Федор не успел договорить, как вдруг молчавший до этого штатский резко и сильно ударил его кулаком в грудь. Родионов отлетел в сторону, упал на траву и широко открыл рот, почувствовав, что у него перехватило дыхание. И тут над ним склонился один из сержантов:
— Что с вами, гражданин, вы плохо себя чувствуете? Может быть, вам нужно вызвать «Скорую»?
Родионов сел, мельком взглянул в лицо говорившего и отрицательно покачал головой. Кое-как отдышавшись, он поднялся на ноги. Штатский и второй сержант стояли поодаль и о чем-то разговаривали, краем глаза наблюдая за его действиями.
— Вы знакомы с нападавшим? Может быть, вы его чем-то обидели или у вас к нему есть какие-то претензии?
— Нет-нет, ничего, все нормально, — несмотря на то, что на улице еще было светло и всю эту сцену могли наблюдать прохожие, Родионов вдруг почувствовал такой страх, что медленно, стараясь не бежать, пошел прочь. Какое изощренное издевательство, ну и подонки! Из какого же они отделения?
В этот момент его обогнал автобус, подъезжавший к остановке. Федор поспешно отпихнул какого-то подростка, вскочил в открывшиеся двери и только после этого оглянулся на знакомую троицу. Когда автобус завернул за угол, Родионов облегченно вздохнул и уже хотел было пойти сесть, как вдруг понял, что ошибся. Автобус шел в другую сторону, увозя его от дома. Черт, только этого еще не хватало!
Выскочив на первой же остановке, он добежал до ближайшего телефона. Сначала он хотел было позвонить прямо в отделение, но затем передумал и набрал номер Виктора. Трубку сняла Динара.
— Привет, Дин, муж дома?
— Это ты, Фрэд? Нет, Вити пока нет, он задерживается, хотя должен был приехать еще два часа назад. Ему что-нибудь передать?
«Так, значит, они заранее знали, когда он должен вернуться, но его, к счастью, что-то задержало… Дело серьезное».
— Если он вдруг позвонит, передай, чтобы ни в коем случае не возвращался домой.
— То есть как это? Что ты несешь? Опять пил?
— Подожди, не перебивай. Я сейчас вызову милицию и дам твой адрес. Никуда не выходи из дома и обязательно передай Виктору, что я сейчас сказал.
— Зачем милицию, что случилось, ты сам где находишься? — переполошилась Динара.
— Я неподалеку, еду домой, так что через полчаса зайду к вам. Все, пока.
Федор нажал рычаг и тут же набрал номер своего бывшего отделения милиции. Ему повезло в том, что один из самых толковых оперативников, его приятель, оказался на месте. Молодой, агрессивный, с друзьями порядочный, со всеми остальными — нет, Валерий представлял собой тот тип людей, для которых нет ничего святого. Он был так жаден до всех удовольствий жизни, словно бы постоянно ощущал своими короткими ноздрями ее тленность и быстротечность. Выслушав Федора, он мгновенно все понял и не стал задавать лишних вопросов.
— Не волнуйся, Никитич, наряд будет на месте через три минуты. Я поеду сам, так что увидимся.
— Осторожнее, у них автоматы.
— Я все понял, будь здоров.
Выйдя из телефонной будки, Родионов вытер вспотевший лоб, сунул в зубы сигарету и склонился над зажигалкой. Когда он поднял голову и выпустил первую струю дыма, мимо него мягко прошелестело синее «Вольво». Это была машина Виктора.
А сам Виктор пребывал в прекрасном настроении. У него «наклевывалось» новое, перспективное дело, начало которому, как это ни странно, положило недавнее похищение. Точнее, не само похищение, а знакомство с Любовью Петровной, той «бизнесвумен», которую держали заложницей в том же доме. Перед тем как проститься, они обменялись телефонами, и два дня назад она первая позвонила Виктору и предложила встретиться, чтобы «обсудить кое-какие планы». Разумеется, что он тут же согласился, пригласил ее к себе, и всего час спустя она появилась в его офисе.
За те несколько дней, что прошли с момента их драматичного освобождения, Любовь Петровна успела оправиться и теперь выглядела весьма солидно и элегантно. Белый пиджак, светло-бежевая юбка, эффектная косметика. Да, иметь дело с такой женщиной было намного приятнее, чем с наглыми и циничными молодчиками в малиновых пиджаках.
А суть ее предложения заключалась в следующем. Малое предприятие Виктора, образованное при московской парфюмерной фабрике, занималось изготовлением разной полезной мелочи — кухонных наборов, бижутерии, сувениров, — а недавно они даже начали делать знаменитые женские заколки для волос «софиста-твист», продавая их гораздо дешевле американского оригинала. Любаша же предложила ему заняться выпуском упаковок для пищевых продуктов.
— Самое выгодное сейчас — это еда, — говорила Любовь Петровна, оставляя следы помады на фарфоровой чашке с кофе, который им принесла секретарша Виктора — высокая, симпатичная и невозмутимая девица по имени Ольга — предмет постоянной ревности Динары. — Но у нас еще не научились делать самую малость — красивую упаковку. Сколько дерьма поступает из-за границы и быстро раскупается лишь благодаря своим ярким этикеткам. А ведь мы можем делать то же самое и лучше, и дешевле.
Виктор согласился, но тут же посетовал на нехватку производственных площадей. Он и сам давно подумывал над расширением производства, но главная загвоздка заключалась в чиновниках префектуры того округа, в котором находилось его малое предприятие. Супрефект округа — некий молодой господин, пришедший в чиновничье сословие на волне перестройки — упорно отказывался передать в аренду полуразрушенное каменное строение, пустовавшее не менее двадцати лет, и при этом ссылался на то, что «у префектуры свои планы».
— Дать не пробовал? — хладнокровно поинтересовалась Любовь Петровна, узнав о причине его затруднений.
— Не берет, собака, — улыбнулся Виктор. — Делает вид, что дело в принципе.
— А много давал?
— Тыщу баксов.
— Может, потому и не берет, что хочет больше?
— Мало ли чего он хочет… Да эти развалины и ста баксов не стоят.
Через какое-то время Любовь Петровна ушла, пообещав «решить эту проблему по своим каналам», но, как выяснилось сразу после ее ухода, решение лежало совсем рядом.
— Извините, Виктор Иванович, но я слышала ваш разговор, — убирая пустые чашки, спокойно заметила Ольга.
— И что? — поинтересовался он, пытаясь понять выражение ее невозмутимого лица.
— Мне кажется, я могла бы вам помочь и за половину той суммы, о которой вы говорили.
— То есть как?
— Вы платите мне пятьсот баксов, а уж я сама позабочусь о том, чтобы этот супрефект подписал все необходимые вам бумаги.
— Ого! — Виктор весело присвистнул. — Ну и как же ты сможешь это сделать?
Ольга лениво пожала плечами.
— Может, так, как вы подумали, а может, удастся обойтись и без этого. Я все-таки недаром работала в фирме «эскорт-услуг» и умею обращаться с клиентами.
— Ну а если все-таки не удастся обойтись без «этого»?
Ольга небрежно усмехнулась, спокойно посмотрела ему в глаза и ничего не ответила.
И вот сегодня, явившись с утра на работу, она принесла Виктору документы, на которых красовалась уверенная подпись супрефекта.
— Быстро, — только и сказал он, отсчитывая ей доллары, — ну и как, было не слишком противно?
— Даже если так, то какая современная девушка откажется ради таких денег потерпеть пару часов?
Про себя Виктор изумился тому, что и сам пришел к той же мысли всего два дня назад… Мало того, что эта мысль натолкнула его на весьма нетривиальный поступок, последствий которого он в глубине души изрядно страшился; но ему еще пришло в голову одно несложное философское обобщение. Ничто не придает мужчинам такой уверенности в себе, как соблазнение красивой женщины — предмета постоянной зависти других мужчин. Но, просто покупая такую женщину, ничего подобного не испытаешь. Ведь это заслуга денег, а не тебя самого. Зарабатывать умеют многие, а вот стать достойным любви… Печально, когда женская красота становится наградой не самым достойным, а самым богатым. Впрочем, так всегда было, есть и будет.
В любом случае, дело было сделано. Виктор тут же позвонил Любаше, заехал к ней с ответным визитом и именно из-за этого опоздал домой. Спохватившись, что даже не предупредил Динару о своей задержке, он купил по дороге большой букет тюльпанов и бутылку ее любимой «Сангрии».
Он уже собирался свернуть во двор, чтобы подъехать к своему подъезду, когда заметил желтый милицейский «газик». Молодой лейтенант, стоявший рядом с машиной, требовательно махнул рукой, и Виктор мягко притормозил у бровки тротуара.
— Ваши документы, пожалуйста, — произнес милиционер, подходя к нему.
Разметаев кивнул и, не задавая лишних вопросов, протянул водительские права.
Милиционер бегло их проглядел и тут же вернул.
— Вам придется немного подождать.
— Чего именно?
— Возле вашего подъезда были замечены два подозрительных человека. Сейчас наши сотрудники прочесывают местность, и, если тревога окажется ложной, вы сможете вернуться домой.
— Хорошо, — спокойно заметил Виктор, внутренне похолодев, — тогда я пока позвоню жене.
— Звоните.
Лейтенант отошел к своей машине, а Разметаев быстро снял трубку автомобильного телефона и набрал номер.
— Привет, это я, — сказал он, как только услышал голос Динары. — Я уже возле дома, так что не беспокойся.
— Как — не беспокойся? — разъяренно поинтересовалась жена. — А где это ты задержался?
— Слушай меня внимательно, Ди, — внушительно проговорил Виктор, понимая, что если не сказать жене всей правды, то она немедленно выскочит из квартиры и отправится на его поиски. — Возле нашего подъезда обнаружена засада. Сейчас там находится милиция, так что ни в коем случае не выходи из дома, что бы ни услышала. Я в безопасности, рядом со мной милицейский лейтенант.
— Витенька, неужели теперь тебя хотят убить? — мгновенно сменив тон, плачущим голосом произнесла жена. — Да за что, о Господи! Тебе тут Фрэд звонил и сказал, чтобы ты дома не появлялся…
— Успокойся, радость моя, успокойся. Я сижу в машине, и со мной все в порядке. Тревога может оказаться ложной, так что не стоит волноваться раньше времени…