Хозяйка теперь запричитала, а Аза, попытавшись улыбнуться, ответила:
— Это… это хулиганы, Клавдия Васильевна. Возвращалась поздно, вот и… А сейчас я лечебной физкультурой занималась. Извините, что ночью, но ведь хотела тихо. Случайно зацепила ногой стол — вещи и упали. Но вы не думайте, я оплачу все, что разбилось…
Так Аза «познакомилась» с духами стихий. И отложила в свою копилку знаний о паранормальщине еще пару понятых вещей. Во-первых, она убедилась в собственных сильных биоэнергетических возможностях. Во-вторых, расценила черную магию как крайне опасную штуку — для психического и физического здоровья, да чего там — для самой жизни!
Между тем наступила середина осени. Финансовые средства, собранные для Азы их семейным кланом, и «подъемные» барона истощились (хорошо еще, хозяйка брала за комнату с «молодой студентки» по-божески). По объявлениям («внушение, вызов требуемых духов…»), которые Аза рискнула-таки дать в ряде «желтых» газет, звонили редко, и как правило — финансово необеспеченные, затюканные жизнью женщины. Возвращение «блудной дочери» с пристыженным видом домой исключалось. Пора было что-то делать. И Аза Парамонова пошла в метро.
…Девушка была светловолоса, с наивно-радостным выражением лица. Аза присмотрелась к ее одежде: «прикид» был что надо. На правой руке — платиновый браслет. В мочках ушей — серьги из беловатого металла с аквамарином. Семья, похоже, обеспеченная.
Аза поняла, что в ней проснулась этническая кровь: она потянулась к драгоценностям.
Девушка вышла на «Полежаевской», направилась к улице Зорге. Аза последовала за ней. Через квартал приблизилась, окликнула.
— Не подскажете, как пройти на Магистральную?
— Вы ушли в сторону от нее, — улыбнулась девушка. — Вам надо вернуться к шоссе, перейти по подземному переходу…
— Остановись! — глаза Азы заполыхали демоническим огнем.
Она подошла к девушке вплотную, понизила голос.
— Ты не видишь меня, не помнишь, о чем говоришь со мной, просто отвечаешь на вопросы! Повтори задание!
Взгляд девушки из веселого и доброжелательного превратился сначала в затравленный, затем в отрешенный; руки повисли вдоль туловища.
— Я вас не вижу… ничего не помню… отвечаю на вопросы…
Аза узнала о благосостоянии семьи девушки, ближайших родственниках, личных переживаниях… Потом произнесла:
— Все! Осмысленность возвращается к тебе. С этого момента ты будешь помнить то, о чем мы будем говорить. Очнись!
Девушка с удивлением глядела на нее.
— Здравствуйте! — приветливо и слегка застенчиво улыбнулась Аза. — Извините, Ира, что обращаюсь к вам. Узнала о болезни вашей бабушки Таи. Решила помочь.
— А… кто вы, простите? И откуда знаете меня, мои семейные обстоятельства? — В голосе девушки звучало легкое раздражение.
— Меня зовут Татьяна, я экстрасенс. Моя главная способность — видеть то, чего не видят другие. Моя главная цель — помогать людям исцелиться.
— Хм… странно!.. Фантастика какая-то… И что вы хотите?
— Есть предложение. Вы выносите мне, не уведомляя об этом родственников, все драгоценности и деньги, которые есть дома, а я делаю так, что баба Тая, которую вы очень любите, полностью поправится через двадцать два дня. Если вы не согласитесь, она через месяц умрет от рака. Так же как умерла ваша тетя, Екатерина Петровна. Помните?
Ирина стояла в оцепенении.
— Маму вашу, Елизавету Петровну, уволят по сокращению. А ребеночек, который от Володи, вашего обожаемого парня, и которого вы носите вот уже третий месяц в своем чреве, не родится, увы! Случится выкидыш, после которого вы не сможете иметь детей!
Ирина побледнела, и Аза испугалась, что выбранная ею жертва лишится чувств прямо на улице — тогда все пиши — пропало. Соберутся люди, начнется суета с вызовом «скорой»…
— Но все может обернуться наилучшим образом, — поспешила добавить Аза. — Если вы примете мое предложение.
…Через час Аза Парамонова подсчитывала добычу: тысяча триста пять «зелененькими», два «лимона» двести тысяч родными российскими плюс два золотых кольца, перстень с изумрудом и платиновый браслет, тот самый.
«Для начала недурно!» — решила Аза и подумала о том, что теперь необходимо внести коррективы в свой внешний облик. Например, стать блондинкой. Неизвестно еще, испугалась ли девчонка ее угроз, или криминальная милиция будет проинформирована о происшедшем со всеми подробностями.
Аза, конечно, не слышала бурной истерики Ирины, которую чуть ли не всей лестничной площадкой отпаивали пустырником и валокордином. Не знала, что после Ирининых выкриков: «Она же все знает! Она — колдунья! Она всех нас могла погубить!!!..», ее мать слегла с острым сердечным приступом…
Вечером 7 ноября Аза вышла на очередную охоту: праздник, хоть и не считающийся уже государственным, плодил выпивших и расслабившихся в поездах метрополитена горожан.
На этого, хорошо «прикинутого», парня она сразу обратила внимание. В вагоне, катящемся по Филевской линии, народа было мало. Аза не торопясь подошла к молодому человеку, сидевшему в торце вагона развалившись и закрыв глаза. Решила действовать без надуманных предисловий. Нависла над парнем, собралась с духом.
— Молодой человек!
Ее низкий, глухой голос, голос гипнотизера, применяющего тяжелые формы суггестии, спокойно перекрыл стук колес.
Парень поднял веки, с удивлением посмотрел на нее.
— Уступите мне место!
По Азиным расчетам, он должен был медленно подняться и молча отойти от этого места. Но вышло по-иному.
— Вот как? — Парень, не сдвинувшись ни на миллиметр, пьяно осклабился. — Милая дев-вушка, свободных мест — х-хоть з-задницей кушай!
— Уступите мне место! — Аза удвоила энергетический поток, начиная понимать, что у «поддатой» потенциальной жертвы совершенно иной строй психики: алкоголь крепкой броней прикрывает мозг от внушающего воздействия.
— П-постой… Д-да ты, никак, м-мне внушать собралась?..
Азу бросило в жар: она была уверена, что ее никогда не разоблачат в процессе «работы», к тому же так быстро! Пришлось идти на попятную.
— Не понимаю, о чем вы, — она натянуто улыбнулась. — Просто поспорила с подругой, что есть еще джентльмены в общественном транспорте. И, похоже, спор проиграла.
— Да брось ты! — Молодой человек подвинулся, как бы приглашая ее сесть рядом. — Взгляд у тебя больно… э-э… гипнотический. Только на меня это не действует, п-понимаешь? Т-так что у тебя — проблемы в личн-ной жизни? В «башлях»?
Аза опустилась на сиденье рядом с парнем, лихорадочно соображая, что ему ответить. Уж не оперативник ли, курсирующий в метро по ее душу? Вроде, не похоже: парень действительно здорово пьян.
— Хм… возможно, — ответила, наконец, она, стараясь подпустить в голос нотки игривости. — А как ты догадался?
— Н-неважно!
Парень добродушно улыбнулся, не без развязности положил руку ей на плечо.
— Я ведь тоже — п-по этой части… Внушение, излучение, д-дистанционное в-воздействие… Так что я — не жертва твоя, а т-ты — не враг мне. А коллега, е-единомы-шленник… П-понимаешь?
Аза впервые пристально всмотрелась в его лицо. А что — парень вполне симпатичный, правильные черты не портят капризный подбородок и властолюбивые брови. А уж смысл его слов!..
— Т-тебя как звать?
Аза решила не хитрить и назвала настоящее имя.
— А я — Михаил. У меня сегодня — б-большой день. Приглашаю т-тебя в свою скромную об-битель — отметить. «Хрусты» кое-какие есть. А скоро их б-будет много, Аза. Оч-чень много! Будешь со мной — найду хлебное местечко и для т-тебя. С-согласна?
И Аза Парамонова согласилась. Она интуитивно почувствовала, что за Михаила стоит «зацепиться».
Эту ночь они провели вместе. Ее новый знакомый, несмотря на сильное опьянение, проявил недюжинную сексуальную активность. А из довольно занудных рассказов Михаила следовало, что он оставался «непонятым» окружающими и в школе, в далеком уральском городе, и в институте, уже здесь, в Москве, поэтому не любил коллектив и относился к нему презрительно. «Возвыситься над толпой, обладая необычными возможностями — что может быть лучше, девочка!» — сказал он с патетикой. И это было созвучно Азиным настроениям.
Ближе к весне Михаилу удалось устроиться в какую-то солидную финансовую структуру, которая заинтересовалась его изобретениями. При этом он обладал кучей свободного времени, так что институт свой решил пока не бросать (хотя мысль такую вынашивал). В мае кто-то из работодателей Михаила отправил его в командировку в Южнороссийск. Вернувшись оттуда, он встретился с Азой, и оба после посещения ресторана провели бурную ночь.
Судя по солидным карманным деньгам, модным обновкам и лоснящемуся лицу Михаила, дела у него шли неплохо. Аза, памятуя об обещанном некогда «хлебном месте», решила продемонстрировать любовнику свои способности и пригласила того «прогуляться по спальным районам».
Одну из жительниц Ясенева она «обработала» на глазах Михаила точно так же, как некогда Ирину на «Полежаевке». Затем в метро им попался какой-то приезжий лох, которого она «лишила» «кейса» с немецкими марками. На Михаила все это произвело сильное впечатление.
— Девочка, я взял твои потрясные способности на заметку! Уверен, что без дела ты не останешься, — сказал он и попросил ее до конца лета никуда из Москвы не уезжать («Ты можешь срочно понадобиться!»).
Пока он сдавал сессию и потом почти месяц торчал в командировках в городах, где, по словам Михаила, требовалось «защитить интересы родной фирмы», Аза нет-нет да «обкатывала» свои способности все в том же метро. Ей нужны были неподвижные «клиенты», на которых она научилась воздействовать невербально, лишь своим демоническим взглядом и мысленным внушением.
Ближе к концу июля Михаил, в определенных кругах известный как Студент, пригласил Азу в бар, где за бокалом ирландского пива раскрыл суть своей работы и сделал интересное предложение.
Ни он, ни Аза не знали, что за соседним столиком, который отделяла от них декоративная колонна, цедил кофе вычисливший «негодяя-суггестора» после десятков отмеренных километров подземки Саня Горлов, нацепивший для маскировки темные очки.