Роберт мрачно глянул на Хью. Вообще-то они были в неплохих отношениях, но его раздражало, что Хью, похоже, считал, будто город можно содержать за гроши и отбросы для свиней. Он тяжело поднялся с места, зашагал к маленькому окошку, чтобы размять затёкшие ноги, и принялся рассматривать снующую внизу толпу.
— Только взгляните! Три повозки пытаются одновременно проехать сквозь арку, и ни одна не желает уступить дорогу. Может, люди и не хотят платить, но если это здание обрушится им на головы, под обломками погибнут десятки. Тогда они спросят, почему мы бездействовали.
— Так пусть за это заплатят налогами гильдии, а не бедные работяги и хозяйки пивных, — сказал Хью. — Одна Гильдия купцов настолько богата, что способна построить дюжину новых домов, если продаст хоть немного из припрятанного золота и серебра. Разжирели, как черви, на трупе города, так что...
Но Роберт не слушал. Его внимание привлекла женщина, одиноко стоявшая посреди бурлящей толпы. Она глядела вверх, на его окно. Поверх тёмно-синего платья на ней была алая накидка без рукавов, расшитая серебром. Судя по тому, как одежда подчёркивала изящество фигуры, и по ярким насыщенным красками, Роберт мог бы сказать, что одежда из самых лучших. Большой и указательный пальцы чуть дёрнулись, словно им не терпелось пощупать ткань.
Как купец, Роберт всегда обращал больше внимания на одежду женщины, чем на её лицо, и, возможно, не взглянул бы на неё второй раз, если бы она так не уставилась на него. Он ответил пристальным взглядом. Роберт не мог различить черты лица настолько, чтобы определить возраст, но блеск убранных в серебряную сетку чёрных волос предполагал молодость.
Похоже, женщина что-то для себя решила — она кивнула в сторону Роберта, двинулась через толпу разносчиков к двери, ведущей к залу заседаний Совета, и исчезла.
Купец, который гордится спокойствием и рассудительной расчётливостью — человек вовсе не импульсивный, но к своему удивлению, Роберт стремительно бросился к двери и побежал по лестнице вниз, так что Хью вытаращился вслед с открытым ртом.
Осторожно, чтобы не наткнуться на поднимающуюся наверх женщину, Роберт спустился вниз по спиральной лестнице, однако никого по пути не встретил, а внизу нашёл только стражника, сидевшего на корточках в дверном проёме и ковырявшего в зубах кончиком кинжала. Почувствовав за спиной взгляд Роберта, он кое-как встал, прислонившись к стене, и сделал неуклюжий полупоклон.
Роберт с отвращением оглядел стражника. Туника распахнута и заляпана остатками древней еды, а огромное волосатое пузо вываливается из штанов. Сам Роберт был тучным, но богатым и полагается выглядеть упитанными. С другой стороны, стражу подобало быть опытным солдатом, готовым защищать вышестоящих от опасности. А этот толстозадый, казалось, рухнет от одного веса пики, не говоря уж о том, чтобы драться.
— Несколько минут назад к двери подходила женщина? — нетерпеливо спросил его Роберт.
— Женщина, говорите? — стражник почесал пупок, рассеянно глядя в толпу. — А, тут была женщина. Собственно, вас и спрашивала. Но я ей сказал — мастер Роберт, грю, человек важный. Он на Совете, и если побеспокоить его и других господ — спасибо не скажет.
Роберт нахмурился. Нет ничего необычного в том, чтобы женщины интересовались покупкой или продажей ткани, особенно в отсутствие мужа, но чего ради она пришла к ратуше, а не туда, где торгуют? Сын Роберта Ян, он же и его управляющий, должно быть, в этот час ещё усердно трудился на складе, поэтому Роберт и мог позволить себе потратить полдня на городские проблемы.
— А эта женщина не оставила сообщения? Может, имя, или где мне её найти?
Задавать этому человеку три вопроса за раз — всё равно, что бросить собаке три палки. Она не поймёт, которую принести первой. Стражник надолго задумался, а потом признал, что не может ответить ни на один.
— Тебе следовало спросить, что у неё за дело, — рявкнул на него Роберт.
Стражник бросил на него обиженный взгляд.
— Мне платят, чтобы я не пускал людей внутрь, а не за то, чтобы расспрашивал, чего у них за дела, это уж их проблемы.
Роберт растерянно поплёлся назад, вверх по лестнице, в душный зал.
После его ухода дебаты не продвинулись ни на йоту, или ни на каплю, и он в который раз подумал, решил ли этот Совет хоть когда-нибудь хоть что-нибудь. Он представил, как они сотню лет сидят за столом — бороды доросли до пола, из ушей торчит паутина — шевелят корявыми пальцами и в тысячный раз повторяют сказанное кем-то минут пять назад.
Роберт никогда не прибегал к посторонним советам. Едва он решал что-то сделать, так тут же и приступал. Склонности к бесконечным дискуссиям в нём было не больше, чем к вышивке гобеленов. Может, поэтому его мысли постоянно блуждали вокруг безмолвной фигуры, которая так пристально на него смотрела. Он никак не мог выбросить из головы эту картину.
Глава 2
Если опасаешься, что поблизости ведьма, крепко сожми кулаки большими пальцами внутрь. Тогда ведьма не сможет тебя зачаровать.
Госпожа Кэтлин
Я не собиралась влюбляться. Сказать по правде, я в глаза не видела мастера Роберта до того часа, когда остановилась у ратуши. Тогда я не знала, что это он глядел на меня из окна. Но тот душный сентябрьский вечер стал началом любовной истории, игры, где каждый и убийца, и жертва. И никто из всех игроков, вовлечённых вместе с нами в это опасное действо, не мог предположить, за кем в итоге будет победа.
Хотя я и не знала мастера Роберта, мне была известна его репутация, и в тот день я шла к ратуше с единственной целью — поговорить с ним. Мы с детьми недавно переехали в Линкольн, а родни, к которой можно обратиться, у меня в этом городе не было. Многим нравится отыскивать слабых и завоёвывать их доверие лишь для того, чтобы обобрать. Я решила, что не стану жертвой.
Но если верить тому, о чём болтали соседи в ожидании, когда мясник отрежет кусок коровьего языка или пока рыбник оглушит живого карпа, можно было подумать, что в городских стенах не осталось ни единого порядочного человека.
По соседству на нашей улице жила женщина по имени Мод, худшая из сплетниц, со злым языком, острым, как вилы дьявола. От неё я сразу узнала, кто из мужчин пьёт, кто бьёт жену, кто водит знакомство со шлюхами. Я узнала имя каждого никчёмного мужа, потерявшего деньги на ставках или петушиных боях, и всех скаредных отцов, заставляющих детей носить на ногах разбитые бочарные клёпки, лишь бы сберечь кожаную обувь.
Но я умела отсеивать чужие слова, и потому, несмотря на то, что болтала о Роберте и его маленьких слабостях ведьма Мод, а может, именно из-за этого, я пришла к убеждению, что Роберт Бэссингем — единственный, к кому я могу обратиться в Линкольне.
Я тщательно продумала, как к нему подобраться. Купцам вроде мастера Роберта люди всеми способами докучают, отнимая драгоценное время, и я боялась, что меня выгонят. Но если хочешь привлечь внимание вора — сверкни золотой монетой, а учёного — покажи ему редкую книгу, поэтому я постаралась выбрать платье, что порадует сердце любого торговца тканями.
Я собиралась терпеливо ждать, когда закончится заседание Совета, а потом попросить кого-нибудь проводить меня к нему, чтобы поговорить лично, наедине, в пустом зале. Но пока я ждала, к окну подошёл человек. Он смотрел на меня так пристально, и мне стало неловко за то, что шатаюсь без дела. Я подошла к стражнику и спросила, там ли сэр Роберт. Меня прогнали, как какую-то шлюху.
Женщина послабее сдалась бы. Но только не я. Я уже выяснила, что у Роберта Бэссингема есть склад в Брейдфордской гавани, и потому пошла туда, надеясь на его возвращение.
Берега Брейдфорда были сплошь усыпаны складами и тавернами, верфями и мелкими лавками. Крики чаек мешались с окликами рабочих, стуком молотов и скрежетом пил строителей лодок. Мимо сновали мужчины, несущие на плечах длинные доски, и спешащие женщины с корзинами рыбы на спинах.
Все куда-то торопились, так что найти кого-нибудь, кто подсказал бы, где склад Роберта, оказалось непросто. Наконец, лодочник ткнул в сторону самого большого и оживлённого строения пристани — огромного деревянного здания с выходом на причал, где стояли небольшие лодки.
В дверном проёме спиной ко мне стоял человек с ярко-рыжими волосами, направлял людей, которые разгружали и таскали на склад мешки со стоявшей поблизости лодки. При моём приближении он обернулся, губы растянулись в лёгкой улыбке — казалось, он всегда готов назвать любого чужака другом. Для того, которого я искала, он выглядел слишком молодо.
— Простите, что отвлекаю вас от работы, — сказала я. — Я ищу мастера Роберта Бэссингема. Он внутри?
— Мой отец? Нет, госпожа. Он член Городского совета, а они этим вечером заседают, но, возможно, он заглянет сюда по пути домой. Так у него заведено — проверяет, не спалил ли я склад, не влип ли в какую-нибудь неудачную сделку. — Молодой человек скривился. — Я, конечно, его сын и управляющий, но он внимательно за мной наблюдает.
Я не могла не улыбнуться.
— Уверена, он вам вполне доверяет, но хороший купец приглядывает за каждой мелочью. Без сомнения, потому он и добился успеха.
Молодой человек рассмеялся, демонстрируя прекрасные белые зубы.
— Вы хорошо знаете моего отца, госпожа. Именно так он и говорит.
— Совсем не знаю. Так частенько говорил мой покойный муж. — Я помялась. — Как вы думаете, не уделит ли ваш отец мне несколько минут, когда вернётся? Хотелось бы получить совет по поводу вложения денег. Мне говорили, это самое лучшее — если, конечно, вы сами не можете мне помочь. — Я тронула его за рукав. — Уверена, вы знаете не меньше вашего отца.
Он покраснел от удовольствия. Я вовсе не собиралась советоваться с неопытным юнцом, но людям всегда льстит доверие. Похвали их приятную внешность — я могла бы сделать это без капли лжи — и вызовешь подозрение. Попроси у мужчины совета — он загордится и замурлычет как кот.
Сын Роберта скромно пожал плечами.