— Я тебя жду в купе, Регина! — громко сказала Леся, глядя себе под ноги.
Лицо Джонсона расстаяло в темной утробе купе, как капля чернил в чернильнице. Дверь захлопнулась.
— Чао, мальчики! — не глядя на нас, сказала Леся, вяло махнув рукой. — Праздник не получился.
Она зашла в свое купе, тихо прикрыла дверь и щелкнула замком.
Я взглянул на Влада и поправил повязку, сползшую ему на глаза.
— Тебя бы врачу показать.
— Брось! — махнул рукой Влад. — На мне все заживает, как на собаке. Но все-таки хотел бы я знать, что это за собака, которая шарахнула меня по балде.
Я прижал палец к губам и шепотом сказал:
— Сейчас покажу.
Мы дошли до купе под номером три. Влад вопросительно взглянул на меня, словно хотел узнать, какого черта я здесь забыл, и почему у меня такой загадочный вид. Хорошо, что он все-таки не спросил. Интуиция — это такая вещь, которая, как и аксиома, не поддается доказательству. Я чувствовал, что, внедрившись в купе дамы в очках, мы узнаем нечто очень любопытное, но почему я так решил — объяснить не мог.
Не дожидаясь, пока меня начнут одолевать сомнения, я схватился за ручку и рванул дверь в сторону. Нашим глазам представилась смятая постель, остатки колбасы и сыра на тарелке и ополовиненная маленькая бутылочка коньяка. Милы в купе не было.
— Где она? — спросил Влад, словно я мог тотчас ответить на этот вопрос.
Вместо ответа я пошел дальше по коридору, открывая двери свободных купе. Все они оказались пусты.
Собственно, ничего особенного в том, что мы не обнаружили даму в своей постели, не было. Она могла выйти в туалет или в рабочий тамбур покурить. Может быть, она пошла вечером в вагон-ресторан, засиделась там и не смогла вернуться в наш запертый вагон. Это было ее право. Но великая вещь — азарт! Влад, обуреваемый желанием найти и наказать своего обидчика, уже не ведал про чьи-либо интересы или права.
— Та-а-ак! — с умным видом протянул он, вращая головой с такой силой, что конец бинта едва ли не хлестал меня плетью по лицу. — Хороши порядочки! Одному ни за что, ни про что дали по балде, второй посреди ночи бино-мино устроил, третья вообще неизвестно где болтается! А проводница, наверное, десятый сон досматривает!.. Я наведу тут порядок! Я сейчас с каждым разберусь в отдельности!
Он прошел мимо купе проводницы, титана, встал напротив туалета и мягко надавил на ручку.
— Пожалуйста! — взмахнул он руками и самодовольно усмехнулся, словно сделал научное открытие. — Заперта!.. Будем ждать?
Сложив на груди руки, он оперся о перегородку. Его терпения хватило на полминуты.
— Эй, мадам! — крикнул он в щель между дверью и перегородкой. — Вы в вагоне, между прочим, не одна!
Я вздрогнул от тихого щелчка, раздавшегося за моей спиной. Обернувшись, я с удивлением увидел, как из купе проводницы вышла Мила. Мне показалось, что она усилием воли убрала с лица выражение испуга.
— Ага? — обрадовался Влад. — Вот вы, оказывается, где!
Мила была в домашнем халате и тапочках. Наверное, у нее было не в порядке с глазами, потому что даже сейчас она оставалась в черных очках. Сунув руки в карманы халата, дама натянуто улыбнулась.
— А разве вы меня искали? — спросила она.
— Представьте себе, да! — ответил Влад. — Нас очень интересует вопрос: почему вы не в своей постели и не спите?
Влад, кажется, перегнул палку. Он стремительно наглел и не чувствовал меры.
— Хорошенький вопрос! — усмехнулась дама. — Вы уверены, что я стану на него отвечать? Позвольте полюбопытствовать в свою очередь: кто вы такой и почему так орете?
— Потому что я жертва преступления и представитель возмущенной общественности! — выдал Влад, и я с трудом подавил улыбку. — До прибытия милиции я беру на себя ответственность разобраться в происшедшем.
— Ага, понятно, — кивнула Мила и отступила от Влада на шаг. — И жертвой какого преступления вы являетесь?
— Вы что?! — выпучил глаза Влад. — Вы посмотрите на мою голову! Какая-то негодяйка ударила меня, когда я отдыхал!
— Я очень вам сочувствую, — сказала Мила. — А что конкретно вы хотите от меня?
— Я хочу получить вразумительный ответ на вопрос: что вы здесь делаете? Зачем вы заходили к проводнице?
— Мне нужна была минеральная вода, чтобы запить таблетку анальгина, — ответила Мила. На ее губах играла улыбка, а в голосе звучала ирония. — А теперь я отправляюсь спать. Спокойной ночи, господа!
Влад кинул на меня растерянный взгляд. Его остроумие и фантазия иссякли. Он не знал, о чем еще можно спросить даму.
— Черт возьми, — пробормотал он. — Вагон заперт, посторонний зайти сюда не мог, из пассажиров здесь только две девчонки, Йохимбе-экстракт да вы, мадам, а мне кто-то едва не проломил башку!
— Может быть, вам это лишь показалось? — сказала Мила. Ее взгляд теплел. — Бывает, в поезде выпьешь немного, а так укачает, так развезет, что запросто можно с полки свалиться и сильно удариться.
Эта мысль показалась мне интересной, и я вопросительно посмотрел на Влада. Когда до него дошло, что дама имела в виду, он взревел:
— Да пожалейте себя! Я выпил всего пару бутылок шампанского, когда мне, чтобы немного захмелеть, два литра водки надо! Повторяю для тугодумов: я лежал на диване и не падал с него! Дверь в купе была открыта настежь! Кто-то тихо подошел ко мне и ударил чем-то тяжелым. Какие еще вопросы?
— Все это, конечно, очень странно, — сказала дама и, ухватившись за поручень окна, попыталась его опустить. — Вам не кажется, что здесь невыносимо душно и пахнет чем-то плохим?
Лично я этого не заметил. В вагоне работали кондиционеры, и воздух был достаточно свежим и прохладным.
— Помогите же кто-нибудь! — капризно попросила Мила.
Я вместе с ней схватился за поручень и повис на нем. Окно даже не дрогнуло.
— Оно заперто, — сказал я.
— Жаль, — ответила Мила и зевнула. — Вынуждена покинуть вас. Еще раз — спокойной ночи!
Мы с Владом кивнули. Мила зашла в купе, закрыла дверь и заперлась на замок.
— Надо выломать дверь туалета, — сказал Влад. — Этот гад точно там сидит!
— Зачем выламывать, если можно открыть ключом? — возразил я. — У проводницы есть накидной ключ, которым запираются все двери в вагоне.
— Что ж, — произнес Влад. — Придется побеспокоить проводницу. Ты стой около туалета, а я попрошу ключ.
Я занял позицию напротив пластиковой двери с табличкой «WC», на всякий случай выдвинув вперед левое плечо, чтобы при необходимости нанести правой рукой прямой удар. Влад, тихо постучавшись, медленно сдвинул дверь купе проводника и просунул внутрь голову. Я видел, как он замер и еще сильнее подался вперед. Затем вдруг с силой раскрыл дверь до упора, нырнул в купе, и через мгновение я услышал его взволнованный голос:
— Кирилл! Иди сюда!
Предчувствуя недоброе, я шагнул к купе и заглянул внутрь.
В ноздри шибанул тяжелый тошнотворный запах. Проводницы в купе не было. Влад стоял спиной к приборной панели, глядя на полку. Я опустил глаза и почувствовал, как внутри у меня все сжалось и похолодело. Скомканная простыня была не просто выпачкана, она была вся пропитана кровью и слизью, в которой залипли костные крошки и пучки черных волос, как если бы в эту простыню был завернут расчлененный труп.
— Что это? — пятясь назад, спросил Влад. — Это кого здесь истязали?
Он потянулся рукой к полотенцу, которым был накрыт столик.
— Не прикасайся ни к чему! — крикнул я, хватая Влада за руку. — Пошли отсюда! Где эта очкастая змея?
Мы вывалились из купе. Влад задвинул дверь и с опозданием отдернул от ручки пальцы, словно его ударило током.
— Черт! — сказал он, рассматривая ладонь. — Я оставил свои отпечатки.
Я махнул рукой и кинулся по коридору. Сейчас куда важнее было не дать уйти Миле, тогда не надо было бы беспокоиться про отпечатки. Остановившись напротив ее двери, я перевел дух и дернул за ручку. Дверь была заперта.
— Мила! — крикнул я. — Немедленно откройте! Иначе я вышибу дверь! Вы меня слышите?
Влад, приподняв край повязки, освободил ухо и прижался им к двери.
— Что-то шуршит, — сказал он. — Давай ломать.
Это был тот редкий случай, когда можно было ломать без всяких последствий, и Влад не мог им не воспользоваться.
— Да погоди ты! — поморщился я. — Успеешь еще. Вон дверей сколько!.. Мила! Давайте поговорим по-хорошему! — снова крикнул я, едва не касаясь губами щели. — Какой смысл вам прятаться, если вы сами понимаете, что вляпались. Откройте дверь, я устал кричать.
— Откройте, откройте! — поддакнул Влад. — Не вынуждайте меня наносить материальный ущерб туркменскому государству.
Неожиданно клацнул замок, и мы с Владом одновременно отпрянули от двери. Дверь отъехала в сторону, и я тотчас почувствовал запах жженой бумаги.
— Вы тут что-то сожгли!! — обрадованно закричал Влад, сдвигая дверь в сторону до упора и подпирая ее ногой. — Все ясно! Вот теперь нам все ясно.
Владу, как и мне, ничего не было ясно, но он брал Милу «на пушку». Впрочем, его «пушка» была примитивной и даже нелепой, но Мила, которая стояла на пороге, закрывая собой вход, вдруг заметно побледнела.
— Ну, хватит кричать, — негромко сказала она, испуганно выглядывая в коридор. — Зайдите!
Мы не ожидали, что Мила начнет так стремительно «колоться». Влад нерешительно потоптался на входе, потом обернулся, словно хотел убедиться, что я следую за ним и готов, в случае чего, помочь ему справиться с хрупкой женщиной.
Мы с Владом сели на диваны друг против друга, а Мила аккуратно оперлась крупом о столик, где в пустой консервной банке еще тлела бумага. В купе горел только ночник, и было достаточно сумрачно. Может быть поэтому дама, наконец, сняла солнцезащитные очки и, покусывая кончик дужки, с прищуром посмотрела на нас.
— Вы ведь на кого-то работаете, — уверенно сказала она. — Я права?
Мы с Владом недоуменно переглянулись. Мила поняла это так, что она нас раскусила.
— Может быть, я вам заплачу, чтобы вы молчали? Сами понимаете, огласка мне ни к чему. Да и не стоит раздувать сенсацию из пустяка. Так ведь, господа?