: человек — единственный вид, создавший средства, с помощью которых может сам себя уничтожить, но в глубине души не верим, что это когда-нибудь произойдет.
Те немногие научные предположения, которые высказывались на этот счет, не затрагивали существа вопроса. Складывается впечатление, что в нас самих существует какой-то психологический барьер, который мешает рассмотрению этой проблемы. Мы почти никогда не рассуждаем о том, что придет человечеству на смену. Самое большее, на что мы способны, — это представить себе будущего сверхчеловека — вероятно, отличного от нас во многих отношениях, чуждого нам в умственном и духовном плане, но биологически все же человека. Все наши рассуждения на эту тему говорят о том, что мы продолжаем упрямо верить тому, что человек будет существовать вечно.
Это, конечно, совсем не так. Если только появление человеческой расы не тупиковая ветвь эволюции, то на смену человеку обязательно придет что-то новое. Но до тупика, вероятно, еще далеко. Весь эволюционный процесс убедительно доказывает, что Природа всегда была весьма изобретательна в том, что касается создания новых форм жизни, способных выжить в изменившихся условиях. Поэтому на основании только тех данных, которыми мы сейчас располагаем, невозможно с уверенностью сказать, что Природа, создав человека, исчерпала все свои возможности.
Итак, что-то должно прийти на смену человеку. Причем это что-то будет не просто каким-то видоизмененным, более совершенным человеком, а чем-то абсолютно от него отличным. И, одновременно ужасаясь и не веря этому, мы спрашиваем себя, что это будет, что способно вытеснить человека, одержать победу над разумом?
Мне кажется, я знаю, что это такое.
Я думаю, уже многие годы оно существует здесь, рядом с нами.
Абстрактное мышление — вот последняя на сегодняшний день ступень эволюции. Никогда ни одно создание, кроме человека, не обладало этим благословенным (или проклятым) даром. Получив его, мы утратили чувство неведения, дарованное другим созданиям, которые сознают, и часто довольно смутно, только то, что происходит здесь и сейчас. Благодаря этой своей способности мы смогли заглянуть в прошлое и, что еще хуже, в будущее. Она дала нам возможность осознать наше одиночество и в то же время породила надежду, которая вскоре сменилась отчаянием, когда нам стало предельно ясно, как одиноки и беспомощны мы перед лицом равнодушного космоса. День, когда первое человекоподобное существо осознало связь пространства и времени с собой, следует считать самым ужасным и одновременно самым знаменательным днем в истории развития жизни на Земле.
Наш разум помогал нам в нашей повседневной жизни при решении практических задач. С его помощью мы вели и теоретические исследования, результаты которых опять же применяли на практике. Однако разум служил нам и совершенно для иных целей. Именно наш разум создал таинственный мир, населенный внушающими страх и благоговение созданиями — богами, ангелами, дьяволами, привидениями, нимфами, феями, домовыми и гоблинами. Нами были созданы и другие, более благодушные мифические существа, такие, например, как Санта-Клаус. Мы не только создали всех этих существ силой своего воображения, но и поверили в них, хотя и в разной степени. Эти создания стали для нас реальностью. Что, если не боязнь встретить такое существо, заставляло крестьян средневековой Европы запирать двери своих хижин на многочисленные засовы с наступлением ночи? И не этой ли боязнью объясняется присущий доселе многим нашим современникам страх перед темнотой? Сегодня мы мало говорим об этих силах тьмы, и тем не менее старые страхи по-прежнему живы, о чем свидетельствует широко распространенная сейчас вера в «летающие тарелки». В наш просвещенный век считается наивным говорить об оборотнях и вампирах, но верить в такого рода фантомы, как «летающие тарелки», совсем не возбраняется.
Что мы знаем сегодня об абстрактном мышлении? Ответ здесь, конечно, будет однозначным — ничего. Как я понимаю, оно, вероятно, связано с энергообменом, так как физики уверяют нас, что на этом основаны все процессы в природе. Но что мы, по существу, знаем об энергии? И если уж говорить напрямик, что мы вообще знаем? Что нам, например, известно об атоме или об этой нашей способности осознавать себя и окружающую нас действительность, которая является главным отличием живой материи от неживой?
Мы представляем себе мышление как какой-то мыслительный процесс, бездумно повторяя вслед за физиками, что это связано с превращением энергии. Но на деле мы знаем о мыслительных процессах не больше, а может быть, даже и меньше, чем древние греки знали об атоме. Демокрит, живший за четыре века до Христа, впервые выдвинул атомарную теорию строения мира, что явилось значительным шагом вперед в развитии мышления. Однако атомы в представлении Демокрита существенно отличались от того, что мы называем сейчас атомами, и чего, между прочим, до сих пор не понимаем. Мы рассуждаем сегодня о мышлении примерно так же, как греки во времена Демокрита могли, вероятно, рассуждать (хотя и без особого убеждения или веры) об атоме, проявляя при этом точно такое же непонимание.
По существу, все наши рассуждения на эту тему являются не более чем пустой болтовней.
Мы, конечно, знаем кое-что о результатах мышления. Все, чем человечество сегодня обладает, является продуктом его мышления. И, однако, это только результат воздействия мысли на человеческое существо, который можно сравнить с действием пара, приводящим в движение двигатель.
Но что происходит с паром после того, как он выполнил свое назначение? Точно так же, я думаю, можно было бы спросить, что происходит с мыслью после того, как она зародилась, точнее, что происходит с той энергией, которая, как нам говорят, была необходима для возникновения мысли?
Мне кажется, я знаю ответ на этот вопрос. Я думаю, что благодаря непрерывному потоку мыслей, энергии мыслей, которые на протяжении столетий рождались в головах миллиардов мужчин и женщин, возникли существа, способные в будущем, и скорее всего, весьма недалеком, вытеснить с Земли человеческую расу.
Итак, в полном соответствии с законом эволюции новые существа возникли именно благодаря тому механизму, разуму, который и сделал человека доминирующей сегодня формой жизни на Земле.
Человек творит не только с помощью своих рук, но и разума, причем, как мне кажется, в последнем случае он делает это намного лучше и совсем не так, как ему представляется.
Мысль одного человека о какой-то таящейся в темноте злобной омерзительной твари не могла бы вызвать ее к жизни. Однако все племя, если бы оно постоянно думало о ней, испытывая при этом страх, легко могло бы этого добиться. Начать с того, что этой твари на самом деле не было. Она существовала только в воображении одного дрожащего от страха человека. И страшащийся он сам не зная чего, но чувствуя, что должен как-то передать свой страх, придать ему конкретную форму, он представил себе какое-то чудовище и рассказал о нем своим соплеменникам, так что и они могли теперь его себе представить. И они делали это так долго и так хорошо, что в конце концов создали это чудовище.
Эволюция идет разными путями. Тот факт, что никогда прежде она не шла этим путем, говорит о том, что только с развитием разума и, следовательно, воображения возник фактор, который и обусловил появление этих существ. Однако здесь участвовало не одно только воображение, но силы и энергия, которые человек пока не понимает и, вероятно, так никогда и не сможет понять.
Мне кажется, что человек с его страхом времени и пространства, смерти и темноты, которые были ему присущи на протяжении тысячелетий, в конце концов создал целый мир невидимых, неуловимых существ, живущих сейчас бок о бок с ним на Земле. Я уверен, что они здесь, рядом с нами, и однажды выйдут из убежища, чтобы вступить во владение своим наследством.
Произведения литературы, как и ежедневный поток новостей, дают много примеров странных, необъяснимых явлений, и с такими подробностями, которые исключают какую бы то ни было фальсификацию…»
ГЛАВА 6
Запись обрывалась на середине страницы, но, перевернув ее, я увидел, что следующий лист был целиком испещрен какими-то примечаниями. Написанные мелким непонятным почерком моего друга, они сплошь покрывали всю страницу, будто она у него была единственной, и он старался использовать каждый дюйм, чтобы втиснуть сюда все нужные ему сведения и результаты исследований. Кое-где почерк был настолько уборист, что казалось, почти невозможно разобрать слова.
Просмотрев остальные страницы и убедившись, что все они тоже содержат примечания, я сложил листы и снова прикрепил к ним записку Филиппа.
Позже, сказал я себе, я прочту эти примечания и попытаюсь в них разобраться. Но на сегодня с меня довольно.
Первой моей мыслью было отнестись ко всему этому как к шутке. Но потом я решил, что мой старый друг никогда не шутил. У него просто не было в этом никакой необходимости. Мягкий по натуре и большой эрудит, он не считал нужным тратить слова на какие-то глупые шутки.
Я снова вспомнил нашу последнюю встречу, когда он, похожий в своем глубоком, грозившем поглотить его кресле на высохшего гнома, произнес, что мы окружены призраками. Судя по всему, он собирался сказать что-то еще, но появился Филипп, и разговор перешел на другое.
Сейчас, сидя здесь, в комнате мотеля на берегу реки, и обдумывая прочитанное, я вдруг почувствовал абсолютную уверенность, что он хотел мне сказать именно то, о чем написал, — мир наводнен всеми теми привидениями, которые когда-либо представлял себе человек, и благодаря разуму и воображению человечество выполнило свою функцию в эволюционном процессе.
Он, конечно, ошибался. Его теория явно была полнейшим абсурдом. И, однако, в глубине души я чувствовал, что такой человек, как он, не мог судить о чем-либо поверхностно. Прежде чем довериться бумаге, даже если он сделал это только потому, что хотел что-то прояснить для себя, он, несомненно, провел тщательное исследование и пришел к каким-то определенным выводам. Я был уверен, что те примечания, которые дополняли его записи, не были единственным доказательством его теории. Скорее всего там были изложены наиболее яркие из собранных им фактов и некоторые мысли, к