ИСКАТЕЛЬ 2000
№ 9
Содержание:
Георгий САДОВНИКОВ
ПРЕСТУПЛЕНИЕ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ
Повесть
Валерий ЧЕРКАСОВ
ВИРТУАЛЬНОЕ УБИЙСТВО
Повесть
Рэй БРЭДБЕРИ
ХВАТЬ!
Рассказ
Спайдер РОБИНСОН
НЕ ПРОПАДАЙ
Рассказ
ДОРОГИЕ НАШИ ЧИТАТЕЛИ!
С 1 сентября началась новая подписная кампания. Она продлится до ноября. Остается совсем немного времени, чтобы оформить подписку на первое полугодие 2001 года.
Вышли в свет журналы «Библиотека «Искателя» с повестью Василия Головачева «Заповедник смерти» и «Мир «Искателя» — в него включены изящный детектив Керен Певзнер «Смерть саксофониста», документальный детектив Кира Булычева «Тайна графа Эрролла», а также фантастическая повесть Павла Амнуэля «Каббалисг».
В 2001 году начнут выходить два новых журнала — «Фокус-покус» (ориентирован главным образом на детей) и «Детективы «Искателя» (это издание относится к чисто детективному жанру).
Со следующего номера «Искателя» возобновляются рубрики «Мир Курьезов» и «Обмен». Учитывая ваши просьбы, мы проведем в недалеком будущем очередной розыгрыш лотереи на знание вами жанров детектива и фантастики. Победителей ждут ценные призы. Еще мы хотели бы получить от вас отзывы о лучших произведениях, опубликованных в этом году во всех наших изданиях.
«Фокус-покус» — 38166,
«Детективы «Искателя» — 38304,
«Искатель» — 70424,42785 и 40940,
«Мир «Искателя» — 40920,
«Библиотека «Искателя» — 42827,
детский журнал «Колокольчик» —
79035 («Пресса России»),
26089 (Роспечать).
Эти издания можно приобрести и в редакции.
Георгий САДОВНИКОВ
ПРЕСТУПЛЕНИЕ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ
НОВЫЕ ИМЕНА
Садовников Георгий
Родился в 1932 году в Казани. Окончил суворовское училище, педагогический институт, работал в вечерней школе и на телевидении. С 1962 года — член Союза писателей. Автор книг: «Суета сует», «Славный дождливый день», «Колобок по имени Фаянсов», «Продавец приключений», «Похищение продавца приключений», «Спаситель океана», «Пешком над облаками» и др. По его повести «Большая перемена» снят телевизионный фильм с одноименным названием. Живет в Москве.
— Коллеги! Я оторвал вас от вашей любимой оперативной работы, чтобы сообщить о чрезвычайнейшем происшествии мирового масштаба! — произнес полковник Степанов, испытующе вглядываясь в лица сотрудников своего отдела.
Подчиненные расселись перед ним на суровых казенных стульях, будто присмиревшие дети. Они напряженно смотрели в рот своему учителю и шефу, впитывая каждое его слово. И лишь на тонких бледных губах подполковника Лаптева змеилась обычная скептическая усмешка. Заместитель начальника отдела уже заранее счел все, что будет им, Степановым, сказано, полнейшим вздором.
Полковник добродушно улыбнулся им, и, снова посерьезнев, продолжил:
— Итак, только что по всем возможным и невозможным каналам связи мы получили информацию, равную по убойной силе взрыву водородной бомбы. Десять минут назад, когда весь персонал парижского Лувра беспечно удалился на ланч или, если угодно, на сиесту, по-нашему, по-простому, — на обеденный перерыв, в этом парижском Лувре было совершено дерзкое ограбление. Кто-то похитил знаменитый портрет Моны Лизы. Она же Джоконда!
Рядовые оперативники и впрямь были поражены, точно перед их мысленным взором в эпицентре комнаты взорвалась ядерная бомба. И только Лаптев по-прежнему был верен себе.
— Но позвольте, позвольте! — заговорил он оскорбленно, словно его намеренно вводили в заблуждение. — Разве Лиза и эта Джа… черт, сломаешь язык… Разве они не два отдельных лица? — Его усмешка из скептической превратилась в ироническую.
— Джоконда — фамилия потерпевшей. Она была его третьей женой, — спокойно пояснил Степанов.
— Вот именно, третьей! — воскликнул Лаптев, ловя Степанова на слове. — А куда, интересно, делись две первые? — потребовал он ответа, забыв, что перед ним не подследственный, а его прямой начальник.
— К счастью, подполковник, для этих женщин, они к данному событию не имеют ни малейшего отношения, — терпеливо ответил начальник отдела.
— Я, полковник, остаюсь при своем мнении, — упрямо пробурчал Лаптев.
К этому времени отдел пришел в себя, и кабинет начальника огласился недоуменными восклицаниями:
— Товарищ полковник! Как же так?! У них там сигнализация — не сядет и комар!
— И стеклянный экран — не пробьешь из пушки!
— Да, это, несомненно, ограбление века, — подтвердил Степанов, раскрывший за долгие годы сыскной службы тьму всевозможных крупных преступлений. Мелкие в счет не шли.
— Товарищ полковник, я с вами категорически не согласен! — смело, невзирая на всемирный авторитет бывалого сыщика, возразил молодой лейтенант Телков. — Лично я считаю это преступление ограблением тысячелетия.
Все остолбенели, пораженные дерзостью еще зеленого оперативника.
— Что ж, Телков, вы мыслите масштабно. Я с вами согласен, — подумав, произнес Степанов в глубокой тишине. — Тем значительнее, коллеги, наша задача.
— Разве нам… неужели мы? — заволновались его подчиненные, не веря своим ушам. Неужто их пошлют в Париж, где следы преступления несомненно приведут сперва на Монмартр, затем в собор Нотр-Дам и, конечно же, на Эйфелеву башню. Это в первой половине дня. А в обед — в шикарный ресторан «Максим», вечером — в несравненное варьете «Мулен Руж». К тому же во французской столице тысячи маленьких уютных кафе, и в каждое ведет искомый след. В таких кафе, сказывают, хорошо заниматься расследованием по утрам, за чашечкой кофе с круассаном…
— Вы не ослышались, — улыбнулся полковник. — ООН и все выдающиеся деятели мировой культуры уже обратились в наш прославленный отдел. Они убедительно просят найти украденный портрет и вернуть человечеству его самое бесценное достояние!
— Что эти умники себе позволяют? Мы — отдел по расследованию убийств, а не какой-нибудь фонд культуры! — возмутился Лаптев.
— Похищение Джоконды то же убийство. К тому же с отягчающими обстоятельствами! — возразил Степанов.
— Товарищ полковник, когда вылетаем? А смокинги с собою брать? — возбужденно заговорили оперативники, вскакивая со своих мест.
Один Лаптев как бы остался в стороне, сидел, точно надувшийся сыч. Видно, не простил полковнику двух первых жен флорентийского купца Франческо ди Бартоломео Джокондо.
— Коллеги, я должен вас разочаровать, — вздохнув, произнес Степанов. — Преступника или целую преступную банду мы будем искать у нас, в Москве! Он или они, безусловно. Вместе с портретом!
«Ну, то, что его мысль порой закладывает самые диковинные виражи, это известно всем. Но загнуть такое?!» — ошеломленно подумали оперативники, на время онемев.
Однако не все. Лейтенант Телков по молодости лет дар речи сохранил и вновь ввязался в спор с начальством.
— Товарищ полковник, если это так, — начал он, ставя под сомнение сказанное Степановым, — то каким, интересно, образом он или они успели за пятнадцать минут очутиться в Москве? Может, вы не знаете, но такой способ передвижения еще не изобрели… Сергей Максимович, да вы не расстраивайтесь! Нельзя же знать все, — подбодрил юный нахал своего видавшего виды шефа.
— Вот именно! — встрепенувшись, подхватил Лаптев.
— Не волнуйтесь, лейтенант, я знаю и это, — добродушно заверил полковник. — То, что похититель или похитители уже в Москве, у нас под носом, действительно похоже на фантастику. А я, как и вы, Телков, В фантастику не верю. Однако ничего не поделаешь, интуиция мне подсказывает: они здесь! И утверждает сие довольно убежденно.
Перед легендарной интуицией Степанова все отступали, даже он сам. Так было и сейчас. Удостоверившись в этом, полковник перешел к делу.
— Тогда прямо со следующей минуты, — сказал он, взглянув на часы, — мы приступаем к поискам грабителей и портрета. И начнем с коллекционеров. Вы должны выявить всех собирателей живописи. Ибо заказчик этого ограбления несомненно из их числа… Итак, все за работу! А вас, Телков, прошу задержаться. У меня к вам особый разговор.
«Хочет, наверное, взгреть. За то, что я дважды полез со своими возражениями и тем самым покусился на его гигантский авторитет», — уныло подумал Телков.
Кабинет быстро опустел. Рядовые оперативники не мешкая отправились на поиски коллекционеров. Лаптев ушел к себе, небось сел писать очередной рапорт на Степанова, который, по его мнению, непрерывно попирал самые святые законы оперативно-розыскной службы. И он, Телков, остался один-одинешенек перед начальником отдела.
— Сынок, — вдруг задушевно произнес полковник, выходя из-за своего воспетого журналистами письменного стола. — На тебя я возлагаю особые надежды.
— Сергей Максимыч, вы не обиделись?! Вы даже в меня верите?! Да я… да я… — захлебнулся от радости молодой опер.
— Послушай, малыш, что я скажу, — остановил Степанов его восторги. — Сейчас ты пойдешь домой. Не поедешь, а именно пойдешь на своих двоих. И не спеши. Тебя жена ждет?
— Она сама еще на работе. Моя Люся — бухгалтер! — ответил Телков, гордясь своей супругой.
— Тем лучше. Значит, одному тебе дома нечего делать. Поэтому просто шляйся по улицам и переулкам. Тащись бесцельно, глазей на рекламы и прочую ерунду. Словом, лови ворон, раззявив рот, как говорят в народе. Думай о чем угодно, только не о службе. О ней будем думать мы, все остальные. А ты себе скажи: ну ее к лешему, все равно нам его или их никогда не найти, побью-ка я баклуши. И беззаботно махни рукой… Учтите, лейтенант, вы должны скрупулезно придерживаться моей инструкции, — закончил Степанов, вдруг перейдя на официальный тон.