Наступила тишина. Карл XII смотрел на Уолпола долго и тяжело. Он был не дурак и чуял, что за этой щедростью кроется расчет.
— И кто же оплатит эти «мешки с золотом», сэр Уолпол? — наконец спросил он. — Боюсь, шведская казна и так войной дочиста выскребли.
Уолпол улыбнулся своей самой обезоруживающей улыбкой.
— Мы найдем решение, выгодное для всех, Ваше Величество. На то и союзники, чтобы друг дружке помогать.
Каждый из присутствующих прекрасно понимал: в этой игре союзников не было.
— Война с турками — это так, для отвода глаз, господа, — Уолпол оперся руками о стол, и его голос, потеряв всякую игривость, стал серьезным и веским. — Да, мы оттянем их армию. Но главная зараза сидит не в их полках, а в голове одного-единственного человека. В голове этого Смирнова. Он думает не так, как все, и действует не по правилам. Попытки убить его — проваливаются, Брюс его пуще царя стережет. А чтобы его обыграть, надо заставить его плясать под нашу дудку. Надо бросить ему такую кость, от которой он, со своим непомерным гонором, не сможет отказаться.
Он выдержал паузу, обводя взглядом застывшие лица шведов, и кивнул своим ученым. Ньютон и Галлей, до этого скромно сидевшие в тени, вышли на свет. Они сноровисто развернули на столе большой, туго скрученный свиток. В мерцающем свете свечей на пергаменте проступили четкие, выверенные линии, схемы, разрезы — чертеж корабля, какого мир еще не видел.
— Мы назвали его «Неуязвимый», — произнес Уолпол. — Корабль, закованный в железо. Плавучая крепость, которой любой пушечный удар — ничто.
Мальборо, подойдя к столу, ткнул пальцем в чертеж.
— Замысел прост до безобразия. Петр помешан на море. А его барон, как нам доносят, возомнил себя новым Архимедом. Увидев это чудище, они не устоят. Они кинут на кон все, что у них есть, всю казну, лишь бы построить нечто подобное, а то и переплюнуть нас. Они ввяжутся в гонку, в которой им не победить. Мы их просто-напросто разорим, пока они будут возиться с одной бесполезной, но чудовищно дорогой игрушкой.
— Мы жертвуем скоростью и маневренностью ради брони, — уточнил герцог, его голос звучал ровно, как на плацу. — «Неуязвимый» будет медленным, неповоротливым. Один его вид должен внушать трепет. Он — идеальная наживка для амбиций русского царя.
Ньютон, откашлявшись, приблизился к чертежу. Он говорил так, будто читал лекцию в Королевском обществе, — сухо, академично, дотошно.
— Основа корпуса, господа, — дерево. Дуб, вымоченный в соляном растворе. Но поверх него — пояс из железных плит, закаленных по особому способу. Каждая плита крепится к силовому каркасу из кованых шпангоутов. Мы высчитали, что слой в четыре дюйма способен выдержать попадание тридцатидвухфунтового ядра с дистанции в полкабельтова.
Эдмунд Галлей, поправив парик, добавил:
— Само собой, такой вес требует усиления всей конструкции. Мы увеличили осадку, заложили двойной киль для прочности. По моим расчетам, остойчивость судна будет в норме, хотя в шторм его, признаться, будет мотать изрядно. Но на бумаге, господа, на бумаге он выглядит непобедимым.
Шведский инженер Кристофер Полхем, до этого молчавший, поднялся и подошел к столу. Он долго, без единого слова, разглядывал чертеж. Его взгляд профессионала скользил по линиям, оценивая, прикидывая. Наконец, он выпрямился, и на его лице отразился глубокий скепсис.
— Это же чистое безумие, — тихо, но отчетливо произнес он. — Вы хоть прикидываете, в какую сумму это влетит? Наши рудники, конечно, могут дать сталь нужного качества, но ее выплавка будет стоить целое состояние. Вес… Один только броневой пояс будет весить столько же, сколько весь наш линейный корабль. Чтобы эту махину с места сдвинуть, понадобятся такие паруса, что их из кожи дракона шить придется. Этот проект и вас, и нас по миру пустит.
Карл XII, которого вся эта техническая канитель уже начала раздражать, нетерпеливо стукнул кулаком по столу.
— Плевать мне на цену, коли эта посудина заставит русских дрожать! Мне нужны гарантии, что они хотя бы испугаются!
— Они не просто испугаются, Ваше Величество, — с хитрой улыбкой заверил его Уолпол. — Они в восторг придут. Слухи об этом корабле, подкрепленные якобы украденными чертежами, мы подкинем в Москву. Прямо на стол этому Смирнову. Мы знаем, как он тщеславен. Он клюнет. Не сможет он устоять перед таким вызовом.
В зале снова стало тихо. Ученые, увлеченные красотой своей инженерной мысли, уже спорили о баллистике новых, крупнокалиберных орудий, которые собирались ставить на «Неуязвимого». Политики же видели в этих чертежах лишь искусную ловушку.
Герцог Мальборо отодвинул от себя бокал с вином и положил ладони на стол.
— Господа, пока мы будем строить нашу приманку, нужно, чтобы у русского медведя болела не только голова, но и, простите, задница. Наши люди в Константинополе не зря там находятся. Султан слаб, его Великий визирь и несколько влиятельных пашей на золото падки, как мухи на мед. Немного денег да обещаний военной помощи — и они с радостью всадят свой ятаган в спину Московии.
— Это распылит их силы, — с удовольствием подхватил Уолпол. — Петр будет вынужден перебрасывать свои лучшие полки на юг. Его казна, и без того дырявая, начнет трещать по швам. А флот на Балтике, оставшись без поддержки с суши, станет куда более легкой добычей. Мы заставим его воевать на два направления, не имея сил ни на одном из них.
Карл XII мрачно кивнул. Мысль ударить по врагу чужими руками ему определенно нравилась. Но он был прагматиком.
— Золото для турок, верфи для этого вашего «Неуязвимого»… Все это денег стоит, господа англичане. Больших денег. И я так понимаю, раз уж затея ваша, то и основной воз расходов вы на себя возьмете.
Повисла неловкая пауза. Уолпол, мастер уходить от прямых ответов, витиевато улыбнулся.
— Разумеется, Ваше Величество, Англия не останется в стороне. Мы готовы отдать под проект наши лучшие верфи в Шотландии, обеспечить его лучшими мастерами. Но сталь… — он сделал многозначительную паузу. — Лучшая в мире сталь, что ядро держит, есть только у вас. Мы рассчитываем, что Швеция, как наш верный союзник, обеспечит проект сырьем.
Кристофер Полхем, услышав это, не выдержал.
— Наши плавильни и так на пределе работают, армию обеспечивают. У нас ни свободных мощностей, ни людей нет, чтобы тысячи тонн металла для вашего чудища выплавлять! Да и после налета этого Смирнова…
— Проблемы надо решать, — перебил его генерал Стенбок. Он повернулся к Карлу. — Ваше Величество, нам торопиться надо. Чтобы слухи о «Неуязвимом» до Петербурга дошли, строить надо начинать немедля. Каждая неделя простоя — это фора для русских.
Пока политики и военные делили шкуру неубитого медведя, ученые, казалось, вовсе забыли, где они. Они сгрудились над чертежами, ведя свой, далекий от суеты спор.
— Я настаиваю, сэр Эдмунд, что мы должны увеличить калибр орудий, — говорил Ньютон, тыча пальцем в схему палубы. — Расчеты показывают, что стандартное ядро, даже при максимальном заряде, может только поцарапать плиту, но не пробить. Нам нужны пушки, способные метать ядро весом не меньше сорока восьми фунтов.
— Но это же вес, сэр Исаак! — возражал Галлей. — Мы и так на грани. Каждый лишний фунт на палубе — это минус к остойчивости. Я предлагаю пойти другим путем: усилить броневой пояс у ватерлинии, пожертвовав броней на надстройках.
Карл, которому вся эта дипломатическая и финансовая тягомотина была уже поперек горла, снова грохнул кулаком по столу.
— Хватит! Я вижу, что вы, господа, пытаетесь все расходы на шведскую казну спихнуть, а себе лишь славу заграбастать!
Уолпол понял, что перегнул палку. Он поднял руки, его лицо изобразило такую искренность, в которую, впрочем, никто не поверил.
— Ваше Величество, ни в коем случае. Давайте искать компромисс. Англия готова взять на себя половину расходов по верфям и мастерам. Взамен Швеция предоставляет сталь и своих инженеров под началом господина Полхема. По-моему, справедливо.
Союз, скрепленный недоверием и выгодой, трещал, но держался. Все понимали, что в одиночку им не справиться. В этот момент Уолпол добавил, обращаясь ко всем:
— И главное, господа. Чертежи. Их надо беречь как зеницу ока. Нельзя, чтобы этот Смирнов или его ищейки их перехватили раньше времени. Утечка должна быть строго дозированной. Он должен получить наживку, но не весь рецепт ее приготовления.
Торг закончился. Компромисс, пускай и кривой, был найден. Уолпол, с видом человека, провернувшего выгодное дельце, приказал секретарю тащить бумаги. При свете свечей, под скрип гусиных перьев, представители двух великих держав поставили свои подписи под тайным пактом. Соглашение, рожденное из страха и жадности, вступило в силу. Англия и Швеция объединяли силы для того, чтобы экономически задушить Россию.
— Итак, господа, порешили, — подытожил Уолпол, аккуратно посыпая песком еще сырые чернила. — Наша главная задача — заставить Смирнова клюнуть на нашу наживку. Будем скармливать ему информацию по крохам, через тех его людей, что, как мы знаем, уже отираются в наших портах. Пусть думает, что ворует наши секреты. Пусть его гонор заставит его броситься в эту гонку.
— А война с турками, — добавил Мальборо, — станет той самой гирей, что потянет их на дно. Пока Петр будет метаться между Балтикой и Черным морем, его казна опустеет.
Карл XII, все еще полный сомнений, но заинтригованный возможностью утереть нос русскому флоту, облегченно вздохнул. Для него этот «Неуязвимый», даже если он окажется бесполезным корытом, был шансом вернуть себе репутацию грозы Севера. Лишь Кристофер Полхем, склонившись над своими расчетами, тихо бормотал себе под нос что-то о пределе прочности и о том, что законы механики не обманешь, даже если ты король. Но на него уже никто не обращал внимания.
Исаак Ньютон, оторвавшись от своих баллистических таблиц, задумчиво посмотрел на чертеж «Неуязвимого».
— Есть лишь одно, что меня беспокоит, господа, — произнес он, и в его голосе прозвучали тревожные нотки. — Если этот русский барон и впрямь так умен, как о нем говорят, он может увидеть в нашем корабле лишь инженерную задачку. Он может найти иное, неожиданное решение.