— Очень может быть, но повремените прыгать в седло и вызывать отряд, мистер Макензи. У вас нет доказательств того, что ваш сын организовал этот саботаж, если это действительно был саботаж, а не несчастный случай. Так же как у меня нет доказательств того, что он работает на Уэйленда. Пока я не увижу Уэйленда, я знаю об этом лишь со слов вашего сына, а вы мне уже объяснили, чего они стоят.
— Ты прав, — неохотно согласился он. — Я все еще имею определенное влияние в этом городе и начну задавать вопросы. Где ты остановился, Бойд?
— В «Амбасадоре».
— Когда я узнаю что-нибудь стоящее, я тебе позвоню, — проворчал он. — Надеюсь, ты поступишь так же?
— Конечно, — я поднялся. — Спасибо за встречу, мистер Макензи.
— Зови меня Чарли, — медленная улыбка украсила его лицо. — Пара таких простаков, как ты и я, должна называть друг друга по именам ради собственной безопасности!
— Зовите меня Дэнни, — улыбнулся я в ответ, — и вы правы.
У двери я остановился и повернулся к нему.
— Я забыл задать вам один важный вопрос, Чарли.
— Сейчас я не мог бы одолжить тебе и десяти центов, — пробурчал он.
— Ваш сын знаком со Стайгером и Тэтчером?
— Этого я не могу знать.
— А с Эдом Норманом, младшим компаньоном Уэйленда?
— Тот же ответ. Почему ты спрашиваешь?
— Все они присутствовали в доме Уэйленда позапрошлой ночью, когда Чак изображал дворецкого. Похоже, они его не знали, раз они не признали его. То же самое, видимо, можно сказать и о моей клиентке Шари Уэйленд?
— Я ни разу не видел ее в те восемнадцать месяцев, что был женат на ее сестре.
— Это оставляет один интересный вопрос, — размышлял я вслух. — Почему Алисия не признала его? Почему она сделала вид, что не знает его?
— В одном можно быть уверенным, Дэнни, — пожал он плечами. — Ее уже об этом не спросишь!
Я потратил десять минут на то, чтобы добраться от конторы Макензи до корпорации «Стратегическое развитие». Неприглядная белокурая секретарша с сильным насморком прогундосила мое имя в переговорное устройство и сказала, что мистер Стангер примет меня незамедлительно. Нервное выражение ее глаз свидетельствовало о том, что она приняла меня за судебного исполнителя. Кабинет Стангера был большим, но имел вид поблекшей элегантности, словно шесть месяцев назад началась кампания за экономию и поэтому никто уже не полировал письменный стол.
— Привет, Бойд, — проговорил человеческий скелет пронзительным баритоном. — Знаете, я почти уже убедил себя в том, что, вы были частью фантазии, которую я выдумал в Нью-Йорке, а вы взяли и появились в Санта-Байе! — Его тонкие губы немного растянулись. Это проходило у него, понял я, за улыбку. — Это нечестно с вашей стороны!
— Почти все собрались в Санта-Байе, — небрежно бросил я, — включая Шари Уэйленд и Эда Нормана. Алисия Эймс составляет единственное исключение.
— Я слышал о ней, — сказал он и аккуратно щелкнул костяшками двух пальцев левой руки. — Ужасная трагедия! Я полагаю, что Стерлинг обезумел от горя?
— Не могу знать — я все еще не встретился с ним. Вчера вечером он меня уволил через одного из своих коллег, поэтому меня даже не интересует, как это на него подействовало.
— Это человек, который принимает неожиданные, сбивающие с толку решения, — лениво бросил он. — Могу ли я задать вам прямой вопрос, Бойд? Что заставляет вас оставаться в нашем прекрасном городе?
— Шари Уэйленд наняла меня, чтобы найти убийцу Эймс.
— Как интересно! Потребовал ли Стерлинг возвращения этой странной записи, когда отказался от ваших услуг? — Его карие в крапинку глаза внимательно наблюдали за мной из-под кустистых бровей, пока он ожидал моего ответа.
— Может быть, он забыл о ней в шоке от известия об убийстве Эймс и все такое прочее? — предположил я. — Она все еще в надежном месте.
— Я восхищаюсь вашей честностью, мистер Бойд, — сказал он спокойным голосом. — Многие на вашем месте попытались бы заработать на этом.
— Например, продать пленку тому, кто предложит наивысшую цену, — усмехнулся я. — Это мысль, мистер Стайгер. Сколько предложите вы?
Он протрещал еще парой костяшек, а лицо его приобрело горестное выражение.
— Я думаю, что вы в курсе моего финансового положения, мистер Бойд, — он медленно повел головой из стороны в сторону, словно подчиняясь ритму невидимого метронома. — Я смог бы набрать не более пятисот долларов, и то мне это будет стоить больших трудов. — Голова его вдруг перестала двигаться, когда он бросил быстрый взгляд на меня. — Наличными, конечно!
— Я это запомню. Мне еще надо поспрашивать другие заинтересованные лица. Может быть, Джордж Тэтчер предложит больше?
Лишь через пару секунд я сообразил, что сухой шорох, похожий на шелест старых газет под ветром, проходил у Стайгера за смех.
— Очаровательная мысль, мистер Бойд. Почему бы нам его не спросить? — Он нажал кнопку на переговорном устройстве, и ему ответил еле слышный голос. — Зайди в мой кабинет, Джордж, немедленно! — почти ликующе проговорил он. — У меня здесь твой старый приятель, который жаждет тебя видеть. — Его указательный палец отпустил кнопку. — Сейчас я не уверен, кто из нас с вами хитрее, мистер Бойд. — Он наклонился вперед на своем стуле, приподнял плечи и тщательно переплел пальцы рук. — Но посмотрим!
Через некоторое время в кабинет вошел Тэтчер. Увидев меня, он резко остановился с выражением изумления на лице. Затем его блестящие белые зубы сверкнули в насмешливой улыбке. Он все еще выглядел суровым, но справедливым управляющим, словно сошедшим с рекламы.
— Кого я вижу! Чемпиона в тяжелом весе! — он отвратительно хихикнул. — Вы не боитесь рисковать, Бойд, разгуливая без этого ручного дворецкого, который мог бы прикрыть вас с помощью своего пистолета в случае непредвиденных неприятностей?
— У вас сильно развито чувство юмора, Джордж, — мягко ответил я. — Вчера я видел вашу строительную площадку и должен вам признаться, что давно уже так не смеялся!
— Противно видеть, как взрослые мужчины ведут себя как избалованные дети, — вмешался Стангер. — Поговорим по делу! — Он взглянул на Тэтчера без всякого выражения. — Мистер Бойд только что информировал меня, что вчера вечером Уэйленд отказался от его услуг. Сейчас он работает на миссис Уэйленд, которая наняла его найти того, кто убил Эймс.
— С большим успехом она могла бы потратить деньги на гадалку, — усмехнулся Тэтчер.
— Нас, Джордж, интересует другое: у мистера Бойда все еще в руках магнитофонная запись, и он готов продать ее тому, кто больше заплатит. Я предложил ему пятьсот монет, но его интересует, сколько заплатишь ты.
Тэтчер пробежал рукой по своим жестким черным волосам, внимательно наблюдая за мной.
— Это правда? — резко спросил он. — Есть только одна пленка? Вы ее не переписали? Это честная сделка?
— Именно так, — заверил я его.
— Тысяча долларов наличными, — быстро произнес он.
— Таким образом, в общей сложности «Стратегическое развитие» предлагает полторы тысячи, мистер Бойд, — прошептал Стангер.
— Кто, черт возьми, говорит о предложении корпорации? — прорычал Тэтчер.
— Спасибо за разъяснения, Джордж, — сказал Стангер мягким голосом. Его возбуждение проявилось в том, что он прохрустел тремя пальцами подряд. — Чтобы быть справедливыми по отношению ж мистеру Бойду, нам следует пригласить сюда Эда Нормана и дать ему возможность сделать свое предложение. Не позовешь ли ты его?
Какое-то время Тэтчер колебался и, судя по его хмурому виду, готов был возразить, но потом повернулся и быстро вышел из кабинета. Стангер вновь переплел пальцы и сидел молча, как замечательное олицетворение. Я закурил сигарету и откинулся на спинку стула, поддерживая молчание.
— Это настоящие джунгли, мистер Бойд, — произнес Стангер шипящим голосом. — Конечно, это избитая фраза, характеризующая корпоративный мир большого бизнеса. Но мне понадобилось больше тридцати лет, чтобы убедиться в несомненной правильности этого выражения. Не удивительно ли это?
— Я полагаю, вам приходило в голову, что все несчастья, свалившиеся на ваше строительство, необязательно связаны с простым невезением? — спросил я.
— Вы подразумеваете промышленный саботаж? — он кивнул. — Я много думал об этом, мистер Бойд. Но где доказательства?
— Я слышал, — пробормотал я, — что Чарли Макензи тоже думал об этом последнее время.
— Неминуемое разрушение всего того, ради чего ты вкалывал долгие годы, — прекрасный стимул для размышлений. Меня не удивляет, что Чарли отреагировал так же.
— Скажите мне, мистер Стангер, — внезапно попросил я. — Вы акционер со значительным капиталом в корпорации, которой грозит банкротство. Единственное, что может спасти ее, это слияние. Но когда это случится, по словам Уэйленда на пленке, вы окажетесь не у дел. Но ведь ваши акции сохранят свою ценность. Разве это не предпочтительнее, чем банкротство, в случае которого у вас останется лишь куча обесцененных бумажек?
— Вы были бы абсолютно правы, мистер Бойд, если бы не одно обстоятельство, — холодно ответил он. — Стерлинг Уэйленд — настоящая акула. Любое слияние, организованное им, будет весьма непростым. В нем будут некоторые неопределенности. Он уговорит совет директоров не обращать на них внимания, пока не станет слишком поздно. Скорее всего простое на первый взгляд слияние двух организаций окажется запутанной спиралью с участием четырех и даже больше корпораций. При таком исходе первоначальные акции «Стратегического развития» полностью потеряют свою стоимость!
Дверь распахнулась, и в кабинет вошел Тэтчер. За ним следовал Эд Норман, который все еще выглядел так, как будто он был не в ладах со всем миром.
— Привет, Эд, — весело приветствовал его Стангер. — Я полагаю, что Джордж уже объяснил вам, в чем дело?
— Конечно, — светло-голубые глаза Нормана, казалось, наполнились ядом, когда он посмотрел на меня. — Сейчас, видимо, бесполезно говорить об этичном поведении Бойда?
— Вы знаете, приятель, как бывает на аукционной распродаже? — оскалился я на него. — Платите деньги или помолчите!