- Да! Да, Шрам! Уж поверь мне, мы нередко повторяем ошибки предшественников. Все ошибаются, и мы – не исключение. Но есть вещи, которые даже сейчас мы не готовы использовать. Да, забытая дорога позволяет пройти даже на соседний материк – заплатив кровавую цену, подарив кошмару тысячи жизней. Лин-ани пробил её через изменённые земли алхимиков, испытывая ужасающее противодействие. Ты уже сталкивался с их силой – знаешь. И сколько месяцев он поддерживал её существование? Его жизнь – это самая последняя плата. И если по дороге смогли пройти вы – то, надеюсь, остальное ему боги простят.
- Думаете, несколько жизней ааори перевесят сотни жизней горожан? – удивился я.
- Ну знаешь, я не думаю, что боги – это чиновники императорской канцелярии, – Соксон усмехнулся. – Они, надеюсь, зачтут и незнание, и раскаяние, и искреннее желание помочь… Странно, да? Благие намерения иногда приводят к гораздо более ужасающим последствиям, чем изначально плохие поступки… Ладно, не будем об этом. Просто знай: то, что ты не вытащил этот дневник – скорее хорошо, чем плохо.
Мне вдруг захотелось рассказать Соксону о своих снах. Порыв возник внезапно, и я вовремя одёрнул себя. Соксон – всё-таки мудрец и вряд ли одобрит воспоминания ааори о прошлых жизнях.
- Мне нужно будет отъехать в Мобан, Шрам, – неожиданно сказал старик. – Выеду я на днях и вернусь через полмесяца, наверно. Может, и раньше. Я сделал запас амулетов и поглотителей, их будут выдавать мои помощники. Если закончатся – ссылайся на контракт, но на вылазки не ходи. Помнишь?
- Помню, мастер.
- Ну вот и отлично. Вроде как всего должно хватить, но как известно: сам не бережёшься – другие не уберегут. Так что – внимательность и осторожность.
- Мне хватило встречи с солдатами, – я передёрнул плечами.
- Да, насчёт этой встречи… Меня она очень удивляет, – Соксон пожевал губами.
- Она, конечно, удивительна, мастер, но чем?
- Тем, что вы видели исход вашего боя почти полгода назад, – мудрец побарабанил пальцами по столу. – Мне сложно это объяснить, но если бы вы сами оказались в прошлом – это было бы одно. Но то, что солдаты оказались в будущем, и это будущее было предопределено – это очень плохо. Я не знаю, что делают алхимики из Линга, но они играют с очень опасными гранями нашего мира. С очень опасными даже для них самих. Это… Как азартные игры. Ты видел, как играют в монету?
- Конечно, – ответил я. – Кидают монеты, чтобы выбросить нужную комбинацию. Кто выиграл – тот победил.
- Когда ты кидаешь монету – ты не знаешь, что выпадет, – Соксон задумался. – Но ты знаешь, что выпадет или аверс, или реверс. Зная «варианты», ты можешь всех удивить – назвать точную комбинацию, и такая и выпадет.
- Ага.
- А алхимики, похищая солдат, можно сказать, бросили сразу десять монет. И предложили ровно ту грань, которая выпадет.
- То есть бой мог идти совсем иначе?
- Мог! Но беда в том, что они угадали! И даже показали этот вариант вам. Почему?
- Почему, мастер?
- Потому что знали, что будет? Просчитали вас, нас – всех? И графа Кадли просчитали? А может, исход поединка был неважен? Может быть задача была другой – задержать вас? Считай, ошиблись-то в какой-то мелочи – вы вернулись быстрее, чем планировалось. Но они исправятся, не сомневайся. Поэтому в ближайший месяц вам надо заканчивать свою службу здесь.
- А если граф?..
- С графом я разберусь. Для того в Мобан и еду. Вас отпустят. А дальше пускай новых бойцов пытаются просчитать. Никому тут нельзя работать слишком долго – а вы уже здесь очень давно. К худу ли, к добру. Ну да ладно. Пора мне работать, да и тебе к своим возвращаться.
- Да, мастер.
- А с пленником попытаемся пообщаться… Что станет известно – я расскажу.
От мудреца я уходил в глубокой задумчивости. Всё никак не шли из головы мысли о забытой дороге. Конечно, рядом с мудрецом я научился изображать крайнюю заинтересованность, но вот объяснения его далеко не всегда понимал. И в этот раз не понял почти ничего: как можно открыть дорогу, которая существует всегда, и что это за мир кошмаров? Почему такая плата? И с объяснениями про солдат я не понял ничего – вот совсем ничего. Переместиться во времени? А это как? И если это всего лишь точный просчёт, то как алхимики смогли показать будущие события тогда, осенью?
Иногда мне казалось, что я привык к вопросам без ответа. На самом деле, это было не так. Потому что как показала моя очень короткая жизнь – такие нерешённые вопросы нередко приводили к не самым приятным последствиям. И в этот раз где-то внутри крепла уверенность, что раз вопросы накопились – то и ответы мне придётся узнать на собственной шкуре. Лишь бы удалось уйти из посёлка – это уже становилось навязчивым желанием.
Казарма встретила меня тишиной и сосредоточенностью. Те, кто был на ногах, ухаживали за теми, кто пока ходить не мог. Да и те, кто был на ногах – передвигались неторопливо и аккуратно. Я сам временами морщился, делая неосторожный шаг на раненую ногу. Дополняла картину накатывающая времена слабость, когда хотелось срочно куда-нибудь сесть и отдохнуть.
- Шрам! Хватит по делам бегать! – подкравшаяся Пятнашка заставила меня вздрогнуть. – Живо в штаб и отлёживайся!
- А сама-то, сама! – не удержался я.
- Я оказалась вчера самым удачливым счастливчиком! – Пятнашка взяла меня за руку и потянула в сторону штаба. – Мне можно!.. Да идём же!..
Я позволил себя увести, но никак не мог отпустить саму Пятнашку. Стоило за нами закрыться двери, как я решительно зажал девушку в угол, и все возражения запечатал поцелуем.
- Дурак, – сказала Пятнашка, высвободившись. – А вдруг войдёт кто-нибудь?
- Сделает вид, что ничего не видел, – ответил я, вызвав улыбку. – Слушай, есть у меня один вопрос, но поделиться не с кем…
- Почему? – удивилась Пятнашка, усаживаясь за столом.
- Потому что ты мне сама подобным сказала не делиться, – ответил я. – Но тут, честно говоря, всё зашло слишком далеко.
- Ладно, давай, – согласилась девушка.
- Мне снятся сны…
- Да иди ты? – ну не могла Пятнашка не воспользоваться паузой.
- Да, – я улыбнулся. – Но они… В общем, слушай…
И я пересказал ей сны про Стефана Катуавра и описал свою встречу с другим собой на забытой дороге. Не то чтобы рассказывал всё с подробностями, но отдельно указал на чуждость того, что мне снится.
- Я бы списал всё на богатую фантазию, – признался я. – Но сон уже прорвался в этот мир… Может быть, есть какие-то средства?..
- Нет, – Пятнашка придвинулась поближе ко мне и пристроилась под боком. – Шрам, это плохо… На самом деле, плохо… Мы не должны помнить. И нам не должно сниться. Тебе придётся как-то скрывать всё это от окружающих. Хотя бы пока ты не станешь вэри… Знаешь, может быть, стоит рассказать это при случае Скаэну или Эл-оли? Они хорошо к тебе относятся… И вряд ли сдадут.
- У других такого не бывает?
- Нет, только какие-то очень смутные образы – урывками, – Пятнашка поморщилась. – Я очень осторожно узнавала у других ааори, но там, где могла надеяться на откровенность – везде было одно и то же. Все видят только смутные образы. Даже наши знания – они как будто сразу в голове. Твои сны – это нехорошо. Слишком ярко, и ты ещё и запоминаешь их…. Правда, плавали по морю? Прямо на глубине?..
- Да, представляешь. Даже воевали там. И ничего не боялись.
- Если будут ещё – рассказывай мне, – попросила девушка. – У тебя хорошо получается рассказывать сказки девушкам, капитан…
Соксон отбыл через три дня – на первом корабле из Форта в Мобан, зашедшем в наш порт. Пленник молчал, не желая делиться секретами, но заплечных дел мастер из администрации обещал его разговорить. Бойцы постепенно шли на поправку – начали выходить на улицу, гулять, тренироваться. Другие сформированные отряды только поддерживали те поглотители мудрости, которые уже были установлены. Нас не трогали, но долго так продолжаться не могло, и я это прекрасно понимал.
И когда на десятый день после нашего возвращения прибежал вестовой от графа Кадли с вызовом в администрацию, я не удивился. Даже постарался прибыть как можно быстрее, но граф всё равно выглядел недовольным. В его кабинете находились ещё и оба младших графа-сотника.
- А, Шрам! – Кадли заметил меня и сам начал разговор. – Ну что, не надоело валяться за казённый счет?
- Нет, высокородный, – разрядил обстановку я. – За казённый счет – одно удовольствие! Вот если бы не платили…
Графы шутку оценили дружным хохотом. Я даже немного загордился, что сумел впервые сгладить разговор.
- Наглец! Ладно, пошутили и будет, – отсмеявшись, граф вытянул свиток и кинул мне. – Надо ставить новые поглотители, Шрам. План и так на грани провала.
- Да, высокородный. Сделаем всё, что можем, чтобы наверстать.
- Ну вот и отлично. Тогда готовь бойцов. Выступаете уже завтра. Накопители и амулеты я сам распоряжусь доставить в администрацию. Из других подразделений на этот раз никого не дам – всех отправили на свои задачи.
- Да, высокородный! – я даже немного удивился такой заботе: раньше амулеты мы получали в лаборатории.
- Шрам, не меньше семи накопителей! – строго сказал граф. – Семь штук! Лучше десять.
- Да, высокородный.
- Ну всё, иди тогда.
- Высокородные, – я попрощался с графами и вышел за дверь, переведя дух.
Общаясь с этими людьми, я себя постоянно ощущал, как под обстрелом. Не самые приятные чувства, надо признать. А с учётом всех подозрений на их счёт – неприятное вдвойне.
Стоило мне сделать первый шаг, как из-за двери я услышал фразу, которая заставила меня остановиться, развернуть свиток, полученный от графа, и, изображая чтение – прислушаться.
«Максакан говорит, что пленник молчит, Саргос», – кажется, граф Тонга.
«Пусть молчит и дальше. Нам нужно совсем немного времени», – это точно Кадли.
«Подкупить палача?» – снова Тонга.
«Не надо. Не привлекайте внимание», – Кадли.