Или сам Леонардо.
Или сам Леонардо. Мне же гораздо больше нравится принцип бритвы Оккама[11], который требует не умножать сущности без необходимости и не придумывать объяснений там, где простота гораздо лучше, изящнее и красивее, чем любые фантазии. Я постараюсь показать, что перед нами действительно жена флорентийского гражданина Франческо дель Джоконда. С помощью хронологии и архивов, и банкомата, к которому подходил Леонардо, когда жил во Флоренции с 1500 по 1506 год. Это был его второй флорентийский период. Потом он приезжал в этот город еще дважды на короткое время. А затем Милан, Франция. И картину эту увез он с собой. Что не является исключением для Леонардо. Работал он медленно, и многие вещи не заканчивал. Этим он был знаменит в свое время. Об этом еще Вазари писал. Так что ничего исключительного в том, что он увез незаконченный портрет во Францию, нет. Это аргумент, в общем, против тех, кто пытается найти в этом изображении нечто уникальное, лично для Леонардо дорогое. Картина действительно существенная для развития портрета. Но вряд ли содержащая те тонны смыслов, которые мы начиная с XIХ века в ней вычитываем. Давайте посмотрим на календарь. В 1460 году родился Франческо дель Джоконда, состоятельный, обеспеченный флорентийский гражданин, занимавший несколько государственных постов. То есть в как бы демократической Флоренции осуществлявший свои гражданские права и обязанности. Он женился трижды в своей жизни. В 1491 году в первый раз. Стремительно овдовел где-то через год, в 1493 женился повторно. Овдовел через год. И в 1495 году он женился в третий раз на Лизе, которая была на 19 лет его младше. И стоял на социальной лестнице где-то на ступеньку ниже, потому что ее семья, ее отец владел фермами в окрестностях Флоренции, но жил он, например, не в собственном доме, а в съемном, потому что собственный дом по документам числился, мы бы сейчас сказали, руинированным. Что говорит, в общем, о не сильно большом достатке. И когда Лиза выходила замуж, за ней дали кусок земли и 170 больших золотых флоринов, что для приданого социального круга ее мужа не много. Это говорит нам о том, что с помощью этого брака Франческо никаких своих дел не поправлял, никаких вопросов не решал. Скорее всего, она ему очень нравилась. И, видимо, знал он ее тоже неплохо и заранее, потому что мачеха Лизы была родной сестрой второй жены Франческо, скончавшейся, вероятно, либо в родах, либо от последствий родов.
Значит, 1495 год, ему 35 лет, она на 19 лет его моложе.
Так. Относительно даты этого портрета у искусствоведов есть разные мнения. Собственно говоря, относительно всего, касающегося этого портрета, у искусствоведов есть разные мнения. Некоторые считают, что он писался сразу тогда, когда Леонардо приехал во Флоренцию в 1500 году. У Лизы умерла дочь незадолго до этого. И Леонардо пишет женщину в трауре. Но ее черное платье и черная вуаль – это не траур. Это мода. Вуаль – это часть костюма добропорядочной матроны. А черный цвет вошел в моду в итальянском обществе после того, как Лукреция Борджиа вышла замуж в 1502 году, и гости свадьбы все были в черном. И вот с этого момента черное платье и черный мужской костюм просвещенную и обеспеченную Европу оккупируют.
Но дело здесь даже не в том, что никто не заказал бы портрет, чтобы увековечить женщину в трауре. Детская смертность тогда, в общем, не позволяла настолько, даже в душе сокрушаясь, демонстрировать это публично. А в том, что, когда Леонардо приехал в 1500 году в сущности, в родной свой город, ему было, чем заняться. Он работал над картоном святой Анны, которая сейчас выставлена в Лондоне, для церкви монахов-сервитов Сантиссима-Аннунциата во Флоренции. Жил-то он на полном обеспечении, ни в чем не нуждался. И отказывался от заказов влиятельной и очень настойчивой Изабеллы Десте, которая очень хотела портрет от Леонардо. Даже ей он отказал.
Значит, Леонардо был дорогой художник?
Достаточно дорогой художник. Затем он уезжает на несколько месяцев. С лета 1502 года по февраль 1503, как инженер и фортификатор Чезаре Борджиа. Когда возвращается (внимание!), он начинает бегать в свой банк. И брать там денежки. С весны 1503 года он берет раз в три месяца по 50 золотых флоринов. Это большая сумма. И это означает вот что. До осени 1503 года, когда республика заказала ему «Битву при Ангиари», у него нет заказов, и, соответственно, нет денег. И ровно в это время у него есть резоны принять пришедший от Франческо дель Джоконда заказ на портрет его жены.
В противном случае это, в общем, не очень похоже на Леонардо. И вот это совпадение банковской записи с биографией Джоконды, вернее, ее семьи, – это один из очень хороших аргументов в пользу того, что перед нами именно Лиза Герардини, в замужестве Джоконда. Дело в том, что портрет этого времени, памятуя класс, к которому принадлежал супруг модели, просто так никогда не заказывали. О, приехал известный художник – давай-ка. У меня есть деньги, давай-ка, закажу твой портрет. Обычно это происходило по какому-то поводу. Бракосочетание, кончина, когда портрет писался посмертным. Это очень частая практика в эпоху Возрождения.
По предварительным изображениям каким-то?
Даже по покойнику. Мы знаем этот знаменитый портрет Гирландайо «Дедушка с внуком», когда дедушка с таким распухшим, разросшимся носом, играет с внучком. И сохранился рисунок этого же мужчины мертвым, исполненный Гирландайо. Мы знаем, что в 1502 году, в декабре, в семье Джоконда родился третий сын. Ну представьте себе, этот мужчина дважды женится, дважды теряет жен, стремительно. Наконец, женится в третий раз. Очевидно, по любви. И она приносит ему ребенка. А в апреле 1504 года Франческо покупает собственный дом. До этого он жил в доме семейства, а теперь рядом покупает дом для себя, своей жены и своих детей. И вот это как раз очень значимое совпадение. Сын, новый дом, который нужно обставлять, украшать. И живопись есть часть этого украшения. И свободные руки Леонардо.
У которого несколько опустевший счет.
Да, несколько опустевший счет у Леонардо. И вот это совпадение, в общем, позволяет нам без дополнительных приходящих аргументов согласиться с гипотезой о том, что перед нами портрет Лизы Джоконды. Флорентийской гражданки, любимой жены состоятельного мужчины, который заказывает портрет супруги для новопостроенного дома. Ничего красивее этой истории я, честно говоря, и не хочу для этого портрета.
Но дальше, по легенде, Леонардо возил этот портрет с собой, возвращался к нему много раз. Я, как заказчик, наверное бы, хотел получить скорее, чтобы, наконец, вот в этом новом доме повесить его и чтобы я и гости мои любовались. А Леонардо такую возможность и не давал. Он продолжал работать. И вот как здесь с этой точки зрения?
Я думаю, что он не совсем продолжал работать. Ну вот, смотрите, если мы допустим, что весной 1504 года этот портрет заказан, а осенью Леонардо получает огромный государственный заказ, то, естественно, зная его медлительность и даже без его медлительности, полгода для подобной работы это недостаточный срок в начале XVI века. Он переключается на фреску, которая захватывает его полностью. Мы знаем, что он там экспериментировал с техникой, в результате чего мы теперь эту фреску видеть не можем. А потом он отправляется в Милан через некоторое время. И забирает с собой то, что не закончено. Очевидно, у Франческо дель Джоконда было чем заняться в новом доме, кроме как вытаскивать картину из медлительного художника.
Значит, он не рассчитался? Или рассчитался, но не получил портрет? Или получил портрет? Был ли он в этом доме? Мы этого не знаем.
Вот этого я сказать не могу. Портрет в этом доме точно не был. Что было с расчетами, мне неизвестно. Известно то, что Леонардо портрет с собой увез и дописывал его потом. Вероятно, пейзаж появился позже. И это дает, конечно, основание для трактовок, легенд, преданий, мифов. Мы можем нагрузить этот портрет тем, чем нам хочется. Но исходный его смысл и предназначение мне, честно говоря, нравятся больше, чем романтические легенды.
Потому что у живописи своя ценность. Должна быть своя ценность. Она есть, своя ценность, безотносительно того, что люди придумывают, и тех легенд, которые, значит, вокруг этого нарастают. Жалко, что к нему подойти толком нельзя, вот проблема.
О психологических портретах Теодора Жерико
Французский живописец Теодор Жерико, родившийся в конце XVIII века, прожил недолго и любил писать натюрморты. Благо слово «натюрморт» тоже французское и означает «мертвую природу». Природу он действительно любил мертвую, которую ему в виде фрагментов поставили студенты анатомического театра. Но иногда Жерико изображал и живых, но не вполне здоровых, насколько мы знаем.
Жерико – идеальный романтик. Жил недолго, очень ярко. Лошадей любил и понимал лучше, чем людей, скорее всего. К моменту безвременной кончины стал культовой фигурой целого поколения. И поразительным образом, почти каждая вещь, которую он производил, а написал он не очень много вещей, это была «Просека в лесу». Он задавал новое направление французской живописи. И в его творчестве есть одна загадочная группа произведений. Портрет. Портреты он, вообще-то, не очень много писал. И портретируемые обычно предстают у него какими-то странными людьми, где не очень подчеркнута индивидуальность.
Он, конечно, хотел быть историческим живописцем, писать большие полотна, подобно своему «Плоту медуз». Но вот в конце жизни он написал группу произведений, мы до сих пор не знаем точно, сколько, которые перевернули французскую портретную живопись. Хотя, при жизни Жерико их видел очень узкий круг людей. Это так называемые портреты сумасшедших. Мы сейчас знаем пять. И они разбросаны по миру, поэтому их очень трудно, в общем, увидеть вместе. Это «Клептоман». Это «Сумасшедший, одержимый». «Сумасшедший, воображающий себя полководцем». На нем как бы военная пилоточка и что-то вроде медали. Это «Похититель детей». И две особы женского пола. «Сумасшедшая, одержимая манией азартных игр».