закрой и заходи ко мне, я хочу тебе кое-что показать.
Андрей взял ключ, прошел в свою квартиру, полюбовавшись новеньким домофоном, висевшим на стене прихожей, после чего запер дверь и зашел к Виктору.
— А где жена?
— Пошла по магазинам, — ответил приятель, доставая новенькую шикарную двустволку с инкрустированным ложем. — Смотри, что сегодня купил.
— Прекрасная вещь, — согласился Андрей, беря ее в руки и с удовольствием осматривая, — и легкая какая. На охоту собрался или так, от мафиозных наездок отбиваться?
— И от покушений тоже. Но, вообще-то говоря, я думаю, не съездить ли на сафари, — странно улыбаясь, ответил Виктор.
— В Африку?
— Нет, в Боснию… а может, в Чечню.
— Странные шутки, какое может быть сафари в районе боевых действий?
— Ничего ты не понимаешь… самое боевое.
Андрей вопросительно посмотрел на приятеля, а тот, забирая у него из рук ружье, продолжил:
— Только это, разумеется, между нами. Недавно мне на полном серьезе предложили съездить в Боснию и принять участие в боевых действиях. Но, разумеется, совсем не так, как ездят воевать добровольцы или наемники. Ты платишь большие бабки, естественно, в долларах, тебя привозят на место, гарантируют полную безопасность и дают пострелять в движущиеся мишени из любого вида оружия, хоть из танкового орудия.
— То есть в людей?
— Да.
— Ну и ну! — Андрей даже присвистнул. — Ничего себе, дожили! И ты бы смог убивать людей, просто так, ради развлечения?
— Ради развлечения бы не смог, плохо ты обо мне думаешь, но вот если бы кто покусился на Динку, — глаза Виктора сузились, — тогда… Но, кстати, те, кто принимает участие во всяких идиотских конфликтах, сами хотят убивать и совершенно бесплатно.
— По-твоему, и в Чечне тоже?
— Не знаю. Но в свое время я тренировался на подмосковном военном полигоне в стрельбе из станкового пулемета и встречался там с такими персонажами… Нашему писателю хватило бы на десять романов.
— Какой кошмар! — Андрей был явно шокирован. Сев в кресло, он закурил и придвинул к себе пепельницу. — В какое ужасное время мы живем!
— А мне оно нравится, — просто ответил Виктор. — Не тем, разумеется, что теперь так легко убивают, а тем, что перед каждым человеком открываются большие возможности… Знаешь, Андрей, я только сейчас обрел вкус к жизни. Поверишь ли, оглядываюсь на свое прошлое — сначала учеба в институте, потом работа в НИИ, — и совершенно нечего вспомнить. Картошка, какие-то идиотские собрания, попойки, склоки… Все те события в моей жизни, которые можно назвать биографией, произошли уже после начала перемен. Я тебе рассказывал, что познакомился с Динкой, когда еще был челноком? Мы летели из турецкого шоп-тура, и она оказалась родственницей одного из моих челночных коллег, который промышлял бижутерией. А сколько событий произошло в моей жизни, когда я начал заниматься бизнесом по-настоящему! Чем бы я был и что бы имел, не начнись все эти реформы…
Но самое главное — я просто благодарю Бога, что они пришлись на то время, когда я нахожусь в зрелом возрасте.
Молодым сейчас тяжело — они еще мало что знают и умеют, старикам тоже — у них просто нет сил и умения приспосабливаться. А вот зрелый мужской возраст — от двадцати пяти до сорока лет — самое замечательное время.
— Тебе-то еще хорошо, — задумчиво заметил Андрей, внимательно выслушав исповедь друга, — для тебя эти реформы не оказались шоком. Да и для Фрэда тоже, а вот для меня…
— Вот то, о чем я и говорил, — подтвердил Виктор, — ты еще молод, а вот мои родители уже стары — они оба инженеры и сейчас на пенсии. Представляешь, они относятся к моему образу жизни так, словно бы я был дочерью и занимался проституцией. И даже мою помощь принимать отказываются!
— И тебя ничто не смущает, кроме опасности нового похищения или покушения? — поинтересовался Андрей, немного завидуя уверенности собеседника.
Виктор рассмеялся, открывая балкон и проветривая квартиру от запаха табачного дыма. Сам он не курил, хотя и позволял своей жене «баловаться» сигаретами.
— Ты сегодня уже второй, кто берет у меня интервью.
— А кто был первым?
— Журналист из передачи «Деловая Россия». Кстати, они обещали пустить ее в сентябре по второму каналу.
— Ну и что же ты там наговорил?
— Во-первых, я прошелся по политике, заявив следующее: главная задача состоит в том, что Россия должна покончить в своей истории с эпохой пирамид. Хватит с нее монументальных проектов и великих свершений за счет миллионов своих граждан. Да, нас много, но это не повод жертвовать тысячами жизней направо и налево, пора научиться уважать и ценить личность. Величие России должно состоять из богатства и счастья ее граждан, а не из могущества военно-бюрократического государства.
— Ну, это все не ново…
— Не ново, но от этого не менее актуально. Ну и во-вторых, когда меня спросили о моем личном восприятии нашего времени, я сказал так: когда все можно, ничего не хочется. То же самое, когда ничего нельзя.
— Философ, забодай тебя комар! — съехидничал Андрей, поднимаясь с места. — Когда задумаешь осчастливить человечество и начнешь писать мемуары, не забудь пригласить Фрэда в качестве литконсультанта.
— Ты уже уходишь?
— Да, уж пойду посплю, ибо сегодня ночью мне этого сделать не удастся, — и он игриво подмигнул Виктору.
Тот усмехнулся и пропел:
— «Красотки, красотки, красотки кабаре, вы созданы лишь для развлеченья…»
— Какие красотки? Ко мне сегодня невеста на ночь придет.
— А, так, значит, у тебя вчера все получилось?
— И в лучшем виде!
— Ну, поздравляю.
— Спасибо. И запомни: когда с женщиной все можно, то хочется еще больше.
Они улыбнулись, и Андрей вернулся в свою квартиру. Он чувствовал такую усталость, что действительно решил поспать перед приходом Евы — а она обещала прийти после десяти часов вечера без всякого предварительного звонка.
Разобрав постель, он лег и сладко потянулся, представив то, что его сегодня ожидает. Как все-таки замечательно, что скоро они постоянно будут вместе, и тогда он станет до изнеможения возбуждать ее самыми изысканными ласками… ласками… ласками…
Проснулся он от грохота и диких криков, которые раздавались наверху, в квартире на третьем этаже. Женский голос звенел возмущенной истеричностью, а мужской рокотал как прибой. Мало криков, так еще падали стулья и билась посуда. «Опять эти болваны ссорятся, — с неприязнью подумал Андрей. — И как только не надоест!»
Квартира наверху принадлежала одной, недавно умершей старушке. Ее внук, студент, вступив в права наследства, теперь сдавал ее разным жильцам, и каждый раз его выбор оказывался весьма неудачным. То из окна выпадет пьяный хохол, переломав себе все конечности; то рыночные джигиты решат сэкономить на девочках, и те поднимут истошные крики «милиция, насилуют!»; то поселится супружеская пара, которая устраивает бурные скандалы с устрашающей периодичностью.
За окном уже стемнело и наступил прекрасный вечер того удивительного времени года, когда позднее лето незаметно перетекает в раннюю осень. Андрей взглянул на часы и с удивлением обнаружил, что уже без пяти минут десять. Скоро придет Ева, и надо еще успеть побриться, чтобы не раздражать своей щетиной ее нежную кожу.
Когда Андрей, втирая в скулы освежающий лосьон, выходил из ванной, в прихожей загудел зуммер. «Ага, вот и она!» Он быстро приблизился к домофону.
— Привет, моя радость, это ты?
— А ты ждал кого-то другого? — спокойно поинтересовалась Ева.
— Поднимайся скорей, я уже с ума схожу от нетерпения, торопливо проговорил Андрей и нажал кнопку, открывающую дверь подъезда.
В этот момент зазвонил телефон.
— Да, — недовольно буркнул Андрей, срывая трубку.
— Привет, — кокетливо проговорил девичий голос.
— Кто это?
— Ты меня не узнаешь?
«Машка, черт бы ее подрал!»
— Ну, чего тебе?
— Мы тут с девчонками неподалеку и хотим зайти к тебе в гости. Хочешь поговорить с Ольгой или Светкой? — в трубке послышалось женское хихиканье и отдаленные голоса.
«Только этого сейчас и не хватало!» — вытирая холодную испарину со лба, подумал Андрей. — Напились, что ли, опять, дурехи? А неплохо было бы сразу с тремя… Черт, как не вовремя!»
— Слушай, Мария, я сейчас ухожу, так что давай отложим на другой раз.
— Куда это ты уходишь на ночь глядя?.. Слышь, девчонки, он куда-то уходит! Хватит нам мозги пудрить, ждешь небось кого-нибудь?
— Мария, ты меня знаешь… Я когда-нибудь трахаться отказывался?
— Ха-ха-ха… Слышь, девчонки, он спрашивает: «Я когда-нибудь трахаться отказывался?» Не, мы такого не помним.
— Ну так вот, давай в другой раз, сейчас я ей-богу убегаю… Позвоните завтра.
— «Нет-нет-нет, мы хотим сегодня! Нет-нет-нет, мы хотим сейчас!»
«О черт! Вот-вот придет Ева…»
— Ну не могу я сейчас, все, пока. Передавай привет Ольге и Светке, — он повесил трубку и, решив больше не подходить к телефону, выдернул шнур из розетки.
«Фу-у, только бы не вздумали зайти… Впрочем, домофон выручит».
Андрей постарался успокоиться и вдруг понял, что это ему не удается. Взглянув на часы, он забеспокоился еще больше. Разговор с девчонками продолжался почти десять минут, а для того, чтобы подняться на второй этаж, достаточно и трех! Неужели Ева передумала? А вдруг она подслушала из-за входной двери этот разговор и разозлилась?
Он быстро открыл входную дверь, вышел на лестничную площадку и прислушался. Все было тихо. Тогда он бросился в комнату, выскочил на балкон и посмотрел вниз. Ни перед подъездом, ни на дороге никого не было. Куда же она делась?
Быстро надев ботинки и куртку, он закрыл дверь, сунул ключи в карман и поспешно побежал вниз. Выскочив на улицу, он первым делом огляделся по сторонам, потом закурил и попытался взять себя в руки. Что случилось, где же Ева? Прошло так мало времени, что она просто не могла далеко уйти! Но в какую сторону она пошла?