У-Цзы ответил: это называется войной на воде, где нельзя использовать колесницы и всадников.
В этом случае остановитесь на краю этого места. Поднимитесь на возвышенность, с которой возможен круговой обзор. Непременно обследуйте состояние водного пространства, узнайте его ширину и длину, исследуйте глубокие и мелкие места; тогда можно с помощью искусного маневра победить противника.
Если противник отделен водой, дайте ему возможность наполовину переправиться и потом нападайте на него[131].
У-хоу спросил: если длительное время беспрерывно идет дождь, лошади увязают, колесницы останавливаются, и со всех сторон угрожает противник, войско морально подавлено и напуганно, что в таком случае делать?
У-Цзы ответил: обычно всякий использующий колесницы в период, когда пасмурно и сыро, действия их приостанавливает; \38\ когда солнечно и сухо, действия их возобновляет. Дорожите высокими местами и отвергайте низкие места, чтобы полностью использовать силу колесниц. В соответствии с этим принципом бросайте колесницы в наступление или останавливайте их.
Если противник начнет двигаться, непременно преследуйте его по следам.
У-хоу спросил: если неожиданно напали разбойники, грабят наши поля, захватывают скот. Как поступить в этом случае?
У-Цзы ответил: если неожиданно напали разбойники, надо полагать, они сильны и хорошо обороняются, поэтому избегайте встречи с ними. Но к вечеру они уйдут, чрезмерно перегруженные награбленным; они непременно будут испытывать страх в своих сердцах и поспешат уйти с добычей, не соблюдая мер предосторожности. В это время начните преследовать и затем атакуйте их. Тогда их можно уничтожить.
У-Цзы сказал: принцип наступления на города противника таков: когда город уже взят, займите его дворцы, возьмите управление в свои руки, подчините их чиновников, конфискуйте ценности.
Пусть там, куда пришли ваши войска, не рубят у населения деревьев, не разрушают их жилищ, не отбирают у них зерно, не убивают домашних животных, не жгут запасы и сбережения. Покажи народу противника, что у тебя в сердце нет жестокости. Если найдутся просящие пощады, прояви благодушие и успокой их.
Глава VI. Поощрение командиров
У-хоу спросил: когда наказания строги, а награды справедливы, достаточно ли это для победы?
У-Цзы ответил: о деле строгости и справедливости я судить не могу, хотя это и так, но опираться только на это нельзя.
Вот когда объявляют призыв и издают приказы о вступлении в войска и люди радуются, слыша их; когда поднимают войско, приводят в движение массы и люди с воодушевлением вступают в бой; когда скрещивается оружие, соединяются мечи и люди с гордостью умирают, — вот эти три признака являются опорой владыки. У-хоу спросил: а как достигнуть этого? У-Цзы ответил: вы, государь, выдвигайте тех, кто имеет заслуги, и пригласите их на пир; тех, у кого нет заслуг, тоже поощряйте.
Поэтому У-хоу в храме предков устроил пир: он угощал командиров, которых посадил в три ряда. Наиболее отличившиеся сидели в первых рядах, закуски им подавали в самой лучшей посуде, приносили им целых баранов. Менее отличившиеся сидели в средних рядах, их угощали тоже богато, но в посуде среднего качества. Те, которые не отличились, сидели в задних рядах, и их угощали в простой (недрагоценной) посуде.
Когда угощения кончились и все вышли наружу (за ворота храма), отцам, матерям, женам и детям отличившихся командиров выдали награды тоже в соответствии с заслугами. Тем семьям, у которых имелись погибшие в бою, ежегодно посылали уполномоченных к отцам и матерям с подарками и выражениями благодарности. Эти действия означали, что их помнят и не забывают.
После того как такой порядок осуществлялся в царстве Вэй в течение трех лет, царство Цинь выступило с войском и стало наступать в районе реки Сихэ. Командиры царства Вэй, как только услышали об этом, сразу же, не дожидаясь (официального) приказа чиновников, надев панцири и шлемы, собрав несколько десятков тысяч воинов, с воодушевлением выступили против вторгшегося противника.
У-хоу призвал У-Цзы и сказал ему: вот результат осуществления ваших правильных советов в прошлом.
У-Цзы ответил: я слышал, люди имеют достоинства и недостатки, а у государства бывают периоды возвышения и упадка. Вы, государь, попробуйте послать пятидесятитысячное войско из незаслуженных воинов против неприятеля и назначьте руководить этим войском меня. Если это войско не победит, то выставьте меня на посмешище всем князьям, и я потеряю престиж в Поднебесной.
Предположим, один отчаянный разбойник спрятался на обширной территории, его преследует тысяча человек; все смотрят за ним, как за хищной совой или волком. Почему это так? Потому что боятся, как бы он, неожиданно поднявшись, не нанес вред. Таким образом, один человек, рискуя своей жизнью, может напугать тысячу человек.
Ныне я во главе пятидесятитысячного войска, подобно этому отчаянному разбойнику, иду покарать противника. Несомненно, мне трудно будет бороться с таким войском.
У-хоу согласился с этим и дал ему еще пятьсот колесниц, три тысячи всадников, и этими силами У-Цзы разгромил пятьсоттысячное войско царства Цинь. Этот успех был результатом старания командиров.
В этой войне однажды перед началом боя У-Цзы издал приказ по войскам, в котором говорил: командиры и воины, каждому из вас предстоит встретиться с противником, кому— с колесницами, кому — с конницей, а кому — с его пехотой. Помните, если каждая колесница не захватит колесницу противника, каждый всадник не захватит его всадника, каждый пехотинец не захватит его пехотинца, пусть мы и разобьем войско противника, все равно заслуг не будет ни у кого.
Поэтому в день боя его приказ хоть и был немногословным, но имел большой авторитет, а одержанная им победа потрясла всю Поднебесную.
Под редакцией профессора генерал-майора Разина Е. А.
Перевод с древнекитайского и примечания подполковника Е. И.
Юдзан ДайдодзиБудос синсю. Кодекс бусидо
Предисловие переводчика на английский
Исторические документы, объясняющие основные понятия, связанные с бусидо (понятие «бусидо», как и «самурай», вошло в западные языки как заимствованное слово, обозначающее «национальный, особенно военный, дух Японии; традиционные представления о рыцарстве старого самурайского сословия». Буквально оно означает «путь воина», и впервые появляется в конце XVI в. в сочинениях Тори Мототада (1539–1600). Некоторые европейские авторы, вслед за Чемберленом, полагали, что это понятие было введено лишь в период Мэйдзи с целью укрепления национального духа, а прежде было неизвестно. Своим распространением на Западе слово в немалой степени обязано книге доктора Нитобэ «Бусидо», опубликованной в 1899 г.), японским рыцарством, первоначально представляли собой различные описания должного поведения воина во время войн и мира, а позднее — «домашние законы» и правила, составленные выдающимися представителями самурайских домов, а иногда и менее значительными личностями. Среди последних содержалось и Данное наставление молодому самураю, претендующее на утверждение должных норм поведения, как они понимались в конце XVI — начале XVII вв. Его автор был знатоком военного искусства и известным писателем той эпохи, а поскольку за свои Девяносто два года он пережил правление Шести сегунов — от Иэмицу до симунэ ему было двенадцать, когда умер первый, а когда он скончался сам, последний был сегуном уже 15лет), он хорошо знал атмосферу начала периода Токугава и всего десятилетия после смерти Иэясу. Дожил он и до роскошной эпохи Гэнроку при блестящем и эксцентричном Цунаеси. Вассал дома Токугава, он был знаком с учением мудреца Мицукуни, князя Мито, и учился у Ямага Соко, еще одного известного знатока бусидо. Он был свидетелем и героического подвига сорока семи преданных ренинов Ако, лидер которых Оиси сио также был учеником Соко, и падения не одного самурайского дома из-за внутренних смут и козней вассалов. Он был современником великого ученого Араи Хакусэки, знаменитая автобиография которого рисует картину самурайской семьи, весьма близкую его идеалам. Немногие были более искушенными в рассуждениях на данную тему, а его предостережение насчет того, чего должен избегать самурай, явно отходит от той суровости и простоты «древности», в которой он жил в последние годы и которые столь самозабвенно пытался исправить сегун симунэ со своим принципом «Назад к Иэясу». Его сочинение дает очень ясное и живое описание бусидо, каким он знал его, может быть, не самое объемное, но гораздо более детализированное, чем «Сто правил» Такэда Сингэна или письма Иэясу. К тому же, оно отражает точку зрения вассала, а не господина. Поэтому я пользовался словом «самурай», а не «буси», не столь знакомым западному читателю, хотя и более глубоким по смыслу, обозначающим и воина, и дайме, господина (в отличие от термина «самурай»). Слово «самурай» — древнее и чисто японское, в X в. оно поначалу обозначало «военного вассала», а в конце XII в. при военном правительстве Камакура оно стало официальным обозначением военного ведомства (самурай-докоро).
Дайдодзи Юдзан Сигэсукэ родился в знатной самурайской семье, ведущей род от клана Тайра через Тайра Корэхира (X в.). Его предком в пятом поколении был Сигэтоки, старший брат Исэ Синкуро Нагаудзи, ставшего впоследствии знаменитым Ходзе Соуном, князем Одавары и одним из самых блестящих администраторов своего времени. Сигэтоки взял имя Дайдодзи по названию деревни, в которой жил. Его внук Масасигэ покончил с собой, когда в 1590 г. Хидэеси взял Одавара, а его сын Наосигэ стал вассалом Токугава Хидэтада и храбро сражался при осаде Осаки, помогая собрать войска сегуна после того, как их потрепали отчаянные атаки гарнизона. Сигэхиса, отец Юдзана, был вассалом Токугава Тадатэру, шестого сына Иэясу и младшего брата Хидэтада, попавшего под подозрение, потерявшего свои владения и отправленного в отставку. По всей видимости, Юдзан последовал за отцом. В это время он учился, стал убежденным конфуцианцем и знатоком военного дела, а потому занял пост военного советника при князе Айдзу Мацудайра. Затем он отправился в Ивабуци в Мусаси,