Гостей следовало ублажить, и Титок прыгнул выше головы. Полицейские неистовствовали. Из окрестных деревень везли поросят, кур, яйца, масло… Часть продуктов предназначалась для гостинцев — в районе с питанием было неважно. В актовом зале правления завода сбили длинные столы, накрыли их конфискованным у крестьян полотном. Накануне долгожданного дня поварихи не спали. Да и Титок едва прикорнул, напряженно размышляя, не упустил ли чего.
Немцы ожидались к обеду, но с рассветом Титок был на ногах. Проверял, пробовал, отдавал распоряжения… За хлопотами едва не прозевал, как к заводскому правлению подъехали мотоцикл и крытый брезентом грузовик. Выскочил наружу. Два немца в шинелях и с овальными бляхами на груди спрыгнули на утрамбованный полицейскими сапогами плац.
— Герр Фролов? — спросил тот, что был повыше.
Титок испуганно кивнул.
— Фельфебель Штирлиц, охранная дивизия. Ожидаете гостей?
Титок, холодея, подтвердил.
— Нам поручено охранять господина коменданта.
Титок обрадовался и обиделся одновременно. С одной стороны, ответственность за гостей лежала теперь на немцах, с другой — получалось, что ему не слишком доверяют.
— Где будут построены полицейские? — спросил фельдфебель, не обратив внимания на его терзания.
— Построены? — удивился Титок.
— Господин комендант наверняка пожелает обратиться к полицейским с напутственным словом, — пояснил немец. — Следует к его приезду собрать личный состав. Весь. Мы заменим ваших людей на постах и будем охранять поселок, пока мероприятие не закончится.
Титок заулыбался: ситуация прояснилась. Чертовски умный народ немцы! Все предусмотрели! В самом деле, кто будет обороняться от партизан, вздумай он по собственной инициативе собрать подчиненных? А собрать надо. Коменданту будет приятно, он сможет лично убедиться в исправном состоянии полицейской части.
Титок подозвал подчиненных и отдал распоряжение. Четыре немца с ручными пулеметами выпрыгнули из кузова грузовика. Один из немцев был гигантом, шинель была ему явно мала и не закрывала даже колен. Титок повел их занимать огневые точки. Два пулеметчика расположились в угловых комнатах правления, другие заняли дома по краям плаца. Титок дал полицейского в сопровождение унтеру, тот прыгнул в коляску мотоцикла, немцы укатили менять посты. Титок только выговорил право оставить полицейских на главной дороге, фельдфебель согласился.
— Герр комендант будет доволен. Здесь зона действия полиции. Герр комендант не знает о нашем приезде, так распорядились в округе. Мы будем незаметны.
Титок на радостях предложил фельдфебелю выпить и закусить, но немец отказался.
— Потом, герр Фролов… — сказал туманно.
За час до обеда полицейская рота стояла на плацу. В вычищенных мундирах, надраенных сапогах полицейские маялись под не по-осеннему щедрым солнцем, но отлучиться не смели. Титок бросал на подчиненных грозные взгляды, затем бежал в зал, где ждал гостей щедро уставленный блюдами и бутылками стол, — проверить, не утащили ли чего. Он совсем истомился, когда на дороге показался всадник — нарочный, выставленный на главной дороге.
— Едут!
Титок приосанился и побежал к дороге. Через несколько минут на ней показались брички. В первой важно сидел комендант. Едва он ступил на землю, как Титок подлетел с рапортом.
— Герр комендант! Полицейский гарнизон Торфяного Завода по случаю вашего прибытия построен!
— Зачем? — удивился комендант. — Я ж на именины… Впрочем, если собрали…
Комендант и сопровождавшие его офицеры, начальник районной полиции и бургомистр стали напротив замерших полицейских. Титок пристроился слева от немца.
— Бравые вояки! — заметил комендант, разглядывая вытянувшихся полицейских. — Я знал, герр Фролов…
Договорить немец не успел. Пулеметная очередь, затем другая, третья разодрали воздух. Титок с изумлением увидел, как кулями валятся на землю прошитые пулями полицейские, в следующее мгновение что-то тяжелое упало на него, и Титок оказался на земле. На короткое время он потерял сознание, а когда очнулся, больше не стреляли. Титок лежал лицом вниз, сверху примостился некто тяжелый, вокруг ходили люди. Разговаривали по-русски. Титок пытался посмотреть хотя бы глазком, не получилось. Дышать было тяжело, но Титок решил терпеть. Пусть нападавшие уйдут, потом он выберется.
Не получилось. Тяжесть, давившая его, вдруг исчезла, и Титок получил ощутимый пинок в бок. Не удержавшись, вскрикнул.
— Дядя Саша! — раздался сверху звонкий голос. — Этот живой!
Неведомая сила подняла Титка и поставила на ноги. Рядом валялся убитый комендант, это его труп придавил Титка к земле. Титок скосил взгляд и увидел того самого немца в короткой шинели. Он держал Титка за ворот и смотрел недовольно.
— Надо же! Прямо в них целил! — сказал гигант, выпуская ворот. — Живучий, сука!
— Отведу его к Саломатину! — сказал подросток с винтовкой, тот самый, что обнаружил Титка.
Гигант пожал плечами, и подросток ткнул стволом винтовки пленного:
— Пошел!
Они пересекли плац и зашли в правление. Дорогой Титок успел осмотреться. Плац был завален трупами полицейских и немцев. Они лежали кучами и порознь. Некоторые в отдалении. Эти, видимо, пытались убежать, но пули догнали. Титок вспомнил, что сам помогал расставлять пулеметчиков и едва не застонал от досады. Сомнений не было: немцы на мотоцикле и в грузовике оказались переодетыми партизанами, Титка провели, как дитя. Теперь партизаны ходили по плацу, переворачивали трупы, разыскивая живых, раненых добивали штыками и прикладами. Некоторые стаскивали с убитых сапоги. Титок прошел мимо распахнутой двери в актовый зал. Любовно накрытые им столы, успели разгромить. Забегавшие в зал партизаны хватали с блюд куски и, жуя на ходу, убегали. Другие сидели на стульях и ели не спеша. Никто не пил, даже бутылок на столах не было видно.
Подросток отвел Титка в бывший кабинет Нудельмана, два года назад занятый начальником полиции. Теперь в кабинете хозяйничали другие. Оба переодетых немцами партизана, фельдфебель и унтер, сидели за столом. Причем маленький унтер занимал главное место, а высокий фельдфебель пристроился сбоку. На вошедших они не обратили внимания.
— Нам не хватает повозок! — сердито говорил унтер. — В конюшне только три, еще десяток по поселку соберем. Только для раненых! Здесь оружие, патроны, продовольствие…
— Грузовик! — возражал фельдфебель.
— Не пройдет лесными дорогами. Узкие, в ямах… К тому же шум мотора далеко слышно, а мы ночью двинемся. Придется бросить…
Подросток у дверей неловко стукнул прикладом о пол. Переодетые партизаны замолчали и уставились на гостей.
— Зачем его притащил? — сердито спросил лже-унтер. — Шлепнул бы во дворе!
— Погоди! — Лже-фельдфебель встал и подошел к Титку. — Сам герр Фролов! Ты-то нам и нужен. Жить хочешь?
Титок закивал.
— Какая жизнь, Савелий! — донеслось от стола. — Ты что?
— Сам говорил про повозки! — ответил тот, кого назвали Савелием. — Вот герр Фролов нам их и доставит.
— Как?
— Позвонит по телефону в полицейские гарнизоны и велит пригнать.
— А ведь точно! — согласился лже-унтер. — Звони, гнида!
Титок на негнущихся ногах подошел к аппарату и крутанул ручку. На другом конце провода отозвались сразу.
— Что там за стрельба у вас? — спросили недовольно.
— Салют! — сказал Титок. — Не знал?
— Молодец! — прошептал лже-фельдфебель Титку и заговорщицки подмигнул.
— Это вы, господин начальник?! — стушевались на другом конце провода.
— Я! Немедленно соберите подводы — все, что есть, и гоните в Торфяной Завод. Из Заболотья тоже пусть гонят.
— Понял, господин начальник! Сей же час!..
Титок положил трубку и вопросительно посмотрел на партизан.
— Я б не отпускал! — с сомнением сказал маленький.
— Обещали! — возразил высокий. — Пусть идет! Не заживется! Думаешь, немцы его приласкают?
— Точно! — улыбнулся маленький. — К стенке поставят, как пить дать. Коменданта с офицерами угробил. Петька! Отведи гниду домой, не то наши пристукнут.
Титок вновь вышел во двор и под конвоем Петьки побрел по улице. Идти предстояло недалеко — бывший дом Нудельмана был в ста шагах от правления. «Надо бежать! — размышлял Титок дорогой. — Как только уйдут партизаны. Они правы: немцы меня не помилуют. Выправлю нужные документы — и подальше! Деньги есть…»
Петька подвел его к крыльцу и отступил на шаг.
— Сымай сапоги!
Титок послушно стащил с ног хромачи и поставил на ступеньку.
— К стенке!
— Ты что, мальчик! — растерялся Титок. — Меня отпустили…
— Я тебя не отпускал! — сказал Петька и шмыгнул носом. — Твои полицаи мамку мою убили и братьев… Становись, гад!
Волоча по земле портянки, Титок встал к стене. Петька вскинул винтовку.
— Хоть…
Титок хотел сказать: «Хоть пожил!» Не успел…
Глава 5
«Москва. Судоплатову.
23 сентября партизанская бригада вышла в квадрат 13–55 и встала на отдых. Радиомолчание с 30 июля 1943 обусловлено отсутствием запасных батарей к рации и сложностями обстановки. В ходе завершения рейда в рамках операции „Рельсовая война“ бригада попала в окружение в квадрате 14–89. Сильные полицейские гарнизоны в населенных пунктах Торфяной Завод, Заболотье и Петришки, выставленные ими подвижные дозоры препятствовали скрытому выходу бригады в район намеченной дислокации. Предпринятая в ночь на 17 августа попытка прорыва не удалась. Бригада потеряла 37 человек убитыми и 46 ранеными, из которых 21 впоследствии умер. Причиной неудачи прорыва стала малочисленность личного состава и отсутствие надлежащего количества боеприпасов. К 20 сентября в строю числилось 97 бойцов и командиров, боекомплект составлял 10 патронов на винтовку и полмагазина на автомат. Не было медикаментов, ощущались трудности с продовольствием. Руководством бригады был разработан план выхода из окружения малыми группами, при осуществлении которого пришлось бы оставить большинство раненых. В условиях чрезвычайной активности противника вероятн