нный. И эта песня знаменита ещё и тем, что при её исполнении князь вдруг показал уникальный спортивный танец «Rus-dance», ныне уверенно набирающий большую популярность во всём мире. Кстати, как и довольно откровенный и прелестный танец, исполняемый при другой его песне «Ламбада». Хотя, если честно, эти танцы открыто показывают, что князь Вячеслав не является таким уж твёрдым сторонником коммунистических идей. И, возможно, что терпение советских властей лопнуло, и они решили таким образом устранить неугодного им композитора? Но исполнители, хоть и сотрудники КГБ, не справились с заданием. И теперь жизнь князя, как говорят сами русские, висит на волоске. Так что, дорогие друзья, послушаем эту песню и вспомним одного молодого и талантливого автора и исполнителя, в эти самые минуты упорно борющегося за свою жизнь. И пусть Всевышний подарит ему жизнь, чтобы он и далее радовал нас своей музыкой!
Глава 1Не все так плохо…
— Так, Репнин, что Вы можете сказать о недавнем случае, когда Вас ранили? И можете ли описать свои действия?
Так, судя по такому обращению ко мне майора Глеба Жеглова из нашего Кировского районного отдела внутренних дел, он или меня же хочет сделать виновным, или тупо проверяет на стойкость. Что же, и мне ничего не остаётся, как дать ему достойный отпор. Майор, да, большой начальник, но и я не совсем мелкая бесправная букашка, так и, как там, правда на моей стороне. А где правда, там и сила. Хотя, обычно наоборот — где большая сила, там и правда. И правда, как правило, у каждого своя. У кого силы больше, у того и правда весомее. Не зря же говорят, что с «товарищем маузером» и добрым словом можно добиться большего. Ясно, что маузер убедителен для всех, даже самых крутых мэнов, а доброе слово — больше разных «лохов». Как правило, это «джентльмены» и прочие хозяева жизни хозяева своего слова, и его соблюдение для них не обязательно. Я, между прочим, тоже являюсь обыкновенным «лохом» и вынужден слушаться слов важных людей, но ведь изредка могу и отгрызнуться, и нехило. Хотя, к сожалению, сейчас не совсем такой случай, но душа кипит и требует правды…
— К сожалению, гражданин майор, я ничего не помню. — Видно было, что майора злило обращение «гражданин», но, раз он задаёт мне такие вопросы, то точно не товарищ! — Только и запомнил, как коренастый и молчаливый парень уже держал в руке пистолет, и он безжалостно выстрелил из него в своего напарника, замахнувшегося на меня ножом, да ещё в спину. Может, защитить меня хотел? Но, скорее, промахнулся? А тот был высоким и имел прокуренный хриплый голос. Это он попросил у меня закурить. И больше не успел ничего сказать. После этого уже кто-то спереди, со стороны угла дома, где мы стояли, вдруг произвёл по нам из пистолета целую серию выстрелов, похоже, опустошив весь магазин. Он попал в меня в правый бок, а далее — не знаю, случайно или осознанно, ранил или убил и молчуна, и хриплого. Вот в высокого и коренастого мужчину или парня сзади меня — я успел заметить лишь его тень, стрелок спереди стрелял явно целенаправленно. Но попал или нет, не могу сказать. Далее я ничего не видел и не слышал. И ещё непонятно, отчего был застрелен и четвёртый парень, толстяк, что стоял слева от молчуна. Он ещё и держался как-то отстранённо. Я тут же упал на асфальт и, уже теряя сознание, услышал, как вдруг спереди последовала вторая серия выстрелов. Явно стреляли по мне и всем остальным, тоже лежавшим на дороге. На этот раз меня ранило в правые плечо и уже лёгкое, и я окончательно потерял сознание. И что происходило тогда и далее, кроме этого, ничего не помню. В себя пришёл уже в больнице. Сами знаете, что лежал без сознания три дня. И сейчас очень рад, что выжил.
Да, так и было. Это сейчас я, ещё через четыре дня, могу даже разговаривать, и довольно долгое время. А так, в первый и второй дни, тем более, после операции, и как раз на первое марта, только лежал и бессильно хлопал глазами. И, конечно, просил пить, но санитарка лишь мочила мне губы. Всё-таки у меня было прострелено правое лёгкое, пусть и лишь с краю. Ещё и бок нехило продырявлен, и правое плечо получило сквозное ранение. Но в целом я, честное слово, отделался легко. Просто три ранения сразу привели к большой потери крови, и «скорая помощь» приехала с небольшим запозданием, вот и пришлось мне малость полежать без сознания. Так-то, на улице было уже довольно тепло. Хотя, три дня — это многовато. С другой стороны, похоже, что мой бедный организм, измученный в последнее время постоянными стрессами и нервными перегрузками, просто решил дать себе небольшой отдых. Эти два года выдались у меня сильно непростыми…
А майор, похоже, жалеть меня не собирался:
— А кто тогда, Репнин, открыл ответный огонь по тем, кто стрелял по всем вам спереди? Судя по данным экспертизы, это явно Вы подобрали пистолет коренастого молчуна и сами произвели четыре выстрела? Остальные четверо мужчин в это время были уже мертвы или находились без сознания.
Ага, точно меня же хочет сделать виновным! Вообще-то, это была самооборона, но попробуй доказать это! Но меня не так-то просто и поймать. Так что, пусть следствие само доказывает, что им надо. А я просто уйду в глухую несознанку. Мне это и не нужно, но пусть будет своего рода страховкой от непредвиденных случаев.
— Ничего не могу сказать на это, гражданин майор. Я этого, к сожалению, не помню. Был сразу же ранен и находился в состоянии аффекта. Всё произошло в одно мгновение, и у меня в памяти просто ничего не отложилось. Только и помню, что сначала обожгло правый бок, и я сразу же упал на асфальт, ещё и сознание стал терять. А потом мне стало сильно больно уже в правом плече и, почти сразу же, груди, и меня вырубило полностью. Может, и стрелял, может, и нет? Ничего не помню. Но у меня с собой никакого оружия не было. Я же простой инженер. Не мог я стрелять. Разве что мысленно…
Ну, пусть майор стерпит эту лёгкую издёвку. Конечно, стрелял я сам, и, несмотря на адскую боль в правом боку, правой же рукой. Мне удалось толкнуть хриплого на коренастого молчуна и уронить того на асфальт на левый бок, пусть и головой к себе. Одновременно я и сам упал на левый бок рядом с ним, сумев отнять у него, при падении, пистолет. Честно говоря, не совсем удачно получилось, так как всё же должен был упасть больше на спину, а вместо этого, хоть успел сдвинуться чуть в сторону, я подставил второму стрелку правый бок. К сожалению, тут же и получил. Хотя, просто не успел. Первый стрелок, подстреливший мне правый бок, не знаю, почему, не успел поменять своё положение и оттого поплатился сполна. Обе пули я всадил ему прямо в грудь. А что открыл огонь, то, похоже, после моего толчка он сразу же понял, что всё пошло не по плану и сам стал стрелять. Тем более, и молчун сходу, с испуга, открыл огонь по мне, но я успел спрятаться за хриплым, и это он принял три пули, предназначенные мне. В свою очередь, первый стрелок, уже уложивший и меня, и хриплого, и коренастого молчуна, после нас тупо застрелил и третьего парня, что подло собирался ударить меня сзади чем-то по затылку, и четвёртого, уже толстяка, что растерянно стоял слева от коренастого. Хоть и было больно, я смог сделать из пистолета коренастого два выстрела. Но ещё не знал, что впереди имелся и второй. И он уже сам не замедлил всадить в меня пару пуль, и второе из них в лёгкое, хоть и с краю. Но заодно этот стрелок всадил по паре пуль и в хриплого, и молчуна, судя по хриплому дыханию, явно ещё живого. Почти одновременно я тоже всадил в него пару пуль, и, похоже, попал. Всё же, хоть и давно не стрелял, до попадания сюда был хорошим стрелком. И последнее, что чётко отложилось у меня в памяти, как я роняю пистолет вниз на молчуна, к его правой руке, находящегося чуть спереди его груди, а сам тут же опрокидываюсь на спину, и моя правая рука летит, конечно, в сторону. И я, в отличие от него, был в тонких кожаных перчатках, и на пистолете не должно было остаться моих отпечатков пальцев. Так и обочина дороги была плохо очищена от мокрого и грязного снега. И, всё, больше я просто ничего не помнил! Всё произошло в один миг, что невозможно было толком запомнить. Конечно, многое указывает на меня, но это ещё доказать надо. И пока следствие, похоже, ещё не смогло точно установить, кто стрелял по стрелкам, что открыли из темноты спереди огонь по мне и проклятой четвёрке. Не зря майор сейчас пытал меня!
Но, к счастью, мне сильно повезло! Живой ведь! Явно кто-то сверху присматривал за одним бедным пропаданцем! Как сообщили мне врачи, я действительно пришёл в себя только через трое суток, конечно, уже после непростой операции. Из меня они достали одну пистолетную пулю, застрявшую меж рёбер. Вторая и третья, похоже, пройдя насквозь меня, попали в других и остались в них. Ну, пусть теперь следствие доказывает, что это именно я стрелял по обеим стрелкам. Хоть и самооборона, но мне лишних хлопот не надо. А так, там помню, а здесь нет, и пусть докажут, что это не так! Вернейший вариант! Тем более, прошла лишь неделя, и я ещё сильно слаб, и настойчиво допрашивать меня нельзя. Могу и не ответить, тем более, ещё и без адвоката! Да, точно не стоит!
— Значит, ничего не помните? Хорошо, пусть будет так. Потом выясним. Экспертизы всё покажут! — Ну, да, уже сейчас явно ничего не показали. Иначе бы он меня не провоцировал. Но я не так прост. Так что, пусть катится лесом! — И, скажите, Репнин, что за отношения связывали вас с Петром Глуховым и Самсоном Привединым? Вы же прекрасно знали, что они оба являются штатными сотрудниками Ленинградского управления Комитета госбезопасности.
Ага, а ещё и их жёны! И красавицы опаснее и мужей, особенно Полина, жена Петра. И подготовлена хорошо, и умная! Хотя, и Анфиса, жена Самсона, ничего. Но она явно чуть мягче.
— Э, гражданин майор, а это имеет отношению к нападению на меня? Неужели это они в меня стреляли? Вот сволочи! Тогда я даже не знаю, что Вам сказать. Мне надо прийти в себя!
— Успокойтесь, Репнин! Не возводите на них напраслину! Не стреляли они в Вас! Просто нам в рамках следствия надо определить круг Ваших знакомств. Скажите, Вы знали этих троих парней, что остановили Вас? Как я понимаю, четвёртого Вы всё же не видели?