Устой веры
Глава 1СИМВОЛ ВЕРЫ
0 вере и символе веры. — Пять столпов ислама. — Шахада. — Молитва. — Порядок молитв. — Ракаты. — Омовение. — Кибла. — Пятничная молитва. — Милостыня. — Закат и садака. — Пост. — Паломничество в Мекку. — История Каабы. — Приготовление к хаджу. — Ихрам. — Ритуалы хаджа. — Мусульманские праздники. — Канонические праздники. — Маулид. — Ашура. — Джихад. — Иные обряды.
«Факих[53] спросил: «Ты читала великую книгу Аллаха и знаешь в ней отменяющее и отмененное и размышляла о ее стихах и буквах?» — «Да», — ответила девушка. И факих сказал: «Я спрошу тебя об обязательных правилах и твердо стоящих установлениях. Расскажи мне, о девушка, об этом и скажи, кто твой Господь, кто твой пророк, кто твой наставник, что для тебя кибла, кто твои братья, каков твой путь и какова твоя стезя».
И девушка отвечала: «Аллах — мой Господь, Мухаммад (да благословит его Аллах и да приветствует!) — мой пророк, Коран — мой наставник, Кааба — моя кибла, правоверные — мои братья, добро — мой путь и Сунна — моя стезя»»[54]
Этот диалог, содержащийся в одном из повествований «Тысячи и одной ночи», как нельзя лучше иллюстрирует отношение правоверного мусульманина ко всему, что связано с верой. Религия неотделима от повседневности; ислам не только религиозное учение, но и свод правил и установлений, касающихся всех сторон жизни человека и его взаимоотношений с другими людьми, ислам — это образ жизни и мировосприятия, нерасторжимое единство веры, религиозных предписаний, правовых и моральных норм и определенных форм культуры.
Сама вера (вероучение) основана на «обязательных правилах и твердо стоящих установлениях», которые широко известны под именованием «пять столпов ислама». Как говорится в том же повествовании «Тысячи и одной ночи»: «Что касается обязательных правил, то их пять: свидетельство, что нет бога, кроме Аллаха, Единого, не имеющего товарищей, и что Мухаммад — его раб и посланник; совершение молитвы; раздача милостыни; пост в рамадан и паломничество к священному храму Аллаха для тех, кто в состоянии его совершить. Что же до твердо стоящих установлений, то их четыре: ночь, день, солнце и луна; на них строится жизнь и надежда, и не знает сын Адама, будут ли они уничтожены с последним сроком».
Об этих пяти столпах ислама и других обрядовых установлениях и пойдет речь ниже.
Первый и важнейший столп исламского вероучения — исповедание веры, шахада («свидетельство»). Это мусульманский символ веры, который по-арабски звучит так: «Ла ила-ха илла Ллаху ва Мухаммадун расулу Ллахи» — «Нет никакого божества, кроме Аллаха, а Мухаммад — Посланник Аллаха». В шахаде заключены два основополагающих исламских догмата — единобожие (ат-таухид) и признание пророческой миссии Мухаммада (ан-нубувва)
Халиф и факих. Иллюстрация художника Н. Ушина к повествованиям «Тысячи и одной ночи».
Аллах един и единственен. Коран гласит: «Во имя Аллаха милостивого, милосердного! Скажи: «Он — Аллах — един, Аллах, вечный; не родил и не был рожден, и не был Ему равным ни один!»» (112:1–4). Самый страшный грех для мусульманина — многобожие (ширк) или придание Аллаху соучастников; именно по этой причине ислам конфликтует с христианством, в котором принят догмат троичности Божества.
Мухаммад, согласно исламскому вероучению, есть совершеннейший человек и Печать Пророков, последний и высший среди пророков и посланников Аллаха.
Шахаду произносят, просыпаясь утром и укладываясь спать вечером, при рождении ребенка и на смертном ложе, ее многократно повторяют во время молитвы, она входит в азан, призыв, собирающий мусульман на молитву, с шахадой на устах идут в сражение (отсюда, собственно, слово «шахид» в значении «отдавший жизнь за веру»). Троекратное произнесение шахады в присутствии духовного лица составляет ритуал обращения в ислам; если новообращенный нарушит шахаду, его ожидает смерть.
По замечанию М. А. Родионова, «шахаду надо говорить от самого сердца, искренне. Она считается недействительной, если произнесена от имени другого лица или в качестве грамматического примера».
Второй столп ислама — молитва (ас-салат, перс. намаз). Как говорится в «Тысяче и одной ночи», «молитва — связь между рабом и господином его, и в ней десять качеств: она освящает сердце, озаряет лицо, умилостивляет милосердого, гневит шайтана, отвращает беду, избавляет от зла врагов, умножает милость, отвращает кару, приближает раба к его владыке и удерживает от мерзости и порицаемого. Молитва — одно из необходимых, обязательных и предписанных правил,
и она — столп веры… Кто оставит молитву нарочно и умышленно, без оправдания, нет для того доли в исламе».
В Коране полный ритуал моления не содержится, имеются лишь указания на время совершения молитвы и на молитвенные формулы. Поэтому порядок моления основывается па примере Мухаммада, на подражании его молитвенным позам и движениям, запечатлевшимся в памяти первых мусульман и сохраненных ими для потомков. Канонический ритуал моления был записан в VIII веке Мухаммадом аш-Шайбани.
Пророк назначил правоверным пять ежедневных молитв: предрассветную (салат ал-фаджр), полуденную (салат аз-зухр), предвечернюю (салат ал-аср), закатную (салат ал-маг-риб) и совершаемую с наступлением ночи (салат алиша). Согласно преданию о ночном путешествии Мухаммада и его вознесении на небо, Аллах заповедал мусульманам пятидесятикратную ежедневную молитву, но по просьбе Пророка смилостивился и сократил число молитв до пяти.
Каждая молитва состоит из определенного числа ракатов — череды молитвенных поз, движений и слов. Предрассветная молитва включает в себя два раката, полуденная, предвечерняя и ночная — четыре, а молитва на закате — три раката.
Содержание раката также установлено примером Пророка и сохранено неизменным. В «Тысяче и одной ночи» читаем: «Вот столпы молитвы: благочестивое намерение, возглас запрета: «Аллах велик!», пребывание стоя, если возможно, и произнесение «Фатихи» (во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного!). Затем следует совершить поясной поклон, помедлить, выпрямиться, помедлить, пасть ниц, помедлить, присесть между двумя падениями ниц, помедлить, произнести последнее исповедание веры, присев для него и произнося при этом моление о пророке (да благословит его Аллах и да приветствует!), и возгласить первое приветствие, и, по словам некоторых, иметь благочестивое намерение о выходе с молитвы».
Моление Аллаху. Иллюстрация художника Н. Ушина к повествованиям «Тысячи и одной ночи».
Порядок выполнения раката выглядит следующим образом: молящийся обращается лицом к Мекке и, опустив руки вдоль тела, произносит вслух или про себя формулу намерения совершить молитву. Затем, подняв руки на уровень лица, ладонями от себя, он произносит такбир— слова «Аллаху акбар» («Аллах велик!»). Взяв левую руку в правую и прижав их к груди, верующий читает первую суру Корана «ал-Фатиха» и другие аяты по своему выбору; обычно читается сура 62 «Собрание». Вслед за тем верующий совершает поясной поклон, упираясь руками в колени, и произносит хвалу Аллаху. Потом, выпрямившись и держа руки вдоль тела, говорит: «Да услышит Аллах того, кто восхвалил Его». Опускаясь на колени, мусульманин совершает земной поклон, касаясь лбом земли, потом, выпрямившись, садится на пятки и произносит: «Аллаху ак-бар»; повторяет земной поклон и формулу восхваления Бога, поднимается на ноги и становится, опустив руки и держа их одну в другой.
С началом следующего раката весь ритуал повторяется. Когда моление закончено, то верующий, продолжая сидеть на пятках, произносит: «Ла илаха илла Ллаху ва Мухаммадун расулу Ллахи», затем поворачивает голову к правому плечу и произносит приветственную формулу «Мир вам и милосердие Аллаха». Этими словами молитва заканчивается.
Канонический ракат называется фард. Кроме фарда, во время молитвы могут совершаться ракаты сунна (освященные Сунной), которые не считаются обязательными и заключаются в поднятии рук после совершения фарда. Ракаты сунна рекомендуется совершать при предрассветной и полуденной молитвах. Ночная молитва обычно завершается частью, которая носит название витр.
Ночная молитва почитается как проявление особого благочестия. Ее можно совершать в любое время ночи, но никак не дважды за одну ночь. В мекканский период жизни Мухаммада эта молитва считалась обязательной, и члены мусульманской общины проводили за молением большую часть ночи. В Медине обязательность ночной молитвы была отменена, она стала добровольной. Особое значение эта молитва приобретает в месяце рамадан, в период ежегодного поста. Ночная молитва, совершаемая во время рамадана, называется таравих («отдохновение»), и после каждых четырех ракатов этой молитвы, состоящей из 20 или 36 ракатов, выдерживается пауза.
При необходимости допускается объединять две первые и две последние молитвы. Нельзя совершать молитву ровно в полдень, а также в моменты восхода и заката солнца. Канонические обязательные молитвы произносятся исключительно по-арабски, добровольные моления возможны на любом языке.
Важной частью молитвы является повторение имен Аллаха (ал-Асма ал Хусна — Прекрасных имен). В Коране говорится: «Бог! — нет божества, кроме Него, у Него — прекрасные имена» (20:87); «У Аллаха прекрасные имена; зовите Его по ним и оставьте тех, которые раскольничают о Его именах. Будет им воздано за то, что они делают!» (7:180). Всего имен Аллаха девяносто девять и все они описывают Его качества. Как можно более частое упоминание имен Аллаха является признаком благочестия.[55] Эти имена перечисляются во всех сборниках молитв.
Молитве предшествует омовение, которое бывает двух видов — малое (вуду) и полное (гусл). Это очищение, предписанное Кораном: «О вы, которые уверовали! Когда вы встаете на молитву, то мойте ваши лица и руки до локтей, обтирайте голову и ноги до щиколоток. А если вы не чисты, то очищайтесь; и если вы больны или в пути, или кто-нибудь из вас пришел из отхожего места, или вы касались женщин и не найдете воды, то омывайтесь хорошо песком, — обтирайте им свои лица и руки. Аллах не хочет устроить для вас тяготы, но только хочет очистить вас и чтобы завершить Свою милость вам, — может быть, вы будете благодарны!» (5:8–9). Ритуал омовений подробно описан в хадисах. Относительно малого омовения в них говорится: «Правил малого омовения шесть: благочестивое намерение при омовении лица, омовение рук и локтей, обтирание части головы, омовение ног и пяток и должный порядок при омовении. А установлений о нем десять: произнесение имени Аллаха, обмывание рук, прежде чем опустить их в сосуд, полоскание рта, втягивание воды носом, обтирание всей головы, обтирание ушей снаружи и внутри новою водой, промывание густой бороды, промывание пальцев на руках и ногах, обмывание правой стороны раньше левой, очищение тела трижды и непрерывность в омовении. А окончив омовение, должно сказать: «Свидетельствую, что нет Бога, кроме Аллаха, Единого, не имеющего товарищей, и что Мухаммад — Его раб и Посланник! Боже мой, причисли меня к кающимся, причисли меня к очищающимся. Слава Тебе, Боже мой! Хвалою Тебе свидетельствую, что нет Господа, кроме Тебя, прошу у Тебя прощения и каюсь перед Тобою». Пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!) сказал: «Кто будет произносить это после каждого омовения, для того откроются восемь ворот рая, и войдет он через которые хочет»». Вдобавок на всех этапах омовения произносятся молитвенные формулы. Перед началом омовения, обратив взор на воду, следует сказать: «Во имя Аллаха, клянусь Аллаху, слава Аллаху, Который сделал воду чистой и не сделал грязной». Перед мытьем рук: «О Аллах, прими меня в число кающихся и в число очищенных». Перед полосканием рта: «О Аллах, будь моим свидетелем в день встречи с Тобой. Приучи мой язык к поминанию Тебя». Перед промыванием носа: «О Аллах, не запрещай мне райские ветры, прими меня в число тех, кто чувствует запах райского ветра, его дух и красоту». Перед мытьем лица: «О Аллах, сделай мое лицо белым». Перед мытьем правой руки: «О Аллах, представь мне Книгу Твою справа и вечность в раю слева»; перед мытьем левой руки: «О Аллах, не передавай мне Твою Книгу со стороны севера и за спиной и не сделай ее связанной с моей шеей. Прибегаю к Тебе от огня адского». Мокрой рукой приглаживая голову, верующий говорит: «О Аллах, не откажи мне в Твоей милости, благословении, прими мое покаяние». При омывании ног говорится: «О Аллах, укрепи мои ноги, когда путь становится скользким, сделай мое стремление угодным Тебе, о обладатель богатства и щедрости!»
Полное омовение включает в себя троекратное мытье рук и интимных частей тела, ритуал вуду, мытье головы, всего тела и ног. Это омовение совершается после осквернения (совокупления, прикосновения к трупу, менструации и пр.), а также перед пятничной молитвой, праздниками и постом. Если мусульманин, уже совершив очищение, но еще не приступив к молитве, осквернил свое тело, отвлекся, заснул или потерял сознание, ритуальное омовение требуется повторить. При отсутствии воды или если человек не может воспользоваться ею по болезни, разрешается заменять воду песком. В хадисах говорится: «Причин омовения песком всего семь: отсутствие воды, опасение этого, нужда в воде, потеря дороги в пути, болезнь, лубки и рана. А правил четыре: благочестивое намерение, употребление чистого песка, обтирание лица и обтирание обеих рук. Что же касается установлений, вот они: произнесение имени Аллаха и омовение правой руки прежде левой».
Совершая молитву, мусульманин должен обратиться лицом в сторону Мекки, точнее, в сторону главной святыни Ислама — Каабы. Это направление носит название кибла («то, что находится напротив»). Коран гласит: «И Мы сделали киблу, которой ты держался, только для того, чтобы Нам узнать, кто следует за Посланником среди обращающихся вспять. И это — трудно, за исключением тех, кого повел Аллах правым путем: ведь Аллах не таков, чтобы губить вашу веру! Поистине, Аллах с людьми кроток, милосерд!
Мы видим поворачивание твоего лица по небу, и Мы обратим тебя к кибле, которой ты будешь доволен. Поверни же свое лицо в сторону Запретной Мечети. И где бы вы ни были, обращайте свои лица в ее сторону. Ведь те, кому даровано писание, знают, конечно, что это — истина от Господа их, — поистине, Аллах не небрежет тем, что они делают!» (2:138–139).
Запретная Мечеть — мекканская мечеть Масджид ал-Ха-рам, где находится Кааба. Последняя представляет собой каменное здание кубической формы высотой 15 м и основанием 12 на 10 метров. В восточном углу Каабы, на высоте полутора метров от земли, в стену храма вделан Черный камень — символ могущества Аллаха, ниспосланный Им людям.[56] Обычно Кааба покрыта черным полотнищем (кисва), на котором золотом вышиты стихи Корана. В Каабе хранятся списки Корана; этот храм считается земным воплощением Небесного храма Аллаха.
Направление на Каабу обязательно при совершении молитвы, во время призыва на молитву, при исполнении обрядов хаджа, при захоронении покойника и во многих других случаях. В мечетях кибла обозначается специальной стенной нишей — михраб — или же линиями на полу. Обязательность соблюдения киблы заставляла мусульманских ученых — географов, астрономов, математиков — в эпоху расширения дар ал-ислам, когда многие мусульмане оказались далеко от Мекки, искать способы точного определения этого направления; в результате этих изысканий было сделано немало научных открытий.
О времени молитвы оповещает муэдзин (правильнее муаззин), громко и нараспев произносящий слова азана (призыва на молитву). Азан произносится только по-арабски и по установленным формулам. Суннитский азан состоит из семи формул: «Аллах велик!», «Свидетельствую, что нет божества, кроме Аллаха!», «Свидетельствую, что Мухаммад — Посланник Аллаха!», «Ступайте на молитву!», «Ищите спасения!», «Аллах велик!», «Нет божества, кроме Аллаха!». Перед утренней молитвой к азану добавляются слова «Молитва лучше сна!» Каждая формула повторяется 2–4 раза.
Услышав азан, мусульманин должен остановиться и повторять призыв, прибавляя от себя: «Сила и могущество только у Аллаха!», а перед утренней молитвой произносить: «Ты сказал истинно и справедливо!» После азана, непосредственно перед началом молитвы, следует второй призыв (икама). Для наиболее благочестивых, собирающихся молиться с наступлением темноты, азан дважды звучит среди ночи.
У Мухаммада, по преданию, было два муэдзина, поэтому считается, что при мечети должны служить два человека. С призывом к молитве не может обращаться к мусульманам ритуально осквернившийся человек, пьяный или безумец.
Молитва может совершаться как индивидуально, так и коллективно. Место, где производится моление, должно быть ритуально чистым. Молящийся расстилает на полу мечети или на земле специальный коврик — у арабов саджада, у турок — намазлык. На этом коврике чаще всего изображена ниша, навершие которой при молитве обращают в сторону Мекки. Считается, что молитвенный коврик отгораживает мусульманина от внешнего мира.
Голова при молитве должна быть покрыта. Сегодня допускаются фески, тюбетейки и шапочки, в прошлом же обязательной считалась чалма, поскольку именно чалму носил Мухаммад.
Коллективная молитва совершается по пятницам (пятница — День собрания[57]) в мечети. Коран гласит: «О те, которые уверовали! Когда возглашено на молитву в день собрания, то устремляйтесь к поминанию Аллаха и оставьте торговлю. Это лучше для вас, если вы знаете! А когда кончена будет молитва, то расходитесь по земле, и ищите милости Аллаха, и поминайте Аллаха часто, — может быть, вы будете счастливы!» (62:9-10). Общей молитвой руководит имам (предстоятель). Верующие повторяют за ним все позы, слова и движения. От него нельзя отставать, но нельзя и опережать его. Все движения должны совершаться в общем ритме, молитвенные формулы произносятся хором. Верующие располагаются рядами, расстояние между которыми не превышает одного шага. Женщины молятся отдельно от мужчин, в специально отведенном им месте или на галерее, закутав покрывалом голову и волосы и закрыв тело и ступни ног.
Совместная молитва, как считается, в 27 раз превосходит силой молитву, совершаемую в одиночестве.
Пятничная служба в мечети сопровождается проповедью. Хатиб (проповедник) произносит краткую проповедь — хутбу. Он приветствует собравшихся в мечети, возносит хвалу Аллаху, испрашивает благословение Пророку, читает отрывок из Корана, молится за верующих и призывает их к благочестию. Место хатиба — на минбаре, кафедре, стоящей в мечети справа от михраба. Первый минбар, с которого проповедовал Мухаммад, представлял собой высокое сидение с двумя ступенями. С этого же минбара читали проповеди три первых халифа. До середины VIII века он служил в мусульманской общине символом верховной власти, аналогичным трону.
Согласно нормам шариата,[58] каждый мусульманин должен посещать мечеть, особенно пятничную службу. Если человек считает себя мусульманином и трижды без уважительных причин пропускает пятничные молитвы, это признается недопустимым: с таким человеком нельзя советоваться, выходить за него замуж, свататься при его посредничестве, есть вместе с ним и вообще находиться в добрососедских отношениях.
Третий столп ислама — обязательная милостыня (закат). Буквальное значение слова «закат» — «очищение». Коран призывает мусульман «давать очищение» (2:40) на благо нуждающихся, ибо «очищенное» богатство становится праведным. Хадисы приводят слова Мухаммада, с которыми он обращался к сподвижникам: «Расходуйте имущество на пути Аллаха, очищайте себя милостыней!» Закат взимается со всех взрослых дееспособных мусульман. В законоведческих сборниках четко определяется имущество, облагаемое закатом, и размеры последнего: «С чего полагается подать на бедных? — С золота, с серебра, с верблюдов, коров, овец, пшеницы, ячменя, проса, дурры, бобов, гороха, риса, изюма и фиников. — С какого количества золота берется подать на бедных? — Нет подати с того, что меньше двадцати мискалей,[59] а если дойдет до двадцати, то с них полагается полмискаля, и с того, что больше — по такому же расчету. — С какого количества серебра полагается подать? — Нет подати с того, что меньше двухсот дирхемов,[60] и если дойдет до двухсот, то с них полагается пять дирхемов, а с того, что больше, — по такому же расчету. — Со скольких верблюдов полагается подать? — С каждых пяти — одна овца, до двадцати пяти, а с двадцати пяти — годовалая верблюдица. — Со скольких овец полагается подать? — Когда дойдет до сорока, с них одна овца».
Закат взимается один раз в год с разного вида имущества в определенные сроки по лунному календарю. Его можно уплачивать как натурой, так и деньгами. Собранные средства поступают в распоряжение кади (судьи) и должны расходоваться только в том округе, где они были собраны. По нормам шариата право на получение помощи из заката имеют: неимущие и бедняки; сборщики заката и люди, которые его хранят и ведут ему счет; лица, заслуживающие поощрения; несостоятельные должники по разрешению шариатского суда; люди, принимавшие участие в войне за веру, а также приезжие, не имеющие средств для возвращения домой. Кроме того, закат распределяется на строительство мечетей и медресе.
Закат также можно давать студентам для получения образования. Неимущий может использовать средства от сбора заката, чтобы совершить паломничество в Мекку.
С закатом иногда отождествляют садаку — добровольное пожертвование, о котором в Коране говорится:
«Те, которые расходуют свои имущества на пути Аллаха, подобны зерну, которое вырастило семь колосьев, в каждом колосе сто зерен. И Аллах удваивает, кому пожелает. Поистине, Аллах объемлющ, знающ!
Те, которые тратят свои имущества на пути Аллаха и потом то, что истратили, не сопровождают попреками и обидой, им — их награда от Господа их, и нет страха над ними, и не будут они печальны…
О вы, которые уверовали! Не делайте тщетными ваши милостыни попреком и обидой, как тот, кто тратит свое имущество из лицемерия перед людьми и не верует в Аллаха и последний день. Подобен он скале, на которой земля: но постиг ее ливень и оставил голой. Они не владеют ничем из того, что приобрели: ведь Аллах не ведет прямым путем людей неверных!
А те, которые тратят свое имущество, стремясь к благоволению Аллаха и по укреплению от своих душ, подобны саду на холме: его постиг ливень, и он принес свои плоды вдвойне. А если не постиг его ливень, то — роса. Поистине, Аллах видит то, что вы делаете!
Разве хотел бы кто-нибудь из вас, чтобы был у него сад из пальм и виноградника, где внизу текут реки, где для него — всякие плоды, и постигла бы его старость, в то время как у него слабое потомство, и сад постиг бы ураган, в котором огонь, и сгорел бы он? Так разъясняет Аллах вам знамения, — может быть, вы обдумаете!
О вы, которые уверовали! Расходуйте лучшее из того, что приобрели, и того, что извели Мы вам из земли. И не устремляйтесь к дурному из этого, чтобы расходовать, чего бы вы и сами не взяли, если бы не зажмурили на это глаза. И знайте, что Аллах богат и славен!..
Если вы открыто делаете милостыню, то хорошо это; а если скроете ее, подавая ее бедным, то это — лучше для вас и покрывает для вас ваши злые деяния: поистине, Аллах сведущ в том, что вы делаете!» (2:263–271).
Мусульманские законоведы различают несколько видов садаки: единичный акт благотворительности, искупительное действие — штраф, идущий на цели благотворительности; отчисление части доходов имущих людей в пользу бедных. В двух первых случаях милостыня может даваться деньгами, продуктами, одеждой, прощением долга, предоставлением жилья. В третьем случае садака дается только деньгами.
Если закат уплачивается в определенное время и в установленном размере, то садака может раздаваться в любое время, в любом размере и в любой форме. Рекомендуется отдавать закат открыто, а садаку — тайно, чтобы не смущать принимающего милостыню человека.
Четвертый столп ислама — пост в месяц рамадан (ас-саум, перс. руза, тюрк. ураза). Коран гласит: «О те, которые уверовали! Предписан вам пост, так же как он предписан тем, кто был до вас, — может быть, вы будете богобоязненны! — на отсчитанные дни; а кто из вас болен или в пути, то — число других дней. А на тех, которые могут это, — выкуп накормлением бедняка. Кто же добровольно возьмется за благо, это — лучше для него. А чтобы вы постились, это — лучше для вас, если вы знаете.
Месяц рамадан, в который ниспослан был Коран в руководство для людей и как разъяснение прямого пути и различения, — и вот, кто из вас застает этот месяц, пусть проводит его в посту, а кто болен или в пути, то — число других дней. Аллах хочет для вас облегчения, а не хочет затруднения для вас, и чтобы вы завершили и возвеличили Аллаха за то, что Он вывел вас, — может быть, вы будете благодарны!» (2:179–181).
В законоведческих трактатах читаем: «Вот правила поста: благочестивое намерение и воздержание от еды, питья, совокупления и намеренной рвоты, и пост обязателен для всякого совершеннолетнего, который свободен от месячных или послеродовых очищений. Он обязателен с той минуты, как увидят новый месяц или услышат об этом со слов очевидца, чья правдивость запала в сердце слышащего. И одно из обязательных условий поста — принятие благочестивого намерения каждую ночь. Что же касается до установлений о посте, то должно ускорять разговение, откладывать предрассветную трапезу и воздерживаться от разговора, кроме слов о добре, поминания Аллаха и чтения Корана. — Что не делает поста недействительным? — Натирание жиром, употребление сурьмы, проглатывание дорожной пыли и слюны, истечение семени при поллюции или от взгляда на постороннюю женщину, кровопускание и употребление пиявок — это не делает поста недействительным».
Нормы шариата определяют правила соблюдения поста вплоть до мельчайших деталей. Пост заключается в полном воздержании от приема пищи, питья, курения, вдыхания душистых веществ, исполнения супружеских обязанностей и отказа вообще от всего, что может доставлять удовольствие в светлое время суток. Запрещается браниться, лгать, клеветать, оскорблять или обижать кого-либо. Несоблюдение одного из этих правил уничтожает весь пост и требует его возобновления, покаяния и искупления греха. (Искупление нарушения поста обычно обязывает нарушителя накормить и обеспечить одеждой неимущего мусульманина.) Открытое пренебрежение постом расценивается как кощунство и предумышленное правонарушение; в Саудовской Аравии, Пакистане, Иране, Марокко, Судане соблюдение поста контролируется полицией, а нарушители могут быть арестованы.
От поста освобождаются больные, престарелые, беременные и кормящие женщины, дети младше семи лет, те, кому исполнение поста может нанести вред, и все, кто не может соблюдать его по уважительной причине: участвующие в боевых действиях, находящиеся в пути, пребывающие в чужой стране, в плену и т. п. К соблюдению поста не допускаются люди в состоянии ритуальной нечистоты, — осквернившиеся, не прошедшие очищения, преступники, не отбывшие наказания, женщины в период менструации. Все, кто не сумел соблюсти пост, позднее должны «возместить» его пропущенные дни.
В темное время суток запреты снимаются, можно есть и пить. Как сказано в Коране: «Разрешается вам в ночь поста приближение к вашим женам: они — одеяние для вас, а вы — одеяние для них. Узнал Аллах, что вы обманываете самих себя, и обратился к вам, и простил вас. А теперь прикасайтесь к ним и ищите того, что предписал Аллах. Ешьте и пейте, пока не станет различаться перед вами белая нитка и черная нитка на заре, потом выполняйте пост до ночи» (2.183). Впрочем, на протяжении поста считается благочестивым соблюдать умеренность в еде и прочих телесных потребностях даже в ночное время.
Кроме ежегодного поста в месяц рамадан мусульманская традиция знает также пост по обету, соблюдаемый из благочестия, и пост как вид покаяния в грехах. Рекомендуется поститься и в дни испытаний — войн, эпидемий, стихийных бедствий, солнечных затмений. Существуют определенные даты в месяцах раджаб, шаабан и мухаррам, когда соблюдение поста считается желательным.
Древо познания. Иллюстрация художника Н. Ушина к повествованиям «Тысячи и одной ночи».
Наконец, пятый столп ислама — это паломничество в Мекку (хадж). Как сказано в мусульманском вопроснике X века:
«Когда обязательно паломничество? — Когда человек достиг зрелости, находится в полном разуме, исповедует ислам и в состоянии совершить паломничество, и оно обязательно в жизни один раз, раньше смерти. — Каковы правила паломничества? — Наложение на себя запрета, остановка на Арафате, круговой обход, бег и бритье или укорочение волос. — А каковы правила посещения? — Наложение запрета, круговой обход и бег. — Каковы правила наложения запрета? — Снятие с себя сшитой одежды, отказ от благовоний, прекращение бритья головы, стрижки ногтей, убиения дичи и сношений. — А каковы установления о паломничестве? — Возглас: «Я здесь!», круговой обход по прибытии, прощальный обход, ночевка в аль-Муздалифе и в Мина и бросание камешков».
Паломничество обязательно для всякого мусульманина, который здоров телом и духом и не испытывает нужды в средствах; если человек по уважительной причине не может отправиться в Мекку, он вправе послать вместо себя «заместителя» (вакил алхадж). Всякий, побывавший в Мекке, целовавший Черный камень и совершивший положенные обряды, получает звание хаджи и право носить зеленую чалму.
Паломничество обязательно для мужчин и допускается для женщин. По утверждениям одних богословов, женщину в хадже должен сопровождать муж, отец, брат или взрослый сын, другие же полагают, что она не нуждается в такого рода защите. Ребенок, побывавший в святых местах вместе с родственниками, обязан совершить хадж самостоятельно по достижении совершеннолетия.
Основные ритуалы паломничества, как уже говорилось, были установлены Мухаммадом во время прощального хаджа в 632 году. В день паломничества Пророку было ниспослано откровение, записанное в суре 5 Корана: «Сегодня Я завершил для вас вашу религию, и закончил для вас Мою милость, и удовлетворился для вас исламом как религией» (5:5)
.
Обход Каабы. Паломники совершают таваф.
Свой прощальный хадж Мухаммад предпринял, дабы по воле Аллаха очистить от языческой скверны древние святыни и обряды и вернуть им первоначальную чистоту.
Согласно мусульманским преданиям, первую Каабу воздвиг Адам. Это было первое святилище на земле, возведенное в точке, ближайшей к небу. По преданию, на седьмом небе, под самым престолом Аллаха, находится величественный храм, который называется в Коране Домом посещаемым (52:4). В этом храме совершают богослужения ангелы. Он называется Посещаемым потому, что каждый день его посещают более семидесяти тысяч ангелов. Проведя в Доме сутки, они покидают его и больше не возвращаются, и так будет до скончания веков.
Обитая в раю, Адам внимал молитвам ангелов; будучи изгнан, он лишился этой возможности и испросил у Аллаха разрешение соорудить земное подобие небесного храма. Аллах внял молитве Адама и послал к нему ангелов, которые и указали место, где должно быть воздвигнуто святилище. Место оказалось в Мекке, точно под небесным храмом.
Для строительства Каабы Адам взял камни от пяти гор — Синайской, Ливанской, Оливковой (Елеонской), Джуди (на которую, согласно Корану, опустился Ноев ковчег) и Хиры. Аллах даровал Адаму Черный камень, ангелы научили Адама обрядам паломничества.
Во время всемирного потока первая Кааба была разрушена. Ее дальнейшая история связана с пророком Ибрахимом. Жена Ибрахима Сара была бесплодна. Она сама предложила мужу, которому было уже больше восьмидесяти лет, жениться на невольнице Хаджар. Ибрахим воззвал к Аллаху: «Господи! Дай мне достойного!» — и Аллах обрадовал его кротким сыном. Ибрахим дал ему имя Исмаил («послушник Божий»). Сара приревновала Ибрахима к Хаджар и потребовала изгнать невольницу вместе с сыном из дома[61]
Следуя Божьему откровению, Ибрахим увез Хаджар и Исмаила в Аравию — в Хиджаз.
Ибрахим оставил Хаджар и сына в пустынной Мекканской долине, где не было ни воды, ни растительности, и обратился к Богу: «Господи, я поселил из моего потомства в долине, не имеющей злаков, у Твоего дома священного. Господи наш! Пусть они выстаивают молитву, и сделай сердца людей склоняющимися к ним и одели их плодами, — может быть, они будут благодарны!» (Коран, 14:40). Запасы воды у матери с сыном иссякли, а Хаджар не могла найти источника, чтобы утолить жажду Исмаила. Изнемогая под палящим солнцем, она в поисках воды металась между холмами Сафа и Марва. Семь раз она пробежала между двумя холмами, а когда вернулась к сыну, то увидела, как он, плача, ударил ножкой по иссохшей земле — и вдруг из-под его пятки забила ключом вода. Так возник священный источник Замзам. Около источника Замзам вскоре поселились бедуины из аравийского племени джурхум, которые и построили город Мекку. Среди этих людей вырос Исмаил, поэтому о нем говорят: «Исмаил — сын арабов».
Ибрахим часто навещал Хаджар и Исмаила и однажды Всевышний открыл пророку, что он должен восстановить храм Божий — Каабу. Аллах повелел Ибрахиму и его сыну: «Очистите Мой дом для совершающих обход, и пребывающих, и преклоняющихся, и падающих ниц!» (2:119). Ниспосланное Аллахом облако указало место и размеры храма. По другим преданиям, весть Ибрахиму принес ангел Джибрил, а ветер обнажил основание древнего святилища.
Отец и сын трудились вместе: Ибрахим строил, а Исмаил помогал, подавая камни и раствор. Черный камень, после разрушения храма взятый Джибрилом на небо, был возвращен и замурован в стену. Когда стена стала столь высокой, что до верха было трудно дотянуться, Ибрахим подложил себе под ноги камень. На камне остался отпечаток ступни Ибрахима, и этот камень (макам Ибрахим) сегодня — одна из главных святынь ислама.
Окончив строительство, Ибрахим и Исмаил обратились к Всевышнему:
«Господи наш! Прими от нас, ведь Ты, поистине — Слышащий, Знающий!
Господи наш! Сделай нас предавшимися Тебе и из нашего потомства — общину, предавшуюся Тебе, и покажи нам место нашего поклонения, и обратись к нам, ведь Ты — Обращающийся, Милосердный!
Господи наш! И воздвигни среди них посланника из них, который прочтет им Твои знамения, и научит их Писанию и мудрости, и очистит их, ведь Ты, поистине — Великий, Мудрый!» (2:121–123).
Истинную религию, древний завет Ибрахима[62] и был призван восстановить Мухаммад: ведь язычники населили Каабу идолами, исказили обряды, которым ангелы научили Адама, лишили паломничество к святым местам его первоначального значения.
Хаджи Мухаммада (малый 629 года и прощальный 632 года) установили канон паломничества, которому мусульмане следуют по сей день.
Нормы шариата устанавливают следующие правила совершения хаджа:
— человек должен достичь возраста совершеннолетия;
— он должен находиться в ясном уме;
— быть свободным;
— иметь достаточно средств, чтобы обеспечить свое путешествие и содержание семьи, остающейся дома;
— обладать крепким здоровьем;
— суметь обеспечить свою безопасность в пути;
— отправиться путешествие заблаговременно, чтобы в начале месяца зул-хиджжа оказаться в Мекке и приступить к исполнению требуемых обрядов.
Назначив день отъезда, человек, отправляющийся в паломничество, собирает семью и слуг, совершает два раката молитвы, читает напутственную молитву и прощается с домочадцами. Выйдя из дома и обратившись к кибле, он читает «Фатиху» — первую суру Корана и три раза читает последние два айата второй суры, а затем отправляется в путь. В дороге, во время отдыха, паломник обязан совершить несколько ракатов и прочесть определенные для этих случаев молитвы.
В старину путешествие в Мекку было сопряжено со многими трудностями и опасностями. Паломники обычно добирались до Мекки караванными путями. Существовало несколько таких путей — из Каира, Дамаска, Ирака, Судана. Большие караваны двигались в сопровождении охраны и под предводительством проводника (амир алхадж). На пути следования караванов располагались особые стоянки, где можно было отдохнуть и подкрепиться. Со временем были введены определенные карантинные правила, дабы избежать возможных эпидемий, а позднее от паломников стали требовать прививок против наиболее серьезных инфекционных болезней.
Ныне существуют многочисленные агентства (мукаввим), которые берут на себя организацию хаджа: обеспечивают билетами, местом в гостинице, питанием и т. п. Сегодня паломники в большинстве своем обычно прилетают в Джидду или добираются до этого города морем; от Джидды в Мекку ведет шоссе. Официальные учреждения мусульманских стран публикуют специальные руководства для людей, отправляющихся в паломничество (манасик).
Территория Мекки и Медины считается священной и потому запретна для немусульман. Тем не менее некоторым европейцам удалось побывать в Мекке. В начале XIX столетия посетил Мекку под видом шейха Хаджи Ибрагима немецкий ученый Иоганн Людвиг Буркхардт. В своей книге он вспоминал о том, какое впечатление производили мекканские святыни на паломников. Одинокий паломник из Дарфура после долгого пути по пустыне наконец очутился в ярко освещенном дворе Запретной Мечети. При виде черной Каабы, окруженной морем света, он пал ниц, а затем воскликнул: «О Аллах, возьми теперь мою душу, ибо это — рай!»
Прибыв в Мекку, паломники прежде всего совершают необходимые приготовления. Для того чтобы быть допущенным к хаджу, человек должен перейти в особое состояние — ихрам. Это состояние внешней и внутренней чистоты. Паломники очищаются омовением, стригут волосы и ногти и надевают специальное одеяние, также называемое ихрамом. Последнее состоит из двух кусков белой ткани, которой «не касалась игла»: одним (изар) оборачиваются бедра, другой (ридах) набрасывают на плечи. Мужчины голову не покрывают, женщины надевают головное покрывало, полностью закрывающее волосы.
Искушение праведника. Иллюстрация художника Н. Ушина к повествованиям «Тысячи и одной ночи».
Вступление в ихрам знаменуется произнесением особого обращения к Аллаху: «Лаббайк Аллахума лаббейк. Ля шарик лака, лаббейк», то есть «Вот я перед Тобой, Господи! Нет у Тебя сотоварища! Вот я перед Тобой! Воистину, хвала Тебе, милость и могущество! Нет у Тебя сотоварища!»
По замечанию М. А. Родионова, «облачившись в ихрам, как в саван, паломники на время умирают для земной жизни. Им запрещено торговать, проливать кровь и вступать в плотские отношения, стричься, бриться, умащаться благовониями — все эти действия лишают паломничество силы». Коран гласит: «Хадж — известные месяцы, и кто обязался в них на хадж, то нет приближения (к женщине), и распутства, и препирательства во время хаджа, а что вы сделаете хорошего, то знает Аллах. И запасайтесь, ибо лучший из запасов — благочестие. И бойтесь Меня, обладатели рассудков!» (2:193).
Различают два вида паломничества — малое (умра) и полное (собственно хадж). Первое предшествует второму и является его составной частью; допускается совершать только умру, но истинным хаджи считается только тот, кто исполнил обряды полностью.
Паломничество начинается в седьмой день месяца зул-хидджа. Босые паломники с правой ноги вступают во двор Главной мечети Мекки и через Врата Мира подходят к тому углу Каабы, в который вделан Черный камень. Они целуют камень (обряд такбил) или касаются его руками, которые потом подносят к губам (обряд истилам), а затем совершают таваф — семикратный обход Каабы: первые три круга бегом, остальные — размеренным шагом. По окончании тавафа нужно подойти к месту у входа в Каабу, прижаться к стене телом, поднять правую руку в сторону входа и произнести молитву, прося милости и прощения за прегрешения. В заключение совершается молитва в два раката, во время первого из них читается сура 109 «Неверные», а во время второго — сура 112 «Очищение».
Завершив таваф, паломники читают молитву над макам Ибрахим и дважды берут воду из священного колодца Зама-зам: сначала эту воду пьют, а затем обливаются ею с головы до ног. Затем они отправляются к холмам ас-Сафа и ал-Мар-ва, поднимаются на холм Сафа, оборачиваются лицом к Каабе и обращаются к Аллаху с мольбой о милости и просьбой защитить от несчастий. Потом спускаются с холма до столба, установленного у его подножия, и бегут до другого столба, стоящего у холма Марва, поднимаются на холм, вновь оборачиваются к Каабе и творят молитву, после чего возвращаются к Сафе. Этот обряд называется сай и повторяется семикратно. Мусульманская традиция знает несколько объяснений происхождения этого обряда. Согласно одному из них, эти два холма были местом отдыха Адама и Хаввы. Согласно другому, обряд сай был исполнен Ибрахимом ради поклонения Аллаху. Иблис всячески препятствовал пророку, и Ибрахим вынужден был бежать во время обряда, чтобы опередить шайтана. Наиболее распространено предание о том, что этот обряд установлен в память о страданиях Хаджар, которая металась между холмами в поисках воды для своего сына Исмаила.
Малое паломничество на этом заканчивается. Срезая у себя прядь волос, паломник выходит из состояния ихрам и возвращается к повседневной жизни.
Те, кто решил совершить полное паломничество, в седьмой день месяца зул-хиджжа слушают проповедь в Запретной мечети; в этой проповеди им напоминают об обязанностях людей, совершающих хадж. На следующий день паломники собираются вместе и идут к горе Арафат, расположенной примерно в 25 километрах от Мекки, и проводят ночь в долинеАрафат. В полдень девятого зул-хидджа начинается вукуф — стояние у горы Арафат, которое длится с полудня до заката. Коран гласит:
«Нет на вас греха, если вы будете искать милости от вашего Господа. А когда вы двинетесь с Арафата, то поминайте Аллаха при заповедном памятнике. И поминайте Его, как Он вывел вас на прямой путь, хотя до этого вы были из заблуждающихся.
Потом двигайтесь там же, где двинулись люди, и просите у Аллаха прощения, — поистине, Аллах — прощающий, милосердный!» (2:194–195).
После захода солнца паломники бегом возвращаются в долину Муздалифа, через которую пролегает дорога к горе Арафат (этот обряд носит название ифада). В долине читаются общие молитвы около ярко освещенной мечети, где паломники проводят всю ночь. Рано утром десятого зул-хидджа паломники направляются в долину Мина — второе священное место вне пределов Мекки — и бросают каждый по семь камней в крайний из трех столбов (джамрат алакаба), олицетворяющий Иблиса, преграждавшего Ибрахиму путь, когда пророк направлялся на молитву.
За этим следует обряд жертвоприношения (десятого зул-хидджа отмечается великий праздник жертвоприношения, ид ал-адха). Паломники приносят в жертву верблюдов, быков или овец в память о жертвоприношении Ибрахима. По традиции, в жертву может быть принесен верблюд не моложе пяти лет, бык или коза не моложе одного года и овца не моложе семи месяцев. Часть принесенного в жертву животного съедается самими паломниками, остальное отдается бедным.
Затем паломники обривают или коротко подстригают волосы, сбривают бороды. Женщины отрезают прядь волос. Все сбритое и очищенное рекомендуется закапывать в землю в долине Мина. После этого паломники возвращаются в Мекку для исполнения последнего тавафа. Кааба встречает их новым покрывалом из восьми кусков черного шелка с хлопком (кисва). На части кисвы, покрывающей верхнюю треть стены, золотом вышито: «Поистине, первый дом, который установлен для людей, — тот, который в Мекке, — и в руководство для миров!» (3:90). Кроме того, на кисве вышиты семь сур Корана — третья, девятая, восемнадцатая, девятнадцатая, двадцатая, тридцать девятая и шестьдесят седьмая.[63] Вход в Каабу закрыт особым полотнищем, также расшитым изречениями из Корана.
После тавафа те паломники, кто совершил хадж без предварительного малого паломничества, отправляются к холмам ас-Сафа и ал-Марва. С одиннадцатого по тринадцатое зул-хиджжа продолжают приносить жертвы, посещать долину Мина, побивать шайтана камнями уже у всех трех столбов; часть паломников посещает Медину и могилу Пророка.
Все обряды хаджа оканчиваются четырнадцатого зул-хиджжа.
Домой совершившие хадж, то есть хаджи, возвращаются в зеленой чалме, арабском бурнусе или белой длинной одежде — галабе.
Мусульманка из России, совершившая хадж, так описывает свои чувства: «В Мекке мы убедились, что умма, общность единоверцев, существует. И мы чувствовали себя ее частью. Это единство и братская любовь проявлялись в самых простых мелочах — в том угощении, которым люди делились друг с другом, в тех подарках, которые делали продавцы в магазинах, в услугах водителей автомобилей, которые сами останавливались и предлагали довезти до места, в той общей готовности помочь в пути или в трудную минуту. И несмотря на то что современный мир ислама полон противоречий и конфликтов, в Мекке мы убедились, что умма может существовать… В глазах людей, совершающих таваф и другие обряды, стояли слезы, на лицах было исступление, слышались гортанные звуки молитв, бурлящий людской океан в белых одеждах, экстаз, фанатизм, сверканье глаз — все это впечатляло и было так мало известно нам, отвыкшим от столь сильных человеческих и одновременно неземных страстей… Ночью на улице, в пригороде, на дороге чувствуешь себя абсолютно спокойно. Никакого воровства, хамства, ни одного пьяного лица, оскорбительного взгляда, резкого слова, стычки. Кругом — открытые, приветливые, одухотворенные лица, и в этом тоже сила ислама. Ведь слово «ислам» происходит от того же корня, что и «салям» — мир»[64]
Позволим себе небольшое отступление и расскажем — поскольку об этом упоминалось выше — о важнейших праздниках ислама.
Мусульманский календарь знает всего два канонических праздника — ид ал-адха (тюрк. курбан-байрам) и ид ал-фитр (праздник разговенья, тюрк. ураза-байрам).
Первый является частью обрядов хаджа и считается главным мусульманским праздником. Он отмечается десятого зул-хиджжа, когда паломники, совершающие хадж, приносят в жертву животных в долине Мина в память о том, как Ибрахим готов был принести в жертву Аллаху своего сына Исмаила.
По преданию, однажды Ибрахим увидел во сне, что должен принести в жертву Богу своего первенца. Сон повторялся несколько ночей подряд, пока Ибрахим не утвердился в намерении исполнить повеление Всевышнего. Десятого зул-хиджжа он вместе с Исмаилом направился к горе Мина. По дороге они встретили Иблиса, принявшего облик почтенного старца.
Иблис поинтересовался у Исмаила, знает ли тот, что именно его Ибрахим собирается принести в жертву. Исмаил ответил: «Если это правда, как смею я идти против воли Господа моего!» — и бросил в Иблиса камень. На пути к горе Иблис трижды подступал к Исмаилу, но всякий раз тот отгонял шайтана камнями. Именно вспоминая Исмаила, паломники во время хаджа бросают камни в столб, олицетворяющий Иблиса.
Когда отец с сыном поднялись на гору Мина, Ибрахим поведал Исмаилу о своем сне и повелении Аллаха. В суре «Стоящие в ряд» говорится:
«А когда он дошел до труда вместе с ним, он сказал: «Сынок мой, вижу я во сне, что закалываю тебя в жертву, и посмотри, что ты думаешь».
Он сказал: «Отец мой, делай, что тебе приказано; ты найдешь меня, если пожелает Аллах, терпеливым».
И когда они оба предались Аллаху и тот поверг его на лоб, и воззвали Мы к нему: «О Ибрахим! Ты оправдал видение». Так Мы вознаграждаем добродеющих! Поистине, это — явное испытание. И искупили Мы его великою жертвой» (37:100–107).
Архангел Джибрил принес барана, которого и зарезали в жертву вместо Исмаила[65]
Не только паломники, совершающие хадж, но и все свободные мусульмане, имеющие на это средства, должны десятого зул-хиджжа, принести в жертву животное. Обычно приносят в жертву одного барана; допускается приносить в жертву быка или верблюда сразу за несколько человек (до десяти). Человек, приносящий жертву, три раза произносит такбир, молитвенную формулу «Аллах велик!» и другие молитвы, поворачивается лицом к кибле и просит Аллаха принять жертву.
Если жертва приносится по обету, то все мясо раздается неимущим. Обычно же треть мяса используется для приготовления праздничной трапезы в семье, а остальное раздается.
«Накануне праздника города в мусульманских странах напоминают животноводческие ярмарки: по улицам вереницей тянутся гурты мелкого и крупного рогатого скота, величаво шествуют верблюды. Рога овец, коз, быков покрыты позолотой, обвиты разноцветными лентами, бока верблюдов размалеваны краской. Весь этот скот продают на специально отведенных площадях. Скота забивают много — в Турции, например, до миллиона голов. В Саудовскую Аравию, страны Персидского залива, где местное животноводство не в состоянии покрыть спрос, тысячи живых баранов и овец доставляют из Австралии и Новой Зеландии. Праздник длится четыре дня; эти дни во всех мусульманских странах нерабочие. Всюду готовят мясные блюда, устраивают многолюдные и обильные трапезы»[66]
В дни Курбан-байрама принято навещать могилы близких.
Ритуал праздника включает чтение особой молитвы салат ал-идайн. Она состоит из двух ракатов и включает в себя большее, чем обычно, число такбиров. Из праздничного ритуала исключается азан. Вместо него произносится более древняя формула «ас-салат джамихатан», означающая: «Молитва — вместе».[67]
Второй канонический праздник отмечается в день завершения поста, первого числа месяца шавваля и длится три-четыре дня.
Подготовка к празднику начинается в последние дни «постного» месяца рамадан. Считается необходимым произвести уборку в доме, сшить или купить новую одежду и обувь для всех членов семьи, запастись подарками и приобрести все необходимое для праздничного угощения.
Особенностью праздника разговенья является обычай, согласно которому подчиненные обязательно поздравляют начальство и преподносят подарки вышестоящим лицам.
Все, кто не заплатил до этого срока налог закат, должны исправить свое упущение до первой общей молитвы 1-го шавваля, с которой начинается праздник.
Из числа неканонических следует непременно упомянуть такие праздники, как Маулид (день рождения Пророка), ночь Величия и могущества, ночь Мираджа и Ночь Творения.
Маулид отмечается двенадцатого числа месяца раби аль-аввал. Впервые этот праздник стал официально отмечаться в конце XII века, как засвидетельствовал мусульманский историк Ибн Джубийа. В Мекке множество правоверных посетили дом, где родился Мухаммад; Ал-Хайрузан, мать известного по сказкам «Тысячи и одной ночи» халифа Харуна ал-Рашида, превратила это скромное жилище в место почитания.
Мусульманские историки согласны в том, что первое широкое празднование Маулида устроил Музаффар ад-Дин, зять Салаха ад-Дина (грозы крестоносцев Саладина) в городе Ар-бела в Верхней Месопотамии в 1207 году. В 1588 году оттоманский султан Мурад III ввел этот праздник при своем дворе, а позднее Маулид стал официальным праздником Оттоманской империи.
Поначалу празднование Маулида встречало сопротивление ортодоксальных теологов, которые объявили его «нововведением» (бида), противоречащим исламу. Однако общим решением знатоков (иджма) Маулид был провозглашен «одобряемым нововведением».
При праздновании Маулида обязательно декламируются мавалиды — хвалебные слова Пророку. Эта традиция зародилась приблизительно в XV веке. Один из наиболее часто читаемых мавалидов на арабском языке написан Джафаром ибн Хасаном Базанджи (ум. в 1765 г.).
Праздник Лайлат ал-Кадр, или ночь Величия и могущества, отмечается двадцать седьмого числа месяца рамадан — в тот самый день, когда Мухаммаду было ниспослано с небес первое откровение. В Коране говорится: «Поистине, Мы ниспослали его в ночь могущества! А что даст тебе знать, что такое ночь могущества? Ночь могущества лучше тысячи месяцев. Нисходят ангелы и дух в нее с дозволения Господа их для всяких повелений. Она — мир до восхода зари!» (97:1–5).
Считается, что в эту ночь Аллах решает судьбу каждого человека и прислушивается к его пожеланиям, высказанным в молитве. Поэтому все нечетные ночи последних десяти суток месяца рамадан положено посвящать делам благочестия. Саму же ночь Лайлат ал-Кадр принято проводить в мечети, читая Коран и вознося молитвы и мольбы Богу.
Праздник Мирадж — напоминание о чудесном путешествии Мухаммада из Мекки в Иерусалим и оттуда — к престолу Аллаха. По традиции этот праздник отмечается в ночь с 26-го на 27-е число месяца раджаб. По-арабски он называется Лайлат ал-Исра вал-мирадж, то есть ночь Путешествия и вознесения (у тюркских народов праздник носит название раджаббайрам)
.
Халиф и мудрецы. Иллюстрация художника Н. Ушина к повествованиям «Тысячи и одной ночи».
Кроме праздника Мирадж, в месяце раджаб отмечают первое число, когда Нух вошел в ковчег, день прощения Адама, день рождения Ибрахима и день рождения Исы.
Ночь Творения — Лайлат ал-Бара — отмечается с четырнадцатого на пятнадцатое шаабана, месяца поминовения усопших. По народным верованиям, в эту ночь сотрясается и сбрасывает листву Древо жизни, на листьях которого записаны имена всех живущих. Люди, листья с именами которых упадут наземь, умрут в течение года.
В Лайлат ал-Бара читается сура 36 «Йа Син» с ее знаменательным стихом: «Ведь Мы оживляем мертвых и записываем, что они уготовали раньше, и их следы, и всякую вещь Мы сочли в ясном оригинале» (36:11).
Третьего шаабана празднуется день рождения сына халифа Али Хусайна. Пятнадцатое шаабана считается днем перемены киблы (с Иерусалима на Мекку).
Нельзя не упомянуть и о дне поминовения Хусайна десятого мухаррама. Траур по Хусайну (Ашура) справляется в первую очередь шиитами.[68] В первые десять дней месяца мухаррам устраиваются мистерии (тазия), излагающие историю гибели и мученичества Хусайна. Во дворах мечетей, медресе и в специальных помещениях такийа устанавливаются шатры с погребальными носилками, читаются роузе — сказания о Хусайне, его брате Аббасе и их спутниках, на улицах вывешиваются траурные флаги.
Проповедь муллы-роузехана (чтеца роузе), облаченного в черный халат и черную чалму, заканчивается пением хора мальчиков. Во время пения участники процессии бьют себя в грудь кулаками и камнями, некоторые наносят себе удары цепями и кинжалами. Кровоточащие раны должны напоминать о страданиях Хусайна. Часто повторяются слова: «Шах Хусайн, вах, Хусайн»; отсюда другое название этого дня — шахсей-вахсей.
Дни Ашуры — это дни поста и молитвы. Предосудительным считается даже улыбаться, веселье в эти скорбные дни считается тяжким грехом.
Согласно шиитским преданиям, оплакивание Хусайна началось сразу же после его смерти. Жители Куфы встретили пленников из рода Алидов плачем и самоистязаниями в знак скорби и раскаяния в своем предательстве.
Первоначально Ашура отмечалась тайно в домах шиитских имамов. При Аббасидах Ашуру признали официально, однако впоследствии проведение траурных собраний и процессий запретили, а могилу Хусайна сровняли с землей. Сегодня Ашура широко отмечается во всех мусульманских странах; в Иране, где большинство населения составляют шииты, десять дней Ашуры являются нерабочими.
Среди других шиитских дат — день траура по Пророку (двадцать восьмого сафара), сороковой день после гибели Хусайна (двадцатого сафара), дни кончины Али (девятнадцатого — двадцать первого рамадана). Лайлат ал-Кадр шииты отмечают с девятнадцатого по двадцать третье рамадана, в дни когда был ранен, умер и был помянут Али ибн Абу Талиб. День рождения Али отмечается тринадцатого раджаба. Восемнадцатое число месяца зул-хиджжа — день Провозглашения; по шиитскому преданию, в этот день Пророк сказал, завершив прощальный хадж: «Кому я глава, тому и Али — господин», то есть недвусмысленно назвал Али своим преемником и наследником.
От обрядности праздничной вернемся к повседневной обрядности, точнее, к тем установлениям, которые определяют жизнь правоверного мусульманина. Помимо Пяти столпов веры, важнейшей из таких обязанностей является джихад — борьба за чистоту веры. Хадисы передают множество изречений Пророка, касавшихся джихада: например, один из них гласит:
«Сообщил Абу Муса: Пришел человек к Пророку и спросил: «Один сражается ради добычи, другой сражается ради славы, а третий сражается, дабы показать себя; кто же из них следует по Божьему пути?» Пророк сказал: «Тот, кто сражается, дабы Слово Божье было превыше всего, следует по Божьему пути»».[69]
В восприятии европейцев джихад — исключительно война с «неверными». Однако мусульманская традиция подразделяет джихад на несколько категорий:
— джихад сердца, то есть борьба мусульманина с собственными недостатками;
— джихад языка, то есть разрешение одобряемого и запрет порицаемого;
— джихад руки, то есть наказание преступивших законы и нравственные нормы;
— джихад меча, то есть вооруженная борьба с неверными; падшие в этой борьбе обретают, как считается, вечное блаженство.
Именно джихад меча (иначе газават — «набег» или фатх — «завоевание») заменил собой в глазах европейцев джихад в целом. Этому в немалой степени способствовали мусульманские законоведы, которые в эпоху завоеваний установили разделение мира на три части. Первая — область ислама (дар ал-ислам), земли, которые исповедуют ислам и находятся под властью исламских правителей. Вторая — область мирного договора (дар ас-сулх), земли, присоединившиеся к дар ал-ис-лам добровольно и выплачивающие подушную подать. Наконец, третья — область войны (дар ал-харб), земли, которые не исповедуют ислам и потому находятся с мусульманами в состоянии вечной войны. Похоже, идея вечной войны произвела такое впечатление на средневековую Европу, что страх перед джихадом меча вытеснил из коллективного европейского сознания сведения об иных видах джихада.
Впрочем, востоковеды старались и стараются рассеять это заблуждение. Вот что, к примеру, писал о джихаде Р. Дози: «Мы можем обойти другие нравственные обязанности, налагаемые мусульманской религией, потому что нравственность почти во всех религиях одна и та же. Есть только одна частная обязанность — священная война, — о которой мы должны поговорить. Мнение, которого долго держалась об этом Европа, не совсем точно: Коран не заключает в себе ни одного приказания, которое, если внимательно следить за течением мысли, предписывало бы войну против всех неверных. Сперва Мухаммад показал себя даже чересчур терпимым, потому что допускал возможность спастись для всех тех, кто верует в Бога и в последний день суда и кто соблюдает добродетель, какова бы ни была форма его богопочитания. Встреченное Мухаммадом противодействие со стороны иноверцев видоизменило его взгляды, и тогда единственной религией спасения сделалось мусульманство. Тем не менее священная война вменяется в обязанность только в том единственном случае, когда враги ислама оказываются нападающими; если кто-нибудь понимает предписания Корана иначе, то виновато в этом произвольное толкование богословов».
Как и для прочих видов джихада, для джихада меча мусульманское право устанавливает определенные нормы: в священной войне запрещается убивать женщин, детей, стариков и невооруженных священнослужителей любой веры, а воинам противника можно оказывать пощаду без каких-либо обязательств с их стороны. Из других обрядовых установлений, которые должны быть известны каждому верующему, следует упомянуть обрезание для мальчиков, пищевые запреты, обряды бракосочетания и похоронные обряды.
Обрезание для мальчиков (а в некоторых мусульманских странах и для девочек) есть символический обряд, своего рода инициация, знак вступления в мусульманскую общину. О том, в каком возрасте должно совершаться обрезание, существуют разные мнения; однако мусульманские законоведы и теологи согласны в том, что обряд должен быть совершен до достижения мальчиком совершеннолетия.
Пищевые запреты ислама распространяются на свинину, мясо хищных птиц, мертвечину и мясо всякого животного, заколотого не во имя Аллаха, то есть не по мусульманскому обычаю. Также существует запрет на употребление вина. Что касается свадебных обрядов, о них мы подробно расскажем в следующей главе, посвященной мусульманскому праву
Глава 2МУСУЛЬМАНСКОЕ ПРАВО
Правовые нормы ислама. — Шариат. — Дозволенное и запретное. — Фикх. — Иджма и кийас. — Благочестивое усердие. — Мазхабы. — Ханафиты. — Маликиты. — Шафииты. — Ханбалиты. — Джафариты. — Преступления против Бога и кара за них. — Преступления против человека и кара за них. — Хадд и тазир. — Шариатский суд. — Кади. — Судебный процесс. — Мухтасибы. — Личное право. — Брак. — Положение женщины по нормам шариата. — Развод. — Вопросы наследования.
В мусульманском «Вопроснике» XI в. приводится любопытный диалог:
«Что такое стрелы веры? — Их десять; первая — исповедание, то есть верование; вторая — молитва, то есть природное свойство; третья — подать на бедных, то есть чистота; четвертая — пост, то есть щит; пятая — паломничество, то есть закон; шестая — война за веру, то есть избавление; седьмая и восьмая — побуждение к благому и запрещение порицаемого, то есть ревность ко благу, девятая — общее согласие, то есть содружество, и десятая — искание знания, то есть достохвальный путь.
Что такое корни ислама? — Их четыре: здравые верования, искренность в стремлении к цели, память о законе и верность обету. Что такое ветви ислама? — Их двадцать две ветви: следование книге Аллаха великого, подражание его Посланнику (да благословит его Аллах и да приветствует!), прекращение вреда, употребление в пищу разрешенного, воздержание от запретного, исправление несправедливостей в пользу обиженных, раскаяние, знание закона веры, любовь к другу Аллаха, следование ниспосланному, признание посланных Аллахом правдивыми, опасение перемены, готовность к последнему отъезду, сила истинной веры, прощение при возможности, крепость при болезни, терпение в беде, знание Аллаха великого, знание того, с чем пришел Его Пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!), непокорность Иблису-про-клятому, борьба со своей душой и неповиновение ей и полная преданность Аллаху».
Этот диалог как будто трактует вопросы повседневной жизни и говорит о правовых нормах, но примечательно, что все нормы и все вопросы неизменно сводятся к вере.
У веры есть основание — Коран, Сунна, Пять столпов ислама и другие обрядовые установления. У веры также есть путь, о котором Коран говорит: «Мы устроили тебя на прямом пути повеления. Следуй же по нему и не следуй страстям тех, которые не знают!» (45:17). Этот прямой путь повеления — правильный путь (шариат), то есть мусульманское законодательство[70] Как пишет М. А. Родионов, «в шариате объединены понятия «путь» и «закон»… Шариат можно понимать широко, как ислам вообще, или как совокупность Божеских установлений, обязательных для мусульманина. Это касается догматических положений и обрядов веры, основ нравственности, взаимоотношений людей и их поведения в деловой и семейной жизни».
Проповедник среди язычников. Иллюстрация художника Н. Ушина к повествованиям «Тысячи и одной ночи».
Шариат дан человеку Богом, он совершенен, вечен и неизменен. В Коране говорится: «Он [Аллах] узаконил (араб. шараа) для вас в религии то, что завещал Нуху, что открыли Мы тебе и что завещали Ибрахиму, и Мусе, и Исе: «Держите прямо веру и не разделяйтесь в ней!»» (42:13).
Знатоки Корана насчитывают в Священной Книге приблизительно 500 аятов, в которых содержатся юридические предписания. В этих аятах говорится фактически обо всех сторонах повседневной жизни правоверного мусульманина: брак, приданое, права и обязанности супругов, развод и различные способы расторжения брака, период воздержания после развода, воспитание чужого ребенка, договоры, ссуды, залоги, веса и меры, возмещение ущерба, клятвы и обеты, наказания за преступления, завещания, наследование, справедливость, законы войны и мира, судопроизводство и др. Разумеется, чтобы рассказать обо всех этих предписаниях, подкрепленных Сунной и многочисленными толкованиями, понадобилась бы книга в несколько тысяч страниц (к примеру, труд Мухаммада аш-Шафии по основам мусульманского права занимает семь томов), поэтому ниже мы кратко охарактеризуем лишь основные положения шариата.
Согласно шариату, все человеческие деяния подразделяются на дозволенные (халал) и запретные (харам). Один из хадисов Пророка гласит: «То, что разрешено, — ясно, и то, что запретно, — ясно, а между ними находятся сомнительные вещи, известные немногим людям. Тот, кто избегает сомнительных вещей, — тот чист в том, что касается его веры и его чести; а тот, кто занимается сомнительными вещами, — тот приближается к запретному, подобно пастуху, который пасет скот вблизи святилища, чуть ли не заходя в его пределы. Поистине, у всего есть святилище, и, поистине, святилище Аллаха — это Его запреты. Поистине, внутри тела есть такая частица плоти, что если она цела, то и все тело цело, а если она больна, то все тело болеет. Поистине, это сердце».[71]
Кроме основополагающего деления на дозволенное и запретное существует еще разделение человеческих поступков по пяти категориям — обязательные, желательные, разрешенные, недостойные, запретные. Обязательные поступки (фард) подразумевают соблюдение обрядовых установлений (например, пятничной молитвы) и исполнение тех обязанностей, которые возложены на человека общиной. Желательные поступки (мандуб) включают в себя достойные дела, за которые человеку воздастся в следующей жизни, но пренебрежение которыми не наказывается (добровольные молитвы, дополнительные посты и пр.). Разрешенные поступки (джаиз) — повседневные дела, не влекущие ни одобрения, ни порицания. Недостойные поступки (макрух) — действия, которыми мусульманин роняет себя в глазах окружающих, но за которые он не будет наказан ни на этом, ни на том свете (скупость — или расточительность, жестокость, брак с иноверкой и т. п.). Наконец, запретные поступки (махзур) — деяния и мысли, за которые человека ждет наказание при жизни и после смерти (винопитие, ростовщичество и др.).
Опираясь на Коран и Сунну, шариат устанавливает общие правила и нормы поведения; частные же вопросы регулируются правоведением-фикхом («постижение»), которое можно назвать толкованием шариата. Помимо Корана и Сунны фикх имеет еще два «корня» — согласное суждение авторитетных лиц (иджма) и суждение по аналогии (кийас).
Иджма известна с первой половины VII века, когда в Медине семь ученых мужей (улама, или, что привычнее, улемы) обсуждали спорные вопросы вероисповедания. Считается, что к иджма призывает верующих Аллах; в подтверждение цитируются, как правило, следующие стихи: «По милосердию от Аллаха ты смягчился к ним; а если бы ты был грубым, с жестоким сердцем, то они бы рассеялись от тебя. Извини же их и попроси им прощения и советуйся с ними о деле. А когда ты разрешился, то положись на Аллаха, — поистине, Аллах любит полагающихся!» (3:153), «Все, что вам доставлено, — удел жизни ближней. А то, что у Аллаха, — лучше и длительнее для тех, которые уверовали и на Господа своего полагаются, — и тех, которые сторонятся всяких грехов и мерзостей, а когда гневаются, то прощают, — и тех, которые ответили своему Господу и выстаивали молитву, а дело их — по совещанию между ними, и тратят они из того, чем Мы их наделили» (42:34–36). Ссылаются и на слова Пророка, восхвалявшего единодушие суждений своих сподвижников: «Поистине, моя община никогда не будет единодушна в заблуждениях».
Суть иджма заключается в том, что улама после обсуждения того или иного спорного вопроса достигают согласия между собой и объявляют самое достоверное, на их взгляд, решение. Разумеется, свое решение они принимают, основываясь на Коране, указаниях (каул ал-Расул) и поступках (фил ал-Расул) Мухаммада, а также на проповедях и речах Пророка (тракрират ал-Расул).
Существует три разновидности иджма:
— ал-каул, или гласная (высказанная вслух при обсуждении);
— ал-фил, или практическая (принятая в сходных обстоятельствах без обсуждения);
— ал-сукут, или молчаливая (общественное мнение, принятое как общеизвестное). Среди представителей различных мазхабо,[72] то есть школ мусульманского права, нет согласия в том, чье мнение может считаться иджма. Маликиты полагают, что силу иджма имеют все обычаи, установленные жителями Медины (амал ахл ал-Медина). Ханафиты же считают, что иджма может быть санкционировано любыми квалифицированными законоведами, независимо от географического места их обитания или религиозного направления, к которому они принадлежат. Ханбалиты признают единственным иджма только соглашение четырех праведных халифов. Что касается шиитов, по их мнению, иджма — обычаи, установленные членами семьи Пророка, то есть потомками Али ибн Абу Талиба и Фатимы, дочери Мухаммада.
Большинство законоведов согласно с тем, что только явно выраженное иджма является обязывающим. Однако ханафиты трактуют молчание законоведов в ответ на какое-либо высказанное вслух мнение как выражение согласия, когда имеются доказательства, что законоведы, хранящие молчание, достаточно хорошо знакомы со спорным вопросом, и когда после того, как мнение было высказано, прошло достаточно времени для того, чтобы другие законоведы смогли его как следует изучить. Если оба эти условия выполняются, говорят ханафиты, молчание законоведов равносильно одобрению.
Сколь бы ни были благочестивы улемы, никакое иджма не может отменить насс — положение, содержащееся в Коране или Сунне Пророка. Если какое-либо иджма надежно опирается на тексты Корана и Сунны, оно не может быть отменено впоследствии другим единодушным мнением; если же иджма основывается только на общественных интересах (
масалих аль-мурсала), оно может быть отменено, если того потребует общественное благо.
Суждение по сопоставлению (кийас, букв. «измерение») стало использоваться в мусульманском праве с начала VIII века. Этот метод состоит в сопоставлении конкретного хадиса (извода) либо с Кораном, либо с общеизвестными и достоверными фактами. Кийас был введен в употребление имамом Абу Ханифой, основоположником мазхаба ханафитов, который руководствовался желанием обуздать «избыточные размышления» людей, приводившие к отступлению от канонов ислама.
Примером кийаса может служить известное суждение Али ибн Абу Талиба: «Тот, кто пьет, пьянеет; тот, кто опьянел, бредит; тот, кто бредит, ложно обвиняет людей, а тот, кто ложно обвиняет людей, должен быть наказан восьмьюдесятью ударами палкой. Поэтому тот, кто пьет, должен быть наказан восьмьюдесятью ударами палкой».
«Нововведение» Абу Ханифы встретило серьезное сопротивление, поскольку мусульманские богословы хорошо сознавали, какие широкие возможности для выводов дает этот метод. Сторонники кийаса ссылались на то, что этот метод — вовсе не нововведение, что его применял и одобрял Мухаммад. В подтверждение своих слов они приводили хадис о том, что Пророк послал Абу Мусу ал-Ашари в Йемен и велел тому судить на основании Корана, а если он не найдет решения в Коране, то должен воспользоваться преданиями Пророка, а если не найдет решения в преданиях Пророка, он должен использовать свое собственное суждение. Так или иначе, со временем метод кийас закрепился в мусульманском праве и стал одним из четырех «корней» фикха.
Обращаться и к кийасу, и к иджма могут только люди, наделенные «благочестивым усердием» (иджтихад). Об этом усердии говорится, в частности, в одном из хадисов Пророка.
Проповедник среди язычников. Иллюстрация художника Н. Ушина к повествованиям «Тысячи и одной ночи».
Мухаммад послал в Йемен судьей и наместником Муаза ибн Джабала и спросил его: «Согласно чему ты будешь судить?» Муаз ответил, что будет судить на основании Корана. Мухаммад спросил: «А если не найдешь ответа в Коране, на основании чего ты будешь судить?» Муаз сказал, что тогда будет судить на основании Сунны Пророка. Мухаммад спросил: «А если не найдешь ответа ни в Коране, ни в Сунне Пророка, на основании чего ты будешь судить?» И Муаз ответил: «Тогда я с благочестивым усердием вынесу решение по собственному усмотрению». Услышав эти слова, Мухаммад воскликнул: «Слава Аллаху, наделившему посланника Его Посланника тем, что угодно Его Посланнику!»
Иджтихад — именно благочестивое усердие. Запрещается применять иджтихад к вопросу о существовании Аллаха; как пишет современный мусульманский теолог, «очевидно, что Аллах существует, и любая попытка размышлять, существует Он или нет, ведет к неверию». Кроме того, иджтихад запрещено применять к вопросам об истинности слов пророков Аллаха и к вопросу о подлинности Корана.
Люди, наделенные благочестивым усердием и потому бывшие вправе использовать методы иджма и кийас, составляли особую категорию законоведов и назывались муджтахидами. К тем, кто притязал на звание муджтахида, предъявлялись следующие требования:
— он должен был быть настолько сведущим в изучении Корана, чтобы знать причину, по которой были ниспосланы стихи и главы Корана, и когда каждая из них была ниспослана;
— он должен был хорошо разбираться в преданиях Пророка, уметь различать подлинные и поддельные хадисы; хадисы с сильным и слабым иснадом и т. д.;
— он должен был хорошо знать принципы иджма;
— он должен был знать предписания относительно кийаса и условия, сопровождающие эти предписания. По замечанию М. А. Родионова, «муджтахиды имели право высказываться по всем вопросам исламского Древа законов — от его корней до ветвей, то есть частных казусов. Но со временем границы их полномочий сужались, пока в X веке врата иджтихада не оказались закрытыми. С тех пор корни и ветви обсуждению не подлежат, а сохранившаяся категория муджтахидов может лишь излагать мнение своих предшественников».
Выше уже упоминались мазхабы — школы, или толки, мусульманского права и правоведения. Они во множестве возникали в период бурных, даже ожесточенных споров между мусульманскими законоведами — сторонниками предания и приверженцами умозрения (VIII–IX вв.). До наших дней из этого множества мазхабов сохранилось пять.
Первый мазхаб — ханафиты, последователи Абу Ханифы (699–767), самого уважаемого ученого Куфы и Басры своего времени. Абу Ханифа застал в живых некоторых из сподвижников Пророка, из уст которых он слышал рассказы о деяниях и речах Мухаммада, и прославился тем, что наотрез отказывался занимать государственные должности. В мазхабе Абу Ханифы принят строгий отбор хадисов по степени их достоверности. Кийас Абу Ханифа предлагал «исправлять» при помощи метода «предпочтения» (истихсан), который позволял отказаться от аналогии в случаях, когда та противоречит нормам фикха — или просто нецелесообразна. Тем самым совершается справедливое предпочтение, ведущее к нахождению правильного решения.
В Османской империи ханафитское право было официальным государственным правом, по которому судили и выносили правовые заключения (фатва).
Второй мазхаб — маликиты, последователи Малика ибн Анаса (713–795), известного богослова и составителя знаменитого сборника хадисов «ал-Муватта». Малик пользовался огромным уважением;[73] в одном из исторических сочинений того периода записано, что даже Абу Ханифа сидел в присутствии Малика с таким почтением, с каким сидят в присутствии учителя. Для Малика Коран и Сунна были единым преданием, на которое следует опираться при решении любых вопросов. Если же вопрос невозможно соотнести с преданием, нужно воспользоваться приемом истислах (стремление к пользе), причем принятое решение должно удовлетворять трем условиям: не касаться религии, не противоречить шариату и иметь очевидную пользу.
Этот мазхаб был официальным государственным правом мусульманской Испании.
Третий мазхаб — шафииты, последователи Мухаммада аш-Шафии (767–820), ученика Малика, составителя семитомного труда по основам фикха «Китаб ал-Рисала фиУсул ал-Фикх», наставника Ахмада ибн Ханбала и Абу Джафара ат-Табари. В этом мазхабе Коран и Сунна также трактуются как единый источник, а применительно к иджма предпочтение отдается сподвижникам Пророка и ученым из Медины. Ханафитский истихсан шафииты не признают; по их мнению, если истихсан будет позволен, это может открыть дорогу для неограниченного применения ненадежных человеческих мнений, поскольку общественные интересы меняются от места к месту и от времени ко времени. Вместо приема истихсан аш-Шафии предложил прием истисхаб — сравнения с уже известным. Суть истисхаба — допущение, что положение вещей, которое существовало в прошлом, продолжает существовать, пока не доказано обратное. Примеров истисхаба множество: существует презумпция невиновности, пока вина не доказана; долг существует, пока не доказана его уплата; брак предполагается существующим, пока не станет известным его расторжение и т. д.
Четвертый мазхаб — ханбалиты, последователи Ахмада ибн Ханбала (780–855), ученика аш-Шафии, собирателя хадисов и чрезвычайно благочестивого мусульманина.[74] Ибн Ханбал жил в период господства в халифате идей мутазилитов и даже провел два года в заключении по обвинению в ереси, но не отрекся от веры в несотворенность и предвечность Корана. По Ибн Ханбалу, постигнуть Священное Писание возможно только через веру, не задающуюся вопросом «как?». По замечанию М. А. Родионова, «опираясь на авторитет Ибн Ханбала, ученые ханбалитского мазхаба разработали законченное учение исламского традиционализма, чуждое сомнительным нововведениям и стремящееся вернуться к чистой вере первоначального ислама».
Наконец пятый мазхаб — джафариты, последователи Джафара ас-Садика (702–765), знатока богословия и религиозного лидера шиитов. В этом мазхабе кийас отвергается, из хадисов признаются только те, которые относятся к семье Пророка, допускается благоразумное скрывание веры (такийа), по которому шиит в обществе суннитов может выдавать себя за суннита, а в обществе христиан — за христианина; врата иджтихада, по учению джафаритов, по-прежнему открыты, то есть вера является следствием не подражания, а доказательства.
Джафариты выдвинули и обосновали принцип «правления факиха»; этот принцип послужил идеологическим обоснованием власти аятоллы Хомейни в Исламской республике Иран.
Изложив «теорию» шариата и кратко охарактеризовав основные направления мусульманского права, обратимся к практическому применению норм шариата в повседневной жизни.
Все судебные дела в мусульманском праве делятся на две категории — право Бога (хакк Аллах) и право человека (хакк Адам).
В первую категорию относятся преступления, совершаемые против Бога; за них не может быть прощения. Это те преступления, о которых говорится в Коране: «Таковы границы Аллаха, не преступайте же их, а если кто преступает границы Аллаха, те — неправедные» (2:229), «А кто устремляется за пределы этого — они уже преступники» (70:31). Наказание за преступления этой категории обозначается словом хадд (предел).
Ко второй категории причисляются дела о преступлениях против потерпевшего и его семьи. Дела этого рода начинаются по жалобе потерпевших или их родственников, причем допускается прощение преступников и отказ от судебного преследования.
Cуд халифа. Иллюстрация художника Н. Ушина к повествованиям «Тысячи и одной ночи».
Из преступлений против Бога самое тяжкое — вероотступничество. Того, кто повинен в этом преступлении, лишают всех прав и заключают под стражу. Шафииты допускают для преступника возможность покаяния и прощения, ханафиты полагают покаяние желательным, но не обязательным, маликиты и ханбалиты рассматривают его как излишнее. При этом ханафиты и джафариты утверждают, что пожизненное заключение для вероотступников полезнее смертной казни.
Смертью карается и богохульство, поношение Пророка и другие кощунства. При рассмотрении подобных дел не делается разницы между мусульманином и немусульманином. Существует единственный способ избежать казни — заявить в суде, что богохульствовал в помрачении рассудка.
Преступлением против Бога признается и прелюбодейство (наряду с содомией). Если четыре безупречных свидетеля подтвердят в суде, что воочию наблюдали прелюбодеяние, то виновных ожидает побитие камнями — или, если хотя бы один из них холост, сто ударов палкой. Коран гласит: «Прелюбодея и прелюбодейку — побивайте каждого из них сотней ударов. Пусть не овладевает вами жалость к ним в религии Аллаха, если вы веруете в Аллаха и в последний день» (24:2).
Восемьюдесятью ударами наказываются ложь и лжесвидетельство: «А те, которые бросают обвинение в целомудренных, а потом не приведут четырех свидетелей, — побейте их восемьюдесятью ударами и не принимайте от них свидетельства никогда» (24:4).
Преступлением против Бога считается и обман и мошенничество при торговле; в Коране говорится: «Горе обвешивающим, которые, когда отмеривают себе у людей, берут полностью, а когда мерят им или вешают, сбавляют! Разве не думают эти, что они будут воскрешены для великого дня — того дня, когда люди встанут пред Господом миров» (83:1–6).
Еще одно преступление этой категории — воровство. Пойманному на первой краже отсекается кисть правой руки — по аяту суры «Трапеза»: «Вору и воровке отсекайте их руки в воздаяние за то, что они приобрели, как устрашение от Аллаха» (5:38). За вторую кражу наказанием является отсечение левой ноги, за третью — отсечение левой руки или заключение в тюрьму. Если при краже вор совершил убийство, его ожидает казнь через повешение или отрубание головы.
Против Бога умышляют и ростовщики, берущие лихву. В суре «Корова» говорится:
«Те, которые пожирают рост, восстанут только такими же, как восстанет тот, кого повергает сатана своим прикосновением. Это — за то, что они говорили: «Ведь торговля — то же, что рост». А Аллах разрешил торговлю и запретил рост. К кому приходит увещание от его Господа и он удержится, тому прощено, что предшествовало: дело его принадлежит Аллаху; а кто повторит, те — обитатели огня, они в нем вечно пребывают!
Уничтожает Аллах рост и выращивает милостыню…
Бойтесь Аллаха и оставьте то, что осталось из роста, если вы верующие.
Если же вы этого не сделаете, то услышьте про войну от Аллаха и Его посланника. А если обратитесь, то вам — ваш капитал. Не обижайте, и вы не будете обижены!» (2:276–279).
Наконец, к числу преступлений против Бога относятся винопитие и азартные игры. Коран называет виноградное вино хамр измышлением Иблиса: «О вы, которые уверовали! Вино, майсир, жертвенники, стрелы[75] — мерзость из деяния сатаны. Сторонитесь же этого, — может быть, вы окажетесь счастливыми!» (5:38). На основании этого аята мусульманские законоведы вывели запрет на хранение, употребление и продажу любых опьяняющих напитков. За нарушение этого запрета полагается от сорока до восьмидесяти ударов. Что же касается азартных игр (майсир), запрет на них, как свидетельствуют многочисленные хадисы, подкрепил своим авторитетом Пророк Мухаммад.
Помимо хадда, на виновного в преступлении против Бога может быть наложено исправительное наказание (тазир, «удержание»), обязательны также покаяние (тауба) и искупление (каффара). При этом наказание в земной жизни вовсе не освобождает виновного от кары на том свете.
Тягчайшее из преступлений против человека — предумышленное убийство; оно карается смертью, причем шафииты считают, что убийцу следует казнить точно так же, как он поступил со своей жертвой. Эта кара называется кисас («воздаяние равным»). Впрочем, допускается и «выкуп» за погибшего — дийа; ведь Коран гласит: «И не убивайте душу, которую запретил Аллах, иначе, как по праву. А если кто был убит несправедливо, то Мы его близкому дали власть, но пусть он не излишествует в убиении. Поистине, ему оказана помощь» (5:33). Размер дийи за предумышленное убийство — сто верблюдов; по преданию, именно такой выкуп был назначен за отца Пророка. За убийство на священной земле Мекки и Медины полагается дийа в размере 1333 золотых монет и еще трети.
За непредумышленное убийство полагается только дийа, за убийство мусульманином иудея или христианина — полная дийа (ханафиты), половина дийи (маликиты) или треть (шафииты). За убийство женщины взимается половинная дийа.
Мусульманский суд. Иллюстрация художника Н. Ушина к повествованиям «Тысячи и одной ночи».
Кисас и дийа применяются и в случаях членовредительства. Мусульманский законовед Абу Йусуф ал-Куфи в VIII веке. составил весьма подробный перечень случаев, связанных с ранениями и увечьями. По этому перечню, за отсечение одного пальца берется десятая часть дийи за убийство, за отсечение кисти — половина дийи за убийство; за повреждение глаз — полная дийа, за выбитый зуб — двадцатая часть дийи, за отрубание уха — половина дийи и т. д.
За ложное обвинение, мелкую кражу, захват чужого жилища на виновного накладывается тазир — битье палками, тюремное заключение или штраф. Иногда в подобных случаях обходятся пощечиной или устным внушением. По замечанию М. А. Родионова, «тазир подразумевает обязательное раскаяние, а иногда за ним следует искупление-каффара (обычно длительный пост, насыщение нищих или пожертвование нуждающимся)».
Приговоры обвиняемым в преступлениях выносит шариатский суд, главные фигуры которого — муфти и кади. Муфти — это знатоки и толкователи шариата, выносящие свое суждение (фатву) по спорным вопросам. Кади («тот, кто решает») — судья, отправляющий правосудие на основе норм шариата. Первых кади в Басре, Куфе и Медине назначил халиф Омар ибн Хаттаб. Согласно хадисам, Омар выполнял волю Мухаммада, который хотел назначить первых кади, но не успел. Позднее, уже при Омейядах, возникла должность верховного кади (кади ал-кудат), назначавшего судей от имени халифа и принимавшего жалобы на их приговоры.
Кади должен быть знатоком шариата, человеком богобоязненным, прямым, честным и неподкупным. Согласно хадисам, Пророк сказал: «Кади бывают трех видов. Один из них попадет в рай, а два других попадут в пламя ада. Человек, который попадет в рай, — это тот, кто понял истину и судил в соответствии с ней. А тот, кто, поняв истину, судил несправедливо, пойдет в ад. Кади, который судил в невежестве, тоже попадет в ад». Другой хадис говорит, что человек, которого назначили кади, подобен тому, кто был зарезан без ножа; подразумевается, что быть кади — огромная ответственность, с которой может справиться далеко не каждый.
Сохранилось наставление Абу Мусе ал-Ашари, назначенному кади. В этой записке подробно перечисляется, каковы обязанности кади и какими качествами должен обладать человек, назначенный на этот пост.
«Старайся вникнуть в представленные тебе свидетельства, ибо бесполезно рассматривать необоснованные заявления. Считай всех равными перед тобой в суде и уделяй им равное внимание, чтобы высокопоставленные люди не ожидали от тебя пристрастия, а бедняки не теряли веры в твою справедливость. Среди мусульман допустимы соглашения, но не такие, с помощью которых запрещенное превращается в дозволенное, и наоборот.
Если ты вчера вынес решение, а сегодня, снова обдумав это дело, пришел к правильному мнению, ты не должен чувствовать себя связанным своим первым решением, потому что справедливость превыше всего, и лучше отказаться от своего решения, чем продолжать ошибаться. Применяй собственное суждение по сложным вопросам, на которые нет ответов в Коране и Сунне. Разбирайся в сходстве и соответственно обдумывай спорные вопросы. Если кто-то выдвигает иск, который он в состоянии или не в состоянии подтвердить, назначь ему срок. Если он представит доказательства в течение назначенного тобою срока, ты должен признать его правоту, в противном случае ты волен вынести решение против него. Это лучший способ предотвратить или прояснить все возможные сомнения. Все мусульмане могут выступать как свидетели друг против друга, кроме тех, которые были ранее подвергнуты наказанию в соответствии с шариатом, и тех, которые уличены в лжесвидетельстве, и тех, которые вызывают подозрение в пристрастности из-за подчиненного положения или родства, потому что Аллах, да будет прославлено Его имя, прощает человека вследствие принесения клятв и откладывает наказание вопреки доказательствам. Избегай скуки, усталости и раздражения по отношению к спорящим сторонам. Аллах дарует тебе великую награду и добрую славу за укрепление правосудия».
Влияние кади на повседневную жизнь было очень велико. Он не только толковал закон, но и хранил устои веры, защищал приличия и достойный мусульманина образ жизни. Исполнение обязанностей кади считалось долгом человека перед общиной, поэтому кади получали содержание из казны, а для богатых было почетно исполнять эти обязанности безвозмездно.
Сегодня кади в тех странах, где действует шариатское законодательство, ведет гражданские и уголовные дела, следит за сбором налогов и состоянием общественного имущества, а также наблюдает за нравственностью. Особую категорию судей составляют войсковые кади, объявляющие от имени верховного правителя священную войну и следящие за справедливым и надлежащим распределением добычи.
Что касается судебного процесса в шариатском суде, закон требует обязательного присутствия на процессе обеих сторон, не допускает отсрочек и переносов, отвергает письменные документы без подтверждения свидетелей; судопроизводство ведется устно, истец сам выдвигает обвинение, а ответчик сам говорит в свою защиту.
Заседания шариатского суда проводятся под открытым небом, в махкаме (здании суда) или в мечети. Перед началом заседания совершают омовение и творят молитву. Кади не выносит решения до тех пор, пока не выслушает обе стороны и их свидетелей, если таковые имеются: решение кади — окончательное и обжалованию не подлежит.
Главным доказательством в шариатском суде признается признание обвиняемого (икрар). Это признание должно быть добровольным, причем в делах касательно преступлений против Бога признание можно взять обратно, а в делах относительно преступлений против человека оно отозванию не подлежит. Если даже показания свидетелей расходятся с добровольным признанием, решающим все равно является последнее.
Свидетелей нельзя принудить к даче показаний силой, однако отказ от свидетельства считается нарушением религиозного долга. Показания мужчины-мусульманина стоят показаний двух мусульманок, свидетельство несовершеннолетнего принимается в расчет исключительно в делах о кровной мести, свидетельство христианина или иудея признается заслуживающим внимания только в делах, не связанных с преступлениями против Бога.
Наряду с кади за соблюдением нравственности и исполнением установлений шариата следят мухтасибы («блюстители нравов»). Это представители хисбы («счетной палаты»), которая надзирает за общественными местами (базарами, улицами, мечетями), следит, чтобы верующие не нарушали пост в месяц рамадан, чтобы муэдзины вовремя возглашали азан, а женщины не появлялись на улице без головных покрывал и не разговаривали с мужчинами. По замечанию Р. И. Султанова, «мухтасиб не имеет права устанавливать рыночные цены, но он следит за тем, чтобы торговцы не обвешивали покупателей и не продавали плохой товар»[76]
Особое место в фикхе занимает личное право, то есть законы и нормы, касающиеся брака и наследования.
По представлениям европейцев, мусульманам позволено иметь сколько угодно жен. На самом деле Коран ограничивает число жен четырьмя одновременно: «А если вы боитесь, что не будете справедливы с сиротами, то женитесь на тех, что приятны вам, женщинах — и двух, и трех, и четырех. А если боитесь, что не будете справедливы, то — на одной или на тех, которыми овладели ваши десницы. Это — ближе, чтобы не уклониться» (4:3). Мужчина, уже имеющий четырех жен и собирающийся жениться еще раз, должен прежде развестись с одной из уже имеющихся жен. Традиционные нормы мусульманского права требуют относиться ко всем женам одинаково справедливо. (Количество полигамных браков никогда не было большим, в настоящее время многоженство не является широко распространенным явлением. В некоторых мусульманских странах законодательство разрешает мужчине иметь лишь двух жен, а в ряде стран многоженство вообще запрещено).
Браки с родственниками по прямой линии не допускаются. Кровное родство между вступающими в брак должно быть не ближе третьей степени по боковым линиям, молочное родство — не ближе второй степени. В Коране говорится: «Не женитесь на тех женщинах, на которых были женаты ваши отцы, разве только это произошло раньше. Поистине, это — мерзость и отвращение и скверно как путь!
И запрещены вам ваши матери, и ваши дочери, и ваши сестры, и ваши тетки по отцу и матери, и дочери брата, и дочери сестры, и ваши матери, которые вас вскормили, и ваши сестры по кормлению, и матери ваших жен, и ваши воспитанницы, которые под вашим покровительством от ваших жен, к которым вы уже вошли; а если вы еще не вошли к ним, то нет греха на вас; и жены ваших сыновей, которые от ваших чресел; и — объединять двух сестер,[77] если это не было раньше» (4:26–27). При этом некоторые факихи считают брак с дочерью дяди по отцу наиболее желательной формой брака.
Мусульманин может жениться на христианке или иудейке,[78] но мусульманка должна выйти замуж только за мусульманина.
После заключения брака муж обязан обеспечить супругу жильем, питанием, одеждой, а жена должна повиноваться мужу и выполнять все его законные требования. Муж вправе наказывать жену за непокорность. Если жена выполняет требования мужа, а он не дает ей денег на расходы, она берет средства из имущества мужа. Если муж не в состоянии обеспечить жену и она вынуждена зарабатывать самостоятельно, она может не повиноваться мужу.
Будущей жене супруг выделяет махр — имущество, которое она вольна использовать по собственному усмотрению и которое остается при ней в случае развода по желанию мужа или вдовства. В этом отличие махра от калыма — приданого за невесту. Калым остается в семье родителей невесты, она
Для вступления в брак требуется заключение договора, по которому женщина перестает быть «запретной» (харам) и становится «законной» для мужчины, за которого она выходит замуж. При первом браке требуется согласие отца или опекуна, а вдовы и разведенные женщина дают согласие самостоятельно.
Первый этап брака — сговор (хитба), когда жених сам или через доверенное лицо делает предложение отцу, опекуну или доверенному невесты. Во время сговора устанавливают размер махра и обсуждают другие условия. До заключения брачного договора жениху и невесте запрещается видеться, даже тайно.
Второй этап — передача невесты в дом жениха, третий — свадебное торжество (валима).
Для заключения брака необходимо присутствие в качестве свидетелей двух мужчин или одного мужчины и двух женщин.
Брак считается свершившимся, когда мужчина и женщина вступают в брачные отношения.
Замужняя женщина не может выйти из дома без разрешения мужа, она не должна отказывать мужу в его требованиях и не должна видеть посторонних мужчин. Женщине также предписано закрывать лицо, волосы и тело. Коран гласит: «О Пророк, скажи твоим женам, дочерям и женщинам верующих, пусть они сближают на себе свои покрывала. Это лучше, чем их узнают; и не испытают они оскорбления» (33:59). Эти покрывала — чадра, паранджа, парда — обязательны для ношения вне дома или в присутствии посторонних мужчин. Без покрывал женщину, согласно Корану, могут видеть немногие мужчины: «И скажи [женщинам] верующим: пусть они потупляют свои взоры, и охраняют свои члены, и пусть не показывают своих украшений, разве только то, что видно из них, пусть набрасывают свои покрывала на разрезы на груди, пусть не показывают своих украшений, разве только своим мужьям, или своим отцам, или отцам своих мужей, или своим сыновьям, или сыновьям своих мужей, или своим братьям, или сыновьям своих братьев, или своим женщинам, или тем, чем овладели их десницы, или слугам из мужчин, которые не обладают желанием, или детям, которые не постигли наготы женщин; и пусть не бьют своими ногами, так чтобы узнавали, какие они скрывают украшения» (24:31).
Вне пределов дома и семьи женщина остается харам (запретной); в доме женщины обитают на отдельной половине, также именуемой «харам» (отсюда слово «гарем»), вместе с несовершеннолетними детьми.
Принято считать, что ислам «принижает» женщину. В подтверждение этого мнения часто ссылаются на суру 4 Корана, в которой говорится: «О люди! Бойтесь вашего Господа, который сотворил вас из одной души и сотворил из нее пару ей, а от них распространил много мужчин и женщин» (4:1). Первой «душой», как известно, был Адам, из которого позднее была сотворена Хавва. Отсюда традиционно делается вывод о подчиненном положении женщины. Однако на самом деле мужчина и женщина в исламе равноправны; Коран гласит: «Мужчинам — доля из того, что они приобрели, а женщинам — доля из того, что они приобрели» (4:36). О равноправии мужчин и женщин говорил и Мухаммад: «О люди, у вас есть права по отношению к женам вашим, но и у жен ваших есть права по отношению к вам. Ваше право по отношению к ним состоит в том, что они должны жить целомудренно и не позорить своим поведением мужа перед его народом. Если ваши жены не живут должным образом, тогда у вас есть право наказывать их. Вы можете наказывать их после того, как правомочные проведут должное расследование и установят ваше право наказывать. Но даже в таком случае наказание не должно быть чрезмерно суровым. Но если же ваши жены не совершают ничего дурного и их поведение не навлекает позора на их мужей, тогда ваш долг — обеспечивать их едой, одеждой и жилищем в соответствии с вашими средствами. Помните, что вы всегда должны хорошо обращаться с вашими женами. Аллах возложил на вас обязанность заботиться о них. Женщина слаба и не может охранять своих прав. Когда вы женились, Аллах назначил вас попечителем этих прав. Вы привели своих жен в дома свои по Закону Аллаха. Поэтому вы не должны оскорблять доверия, оказанного вам Всевышним».
Это равноправие проявляется, в частности, в том, что расторгнуть брак может как мужчина, так и женщина.
Мужчине достаточно трижды сказать в присутствии свидетелей «Ты свободна» или три раза произнести слово «талак» («отпускаю»). В этом случае женщина полностью освобождается от всех супружеских обязанностей, но за нею сохраняется имущество, полученное от мужа. Кроме того, муж должен содержать ее до окончания срока воздержания (идда), равного трем лунным месяцам. После окончания идды женщина может снова выйти замуж. Если же в течение идды супруги возобновят отношения, развод считается недействительным.
Если слово «талак» произнесено дважды в присутствии свидетелей, то до окончания идды супруги находятся в состоянии «полуразвода»: жена продолжает жить в доме мужа и обязана во всем ему подчиняться. Если же слово «талак» произнесено трижды, бывшие супруги могут воссоединиться только после еще одного замужества жены, закончившегося разводом или вдовством. Мухаммад учил: «Если же он дал развод ей (в третий раз), то не разрешается она ему после, пока не выйдет она за другого мужа, а если тот дал ей развод, то нет греха над ними, что они вернутся». Если формула развода произнесена девять раз, брак не может быть восстановлен ни при каких условиях.
Развод по инициативе женщины (фасх) возможен, если муж не выполняет супружеского долга или если она выплачивает мужу возмещение (ивад).
Известны и другие формы развода, например, развод с отречением (мубарат), когда оба супруга согласны на развод, но муж требует материального вознаграждения за свое согласие. Также существует развод по взаимному проклятию (лиат), когда муж обвиняет жену в неверности, но не имеет доказательств, а жена обвиняет мужа в клевете и лжи. В последнем случае жена оставляет мужу махр, а он может не признавать своим ребенка, родившегося после развода.
Дети при разводе остаются с матерью — мальчики до тех пор, пока нуждаются в женском уходе (до 7–8 лет), девочки до времени выхода замуж (15–18 лет). В течение этого времени отец обязан обеспечивать их материально.
Что касается супружеской неверности, за нее Коран предусматривает суровое наказание: «Прелюбодея и прелюбодейку — побивайте каждого из них сотней ударов. Пусть не овладевает вами жалость к ним в религии Аллаха, если вы веруете в Аллаха и в последний день. И пусть присутствует при их наказании группа верующих» (24:2). В той же суре говорится, что правоверный мусульманин не может жениться на женщине, уличенной в распутстве: «Прелюбодей женится только на прелюбодейке или многобожнице, а прелюбодейка — на ней женится только прелюбодей или многобожник. И запрещено это для верующих» (24:3).
Когда речь заходит о наследовании, шариат руководствуется законами, заповеданными Господом:
«Завещает вам Аллах относительно ваших детей: сыну — долю, подобную доле двух дочерей. А если они (дети) — женщины, числом больше двух, то им — две трети того, что он оставил, а если одна, то ей — половина. А родителям его, каждому из двух — одна шестая того, что он оставил, если у него есть ребенок. А если у него нет ребенка и ему наследуют его родители, то матери — одна треть. А если есть у него братья, то матери — одна шестая после завещанного, которое он завещает, или долга. Родители ваши или ваши сыновья — вы не знаете, кто из них ближе вам по пользе, как установлено Аллахом. Поистине, Аллах Знающ, Мудр!
И вам — половина того, что оставили ваши супруги, если у них нет ребенка. А если у них есть ребенок, то вам — четверть того, что они оставили после завещанного, которое они завещают, или долга.
А им — четверть того, что оставили вы, если у вас нет ребенка. А если у вас есть ребенок, то им — одна восьмая того, что оставили вы после завещанного, которое вы завещаете, или долга.
А если мужчина бывает наследником по боковой линии, или женщина, и у него есть брат или сестра, то каждому из них обоих — одна шестая. А если их больше этого, то они — соучастники в трети после завещанного, которое он завещает, или долга, не причиняя вреда, по завету от Аллаха. Поистине, Аллах — Знающий, Кроткий!» (24:11–16).
В той же суре говорится:
«Скажи: «Аллах дает вам решение о боковой линии. Если человек погибнет и нет у него ребенка, а есть у него сестра, то ей — половина того, что он оставил, и он наследует после нее, если у нее нет ребенка. А если их — две, то им обеим — две трети того, что он оставил. А если они — братья, мужчины или женщины, то мужскому полу столько же, сколько доля двух женщин»» (4:175).
Как правило, две трети имущества распределяются между наследниками согласно Корану, а последняя треть (обычно земля или недвижимость) передается в вакф — неотчуждаемое имущество, доходы с которого идут на благотворительность. Это установление является фактически общепринятым, и в большинстве мусульманских стран существуют министерства вакф, распределяющие благотворительные средства и следящие за их расходованием.
Таковы теоретические и практические основы мусульманского права. Как пишет М. А. Родионов, «человеку христианской культуры многие из затронутых здесь вопросов могут показаться далекими от религии, однако не следует забывать, что для мусульманина все они тесно связаны с прямым путем Божьего повеления».
Глава 3СПОРЫ О ВЕРЕ
Раскол в исламе. — Коран о единстве мусульман. — Сунниты и шииты: причины конфликта. — Пророчество Мухаммада о расколе. — Символ веры суннитов. — Шииты. — Учение о сокрытом имаме. — Исмаилиты и имамиты. — Асассины. — Хариджиты. — Мурджииты. — Богословские споры. — Кадариты и джабриты. — Мутазилиты. — Послание ханбалитов. — Ваххабиты. — Доктрина ваххабизма.
Когда повседневная жизнь основана на вере, конфликты из-за «правильности» веры практически неизбежны. В исламском обществе связь жизни и веры, пожалуй, сильнее, чем в любом другом, поэтому и религиозные конфликты в нем оказались наиболее затяжными и наиболее непримиримыми. (Впрочем, подобные конфликты отнюдь не являются уделом исключительно ислама: можно вспомнить и ожесточенные богословские споры ранних христиан, и движения альбигойцев и катаров, и европейскую Реформацию, и противостояние «умеренных» и ортодоксов-хасидов в иудействе.) Современные мусульманские теологи нередко утверждают, что «исламский раскол» остался в прошлом, однако реальность опровергает их утверждения[79] Понять ислам в его развитии без истории раскола и изложения доктрин противоборствующих сторон невозможно, поэтому ниже мы кратко расскажем об исламских религиозных движениях и сектах.
В отличие от другой мировой религии — христианства, складывавшегося на основе множества различных течений и сект и «сплавленного» в единое целое усилиями многих незаурядных личностей, начиная с последователей апостола Павла, ислам вначале представлял собой именно единое и цельное учение, не знавшее фракций и сект. О единстве мусульман говорится в Коране: «Держитесь за вервь Аллаха все, и не разделяйтесь» (3:98), «Верующие ведь братья. Примиряйте же обоих ваших братьев и бойтесь Аллаха, — может быть, вы будете помилованы» (49:10), «И не будьте таковы, как те, которые разделились и стали разногласить, после того как пришли к ним ясные знамения» (3:101). После переселения из Мекки в Медину Мухаммад в числе первых дел учредил обет братства (ухувват) между мусульманами. Мухаджиры и ансары стали по этому обету побратимами. В хадисах говорится, что Пророк приравнивал вражду в мусульманской общине к вероотступничеству: «Сказал Мухаммад: Оскорбление мусульманина безнравственно, убиение же — вероотступничество». К единению призывали и праведные халифы — Абу Бакр, Омар, Осман; убийство последнего стало, пожалуй, первым признаком грядущего раскола — связанного с именем четвертого халифа Али ибн Абу Талиба.
Как рассказывалось в первой части, избрание Али халифом одобрили далеко не все мусульмане. Одни считали, что имеют не меньше прав занимать этот пост, другие упрекали Али в том, что ему следовало бы стать халифом гораздо раньше, сразу после смерти Мухаммада. На эти упреки Али отвечал: «После раздумий я пришел к выводу, что путь терпения будет более разумным. Поэтому я терплю, как человек с занозой в глазу, с костью, застрявшей в горле… Я увидел, что терпение предпочтительнее пролития крови мусульман, которое приведет к расколу. Ведь наша вера подобна закипающему молоку, покрытому пенкой. Малейшая невнимательность или неосторожное движение могло бы все испортить». Тем не менее наиболее ретивые сторонники Али не соглашались с этой мудрой позицией (или выжидательной тактикой). Они отказывали в праведности всем халифам, кроме своего духовного вождя, настаивали на том, что право на власть в мусульманской общине принадлежит исключительно потомкам Пророка, то есть Али и его детям от Фатимы, дочери Мухаммада, а себя стали называть шиитами (от аш-шия — партия [Али ибн Абу Талиба]). За теми же, кто не разделял радикальных убеждений шиитов, закрепилось наименование суннитов (ахл ас-сунна валджамаа, то есть «люди Сунны и согласия»[80]).
Противостояние суннитов и шиитов продолжается вот уже четырнадцатое столетие. Принципиальное разногласие между этими направлениями состоит в различном отношении к традиции: сунниты призывают к неукоснительному следованию Корану и Сунне, определяя инакомыслящих как «заблуждающихся»;[81] шииты же вводят в традицию, в дополнение к Корану и Сунне, предания и изречения халифа Али (Ахбар) и учение об имамах — духовных руководителях общины.
.
Каллиграфическая запись молитвы, восхваляющей Али ибн Абу Талиба.
Мусульманские ученые, рассуждая о противоречиях между суннитами и шиитами, выделяют три основные причины продолжающегося раскола.
Первая причина — невежественность и непризнание друг друга. По замечанию современного исследователя, «мусульмане как шиитского, так и суннитского направления, не имея достаточной подготовки, всякий разговор начинают с критики принципов и постулатов противоположной стороны. В результате возникают непонимания, похожие на взаимную клевету. Наконец, когда случайно проясняется истина, стороны начинают понимать ошибочность своих позиций. Но так как проявление правды иногда опаздывает, то невежественность продолжает углублять противоречия».[82]
Вторая причина — фанатизм и упрямство. Представители обоих направлений зачастую не допускают мысли о единстве и дружбе и воспринимают каждый шаг на этом пути как «принесение в жертву своего знамени». Сегодня попытки примирить суннитов и шиитов предпринимает общественная организация «Дарут тагриб бейнал-мезахибил исламия» («Организация сближения исламских направлений»), однако ее усилия пока не привели к заметным успехам. Шейх Махмуд Шалтут, ректор исламского университета ал-Азхар в Египте вспоминал: «Некоторые шииты предполагали, что мы собираемся их сделать суннитами, а сунниты думали, что мы хотим, чтобы они стали шиитами».
Наконец третья причина — это политические и внутренние факторы, а именно действия отдельных политических лидеров в странах ислама. Так, из истории известно, что султан Махмуд Газневи, оправдывая расширение государства за счет территории шиитов, говорил: «Я — тот, кто обойдет весь мир для того, чтобы найти и казнить даже одного рафизи [ «вышедшего из веры». — Ред. ])». В XVII столетии по велению султана Мурада IV придворные муфтии выпустили фатву, гласившую: «Шииты стоят вне веры, ибо они не подчиняются халифу (т. е. султану. — Ред.). Смерть им, даже если они покаются. Приказывается пленить их жен и детей. Каждый, кто будет отрицать, что шииты являются кафирами [неверными. — Ред. ], сам кафир». Из событий недавнего времени достаточно вспомнить «имперскую» политику Саддама Хусейна в Ираке.
Мусульманские исследователи полагают, что, изжив эти причины противоречий, ислам способен обрести прежнее единство.
По мнению видного отечественного востоковеда А. А. Игнатенко, раскол в исламе — естественный процесс бытования религии. «Возникновение группировок уместно рассматривать как никогда не прекращавшийся в исламе процесс сектантского деления (ифтирак), результатом которого было и остается возникновение все новых сект (фирак). Раскол на секты и пребывание мусульман в этом состоянии вплоть до Судного дня — одно из важнейших положений Сунны. Этот раскол предсказан в известном хадисе Пророка о 73 сектах, гласящем в наиболее простом варианте: «Раскололись иудеи на 71 секту. И раскололись назреяне [христиане. — Ред. ] на 72 секты. И расколется моя умма на 73 секты».
Есть разные варианты этого хадиса. У ал-Макки в его «Пище для сердец» этот хадис выглядит следующим образом: «Раскололись назреяне на семьдесят две секты. Моя умма добавит к ним одну. Все они [будут гореть] в адском пламени, кроме большинства». У ал-Газали: «Расколется моя община на 73 секты. Все они [будут] в раю, кроме еретиков».
Так или иначе, в хадисе идет речь об обязательном, неизбежном расколе исламской общины на секты. От многих исследователей ускользает глубокий вероучительный смысл этого хадиса в любом его варианте. Кто бы ни провозглашал себя «спасшейся сектой», — окончательный приговор, т. е. квалификация ее в качестве спасшейся, шедшей правильным, истинным путем, принадлежит Богу, а не людям. И до Божественного приговора люди просто не в состоянии определить, какая из сект является спасшейся.
К слову сказать, и провозглашение себя «спасшейся сектой» тоже предсказано в исламской традиции. В «Книге установления» Яхйи ал-Джанавни приведен хадис о 73 сектах, где говорится о расколе и о том, что всем сектам, кроме одной, суждено гореть в аду. Окончание хадиса таково: «И все они станут притязать до Страшного суда на то, что они-то и есть та, одна».
История ислама продолжается. Продолжается и процесс сектантского раскола, обозначаемый словом ифтирак в цитированном выше хадисе Пророка. Это прекрасно понимают исследователи, живущие в странах распространения ислама. Они пытаются учесть нововозникающие секты, исходя именно из того, что ифтирак не прекращается».
Как бы то ни было, исламский раскол является неоспоримым фактом на протяжении почти полутора десятков столетий. И, чтобы уяснить себе его причины, необходимо изложить взгляды противоборствующих сторон.
Кредо суннитов вполне выражено «символом веры» Ахмада ибн Ханбала, который цитировался выше. Он гласит: «Девяносто человек из последователей Пророка, имамы мусульман, ранние имамы и факихи крупных городов пришли к общему мнению о том, что Сунна, завещанная Пророком, заключается в следующем: удовлетворенность решением Бога; подчинение Его повелению; терпеливое перенесение Его решения; исполнение того, что Бог запретил; вера в предопределение Богом добра и зла; отказ от дискуссий и изощренных споров о вере; ритуальное обтирание обуви; борьба за веру под руководством любого имама, будь он благочестив или грешен: вознесение молитвы за умерших мусульман; демонстрация веры словом и делом, каковая увеличивается от послушания и убывает от неповиновения; Коран — Слово Бога, ниспосланное в сердце Пророка Его Мухаммада. Он не сотворен, как бы и с чего бы его ни читали: терпение под властью правителя, справедлив он или нет, мы не выступаем против правителей с оружием в руках, даже если они вершили несправедливость: мы не обвиняем в неверии никого из людей единобожия, даже если они совершили тяжкие грехи; воздержание от упоминания разногласий, случившихся между сподвижниками Пророка; лучшие из людей после Пророка — Абу Бакр, Омар, Осман, Али ибн Аби Талиб, сын дяди Пророка; мольба о ниспослании милости всем сподвижникам посланника Бога, детям, женам и зятьям его.
Такова Сунна, которую они вменили в обязанность и получили. Следовать ей — значит идти по правильному пути. Отказ от нее — заблуждение».
Главное для суннита — следование традиции, то есть точное следование Корану и заповедям Мухаммада. Наиболее ортодоксальными ревнителями традиции среди суннитов считаются ханбалиты — последователи Ибн Ханбала, учившего, что истинно верующий не задается досужим вопросом «как?».
Что касается шиитов, их считают сторонниками «нововведений». Направление оформилось, когда перед мусульманской общиной встал вопрос о преемнике Мухаммада: шииты провозгласили своим предстоятелем (имамом) Али ибн АбуТалиба и отказывали в законности трем первым халифам — ведь Божественная благодать, которой был осенен Пророк, может перейти только на его кровных родственников.[83] По замечанию Л. С. Васильева, «в отличие от суннитов, для которых Мухаммад был высшим Божественным символом, осуществлявшим непосредственную связь правоверных с Аллахом, шииты воспринимали Пророка прежде всего как отмеченную Аллахом личность, наделенную сакральной благодатью и в силу этого призванную не только управлять, но и передать эту благодать своим потомкам. Вдобавок для шиитов была важна святость не только Мухаммада, но и Али, чей авторитет базировался как на родственной близости к Пророку, так и на личных качествах, благодаря которым наследственная благодать, выпавшая на долю потомков Мухаммада и Али, становилась еще более весомой и неопровержимой». Некоторые шиитские секты, в нарушение заветов Корана и устоев веры, доходили до прямого обожествления Али. Прежде всего это относится к гулатам.
.
Мечеть Хусайна в Кербеле, Ирак.
После смерти Али имамами шиитской уммы стали его сыновья Хасан и Хусайн. С гибелью последнего Божественная благодать, по воззрениям шиитов, перенеслась на побочного сына Али Мухаммада ибн ал-Ханафию, которого стали называть Махди («ведомый верным путем»). Постепенно в шиизме сложилось учение об имамах, с различными толкованиями которого связан раскол уже среди самих шиитов.
Этот раскол связан с именем одного из Алидов (потомков Али ибн Абу Талиба), Джафара ас-Садика, у которого было три сына — Исмаил, Абдаллах и Муса. По учению шиитов-семиричников, иначе исмаилитов, Исмаил был шестым имамом, седьмым же считается его сын Мухаммад, скрытый халиф (самит).[84]
Шииты-двунадесятники, или имамиты, насчитывают двенадцать имамов, из которых Муса ибн Джафар — седьмой, а сын одиннадцатого имама, Хасана ал-Аскари, признается «тайным сыном», он скрывается от врагов и вернется в конце времен, чтобы восстановить справедливость.
Учение о сокрытом имаме, которого Аллах до поры укрыл в недосягаемом месте, со временем сделалось основополагающим догматом шиитов. Согласно этому догмату, скрытый имам Махди должен вернуться в мир за несколько лет до Страшного суда, убить чудовищного обманщика Даджжала и возродить первоначальный ислам. Скрытый имам признается всеми сектами шиитов как верховный глава движения, все шиитские руководители (к примеру, аятоллы в современном Иране) считаются представителями сокрытого имама, в которых живет «пророческая душа» Мухаммада.
Исмаилитов также называли карматами (по имени проповедника Хамдана Кармата) и друзами (в Ливане и Сирии[85]).
В Египте с X по XII век существовал исмаилитский халифат Фатимидов. Наибольшая же известность выпала — по крайней мере, в глазах европейцев — на долю секты исмаилитов-низаритов, другое наименование которых — асассины.
Низаритами прозвали приверженцев Низара, старшего сына халифа Мустансира, погибшего в распре родичей. Спасаясь от преследований, низариты бежали из Египта на север Ирана, где и обосновались в горной крепости Аламут. Со временем здесь возникло «государство исмаилитов», которым правил духовный лидер низаритов Хасан ибн Саббах. В Ала-муте поддерживалась строгая дисциплина, за нарушение запрета на винопитие виновному грозила казнь, а тех, кто осмеливался играть на музыкальных инструментах или танцевать, немедленно изгоняли. В стенах крепости воспитывались фидаины («борцы за веру»), которым внушались готовность к самопожертвованию и беспрекословное подчинение вождю. Рвение воспитанников стимулировалось гашишем; от слова «гашиш» и возникло иное название низаритов — гашишины, закрепившееся в европейских языках в форме «асассины».
Из Аламута постоянно осуществлялись «акции возмездия»: фидаины проникали в лагери противника и наносили избранным жертвам смертельные удары кинжалом. Страх перед асассинами был столь велик, что никто из правителей сопредельных земель не отваживался штурмовать Аламут. Крепость пала лишь в 1256 году, не устояв перед монголами хана Хулагу. Остатки низаритов бежали в Индию, где эта секта существует и поныне; ее глава носит титул Ага-хан.
Из других шиитских сект упомянем зайдитов и алавитов. Зайдитов, приверженцев брата пятого имама, Зайда ибн Али, считают наиболее умеренными шиитами. Согласно их учению, имам не может претендовать на божественность; они также отрицают сокрытого имама и отвергают человекопо-добие Аллаха. В целом зайдиты весьма близки к суннитам; единственное отличие состоит в том, что они, подобно прочим шиитам, считают необходимым, чтобы правитель мусульманского мира происходил из Алидов.
Что касается алавитов, их учение гласит, что некогда все души были звездами, но Али поместил эти души в людские тела. После смерти души праведников освободятся и вновь соединятся с божественным Али, а души грешников переселятся в тела животных. По замечанию Л. С. Васильева, «алавиты читают христианские евангелия, причащаются хлебом и вином. Часто носят христианские имена. Секта имеет свою священную книгу, составленную на основе Корана; вся ее мудрость доступна лишь посвященным. Вплоть до сегодняшнего дня в Сирии, Ливане, Турции немало последователей этой секты».
Главные святыни шиитов — мечеть в Куфе, при выходе из которой был смертельно ранен Али ибн Абу Талиб, усыпальница Али в Наджафе и могила сына Али Хусайна в Кербеле. В мечети Наджафа хранится свиток Корана, переписанный, по преданию, самим Али. Разделение мусульманской общины на суннитов и шиитов было актом скорее политическим, нежели идеологическим (хотя, повторим в очередной раз, в исламском обществе религия и повседневность переплетены неразрывно, так что всякое противопоставление религиозных действий «бытовым» является в значительной мере условным). Таким же «политизированным» событием стало и возникновение движения хариджитов.
Хариджитами («ушедшими») стали называть тех, кто сражался на стороне Али ибн Абу Талиба против Муавийи, но покинул своего полководца, когда тот заключил перемирие со своим противником. В оправдание ухода с поля боя хариджиты говорили, что суд Божий уже свершился и люди не вправе оспаривать его решение. Они отказывались признавать правоту сторонников Али, утверждавших, что власть в общине должна принадлежать потомкам Пророка, и не поддерживали «традиционалистов», полагавших, что халифа следует избирать из круга наиболее достойных членов общины. По учению хариджитов, на главенство в общине мог притязать любой мусульманин, вне зависимости от кровного родства, происхождения или положения в обществе. По замечанию М. Элиаде, «эти исламские пуритане не придавали значения династическим вопросам. Они желали, чтобы в халифское достоинство возводили путем избрания самого благочестивого из мусульман, независимо от племени или рода; при наличии достойных качеств последний эфиопский раб мог иметь больше прав на халифат, чем любой из курайшитов».
Хариджиты провозгласили своим халифом некоего воина по имени Абдаллах ибн Вахб. Наиболее ревностные из хариджитов (ахл ал-джанна, «люди рая») отказывали в праве считаться верующими всем, кто не мог доказать, что всецело препоручил себя Аллаху, и оправдать свои слова богоугодными делами. Более умеренные соглашались признавать других мусульман верующими в единого Бога, однако отказывали им в праве считаться истинно верующими (мумин). Грешники как таковые исключались из числа верующих, либо признавались верующими после раскаяния, подтвержденного богоугодными поступками.
В самом деле, в религиозном рвении хариджитов довольно много общего с рвением христианских пуритан. Как пишет Р. И. Султанов, «хариджиты вменяли в обязанность своим последователям строгое соблюдение религиозных предписаний, нестяжательство и ограждение от вероотступников и лицемеров».
Противостояние хариджитов и халифа Али продолжалось вплоть до 661 года, когда Али пал от кинжала хариджита. К власти в халифате пришел Муавийя. Хариджиты долгое время сопротивлялись и новому халифу, поднимая одно восстание за другим. Эти восстания безжалостно подавлялись, решимость хариджитов постепенно слабела — а затем среди них произошел раскол. Умеренные хариджиты (ибадиты, по имени их вождя Ибн Ибада) бежали от войска халифа Мервана II и осели в Омане и в Северной Африке. Те же, кто призывал к продолжению борьбы (азракиты, по имени их вождя ал-Азрака), одержали несколько побед над армией Омейядов, но были в конце концов наголову разгромлены. Промежуточное положение между ибадитами и азракитами занимали суфриты, считавшие борьбу с Омейядами необходимой, но допускавшие временный отказ от этой борьбы и благоразумное скрывание веры (такийя); умеренность воззрений сближала суфритов с ибадитами.
По словам Л. С. Васильева, «идеологи хариджитов внесли в исламское богословие важный постулат о соотношении веры и действия: без подкрепления благочестивым делом вера неэффективна… Идеи хариджитов оказали немалое влияние на развитие исламского богословия, философии, права, истории при первых халифах династии Аббасидов, приходу которой к власти хариджиты, как и шииты, содействовали».
Узор из четырежды повторенного имени Пророка Мухаммада.
Помимо хариджитов, в исламе оформилось течение мурджиитов — «откладывающих». Они отказывались судить о том, кто более достоин занимать пост халифа, призывали «отложить» рассуждения о заслугах и недостатках халифов до встречи с Аллахом, признавали мусульманином всякого, кто, даже совершив тяжкий грех (например, по неведению или по необходимости соблюдая обряды иноверцев либо идолопоклонников), сохраняет в сердце веру в Аллаха. Как говорил мурджиит и поэт Сабит Кутна: «Я заключил союз с Богом и останусь верен Ему, а потому буду наслаждаться в раю вместе с праведниками. И не может один-единственный грех уравнять с неверующими того, кто все равно верит в Единого и Вечного Бога».
Мурджииты учили, что все члены общины равны и что по их делам нельзя судить, чья вера «правильнее» и кто «ближе» к Богу.
Среди мурджиитов были джахмиты — последователи Джахма ибн Сафвана, учившего, что Бог обладает лишь теми качествами, каких не имеет Его творение (человек): Он Всемогущ, Всеведущ, Творец и т. д. Мурджииты-мушабаххиты («уподобляющие») представляли Бога в человекоподобном образе, а муатталиты («отрицающие») утверждали, что никакое слово из языка смертных не способно передать истинных качеств Аллаха.
Воззрения мурджиитов стали своего рода «мостиком» между религиозно-политическими неурядицами эпохи Омейядов и богословскими дискуссиями эпохи Аббасидов.
При Аббасидах в исламском обществе, искавшем, говоря современным языком, свою идентичность, споры о вере стали менее политизированными: разногласия касались уже не того, кому именно надлежит быть халифом, а сугубо вопросов «правильной веры». Впрочем, переход «от действий к умозрительности» отнюдь не означал, что споры сделались менее ожесточенными, а разногласия — менее существенными.
Еще при Омейядах сложились два противоположных друг другу идейных направления — кадариты (от кадар— «предопределение») и джабриты (от джабр — «принуждение»). Первые утверждали, что человек волен в своим поступках, поэтому совершение греха — деяние человеческое, независящее от Божественной воли. По мнению джабритов, человек во всем покорен Богу и не может действовать по собственному волеизъявлению, поэтому грех ниспосылается Богом как испытание. Г. фон Грюнебаум, характеризуя «интеллектуальное брожение» в Аравии эпохи поздних Омейядов и ранних Аббасидов, писал: «Тайные секты и ереси широко распространились уже при Омейядах, особенно в Южном Ираке и в Иране; получили хождение домусульманские и чуждые исламу идеи; чем дальше религиозная партия отходила от общины, тем необузданнее становились теологические построения и тем больше усиливалась тенденция к разрыву и к дальнейшей дробности. Эти секты нанесли мало ущерба Омейядам, главным образом потому, что действовали они среди слоев общества, и без того настроенных оппозиционно. Омейяды преследовали их лишь от случая к случаю, например, при Хишаме, когда о себе заявила первая систематическая богословская «школа»; то были кадариты, пропагандировавшие идею свободной воли в противоположность предопределению; они действовали среди суннитов, составлявших в общине большинство…» При Аббасидах учение кадаритов получило дальнейшее развитие, ведь «свойственная тому времени религиозная чувствительность делала религию предметом всеобщего внимания, существовала врожденная потребность трактовать социальные невзгоды как недостаток религиозности и искать средства для их искоренения в религии и эсхатологии» (Грюнебаум).
Из споров кадаритов и джабритов возник калам — рациональное богословие. До этого времени словом «калам» обозначали способ выявления истины в споре, теперь же это слово стали применять к строгому и последовательному изучению и толкованию Корана.
«Продолжателями» кадаритов выступили мутазилиты — «отделившиеся». Основной догмат мутазилитов гласил, что Бог справедлив и посему творит только лучшее, а значит, грех создан человеком и, следовательно, человек наделен свободой воли. Второе положение мутазилитской доктрины отрицало человекоподобность Бога, то есть наличие у Него физического тела; Бог всемогущ, всеведущ и предвечен, из чего следует, что Коран — сотворен, ведь Священная Книга, Слово Бога, не могла возникнуть сама собой. Третий догмат, схожий с учением хариджитов, утверждал, что посмертное воздаяние за поступки человека при жизни неотвратимо; четвертый постановлял, что человек, совершивший тяжкий грех, покидает число верующих и оказывается в промежуточном состоянии между верой и неверием. Наконец, пятый догмат мутазилитов призывал верующих словом и мечом бороться за утверждение добра.
«Мутазилиты твердо верили в исламское Откровение. Они утверждали абсолютное единство и справедливость Бога, вытекавшие из Корана. Они отнюдь не были вольнодумцами или просветителями; они упорядочили методы мышления, создали ясные теологические концепции и, можно сказать, гуманизировали учение, сделав разум критерием истины…» (Грюнебаум).
При преемниках легендарного халифа Харуна ар-Рашида учение мутазилитов было принято в качестве официальной доктрины халифата; считалось, что эта доктрина способна примирить суннитов и шиитов и укрепить единство ислама. Халиф ал-Мамун (годы правления 813–833) учредил особое испытание на верность доктрине мутазилитов; этому испытанию (михна) подвергались судьи, богословы и факихи, причем не выдержавших испытания, в особенности — отвергавших положение о сотворенности Корана, сурово наказывали[86]
Халиф ал-Мутаваккил (годы правления 847–861) в 851 году отменил указ ал-Мамуна, осудил тезис о сотворенности Корана и споры о догматах ислама. Арабский историк той поры писал: «Наилучшее, что может совершить государь, это хранить истинную веру, так как государство и вера подобны братьям. Всякий раз, когда в государстве происходят смуты, происходит также и порча веры, а когда терпит ущерб дело веры, то колеблется и государство, смутьяны забирают силу, у государей теряется власть, появляется ересь, отступники приобретают силу». Если при ал-Мамуне, ал-Мутасиме (833–842) и ал-Васике (842–847) михна преследовала тех, кто верил, что Коран есть вечное и несотворенное слово Аллаха, то при ал-Мутаваккиле гонениям стали подвергаться уже мутазилиты и приверженцы других «еретических» учений.
Приблизительно в тот же период появился труд Абд ал-Малика ибн Хишама ал-Химйари «Жизнеописание Посланника Аллаха» — наиболее авторитетный, после Корана и Сунны, источник сведений о поступках и речах Мухаммада. Появление этого труда усилило позиции «традиционалистов», закрепив суннитский канон.
Попытку примирить воззрения мутазилитов и «традиционалистов» предпринял богослов Абул-Хасан Али ал-Аша-ри, сам бывший мутазилит. Он учил, что смысл Корана несотворен, однако словесное выражение этого смысла отнюдь не предвечно и может толковаться иносказательно. Качества. же Аллаха, по ал-Ашари, одновременно тождественны и нетождественны Его Сущности: уподобление Аллаха человеку ведет к язычеству, а отрицание Его качеств — к безбожию. Свободой же воли человек наделен ровно в той степени, в какой он способен присвоить Божественные намерения, а потому несет за свои поступки ответственность в той мере, в какой он присвоил себе Божественное волеизъявление. По замечанию М. А. Родионова, «путаность ашаритской теории вошла у мусульманских ученых в пословицу».
В 1017 году при халифе ал-Кадире «традиционалисты»-ханбалиты составили Послание, за которым закрепилось название суннитского символа веры. Это Послание гласило:
«Человеку следует знать, что Аллах един, предвечен, не имеет сотоварищей, не родил и не был рожден. Он властен надо всем (говорит «Будь!» — и это свершается). Нет Божества, кроме Него, Вечноживого, Бодрствующего, Подателя пищи, в которой Он Сам не нуждается. Он — Один, но не чувствует Себя одиноким, у Него нет друзей, ибо Он Самодостаточен.
Годы и время не старят Его, ибо Он сотворил время, день и ночь, свет и мрак и всякую тварь — живую, мертвую и неизменную. Существующий вне пространства, Он создал Свой престол, хотя тот Ему и не нужен, и восседает на нем по желанию Своему. Он и только Он правит всем сущим на небесах и на земле, на суше и на воде. Он насылает недуг и исцеление, смерть и воскрешение. Он Всемогущ, но слабы Его создания — ангелы, и посланники, и пророки, и все прочее сотворение. Он — Внимающий и Взирающий, и из свойств Его познаваемы лишь эти два, но ни одно из созданий не в силах их постичь.
Слова Его не исходят из сотворенных уст, подобных устам Его творений. Слово Божие не сотворено, а открыто Посланнику Его через Джибрила, который услышал эти слова от Него и повторил Мухаммаду — да благословит его Аллах и да приветствует, — а тот передал их сподвижникам своим, а те — общине верующих. Утверждающий, что Слово Его сотворено, — неверующий, чью кровь дозволено пролить, после того как его приведут к покаянию.
Следует знать, что вера есть слово, дело и разум. Вера прибавляется через повиновение и убавляется через ослушание. Высшая ступень веры — признание: «Нет божества, кроме Аллаха!» Терпение в вере — подобно голове на теле. Не зная путей Божьих, должно говорить: «Он верующий, если захочет Аллах» или: «Надеюсь, что я — верующий». Ибо только надеждой спасется человек, и только верой достигнет сокровенного. Он должен исполнять закон и вершить добро.
Следует любить всех сподвижников Пророка — Абу Бакра, Омара, Османа, Али. Хулящий Аишу лишается доли в исламе, и о Муавийи надобно говорить хорошее и не препираться из-за них обоих.
Не следует обвинять в неверии упустившего нечто из предписаний веры, кроме молитвы. Уклоняющийся от обязательной молитвы — неверующий, пока не раскается и не начнет молиться, даже если он признает ее обязательность. А если он умрет до покаяния, то не будет прощен. Уклонение же от прочих установлений веры не превращает человека в неверующего, даже если он в дерзости своей отрицает их непреложность.
Вот какова вера Сунны и общины. Держащийся ее стоит у истока чистой истины, под верным водительством и на прямом пути. Есть надежда, что он спасется от адского огня и внидет в Рай, если захочет Аллах. Ибо сказал Пророк: «Да сделает нас Бог защитниками благочестивых обычаев и да простит Он нас и всех верующих!»[87]»
Это Послание ознаменовало собой победу традиционалистов-салафитов — мусульман, которые равнялись на веру и образ жизни праведных предков (салаф — «предки»). По замечанию М. А. Родионова, «1017 год может считаться еще одним рубежом в истории классического ислама, когда представление о первоначальной вере отцов, не искаженной сомнительными нововведениями, получило документальное воплощение от лица высшей власти».
Квинтэссенцией исламского традиционализма (или, если угодно, исламской ортодоксии) является ваххабизм — религиозное движение, возникшее в XVII веке в Аравии и получившее свое название по имени духовного вождя движения Мухаммада ибн Абд ал-Ваххаба. Целью этого движения стало «очищение» ислама от «языческих» обычаев; суровый аскетизм ваххабитов исключал любой культ[88] (в том числе культ Пророка) и отвергал каких бы то ни было «посредников» между мусульманином и Божеством.
В 1801 году ваххабиты разгромили шиитские святилища, а пять лет спустя захватили Мекку, где разрушили все места поклонения и не пощадили даже Каабу, а затем устремились в Медину, где осквернили все места поклонения вокруг усыпальницы Мухаммада.
В XIX столетии ваххабиты основали в Аравии собственный эмират. Потомки эмира Сауда правят этим эмиратом (Саудовской Аравией) и поныне. При этом воззрения современных ваххабитов стали более умеренными, святыни Аравии не только восстановлены, но и находятся под покровительством Саудидов.
Главный текст ваххабизма — труд Ибн Абд ал-Ваххаба «Книга единобожия». В своей работе «Обыкновенный ваххабизм» А. А. Игнатенко изложил основные положения ваххабитской доктрины на основе «Книги единобожия» и других ваххабитских источников:
«Ваххабиты абсолютизируют понятия «неверие» (куфр) и «многобожие» (ширк). Они провозглашают строгое единобожие, единственность Аллаха. Это — главное положение ваххабизма, и последователи этого учения даже называют себя соответствующим образом — единобожники. При этом ваххабиты отрицают саму возможность теологического и, тем более, философского понимания текста Корана и Сунны. В определении сути единобожия они идут «от противного», через определение того, что единобожием не является.
«Неверными» в ваххабитской литературе объявляются иудеи и христиане. В главном тексте ваххабизма — «Книге единобожия» Ибн-Абд-аль-Ваххаба — это положение подтверждается высказываниями Пророка Мухаммада: «Когда у них [у христиан. — Ред. ] умирает праведный человек или праведный раб Аллаха, они сооружают на его могиле храм и рисуют в нем его изображения. Это наихудшие из творений Аллаха!»; «Да падет проклятие Аллаха на иудеев и христиан, которые превратили могилы своих пророков в храмы!»».
«Неверными» объявляются и мусульмане, совершившие малейшее отступление от единобожия («вероотступничество»). Собственно, вся «Книга единобожия» Ибн-Абд-аль-Ваххаба посвящена рассмотрению этих отступлений. К проявлениям вероотступничества относятся и возвеличивание праведников, и поклонение Аллаху у могилы праведного человека (вали), не говоря уже о поклонении самому упокоенному праведнику, и поклонение идолам, и колдовство, и гадание по звездам, и любые виды предсказаний, и ношение амулетов для отвращения неприятностей, и поклонение памятникам и монументам, и возвеличивание какого-то человека. Кроме того, «неверными» объявляются те мусульмане, которые вводят какие-либо новшества в сферу религии. К такого рода «неверным» отнесены, в частности, суфии. Ваххабиты прямо утверждают, что ни произнесение формулы «Нет божества, кроме Аллаха, и Мухаммад — Его Посланник», что в исламе означает превращение человека в мусульманина, ни даже строгое следование положениям ислама не являются гарантией того, что мусульманин, совершивший самомалейшее отступление от единобожия, остается мусульманином. Более того, ваххабиты утверждают, что мусульманин перестает быть мусульманином в случае мельчайшего отступления от единобожия, и его жизнь и имущество перестают быть неприкосновенными, то есть он может быть убит, а имущество его будет изъято. «Ее произнесение само по себе не обеспечивает неприкосновенности жизни и имущества, также не обеспечивают этого ни понимание смысла свидетельства наряду с его произнесением, ни его подтверждение, ни обращение в намазах к Одному только Аллаху, у которого нет сотоварища. Имущество и жизнь человека будут неприкосновенны лишь тогда, когда все указанное выше будет дополнено полным отвержением всех объектов поклонения, кроме Аллаха. Любое же сомнение или колебание лишает неприкосновенности имущество и жизнь человека» (Ибн-Абд-аль-Вах-хаб, «Книга единобожия»).
Особым разрядом «неверных» среди мусульман оказываются так называемые «лицемеры». «Лицемер» — это тот мусульманин, который «выказывает приверженность к исламу и скрывает неверие».
«Неверием» является, по оценке ваххабитов, реализация любой формы социально-политического устройства, если оно целиком, полностью и исключительно не основано на шариате, как его представляют ваххабиты. «Неверие» — «правление и суждение не на основе ниспосланного Аллахом». «Неверием» объявляется и любая человеческая законотворческая и нормотворческая деятельность. «Неверие» — «притязание на право издавать законы, разрешать и запрещать». Ваххабиты объявляют «неверным» всякого, кто включается в систему общественных отношений, предполагающих делегирование полномочий и перераспределение общественных ресурсов, в том числе — в процессе обмена ценностями и услугами. Является, по утверждению ваххабитов, «многобожником» и «неверным» тот, «кто взывает с мольбой к пророку, царю, правителю или еще кому-нибудь, либо испрашивает помощи не у Аллаха…»
Решающий довод единобожия человека (в первую очередь мусульманина), то есть условие, при котором мусульманин не провозглашается «неверным», это — лояльность (симпатия, любовь, признание) по отношению к ваххабитам и враждебность ко всем неваххабитам. «Это может быть достигнуто лишь любовью к исповедующим таухид Аллаха [к единобожникам. — Ред. ], преданностью им и оказанием им всяческой помощи, а также ненавистью и враждой по отношению к неверным и мушрикам (многобожникам).
Но главное — мусульманин, принявший ваххабизм, должен подтверждать свое единобожие «ненавистью и враждой». Истинный единобожник, как его представляют ваххабиты, должен ненавидеть всех тех, кого ваххабиты считают «неверными», «многобожниками», «лицемерами». Чтобы быть мусульманином, человек должен «враждебно относиться к многобожникам и неверным. «Сколько же есть еще мусульман, чистых и свободных от язычества, но не питающих к язычникам вражды! В подобном случае человек не может быть мусульманином… Каждый истинный мусульманин должен в обязательном порядке проявлять к язычникам вражду и испытывать ненависть. Дружелюбие по отношению к неверным и оказание им помощи не разрешены»».
Джихад определяется как «вооруженная борьба с позиций ислама», «отстаивание интересов Аллаха вооруженным способом». Джихад, трактуемый ваххабитами как вооруженная борьба, является обязательным. «Джихад — это высшее проявление ислама, как сообщил об этом Посланник. Он — горнило, в котором выплавляются мусульмане, и которое позволяет отличить скверного [мусульманина] от хорошего. Он также является пропуском в рай под сенью мечей».
Цели джихада как вооруженной борьбы следующие (в разных ваххабитских публикациях различается последовательность пунктов). Во-первых, вооруженная борьба против всех, кто препятствует распространению ваххабитского учения и его господству. Во-вторых, борьба со всеми «неверными», «многобожниками» и «лицемерами». В-третьих, джихад как вооруженная борьба ведется для защиты мусульман и их родной земли. При этом есть один очень важный нюанс — защищать вооруженным путем ислам, мусульман и их родную землю ваххабиты призывают и в случае потенциального врага, то есть такого, чьи намерения могут быть расценены ими как враждебные.
Мир в ваххабитской трактовке есть вынужденное обстоятельствами воздержание от обязательного джихада как вооруженной борьбы. «Ведение Джихада зависит от того, насколько это возможно. И так претворяются в жизнь мекканские суры, где говорится о мире, о прощении, пока мусульмане еще слабы, и мединские суры, предписывающие в обязательном порядке воевать и участвовать в военных действиях, когда мусульмане обретут силы».
Радикализм ваххабитов вызывает неприятие большинства мусульман едва ли не с момента возникновения этого движения, то есть с XVIII столетия.
Такова краткая история споров о вере, которые велись в мусульманской общине фактически на всем протяжении ее существования. При жизни Пророка сомнений в «правильности» веры не возникало, однако со смертью МухаммадаАллах перестал говорить с общиной напрямую, и умма осталась один на один с окружающим миром. Собственно, исламский раскол — это многочисленные попытки «вернуться к Божеству», выбрать заведомо верную дорогу. Одни выбирали путь «Сунны и согласия», другие — дорогу имамов, третьи — путь вооруженного противостояния. Были и такие, кто избрал дорогу аскезы и мистических озарений. Им, искателям сокровенного знания, и посвящена последняя глава нашей книги
Глава 4ИСЛАМСКИЙ МИСТИЦИЗМ
«Опьяненныелюбовью». — Сокровенное знание и способы его передачи. — Омар Хайям и суфийские заповеди. — Муракаба и муджахада. — Созерцание и действие. — Тарикат. — Стоянки-макам. — Шейхи и мюриды. — Зикр. — Ханака. — Суфийские ордена. — Культ святых. — Зийара.
Есть люди, чистой преданы любви, — Зверями ль, ангелами их зови, —
Они, как ангелы, в хвале и вере
Не прячутся в пещерах, словно звери.
Они воздержанны, хоть и сильны, Они премудры, хоть опьянены.
Когда они в священный пляс вступают, То в исступленье рубище сжигают.
Они забыли о себе. Но все ж, Непосвященный, ты к ним не войдешь.
Их разум — в исступлении, а слух К увещеваниям разумным глух…Не добиваются людской любви, Довольно вечной им одной любви,
Они — плодовый сад щедрот безмерных.[89]
Эти строки великого мусульманского поэта Саади прославляют «опьяненных любовью к Аллаху», стремившихся вернуться к Богу, то есть обрести сокровенное духовное знание, подобное тому, которое было ниспослано Мухаммаду. Людей, избравших для себя этот путь, называли в дар ал-ис-лам по-разному, но со временем за ними закрепилось общее наименование суфиев.
Относительно этимологии этого слова существует множество гипотез; более «философские» из них производят слово «суфий» и от греческого sophos — «мудрость», и от каббалистического Айн Соф — «Абсолютная бесконечность», и от арабского сафа — «чистота». Впрочем, на сегодняшний день большинство исследователей согласны в том, что слово «суфий» происходит от арабского суф — «шерсть»: из шерсти делались одежды, которые носили аскеты и отшельники. По замечанию А. А. Хисматулина, «термин, обозначавший первоначально чисто внешний признак, стал, по-видимому, как это обычно бывает, функциональным и уже безотносительно к материалу носимой одежды распространился на людей, занимавшихся в мусульманской общине подвижничеством и духовными исканиями».
Первыми суфиями (если угодно, прото-суфиями) были те люди, которые, в подражание Мухаммаду как носителю Божественного знания, стали искать способа обрести собственное откровение. Дабы заслужить благоволение Аллаха, они предавались отшельничеству и совершали аскетические. подвиги, все больше отдаляясь от повседневной жизни. Так возникал и складывался тасаввуф — исламский мистицизм.
Иногда можно встретить утверждения, что учение суфиев противостоит исламу как таковому. Эти утверждения абсолютно не соответствуют истине: тасаввуф — именно исламский мистицизм, духовное учение, сложившееся внутри ислама. Любой суфий — прежде всего мусульманин, «человек, предавшийся Аллаху»; если он отказывается от ислама, то перестает быть суфием.
Согласно суфийским преданиям, первым суфием был сам Пророк, познавший Аллаха настолько, насколько это вообще возможно для человека. Ночное путешествие Мухаммада в Иерусалим и вознесение на небеса (Мирадж), есть, по учению суфиев, духовный опыт Совершенного Человека.[90] Свой опыт Мухаммад передал общине, и те, кто услышал его по-настоящему, стали духовными преемниками Пророка.
Мухаммад был маджзуб — «привлеченный Божеством», идущий по пути джазба, то есть по пути ниспослания Божественных откровений. Одновременно он был и салик — «идущий по мистическому пути», ищущий Бога и заповедавший потомкам сулук — путь обучения. Этих качеств не имел никто из людей, при жизни Мухаммада, «печати пророков», последнего из посланников Божьих, объявлявших себя пророками, потому-то их и называли лжепророками.
Сокровенное знание, ниспосланное Мухаммаду и обретенное им, закреплялось в мусульманской общине четырьмя способами. Первый способ получил свое название от имени йеменского проповедника Увайса ал-Карани, который утверждал, что унаследовал духовный опыт от духа Мухаммада.
.
Танцующие дервиши. Персидская миниатюра (XV в.).
Никогда не встречавшийся с Пророком при его жизни ал-Карани стал первым увайси — человеком, посвященным в знание духом умершего.[91]
С традицией увайси связаны предания об ал-Хадире, или Хизре, бессмертном страннике и «рабе Аллаха». Будучи одновременно бессмертным и умершим (известно несколько его могил), Хизр делится Божественным знанием с мусульманскими мистиками, которые благодаря этому становятся увайси. По замечанию А. А. Хисматулина, «после общения с Хизром или духом умершего увайси мистики-увайси, как правило, слывут приближенными к Богу, или «святыми» (авлийа)[92] и становятся еще при жизни объектом поклонения. Со смертью их могилы превращаются в места паломничества живых».
Второй способ закрепления знания — передача его по «крови», от отца к сыну. Именно этот способ передачи знания положен в основу доктрины шиитов: Али ибн Абу Талиб унаследовал сокровенное знание от Мухаммада и передал его своим потомкам.
Третий способ закрепления знания — духовное наследование. Можно предположить, что Мухаммад передал бы знание своему приемному сыну, вольноотпущеннику Зайду, которого он выделял среди прочих. Но Зайд погиб незадолго до смерти своего приемного отца, поэтому, согласно суфийским комментариям к шиитскому учению, Пророк остановил выбор на Али.
Наконец, последний способ закрепления знания — передача его от живого к живому, т. е. обучение и наставничество. Именно этот способ со временем утвердился в суфийской традиции как основной: наставник-шейх обучает послушников-мюридов и передает им сокровенное знание
А. А. Хисматулин сводит различные способы закрепления знания в мусульманской общине в следующую схему:
К Мухаммаду возводится и суфийское учение о четырех формах познания Божества. Каждая из этих форм представлена собственным символом — конкретной жидкостью.
Первую форму познания символизирует прозрачная вода. Это познание мира через органы чувств и через разум. Вода считается символом этой формы познания, поскольку без нее жизнь невозможна и она легко усваивается, но мало что дает человеку.
Символ второй формы познания — молоко, жидкость более питательная, нежели вода. Это познание через воображение и через сны. «Запоминание и толкование снов было и до сих пор остается очень важной составляющей мистической жизни суфиев, придававших информативности снов огромное значение задолго до того, как на это обратили внимание современные психоаналитики» (Хисматулин).
Третий вариант познания доступен богоизбранным — пророкам и святым, у которых связь с Божеством существует повседневно и неизменно с момента проявления. Эту форму познания в суфийском учении символизирует мед.
Четвертая форма познания — непосредственное причащение Высшей Реальности, Божественное озарение. Как гласит суфийское изречение: «Познай свою душу и познаешь своего Господа». Эту форму познания символизирует у суфиев вино, как жидкость, разрушающая границы человеческого «я».
Именно подобным символическим значением обладает образ вина в рубаи знаменитого поэта-суфия Гийаса ад-Дина Омара ибн Ибрахима ал-Хаййама, больше известного европейцам как Омар Хайям. К Омару Хайяму и его стихотворениям как нельзя лучше подходит еще одно суфийское изречение: «Сколь далеки от истины суждения непосвященных о посвященном!» В обыденном восприятии Хайям — приверженец хмельного напитка и женских чар, вольнодумец и даже «еретик» (в значительной мере такой репутации среди европейцев поэт обязан переводам своих стихов, в первую очередь — переводам Э. Фицджеральда на английский). На самом же деле Омар Хайям был и остается одним из столпов суфизма, никогда не порывавшим с исламским каноном.
Приведем некоторые из символических рубаи Омара Хайяма.
Заповедь суфия[93]
О тайнах сокровенных невеждам не кричи
И бисер знаний ценных пред глупым не мечи.
Будь скуп в речах и прежде взгляни, с кем говоришь:
Лелей свои надежды, но прячь от них ключи.
Халиф Харун ар-Рашид и дервиш. Иллюстрация художника Н. Ушина к повествованиям «Тысячи и одной ночи».
[О Божественном][94]
Круг небес ослепляет нас блеском своим.
Ни конца, ни начала его мы не зрим.
Этот круг недоступен для логики нашей,
Меркой разума нашего неизмерим.
[Путь суфия]
Нищим дервишем ставши — достигнешь высот.
Сердце в кровь изодравши — достигнешь высот.
Прочь, пустые мечты о великих свершеньях!
Лишь с собой совладавши — достигнешь высот.
[О познании]
Трезвый, я замыкаюсь, как в панцире краб
Напиваясь, я делаюсь разумом слаб.
Есть мгновенье меж трезвостью и опьяненьем.
Это — высшая правда, и я — ее раб.
[О вине]
О вино! Ты — живая вода, ты — исток
Вдохновенья и счастья, а я — твой пророк.
Я тебя прославляю в согласье с Кораном:
Ведь сказал же Аллах, что вино — не порок!
Влагу, к жизни тебя возродившую, пей,
Влагу, юность тебе возвратившую, пей,
Эту алую, с пламенем схожую, влагу,
В радость горе твое превратившую, пей!
И слева мне и справа твердят: не пей, Хайям!
Вино — враг веры правой, сок лоз — отрава нам.
Вино — враг веры правой? Так пей же кровь лозы,
Ведь кровь врагов лукавых велит нам пить ислам![95]
Достичь познания Божества, по суфийскому учению, возможно различными путями. Среди этих путей особо выделяются три, сформулированные в VIII–IX веках и унаследованные поздними суфийскими братствами. Это созерцательный метод муракаба, метод внутренней борьбы муджахада и метод отрицания маламати.
Метод муракаба ввел в обиход багдадский богослов Харрис ал-Мухасиби, учивший, что человек должен наблюдать за порывами собственной души, отказаться от показной набожности и презреть мирские блага. Свое учение ал-Мухаси-би обосновывал фразой из Корана: «Разве не знал он, что Аллах видит?» (96:14). Как Всевышний наблюдает за своими творениями, так и Его рабы должны следить за собой, чтобы не нарушать заповедей Бога. В основе учения ал-Мухасиби — созерцание (муракаба) и «самоконтроль» (мухасаба), действиями Всевышнего познать невозможно: «Знание движений сердец в созерцании сокрытого благороднее действия от движений частей тела».
Последователем ал-Мухасиби был Джунайд ибн Мухаммад ал-Багдади, с именем которого суфийская традиция связывает утверждение метода муракаба. Джунайд считается основоположником учения о трезвости духа, которое различает два состояния души, взыскующей Бога: опьянение (сукр) и трезвость (сахв). Действия, которые человек совершает в состоянии сукр, приписываются не ему, а Всевышнему, в соответствии с изречением Корана: «Не вы их убивали, но Аллах убивал их, и не ты бросил, когда бросил, но Аллах бросил» (8:17). Действия же, которые человек совершает в состоянии сахв, являются осознанными; этими действиями и с Божьей помощью человек добивается цели. Состояние сукр Джунайд называл площадкой для детских игр, а состояние сахв — ареной гибели мужчин.
Еще одним последователем ал-Мухасиби был Абу Саид ал-Харраз, который ввел в употребление два основных понятия суфийского учения — фана, то есть «растворение в Боге», и бака, или «пребывание в Боге».
Примером практического применения муракаба может служить история суфия Маликаи Динара. Предание гласит, что однажды в Басре случился пожар. Малик взял посох, надел сандалии, взошел на холм и наблюдал. Люди в страданиях и муках спасали добро. Одни загорались, другие убегали, третьи тащили свой скарб. А Малик говорил: легко нагруженные спаслись, а тяжело нагруженные погибли. Так будет и в день Страшного суда
Как пишет А. А. Хисматулин, «муракаба вошла составным элементом в духовно-религиозную практику многих суфийских братств и обществ. Скорее всего, именно из нее впоследствии выделились самостоятельные виды психотехнических упражнений, таких как таваджжух (концентрация внимания на духовном партнере), рабита (мысленная связь с духовным партнером) и изысканная интеллектуальная практика тафаккур (размышление). Муракаба считалась одним из самых эффективных и быстрых методов приближения к конечной цели мистического пути».
Метод муджахада, разработанный Сахл ибн Абдаллахом ат-Тустари, в отличие от созерцания муракаба, призывал к действию — бороться с низменными страстями души, совершать не «малый джихад», под которым Пророк, разумея войну против язычников, а «большой джихад», то есть заниматься самосовершенствованием. По преданию, ат-Тустари советовал своим ученикам так часто упоминать имя Аллаха, чтобы и во сне видеть себя произносящим Его имя. «Тогда оно осядет в сердце, ибо Богопоминание языком ведет к забвению, а Богопоминание сердцем — к близости».
Ат-Тустари учил, что первозданные души, лишенные телесной оболочки, отдали себя Господу,[96] но, обретя тело, под бременем низменных страстей забыли о своем призвании. Чтобы напомнить им о завете, Аллах посылал в мир пророков, провозглашавших священные писания и призывавших вспомнить Божественные установления. После Мухаммада, последнего из посланников, души, если они жаждут воссоединиться с Аллахом, должны вспоминать о завете с Божеством самостоятельно. Для этого люди должны вести благочестивую жизнь и предаваться подвижничеству. Как гласит Коран, «тех, которые усердствовали за Нас, — Мы поведем их по Нашим путям» (29:69).
Пример практического применения муджахада — эпизод из жития мистика ал-Хасана ибн Абул-Хасана ал-Басри, составленного Фаридом ад-Дином Аттаром. Рассказывают, что однажды в Басре случилась засуха. Двести тысяч человек пришли, соорудили минбар и попросили Хасана взойти на него для молитвы. Хасан сказал: «Хотите, чтобы пролился дождь?» Они сказали: «Да, для того мы и пришли». Он сказал: «Выгоните Хасана из Басры!» И такой великий страх жил в нем, что он повторял: «Когда я сижу, то словно бы сижу перед палачом». И никто никогда не видел улыбки у него на устах, ибо он великую боль в себе носил.
Третий из методов, маламати, есть сочетание созерцания и действия. Этот метод, основанный Хамдуном ибн Ахмадом Кассаром, заключался, по формулировке его основоположника, в том, что «порицание есть отказ от благополучия». Как и в случае с муракаба и муджахада, в основу этого метода легло изречение Корана: «О вы, которые уверовали!
Если кто из вас отпадет от своей религии, то Аллах приведет людей, которых Он любит и которые любят Его, смиренных перед верующими, великих над неверными, которые борются на пути Аллаха и не боятся порицающих» (5:59). Суть метода маламати состоит в пренебрежении порицанием окружающих, шире — в поведении, которое вызывает неприятие и отталкивает, в котором видят нарушение установленного порядка и даже Божественного закона. Из приведенного выше изречения Корана делался вывод о том, что порицание толпы означает избранность порицаемых Господом; следовательно, чем больше человека порицают, тем ближе он становится к Аллаху.
В суфийских сочинениях маламати делятся на три категории: те, кто живет повседневной жизнью, но всячески укрепляет в себе веру, не боясь порицания окружающих; те, кто отказывается от должностей и сознательно избирает путь, вызывающий недоумение и порицание;[97] наконец, те, кто сознательно нарушает религиозные заповеди. Относительно последних А. А. Хисматулин замечает: «Под маской «людей порицания» они обретают известность, изысканно лицемеря как по отношению к другим, так и по отношению к себе, поскольку таким образом нарушается один из основных принципов маламати — отсутствие популярности и славы, пусть даже дурной».
Пример практического применения метода маламати — знаменитая фраза знаменитого суфия Хусайна ибн Мансура ал-Халладжа, который однажды в мистическом экстазе воскликнул: «Я есть Истина!» Опьяненный любовью к Аллаху, он отождествил себя с Божеством — и был за это казнен. Полтора столетия спустя эти слова ал-Халладжа повторил в своих рубаи Омар Хайям:
Конечно, цель всего творенья — мы,
Источник знанья и прозренья — мы.
Круг мироздания подобен перстню,
Алмаз в том перстне, без сомненья, — мы.[98]
В конечном счете все формы и способы мистического познания отлились в суфийский канон — ступени восхождения к Божеству. Этот канон предусматривает движение новообращенного от Божественного закона (шариат) к мистическому пути (тарикат) и далее к истине (хакикат) или мистическому познанию (маарифат). На пути от исполнения предписаний к мистическому озарению возможны четыре состояния духа: путешествие к Аллаху (сайр ила-Ллах), путешествие в Аллахе (сайр фиЛлах), путешествие с Аллахом (сайр би-Ллах) и путешествие от Аллаха с Аллахом (сайр ан Аллах би-Ллах). Первое состояние духа начинается от рождения и заканчивается со вступлением на мистический путь. Второе состояние подразумевает раскаяние (тауба) и обучение (сулук) и завершается «растворением в Аллахе» (фана фиЛлах). Третье состояние есть «пребывание в Аллахе» (бака фиЛлах), которое заканчивается с завершением земной жизни суфия. Четвертое состояние духа суфий обретает уже в посмертной жизни.
Мистический путь (тарикат) подразумевает несколько стадий, которые должен пройти истинный суфий. Учение об этих стадиях («стоянках», макам) было сформулировано мистиком Зун-Нуном ал-Мисри, духовным наставником ат-Тустари.
«Обычно мистик начинает с раскаяния, тем самым отрекаясь от предыдущей мирской жизни, раскаиваясь в небрежении к Богу и содеянных при этом грехах и начиная свой путь возврата к Нему. Если он был богат, то, по условиям следования стоянкам, на каком-то этапе будет вынужден отказаться от всего и начать пребывание на стоянке нищеты (факр) или довольства малым, прося подаяние и уповая на Бога (таваккул). Другими словами, стоянками мистик полностью меняет свою жизнь и поведение, порывая, насколько возможно, со всеми связями в миру и избавляясь от мирских привязанностей. Конечно же, то, каким будет отречение от мира — полным или частичным, искренним или поддельным, всецело зависит от усилий встающего на путь» (Хисматулин).
В суфийском каноне существует разное число стоянок-макам. Так, Абу Наср ас-Саррадж насчитывает семь стоянок:
Другие авторы упоминают и 17, и даже 100 макам. По замечанию М. Элиаде, «в число других часто называемых стоянок входят вера (иман), обращение к Богу (зикр), полное доверие Богу (таслим), поклонение (ибада), познание (марифа), мистическое откровение (кашф), самоотречение (фана) и пребывание в Боге (бака)».
Тауба / раскаяние,
вара / богобоязненность,
зухд / воздержание,
факр / бедность,
сабр / терпение,
таваккул / упование на Бога,
Рида / удовлетворенность.
Суфий Азиз ад-Дин ибн Мухаммад Насафи писал: «Знай, все, что нужно отторгнуть от себя, составляют завесы (хиджаб), все то, что нужно обрести, составляют макам. Узнав о макам, знай теперь, что преград и препятствий в этом пути четыре: привязанность к имуществу, привязанность к семье, [слепое] подражание и непокорность. Число макам в этом пути также четыре: добрые слова, добрые дела, добрый нрав и познание. О дервиш! Прежде нужно совлечь эти четыре завесы, чтобы достижение этих макам осуществилось, ибо отвержение этих четырех завес подобно совершению омовения, а путь к этим четырем макам подобен совершению намаза. Каждая завеса — это одна из частей тела, которые подлежат омовению и которые следует омыть, каждый макам — это один из ракатов намаза, которые следует совершить. Прежде омовение, а затем намаз; прежде очищение, а затем просветление; прежде разделение, а затем слияние. Человек, не умерев в одном, в другом не родится. Возжелал ты отдыха — умри в работе, возжелал Бога — умри в себе. Не можешь умереть в своей работе — не ищи отдыха, не можешь умереть в себе—не ищи Бога, ибо не осуществится [и то и другое]. Отвергший эти преграды пребывает всегда в омовении, обретший эти макам всегда в намазе. Дервиш, совлечь эти четыре завесы и достичь тех четырех макам можно только четырьмя вещами: отшельничествовать, мало есть, мало спать, мало говорить. Что же касается общения со знающим человеком, то путник должен все, что делает, делать со знающим человеком. Дервиш, корень всех пороков и зол в чрезмерной еде, а воздержание в еде не означает обильную еду сегодня и воздержание от нее завтра: [от этого] не будет пользы, скорее вред. Есть такие, которые несколько дней едят мало и постятся, а после того едят много; такое воздержание от пищи бесполезно, они губят здоровье. Воздержание — только в постоянстве, ибо [оно] решит дело, а без постоянства никакое дело не свершится. Дервиш, в пути две вещи [требуют] величайшего постоянства, без этих двух вещей путь не осуществится: первое—это общение со знающим, второе — воздержание от пищи. Еда и сон путника должны иметь цель».[99]
Вступление на путь тарикат возможно или через откровение (привлечение Божественным, джазба), или через обучение (сулук). Первая возможность — дорога увайси, пророков, переживающих «духовный захват Божественным» (тасарруф) и получающих откровение в экстатическом состоянии (хал). Вторая возможность — дорога обучения и наставничества, на которой взыскующего знаний сопровождает духовный учитель — шейх.
Взаимоотношения начинающего суфия (мюрида) и его духовного наставника-шейха предусматривают личный пример и личный мистический опыт учителя, которым он делится с обучаемым. Мюрид постигает духовные упражнения, которые помогают ему обрести духовную же связь (нисбат) с наставником. Первым таким упражнением является посвящение (ахд, сухбат), через которое мюрид узнает формулы богопоминания, а в его сознании запечатлевается мысленный образ шейха.[100] Благодаря посвящению мюрид оказывается звеном духовной цепи (силсила), восходящей через его наставника к прежним поколениям шейхов. «После установления духовной связи мюрид всецело находится в руках шейха. Его состояние характеризуется полным безволием и предельной искренностью в общении с шейхом, если речь идет об интимном, глубоко внутреннем, сокровенном общении» (Хисматулин).
Установлению духовной связи призваны способствовать ежедневные упражнения суфиев — богопоминание (зикр), повторение канонических текстов (хатм), отстранение от неподобающих мыслей (муракаба) и др.
Танец дервишей. Миниатюра (XIX в.).
Зикр, который часто называют «радением», обычно совершается во время собраний (хадарат). Считается, что практика зикра утверждена в Коране: «О те, которые уверовали! Вспоминайте Аллаха частым упоминанием и прославляйте Его утром и вечером!» (33:41–42); «Вспомните же Меня, Я вспомню вас; будьте благодарны Мне и не будьте отрицающими Меня!» (2:147); «Те, которые уверовали и сердца которых успокаиваются в поминании Аллаха, — о да! ведь поминанием Аллаха успокаиваются сердца» (13:28). Во время зикра его участники многократно повторяют молитвенные формулы, тем самым погружаясь в созерцание Бога. В суфийском каноне различаются громкий и тихий зикр; это различение также восходит к Корану, в котором говорится: «И вспоминай твоего Господа в душе с покорностью и страхом, говоря слова по утрам и по вечерам не громко, и не будь небрежным!» (7:204) и «Не произноси громко своей молитвы, но и не шепчи ее, а иди по пути между этим» (17:110). К числу громких зикров относятся обряды таких суфийских сообществ, как, например, братство воющих дервишей (Рифаийа), братство прыгающих дервишей (Исанийа) или братство вертящихся дервишей (Мавлавийа). Мусульманские мистики выделяют четыре стадии зикра, которые они называют стадиями вовлеченности сердца:
— исходная стадия, когда сердце свободно, а язык произносит формулы богопоминания;
— временная стадия, когда сердце начинает воспринимать произносимые формулы;
— полная стадия, когда сердце захвачено зикром;
— высшая стадия, когда сердце поглощено Божественным. Наряду с зикром в суфийской практике используется
хатм — повторение определенных сур и аятов Корана; через это повторение суфии достигают освобождения сознания. Обыкновенно хатмы отправляются во время ночной молитвы, а состав конкретного хатма может варьироваться в зависимости от того, какое братство его применяет. Традиционно в состав любого хатма входит сура 112 «Очищение» Корана, которая гласит: «Скажи: «Он — Аллах — един, Аллах, вечный; не родил и не был рожден, и не был Ему равным ни один!»». Тексты в составе хатма, как правило, повторяются при совершении обряда 1000 и более раз.
Разумеется, перечисленными ритуалами число духовных упражнений в суфизме далеко не ограничивается, однако эти упражнения — основные и к ним прибегают все без исключения суфийские братства.
Сегодня основной организационной формой движения суфиев являются ордена, но эта форма стала результатом длительной эволюции суфизма. Первоначально суфии объединялись в кружки, каждый из которых представлял собой узкий круг почитателей того или иного «мудрого старца» — шейха, делившегося с учениками собственным мистическими опытом. В IX веке в мусульманском мире возникли первые суфийские обители — ханака, или рибат. Ханака были одновременно приютами странствующих (дервишей, мусафиран) и оседлых суфиев, школами, местами обсуждений и обителями, где совершались совместные обряды. Основателями ханака были все те же мудрые старцы, которые постепенно принимали на себя роль духовных отцов. По замечанию А. А. Хисматулина, «проходит какое-то время, и учитель полностью превращается в отца духовного семейства, полноправного главу верховного сообщества, наставника-диктатора. Представление о том, что ведет только Бог, замещается непреложной истиной: ведет только учитель, «старец» (пир), наставник (муршид), без руководства которого самостоятельные усилия ученика ни к чему не приведут… Шейх-наставник обретает статус заступника и ходатая за мюрида перед Богом или Пророком и в конце концов начинает представлять собой те единственные врата (баб), через которые ученик может приблизиться к Богу».
Чем больше у шейхов становилось последователей, тем шире делались полномочия старцев в ханака, тем больше у них появлялось помощников, которым они отчасти передоверяли административное и духовное управление общиной. Так мало-помалу складывалась иерархия, воплотившаяся в конце концов в суфийские ордена[101] с шейхом во главе, его заместителями (шайх ат-тарбийа, шейхами-воспитателями) и простыми мюридами.
Идрис Шах перечисляет четыре главных суфийских ордена — Чиштийа, Кадирийа, Сухравардийа и Нашкбандийа.
Основателем первого ордена считается потомок Мухаммада Абу Исхак Чишти. Члены этого ордена практиковали ритуал сама — повторение ритмических организованных текстов, через который достигалось экстатическое состояние ваджд.
Основоположником Кадирийи считается мистик Абдул Кадир, в уста которого Идрис Шах вкладывает такие слова: «Я передаю науку создания «состояний» (хал). Оторванное от целого, это принесет вред. Занимающийся одной только этой наукой может стать знаменитым, даже могущественным. На его примере люди начнут почитать «состояния», покуда почти совсем не утеряют способность вернуться на Путь суфиев».
Основоположник Сухравардийи — шейх Зийа ад-Дин Джахим Сухраварди; наконец, основателем четвертого ордена считается Баха ад-Дин Накшбанд. По замечанию Идриса Шаха, только члены Нашкбандийи обладают правом посвящать учеников в члены всех других суфийских орденов.
Тот же Идрис Шах приводит мусульманское определение суфизма и его проявлений в повседневной жизни:
«Суфизм есть учение, а также товарищество суфиев, то есть мистиков, разделяющих общую веру, что внутренний опыт не есть одна из сторон жизни, но сама жизнь. Суфи означает «любовь».
На низших ступенях члены объединены в круги и ложи. На высшей — сакина (покой) — они связаны между собой баракой [духовным опытом. — Ред. ], и их жизнь во всех отношениях обусловлена их взаимодействием с этой силой.
Суфизм есть образ жизни, составляющий, по мнению суфиев, сущность всех религиозных и философских учений. Он ведет к совершенствованию человека при помощи трех оплотов: ученичества, самоуглубления и практики. Последняя есть «жизнь в реальном».
Мудрость или совершенство, согласно суфиям, следует отличать от умствования, схоластики и тому подобных проявлений, которые суть простые орудия. Путь учит, в какой степени можно пользоваться этими орудиями, а также тому, как совместить действие с предопределением.
Суфизм, — это Путь, приложенный суфиями к их действительной жизни и труду в форме, которая непохожа на другие формы: она ведет их к полному раскрытию ментальных, физических и метафизических сил. Первоначально они образуют группы, руководимые наставником (учителем), пока не установится постоянная самообновляющаяся связь.
Товарищество называется Братством, Орденом, Путем или Тропой. Оно может называться Домом, по аналогии со строительством здания общими усилиями своих членов. Учитель именуется Мастером, Шейхом, Мудрецом, Познавшим, Наставником, Руководителем, Старцем или Главой. Ученик именуется Направляемым, Поклонником, Влюбленным или Послушником. Община именуется Монастырем, Храмом, Обителью и тому подобное. Она может иметь или не иметь физического проявления.
Будучи метафизической системой, сцепленной с обычной жизнью, суфизм утверждает, что его приверженцев ждет также преуспевание в избранной ими профессии.
Суфизм преподается не посредством нудных изложений «от А до Я» в виде учебников и учений, но в процессе взаимодействия сознаний учителя и обучаемого. Со временем, когда связь становится прочной, суфий продолжает путь в одиночку, пока не становится «Совершенным человеком».
Суфизм не проповедуется, а преподается примером и руководством, которые могут показаться совершенно чужими для привычного восприятия ученика».
В заключение необходимо коснуться еще одного проявления исламского мистицизма — широко распространенного в современном исламе культа святых. Этот культ связан и с древнеарабским поклонением предкам, с учением шиитов об имамах, и с суфийскими представлениями о достижении «наивысшего просветления».
Понятие «святой» для ислама достаточно условно. Точнее говорить о степени «приближенности к Богу» (валайа, вилайа), отличающей тех, кто приближен к Всевышнему, от обычных людей. Исламские вали несопоставимы с христианскими святыми хотя бы по той причине, что в исламе отсутствует институт канонизации наподобие христианского Священного Синода. Тем не менее в литературе выражение «мусульманские святые» закрепилось, поэтому в дальнейшем изложении слова вали и «святые» будут использоваться как синонимы.
Коран порицает правоверных, которые обращаются с молитвой о заступничестве перед богом к каким бы то ни было посредникам, придавать Богу «сотоварищей». Однако, как пишет Р. И. Султанов, «очень скоро почитание набожных, преданных вере людей переплелось в обыденном мировосприятии с культом предков… а также с представлением о том, что умершие не оставляют без попечения живущих сородичей и влияют на их дела». Суфии развили эти представления, и так возникло учение о святости, сведенное воедино мистиком ал-Хакимом Мухаммадом ибн Али ат-Тирмизи.
По учению ат-Тирмизи, существуют два вида святости — ниспосланная (валайа) и обретенная (вилайа). Это — проявления «неделимой Божественности», отличающие святого, «богоизбранного» от обычных людей. По ат-Тирмизи, святостью валайа обладают те, кто пребывает «под покровительством» (канаф) Божества или духовного наставника. Что же касается святости вилайа, ее можно обрести на пути взыскания истины (муридун), подвижничества, неуклонного стремления к Богу.
Людей, обладающих святостью валайа, ат-Тирмизи насчитывает четыре тысячи; они не подозревают о собственной святости и не знают друг о друге. Тех, кто достиг святости вилайа, всего триста пятьдесят пять; среди них триста лучших (ахйар), сорок заместителей (абдал), семеро благочестивых(абрар), четыре столпа (автад), три вождя (нукаба) и один полюс (кутб) — или заступник (гаус). Эти святые знают о собственной святости и о существовании друг друга и все вместе управляют миром во имя Аллаха.
0 таких святых говорит Аллах в одном из кудси (рассказов от имени Бога): «Ничто из того, что сделает Мой слуга для приближения ко Мне, не дойдет до Меня скорее, нежели исполнение им долга, Мною предписанного. Мой слуга приблизится ко Мне, творя и другие дела, показывающие его преданность, и тогда Я возлюблю его. Я стану ухом, которым он слышит, глазом, которым он видит, рукой его, удар наносящей, ногой его, ступающей по земле».
Пророки, наделенные святостью валайа, совершают чудеса (муджизат, «сверхдействие») во имя претворения среди людей Божественных установлений, тогда как святые, обретшие святость вилайа, творят чудеса (карамат, «щедроты, милости») ради собственного совершенствования, то есть творение чудес служит для них ступенью на пути к Всевышнему.
По суфийскому канону, чем могущественнее становится святой, тем смиреннее он должен быть, ибо публичное совершение чудес и чудотворство ради недостойных целей (к примеру, славы или богатства) равнозначно гордыне и является грехом перед Богом. Шейх Азиз ад-Дин ибн Мухаммад Насафи учил:
«Нужно, чтобы целью странника на пути аскезы и подвижничества не был поиск Бога, ибо Он присутствует во всем и нет нужды Его искать, бытие всего — от Него, вечность всего — в Нем и возвращение всего — к Нему, более того, само все — это Он. Следует знать и другое: цель пути не в том, чтобы стремиться к чистоте и доброму нраву, и не в том, чтобы стремиться к знанию и познанию, и не в стремлении к явлению света, и не в том, чтобы стремиться к [открытию] тайн. Каждый относится к одной из человеческих степеней, и путнику, когда взойдет на некую степень, сама явится та вещь, которая свойственна той степени, хочет он того или нет. Достигшему некоей степени не может явиться то, что несвойственно той степени. Дервиш, человек имеет степени, так же как древо имеет степени, и известно, что явится на всякой из степеней древа. Следовательно, дело садовника содержать землю мягкой и в надлежащем виде, очищать ее от колючек и сора, подавать воду вовремя, защищать древо, чтобы не было ему ущерба, чтобы свершились все степени древа и каждая из них явилась вовремя. Дело путников состоит в том же: надо, чтобы аскеза и подвижничество были затем, чтобы стали людьми и все степени человеческие в них совершенно проявились. Независимо от желания путника чистота, благой нрав, знание и познание, постижение тайн, явление света явятся ему сами, каждое в свое время, так что путник никогда не услышит [этого] и не заметит. Всякий, поступающий так, поймет эти слова. Дервиш! Явятся вещи, которых глаза путника никогда не видели, и уши путника никогда не слышали, и не появлялись которые в уме путника. Пусть речь не затягивается, и да не отклонимся от цели. Путнику следует быть великодушным, и, пока жив, пусть будет в этих делах, пусть будет он в радостном усердии и труде, ибо знание и мудрость Господа бесконечны. Дервиш, все степени древа есть в его семени, и ловким садовником они будут воспитываться и пестоваться, пока полностью не проявятся. Точно так же чистота, добрый нрав, знание, познание, постижение тайн и явление света — все они в сути человеческой. От общения со знающим воспитываются и пестуются, пока не явятся полностью. Дервиш, знание начальное и конечное сокрыты в тебе, все, что ищешь, ищи в себе, зачем ищешь вовне? Знание, которое через уши достигает твоего сердца, то же, что и вода, взятая тобой из чужого колодца и вылитая в свой, высохший, но вода та не задержится. Кроме того, что она не задержится, [она] скоро загниет, и родятся на свет из нее тяжелые и невыносимые недуги. Дервиш, эта болезнь превратится в гордыню и умножит любовь к чину. Сделай так, чтобы в твоем колодце была вода и, сколько бы ты ни брал ее и ни отдавал другим, не становилось бы [ее] меньше, а, наоборот, больше, чтоб не стала зловонна, а, напротив, сколько бы ни стояла, становилась бы чище и лечила бы тяжелые болезни. Дервиш, каким бы человек ни был, все равно внутри его есть колодец воды, но он не явен. Следует очищать колодец и воду делать явной».[102]
Центральное место в мусульманском почитании святых занимает, разумеется, культ Мухаммада. Кроме того, почитают пророков, предшествовавших Мухаммаду, членов семьи Посланника Аллаха, прежде всего потомков его дочери Фатимы и Али ибн Абу Талиба, сподвижников Мухаммада из числа мухзаджиров и ансаров, а также праведных халифов и шахидов (погибших за веру). У суфиев, как упоминалось выше, распространено почитание шейхов.
С культом святых связана и практика зийара (посещение могил). У суфиев зийара служит способом установления и укрепления духовной связи между мюридом и тем или иным святым-щейхом. Для шиитов посещение гробницы Али ибн Абу Талиба в Наджафе или могилы Хусайна в Кербеле тождественно малому паломничеству (умра) в Мекку.
Движение ваххабитов, о котором говорилось в предыдущей главе, стремится искоренить, в том числе, и культ святых, полагая его проявлением язычества.
Общее определение мистицизма гласит, что мистицизм — это духовный поиск сокровенной истины или мудрости, целью которого является связь с Богом. Мистическая традиция ислама, представленная проповедниками-увайси и суфиями, укрепляет эту связь, установленную первыми пророками и «запечатанную» Мухаммадом. Исламские мистики — люди, которым недостаточно считаться мусульманами и соблюдать все предписанные Кораном, Сунной и шариатом установления; они стремятся приблизиться к Божеству настолько, насколько это вообще возможно для человека.