— Честно говорю, не помню, — чуть ли не крикнула кормилица. — В глазах кровавая пелена, всю память отшибло.
— Поверю, но постарайся вспомнить. — Путилин сел напротив Екатерины и дотронулся до ее горячей руки. — Ты открыла дверь, так?
Она кивнула:
— Так.
— Тебя едва не сбил с ног господин Шляхтин, так?
— Так.
— Ты заглянула в гостиную, так?
— Так.
— Что там увидела?
— Алексей Иванович сидел в кресле.
— Он был жив?
— Не знаю.
— Кто там был?
— Никого.
— Что было дальше?
— Я сразу же закрыла дверь.
— Хорошо, а второй раз?
— Я услышала шум и опять заглянула.
— Кто там был?
— Да никого я не видела! — закричала кормилица. — Никого там не было, никого!
— Пусть будет так. — Иван Дмитриевич взял женщину за руку. Не бойся, вспомни, что ты там увидела? Не спеши отвечать, подумай…
В глазах Екатерины застыло непонимание.
— Хорошо. Если не хочешь, не вспоминай.
— В гостиной никого не было, только колыхалась штора, как будто от ветра.
Пристав в бессилии опустился на стул в гостиной, вытер лоб платком.
— Иван Дмитриевич, я ничего не понимаю, я подозреваю всех. В особенности Шляхтина. Мы так и не узнали, сколько на самом деле было выстрелов. Два? Три? Каждый имел возможность совершить преступление. Мне хочется подвергнуть их всех аресту как сообщников.
— Что, нашли ваши молодцы пистолет?
Пристав, не говоря ни слова, вышел и вернулся темнее ночи.
— Нет, не нашли.
— Тогда не спешите с выводами. Наше расследование, признаюсь вам, близко к завершению. Вспомните слова кормилицы: она заглянула в гостиную, и ей показалось, что хозяин мертв. На самом деле он был жив, просто сидел в кресле, уставившись в одну точку. Он был весь в тяжелых мыслях после столкновения со Шляхтиным. Его заторможенное состояние можно понять, состояние боли и стыда, охватившее его из-за поведения родственника. Дверь закрыта. Хозяйка бежит в свою комнату, воспитательница еще не заглянула в гостиную. Именно в ту минуту и происходит убийство.
Начальник сыска по очереди осмотрел шторы и пол за каждой из них.
— Вот здесь кто-то стоял, — указал он пальцем на два маленьких бурых пятнышка. — И с орудия убийства скатились капельки крови. С полной уверенностью могу сказать, что орудием. убийства был инструмент сапожника — шило.
— Но в квартире никого не было, кроме известных нам лиц.
Путилин поднялся с коленей.
— Это и насторожило меня.
— Значит, был кто-то в шапке-невидимке?
— Вот именно.
— Но мы не в сказке.
— Да, мы не в сказке, — задумчиво произнес Иван Дмитриевич. — Но убийца из тех, на кого не обращают внимания, и потому кажется, что на нем была надета сказочная шапка.
— Нам же назвали всех, кто был в квартире.
— Всех, да одного забыли. Мы не задавали этот вопрос кухарке.
— Опрос по новому кругу?
— Можете считать так. Думаю, смогу назвать неизвестного и даже причину убийства.
— Сима, скажи, кто сегодня был в квартире?
— С утра привозили продукты…
— Нет, когда был убит господин Рыжов.
— Как всегда: немка, Долбня, Мария Степановна, Алексей-Иванович, Катька. Да, еще заходил Катькин Степан. Я его кормлю на кухне по воскресеньям.
Пристав от неожиданности чуть не подпрыгнул.
— Вот и подтвердилась моя догадка, — пояснил Путилин приставу, когда они возвратились в столовую. — Сапожник со своим инструментом — шилом. Теперь все встало на свои места.
— Так просто?
— Да, господин пристав, так просто.
— Если б не вы, я считал бы Шляхтина убийцей.
— Ну, рано или поздно вы тоже докопались бы до истины. Мой помощник сообщил, что после убийства квартиру никто не покидал, за этим следил дворник. Скорее всего, Степан прячется в комнате Екатерины.
— Но каковы его мотивы?
— Вы знаете, что чувство ревности присуще не только высшему свету, но и остальным смертным.
— Но кто же?..
— Я думаю, что наш убитый сластолюбец не пропускал ни одной красивой женщины, а Екатерина — женщина молодая и привлекательная. Степан, наверное, что-то узнал и сегодня решил поговорить с господином Рыжовым, но нежданный визит Порфирия ему помешал. Он стал свидетелем скандала, узнал о похождениях Алексея Ивановича. Шляхгин действительно стрелял дважды, так что гильзу можете не искать. Вскипел наш Отелло и после бегства Порфирия вонзил шило, которое носил с собою, господину Рыжову в глаз. Сообразил, что можно свалить вину на Порфирия. Рана от шила действительно похожа на пулевое отверстие, но пули-то внутри нет, так что правда все равно бы открылась. Потом он стоял за шторой, а когда представился случай, проскользнул в комнату жены. Вот и вся история. В сущности, простое дело.
ЗЛОВЕЩАЯ НАХОДКА
Последний день мая, начавшийся с безоблачного неба и яркого восходящего солнца, запомнился жутким происшествием.
…Сходни надсадно скрипели и прогибались под тяжестью людей, поднимавшихся на барку с мешками на плечах. Парнишка, которого Господь не обидел молодецкой силой, скинул с широких плеч мешок, отер лицо тряпицей и замер. Что-то завернутое в холстину плыло по каналу.
— Глянь, — позвал он старшего артельщика. — Что это там?
Тот взглянул и крикнул:
— Багор, быстро!
Только на третий раз артельщик сумел подцепить неизвестный предмет за веревочный узел и подтянул к берегу. Предмет оказался тяжелым мешком. Чудно. Намокший узел развязать было невозможно, и скользкую веревку пришлось перерезать: А когда распороли холстину и кусок зеленой сатиновой юбки в красный горошек под ней, даже видавшие виды артельщики вздрогнули и перекрестились: в мешке оказалось туловище мужчины без головы, рук и ног.
Через полчаса на место находки к Ново-Каменному мосту прибыл в сопровождении помощника и трех агентов начальник сыскной полиции Санкт-Петербурга Иван Дмитриевич Путилин. Он много чего насмотрелся на своем веку — и душегубов, и убиенных, но с таким зверством столкнулся впервые. Человека могли лишить жизни, жестоко покалечить, но чтобы так…
После осмотра тело было отправлено в анатомический театр.
Иван Дмитриевич оставил вместо себя своего помощника Михаила Жукова, смышленого молодого человека двадцати пяти лет.
— Раз мешок плыл по течению, проверьте все подходы к каналу, здания на набережной, — распорядился Путилин. — Опросите городовых на окрестных улицах. Выясните, не проходило ли какое судно ночью, поспрошайте артельщиков, обойдите баржи и суда. Да пускай агенты узнают в мануфактурных лавках, не покупал ли кто недавно зеленый сатин в красный горошек.
Сам же Иван Дмитриевич поехал в анатомический театр.
— Нового ничего сказать не могу, — развел руками доктор, проведя вскрытие. — На теле нет ни приметных пятен, ни родинок, ни шрамов. Чист, аки младенец. Только могу добавить: был убиенный человеком невысокого роста, рыжеват и возрастом от тридцати до сорока лет. Судя по состоянию печени, любил водочкой побаловаться.
— Спасибо и на этом.
Путилин был обескуражен. Если в ближайшие дни не обнаружится пропавший с рыжеватыми волосами, как быть дальше?.. А если он к тому же не местный житель?
В коридоре начальник сыска с облегчением вздохнул полной грудью: неуютно он чувствовал себя в этом царстве смерти, пропитанном характерным запахом.
В служебном кабинете Путилина выстроились в ряд агенты, сам же хозяин прохаживался пред ними и, казалось, рассеянно выслушивал доклады.
— Ночью по Обводному не проходили ни суда, ни барки, ни баржи.
— Городовые, несшие службу от Борового моста и вниз по течению, ничего подозрительного не заметили.
— В притонах и сомнительных местах вдоль канала и за ним в южную сторону никаких драк не случалось.
— В мануфактурных лавках такой сатин не продавался. Приказчики запомнили бы такую расцветку.
С минуту Иван Дмитриевич постоял молча, заложив руки за спину.
— Значит, никто ничего не видел, никто не пропадал, никто не продавал, — вздохнул он. — Плохо. Нет ни одного кончика, чтобы ухватиться и начать распускать клубок. Наш убиенный был умерщвлен ночью, он рыжеват и без особых примет. Скорее всего, о его пропаже станет известно через несколько дней. Употребите их на поиски рыжего мужчины возрастом лет до сорока. Его бросили в воду, видимо, с часу до трех ночи, в самое темное время. Злоумышленники — их, я думаю, было не меньше двух — вряд ли рискнули тащить опасный груз в открытую. Они должны были таиться. Опросите снова городовых, чьи участки прилегают к Обводному, от Борового моста и до Невы. Пусть припоминают все, важналюбая мелочь. Кого они видели, что заметили. Все подозрительное брать на заметку.
На следующий день Путилин был вызван в департамент. Глава полицейского ведомства столицы Российской империи сидел за столом, просматривая бумаги, когда адъютант доложил о приходе начальника сыскной полиции.
— Что за вандализм? Не столица, а притон убийц! — накалялся криком обер-полицмейстер. Накануне у него состоялся неприятный разговор с государем, которому недруги главного полицейского чина постарались детально доложить о зловещей находке у Ново-Каменного моста. Молния, родившаяся в царском кабинете, продолжила полет по инстанциям служебной лестницы. Теперь на ее пути оказался начальник сыскной полиции.
— Вам неделя на поимку злоумышленников! Неделя! — кричал обер-полицмейстер. — Через неделю жду вас с докладом.
Взял дрожащей рукой очередной лист и сделал вид, что начал читать.
Путилин вышел, осторожно притворил дубовую дверь и вытер платком вспотевший лоб.
— Суров, — подытожил он.
К себе Иван Дмитриевич вернулся мрачнее тучи, однако не кричал и не топал ногами на подчиненных. Понимающие сотрудники на цыпочках прошмыгивали мимо кабинета, где начальник расхаживал от окна к стене, от стены к окну.
— Иван Дмитрич? — безбоязненно заглянул в кабинет Жуков.
— Что тебе?
Помощник вошел и плотно закрыл за собой дверь.