергеевича неизменно оказывался больше и солидней, чем у нас с Пашей.
На рыбалке он раскрепощался и начинал рассказывать истории, в том числе и рыбацкие, где-то, возможно, он мог и присочинить слегка, но делал это невероятно обаятельно и смешно. Рассказчик Иван Сергеевич был замечательный, но, к его чести, он никогда не пытался специально кого-то рассмешить, поразить, привлечь к себе внимание какой-то невероятной историей. У него это всегда выходило очень органично, естественно, а все байки у него были к месту.
Когда я уже работал старшим тренером сборной команды города по метаниям в Комитете по физической культуре и спорту, мы, естественно, часто встречались с Иваном Сергеевичем на соревнованиях и различных совещаниях, общение наше носило уже более деловой, но по-прежнему искренний и сердечный характер.
Резкие перемены, произошедшие в стране в конце 80-х – начале 90-х, не могли оставить Ивана Сергеевича, убежденного коммуниста, не отрекшегося от своих убеждений, равнодушным, но его общение с коллегами, придерживавшимися других взглядов, по-прежнему было доброжелательным и взаимноуважительным. Я, например, с Иваном Сергеевичем мог спорить на темы политики, но ни профессиональным, ни личным нашим контактам это нисколько не мешало.
Иван Сергеевич был человеком весьма эрудированным, начитанным, обладающим большим объемом знаний в самых разных областях, и конечно, беседовать с ним на самые разные темы было огромным удовольствием. Понятно, что главной темой наших бесед был спорт, а в последние годы его жизни – книга об истории Олимпийского движения, над которой Иван Сергеевич кропотливо трудился, и судя, по его рассказам, для него это было очень важно, в этой книге он постарался высказать свои заветные мысли, касающиеся истории спорта.
Иван Сергеевич прожил долгую и в целом счастливую жизнь. Известно, что люди со временем меняются, порой довольно сильно, но все годы нашего знакомства я знал его как доброго и глубоко порядочного человека. Таким он и останется в моей памяти.
Д. В. Дрючин. Письмо учителю
Ивану Сергеевичу Краснову, Учителю и Тренеру
Дорогой Иван Сергеевич!
Это письмо дарит бесценную возможность вновь обратиться к Вам, поделиться воспоминаниями от общения с Вами и сказать большое Спасибо за все, что Вы стремились заложить в нас, своих учеников.
С теплотой вспоминаю тренировочные занятия по гиревому спорту под Вашим руководством, наши беседы (в том числе по телефону, которые могли с легкостью продолжаться и час, и полтора), а также различные эпизоды университетской спортивной жизни. Восстанавливая их в памяти, точно складывая элементы мозаики, невольно удивляешься тому, сколько всего происходило во времена студенчества, когда закладывались основы взрослой жизни. Ваши уроки по-прежнему служат для нас надежным ориентиром во многих ситуациях.