Из рапорта участкового инспектора. «Гражданка Витуш-кина, выгуливавшая на Троицком кладбище шесть собак разнопородных пород, оштрафована».
Леденцов, как самый старый оперативник — под сорок — и как заместитель, не только имел собственный кабинетик, но и держал индивидуальную кофеварку. Благодаря последней в кабинете толпились свободные оперативники, и даже подполковник забегал выпить чашечку кофе и матюгнуться. Воткнув-таки кофейник в розетку, Леденцов задумался о собаках. Дело в том, что капитан Оладько предлагал щенка, какого-то бордер-колли. Леденцову, неженатому и одинокому, собака бы не помешала, да кто ее будет выгуливать во время суточных отсутствий?
Негласный агент Ива сообщает. «Некоторые рабочие кладбища (могильщики), а также кладбищенский сторож сигнализируют, что ночами как меж могильных холмов, так и меж крестов наблюдаются тени. Очевидцы отмечают их неустойчивость, то есть колебаемость. Случайно заночевавший на кладбище гражданин Могилевских, кандидат химический наук, эти тени видел и подтверждает — колеблются».
Леденцов был убежден, что кандидат химических наук Могилевских заночевал на кладбище не случайно, а по причине употребления спиртных напитков. После чего увидел тени, а уж колебаться теням положено.
Из рапорта участкового инспектора. «Несмотря на принимаемые меры, с наступлением теплых дней Троицкое кладбище стало местом злачных попоек. В ночь на девятое мая сего года группа девиц, сгруппировавшись вокруг креста из черного камня, всю ночь пили вино «Монастырская изба» и читали стихи. На вопросы патруля объяснили, что поминают поэтессу Марину Цветаеву. Покинули кладбище только после того, как сержант объяснил, что эта могила не поэтессы Цветаевой, а фрейлины двора Ее Величества Львовой Ангелины Самсоновны».
Леденцов вспомнил, как много девиц покончило жизнь самоубийством на могиле Есенина. Да что там былые времена… После гибели в Петербурге эстрадного певца Цоя число самоубийств в городе подскочило втрое.
Негласный агент Ива сообщает. «Бесформенные тени, которые колебались по ночам, обрели форму и были опознаны. Они оказались экстрасенсами, искавшими удобную точку общения с Мировым Разумом. Почему Мировой Разум выбрал Троицкое кладбище, экстрасенсы умалчивают».
Гадалки, ворожеи, экстрасенсы, маги и разные доктора парапсихологических наук… Объявления, телепередачи, лекции, книги, фильмы… Дело дошло до того, что лейтенант Клецкин на общегородском совещании работников уголовного розыска заявил: многие преступления не раскрыть, поскольку их совершают инопланетяне. И представил справку Общества уфологов с графиком посещения страны «летающими тарелками» за текущий год.
Из рапорта участкового инспектора. «Тринадцатого мая сего года на могиле без плиты и креста была обнаружена старушка, сидевшая. На следующий день она уже сидела на могильной плите со словами «купец второй гильдии…». Установлено, что старушка пребывает на кладбище четвертые сутки. Документов не имеет и ничего не помнит. Есть сигнал, что старушку привела девица и оставила с целью избавиться от пожилого человека. Старушка отправлена в Дом престарелых».
Майор выругался. «Сволочи» — это в дополнение к ругательству. В субботу был звонок дежурному: прислонившись к стене дома и опираясь на палку, целые сутки простоял дед, не понимая, что с ним случилось, — дети выгнали из дому.
Нелегальный агент Ива сообщает. «Гражданка Корнеева, уехавшая в отпуск на юг, позвонила кладбищенскому начальству и слезно попросила осмотреть могилу ее сына, который ей приснился якобы стонущим от непомерной тяжести и боли. Мастер участка прошел к могиле и увидел, что экскаватор, оставленный после рытья дренажной канавы, задними колесами стоит на могиле сына звонившей женщины. Экскаватор убран. Сообщаю для понимания кладбищенской ситуации».
Вещими снами не удивишь. Леденцов вспомнил: Екатерина I видела два таких сна. В первом ее постель кишела змеями; самую большую, которая бросилась на царицу, Екатерина задушила, и тут же уползли другие. Сон сбылся: ее любовнику, камергеру Монсу, Петр I отрубил голову. Во втором сне Екатерина увидела уже умершего Петра I, который поманил ее и вознес к облакам. Так и вышло: Екатерина скоро умерла. Да что там цари… Капитан Оладько перед тем, как его пырнул ножом бандит по кличке Чукча, видел во сне Северный полюс; сон загадочен — Чукча по национальности казах и к Северному полюсу отношения не имел.
Из рапорта участкового. «На могиле гражданки Гумизо-вой был обнаружен чемодан искусственной кожи. Заподозрив взрывное устройство, вызвали спецгруппу с собакой. Чемодан обезвредили. В нем находилось пять пустых бутылок из-под пепси и один банан, подгнивший».
Взрывные устройства чудились всем и везде. На днях в РУВД ворвалась группа пожилых граждан, заподозривших бомбу на детской площадке. Выехали: на скамейке стоял ранец, забытый школьником. Кстати, двоечником.
Нелегальный агент Ива сообщает. «Будируются слухи, что ночами по Троицкому кладбищу ходит женщина в черном, но не старуха. Вид имеет зловещий. Задержать не удалось, поскольку исчезает неосязаемо, как бы растворяясь в воздухе».
Леденцов усмехнулся: очередная экстрасенсиха. Ищет святые мощи либо золотые кольца в гробах.
Приемная начальника отдела специсследований выглядела нестандартно. Большой функциональный стол с телефонами и даже компьютером занимал две трети комнаты, но казался не очень нужным. Может быть, оттого, что компьютер темнел обесточенно, телефоны звонили редко и не толпился народ. Официальность затмевала третья треть приемной, представлявшая интерьер как бы из другой жизни. На темно-оранжевом паласе светлела дачная мебель, плетенная из русской ивовой лозы: столик, абажур над ним, тоже ивовый, диванчик, кресла и этажерка.
Существование этого пляжного уголка в серьезном учреждении можно было объяснить только присутствием Эльги. Впрочем, она тоже не совсем укладывалась в общепринятый образ секретаря, вернее, в стандартный образ девицы-секретарши.
Так казалось младшему научному сотруднику, сидевшему в одном из плетеных кресел с чашкой кофе и смотревшему на Эльгу с печальной страстью…
Высокая, значит, должна быть тонкой, а Эльга по-русски статная. К этой стати пошли бы черные косы — у нее же светлая короткая прическа. Глаза зеленые. Молодой ученый о таких глазах читал только в импортных детективах, где все блондинки были зеленоглазы. У Эльги не просто зеленые, а с некоторой непередаваемой игрой — глаза могли искриться, словно радужка отражала увиденную далекую электросварку. Он не понимал, в каких случаях это происходит: когда она сердилась или когда радовалась?
— Ему же сорок, Эльга, что ты в нем нашла? — раздумчиво и с ноткой безнадежности спросил молодой человек.
— Игорь, ты сегодня на работу опоздал?
— Минут на десять.
— А Лузгин к восьми приходит и в восемь уходит.
— Трудоголик.
Секретарша оглядела младшего научного сотрудника. Его полноватое тело едва уместилось в ажурном плетеном кресле. И Эльга припечатала это тело обидным для него сравнением:
— Лузгин сухощав, одет модно, отутюжен и выбрит.
Игорь одернул свитер, в котором ходил и зимой и летом. Его круглые большие глаза обрамляли почти концентрические тонкие линии-морщинки, увеличивая их еще больше. Белесые жесткие волосы дополняли схожесть с крупной совой.
— Эльга, Лузгин всего лишь молодится.
— У него вид интеллигентного человека. А у тебя, извини, вид глубокомысленного малограмотного.
Сидели они свободно, потому что начальник отдела прибегал к услугам секретарши редко, а завлаб и сотрудники проходили к нему через другую дверь, минуя приемную. Игорь отпил кофе и заметил ядовито:
— Банальщина: роман секретарши с начальником.
— Он твой начальник. Мой за этой дверью.
— Эльга, я думал, что наши мелодии совпадают.
Она улыбнулась. Смеющейся ее редко видели. Да и улыбка выходила странной, словно Эльга не пускала ее на лицо, а заталкивала куда-то внутрь, отчего по щекам пробегали тонкие желвачки.
— Игорь, ты сегодня гулял с собакой?
— Какой собакой?
— Не с дворнягой же. Что-нибудь типа акита-ину, японского шпица или оттер-хаунда, английского выдрового пса.
— У меня нет собаки.
— А гараж у тебя подземный?
— Зачем мне гараж?
— А где держишь автомобиль?
— Какой автомобиль?
— Не знаю модель, ты меня не катал. Может, «сузуки гранд витар» или джип «хонда си ар ви»…
Игорь не ответил, поняв ее игру. Эльга же вдохновилась:
— А ты не сводишь меня в ресторан «Ностальжи» и не угостишь ли бургундскими виноградными улитками, приготовленными по рецепту древних римлян? Или своди в «Краб-хаус» поесть свежих устриц из Франции на льду. Не пригласишь ли в бар «Дориан Грей» выпить по бокалу «Сиг-рэм Экстра Драй Джин»?
— А Лузгин угощал? — Игорь попробовал остановить ее напор.
— О, это единственный джин, который выдерживают в дубовых бочках. Аромат фруктовый.
— Животные потребности, — буркнул он.
— Есть и духовные. Повезешь меня на Антигуа и Барбуду?
— Твой Лузгин тоже обходится без машины.
— Она в гараже. А пешком Виталий Витальевич ходит, потому что любит меня провожать. Игорь, я хочу быть белой леди и по утрам получать миллион алых роз.
— Бред! При его-то зарплате старшего научного сотрудника и при теперешнем положении в науке?
Игорь любовался ее ладной фигурой в костюме цвета абрикоса, ее светлой пушистой прической, трепетавшей от любого звука.
— Игорь, как диссертация?
— Некогда. Опять работенку лаборатории подкинули: определить процентное содержание поступившего осмия.
— Определили? — спросила Эльга, добавляя ему кофе.
— Десять стальных ампул, в которых по два кубических сантиметра порошка, тянет на полмиллиона долларов.
— Кто же его купит?
— За рубежом с руками оторвут.
— Ну, а как все-таки диссертация?
Игорь материал собирал уже три года.
— Эльга, вся наука с культурой — это новообразование, налет цивилизации. Хрупкая лестница прогресса. Индийские девочки Амала и Камала, вскормленные волчицей, мгновенно опустились до животного состояния.