— И клеймо свежее… Кто бы это мог быть?
Спрашивал я уже Изаму, который пребывал в удивительно спокойном состоянии для человека, у которого похитили дочь.
Судя по всему, это и было целью нападения. Кто-то пожертвовал десятками человек, устроил засаду возле Истока, где Изаму не мог полноценно использовать магию, чтобы похитить Азуми.
Но для чего?
И кто были те трое? Они использовали магию, причём не совсем обычную. Что-то вроде смешения стихий. И, если это японцы, наверняка они были природными магами.
Зараза. Опять, вместо того чтобы строить грёбаную магосеть, мне приходится возиться со всякой чертовщиной. Тайфун, британцы, Крубский, теперь ещё эти проклятые ниндзя, или как их там!
Всех порешу.
Когда мы вернулись в поместье Такеды, Изаму уединился в своих покоях. Он молчал всю дорогу и только у порога попросил через Аико его не беспокоить.
Мне же предстояло разгребать причины и последствия произошедшей херни. Провёл изыскания, чтоб их…
— Нужно узнать, с какого склада были добыты эти ружья, — сказал я. После чего добавил: — И каким способом.
Мы сидели в общей комнате дома. Разместились вокруг низкого стола с горячими чашками чая. На этот раз ритуалы и приличия не соблюдали. Из японцев оставалась только Аико, но и ей было не до манер.
— Будет непросто, — Медведь почесал затылок. — Не думаю, что нас допустят до такой информации.
— Особенно если кто-то самостоятельно отдал налётчикам оружие, — добавила Алёна.
Одежду Алёны пришлось отдать в стирку, а сама она долго отмывала с себя грязь и копоть. И сейчас сидела в юкате — лёгком домашнем кимоно. Надо сказать, ей шла такая одежда, особенно вкупе с распущенными мокрыми волосами.
Но не будем отвлекаться.
— Если кто-то так и сделал, он наверняка хотел подставить Соколова, — сказал я.
Александра назначили ответственным за снабжение. Склады и оружейные тоже входили в его ведомство, и он признался, что Державин вызывал его на ковёр за какой-то проступок. Не связаны ли эти события между собой?
— Или он сам отдал ружья. Может, продал, — пожал плечами Медведь. — Слышал, у него с деньгами сейчас туговато — играть любит, но не умеет.
А вот это уже вызывало подозрения. Если мне не лгало чутьё на людей, Соколов таким бы не стал заниматься. Но отметать возможность нельзя.
— Я соберу данные насчёт Соколова, — сказал Слава. — Если он замешан в этом деле, что-нибудь, да найдётся.
— Хорошо. А я позже отправлюсь к нему и постараюсь разузнать что-нибудь. Алён, найди небольшие Истоки вокруг Токио. Как в тот, где мы были. У меня появилась кое-какая идея.
— Полагаю, прежний план можно выбрасывать? — угрюмо спросила она.
— Положи в архив. Мою идею ещё надо проверить.
Слава с Алёной в моё отсутствие разработали первоначальный проект будущего магоснабжения. Он предполагал соединить крупные Истоки между собой и запитать от них всю Японию. В общем-то тем же самым занимались британцы, но у нас дело ещё не дошло даже до исследования на местах. Но теперь не уверен, что это вообще можно реализовать, не перебаламутив всю губернию.
В Истоке Такеды меня посетила мысль, которую многие могут воспринять в штыки. Но, возможно, это позволит учесть все нюансы и даже оказаться в некотором выигрыше.
Дверь в помещение раздвинулась, и в проходе показалась одна из служанок. Она что-то сказала, глядя на меня.
— Господин Такеда просит тебя зайти к нему, — перевела Аико.
Все замолчали и посмотрели на меня. Ну, кроме Медведя — этот хлебал из чашечки, будто ничего не произошло.
Я встал и последовал за служанкой. Аико прошла с нами.
Изаму сидел в углу небольшой спальни, в полумраке, напротив стойки с древними доспехами.
Сквозь тонкие белые стены из рисовой бумаги едва пробивался свет коридора. А за открытым окном уже смеркалось, раздавалось стрекотание каких-то насекомых.
— Это броня моих предков, — сказал Изаму, не оборачиваясь.
Сам сказал, без Аико. Ему было трудно, но понять было можно.
— Корни, что держат меня в этой земле. Они не дают упасть, но также не дают подняться в небо.
Говорил он тяжело, но поэтично. Похоже, Такеда всерьёз занялся изучением русского языка, и скоро переводчики не потребуются. Но дальше он продолжил на японском:
— Я знаю, кто послал похитителей. И знаю, какие требования они выдвинут.
— С вами связались?
Изаму вздохнул, встал, поклонился доспехам и наконец-то повернулся ко мне. На его лице была какая-то обреченная мрачность.
Он протянул мне небольшой свёрток.
— Это лежало у подножия доспехов, когда я пришёл.
Бумажный свиток, перевязанный белой лентой и скреплённый белой восковой печатью.
— Вы его не открывали?
— Я и так знаю, что там.
А вот я не знал. И Такеда, судя по всему, не хотел или не мог говорить. Думаю, он боялся узнать, что догадки оказались правдивы.
Я разломил печать, снял ленту и протянул свиток Аико. Всё равно на японском ничего не понимал.
— «Одна жизнь», — прочитала она.
— Что это значит?
— Одна жизнь, — ответил по-русски Изаму. — Я или моя дочь.
— Суки…
Шантаж, значит?
— Вы знаете, кто именно это сделал?
— Возможно.
Так, уже неплохо. Значит, мы ближе к цели, чем я думал.
— Игорь-сан, самураи не захотят так просто отдавать Истоки, — продолжил Такеда с помощью Аико. — И не будут терпеть нарушение древних устоев. Я надеялся, у нас ещё есть время их убедить, однако…
— Время будет, — твёрдо отрезал я.
Сэнсэй с удивлением взглянул на меня, но промолчал.
— Вы были правы, Изаму-сан, когда сказали, что самураям нужен пример. Выгода от сотрудничества с нами. Но им нужно кое-что ещё…
Я подошёл к доспехам. Древние, но в идеальном состоянии. В них чувствовалась магия, и наверняка они до сих пор были не бесполезны. В пустых глазницах зубастого забрала мне на миг померещились чьи-то разгневанные глаза. Рука сама потянулась коснуться заострённых рогов, украшающих шлем. И кончики пальцев будто ужалило статическим электричеством.
Тёмные стальные полосы, переплетённые красной шнуровкой, переливались тусклым багровым отблеском. Наверняка в них была примесь магической руды, как в моём мече. Рельеф напоминал грубую шкуру ёкая, а с рогатым шлемом и вовсе казался демоном, принявшим облик, похожий на человека.
— Им нужен и другой пример. Того, что будет, если мешать нам.
— Они не потерпят вмешательства русской армии, — помрачнел Изаму. — Это лишь настроит их против…
— Не будет армии.
И Такеда, и Аико в замешательстве посмотрели на меня.
— Они хотят сохранения традиций? Будут им традиции. У моего народа принято наказывать воров. Не думаю, что у вас с этим дело обстоит иначе, так ведь?
Изаму кивнул.
Я повернулся к нему лицом и протянул руку. Сэнсэй немного растерялся, но быстро понял, что от него требуется, и протянул свою в ответ.
— Мы вернём вашу дочь, сэнсэй, — я крепко обхватил его запястье. — Клянусь.
Глава 8
Соколов разместился в поместье одного из погибших самураев, которого, как говорят, убил собственными руками во время вторжения. Не знаю, что именно тогда произошло, но Медведь сказал, что прислугу Александр оставил прежнюю. Мол, солдаты шептались, что кто-нибудь из них попытается нового владельца прикончить из мести за прежнего хозяина. Но почему-то люди, которые мне встретились по дороге к главному дому, не выглядели угнетёнными или недовольными. Наоборот, царила светлая и весёлая атмосфера.
Когда я подъехал на байке к воротам, меня встретили солдаты, проверили документы, отправили салагу сообщить, что прибыл граф Разин, а затем вызвали улыбчивого японца меня сопровождать. Ему было где-то под сорок… или пятьдесят — этих азиатов не разберёшь, если честно. Стареют раза в три медленнее нашего брата.
Так вот, он прямо сиял от хорошего настроения. А по дороге нам встретились несколько служанок, которые шептались о чем-то и хихикали.
— Игорь Сергеевич! — на крыльце показался граф Соколов.
Он был одет в один халат, босой, но с почти идеальной причёской и слегка румяными щеками.
— Доброго дня! — приветствовал я. — Благодарю, что нашли для меня время.
— Граф, граф, граф… — он вразвалочку спустился по лестнице. — Давайте оставим этикет для занятий. Признаться, я жутко не люблю все эти замашки. Привык общаться с солдатнёй, ругаться, пить и…
Тут из дома выбежала миленькая растрёпанная японка. Она на мгновение улыбнулась, хихикнула, но посеменила прочь.
Соколов слегка облизнул губы, провожая её взглядом, но всё же оторвался от прелестного вида и снова повернулся ко мне.
— И…
— Я понял. Прошу, давайте начнём. Если я не успею сегодня сделать одно важное дело, мне не поможет никакой этикет. Соколов тут же стал серьёзным и пригласил меня внутрь.
— Вижу, вас любят местные, — заметил я, пока шли по коридору.
— Ещё бы меня не любить! Прежний хозяин был тем ещё подонком. Держал их за рабов, домогался всех девиц, морил голодом… Я же сразу всем выписал вольную, но предложил остаться за ежемесячную оплату. Они как только суммы увидели, полюбили империю всем сердцем и душой!
— Вы настолько щедрый?
— Да. Особенно если немного пьян. А бумаги я подписывал именно в таком состоянии. Ну, ничего страшного. У меня тут недавно кругленькая сумма появилась. — Граф задорно подмигнул. — Хватит и на прислугу, и на пирушки, и на… Ну, вы поняли.
— Понял, — хмыкнул я в ответ.
Как он интересно подал свою щедрость. Рабство в Российской империи давно отменили, и на новых территориях сразу же вводился запрет на него. Да и оплатой принимающая сторона была обязана обеспечить тех, кто пожелает остаться. Изаму как-то сказал, что многих самураев такое положение вещей возмутило. И во многих домах всё осталось по-прежнему, несмотря на официальные документы.
Сам же Такеда без проблем перешёл на новую систему. Его домашние любили своего самурая.