Николетта закашлялась. Просекко наполнило ее теплом и храбростью.
– Люди говорят… ну, может, мне не стоит этого повторять… но, похоже, Кристина была не из тех, кого можно назвать доброй душой.
Карабинер молчал и она продолжила, запинаясь. – Нельзя говорить плохо о мертвых, я знаю, но, похоже, она слишком много о себе думала. Работа на синьора Раваллино дала ей важный статус и она им пользовалась, делала жизнь персонала невыносимой.
Карабинер по-прежнему молчал. Николетта сделала новый заход:
– Разве синьор Раваллино не должен был вмешаться?
– Не думаю. – наконец ответил Брандолини. – Он из тех людей, которым нравится разжигать вражду и устраивать конкуренцию между своими сотрудниками.
– В любом случае, Кристину не любили. В небольшой деревне она всегда знала, если работник слишком много выпил или взял больничный, когда на самом деле не был болен. Она определенно использовала свое положение в своих интересах.
– Ты хочешь сказать, она узнала что-то настолько серьезное, что за это можно убить?
– Я думаю, что в этом нужно разобраться!
– Могу ли я напомнить тебе, что это официальное расследование карабинеров? И это не шутка. До сих пор вам с Пенелопой все сходило с рук, но вы играетесь с убийцей!
– Но это не такая уж плохая идея. Знаешь, в деревне люди обсуждают многое такое, в чем никогда бы не признались карабинерам.
– Что ты предлагаешь?
– Пока вы ведете официальное расследование. Мы будем держать ухо востро, staremo all’erta! Ты же знаешь, мы хорошо раскапываем темные секреты.
– Снова игра в сыщиков?
– Кристина была не самой приятной женщиной на свете, но кто-то убил ее. И убийца разгуливает на свободе в нашей тихой деревне. Я хочу знать правду!
Милая девочка нашла тело и я знаю, что ее подозревают, во всяком случае в убийстве Пьетро Берлини. Заметь, я еще ни слова про него не спросила! Мы не оставим девочку одну, и поскольку мы все равно будем крутиться рядом, не лучше ли сотрудничать? Мы сможем оповещать вас о сплетнях, которые мы слышим, обо всем, что может иметь отношение к вашему расследованию. Вы можете использовать эту информацию по своему усмотрению.
– Вы с Пенелопой никак не поймете, что это не кража банки с оливками. Вмешиваться в расследование значит подвергать себе опасности.
– Кто говорит об опасности? Бани, все что мы будем делать, это прислушиваться к намекам и подсказкам, возможно, направляя разговоры в нужном нам направлении. Опасности не будет; мы просто будем сплетничать, так что никто даже не поймет, что мы делаем!
– Я готов сказать «да», но на моих условиях. Во-первых, ты делаешь именно то, о чем я тебя прошу, никаких действий по собственной инициативе, ничего без моего одобрения. Во-вторых, вы прекращаете свои расследования, если я почувствую опасность. Я не хочу, чтобы ты… чтобы вы с Пенелопой пострадали.
Щеки Николетты порозовели. – Обещаю. – Торжественно сказала она изобразив жест клятвы президента над Библией. Но пальцы второй руки были скрещены под столом.
– Надеюсь, я только что не совершил самую большую ошибку в своей жизни.
Николетта пропустила эти слова мимо ушей.
– Почему вы спрашивали Алессию о мобильном телефоне Кристины?
– Потому, что мы нашли ее сумку, но не мобильный телефон, а это странно. Дома его тоже не было. Похоже, убийца его забрал. Но больше он ничего не взял.
Николетта задумалась.
– Знаешь, у меня такое впечатление, что мы смотрим не с того конца.
– Что ты имеешь в виду?
– Вы установили то, что случилось в то утро. Но наша история начинается раньше, накануне. Изначально в Потенцу собиралась синьора Раваллино, верно? Но вечером она плохо себя почувствовала. Что она тогда сделала? Наверняка спросила мужа, сможет ли он отпустить Кристину по ее поручению.
– И что?
– Муж разрешил. Во сколько это было? В девять, в десять вечера?
– Именно так она и сказала. Ну и что?
–А то, что синьора позвонила Кристине и велела отправиться утром в Потенцу. Удобнее всего сделать это на автобусе, общественный транспорт пропускают первым. Но у Кристины машина в ремонте, поэтому синьора Раваллино дала ей свою машину, чтобы добраться до стоянки. Поскольку все эти переговоры шли уже поздно вечером, кто мог знать, что рано утром в машине будет Кристина, а не синьора Раваллино? Четыре человека. Синьоры Раваллино, Кристина и ее бойфренд Томмазино. И если убийца не один из них…
– То он был уверен, что в машине была синьора Раваллино.
Николетта чуть не сказала, что анекдоты о карабинерах абсолютно правдивы, вот ведь дуболомы! Даже Бани однажды пошутил, спросив ее:
– Сколько анекдотов о карабинерах существует?
– Тысячи!
– Всего один. Потому что все остальное – это правда.
Брандолини обдумывал только что сказанное подругой. С позиции убийцы на горе он легко узнал бы машину, но не того, кто был за рулем, так что вполне возможно, что ему нужна была синьора Раваллино.
– Значит, Альфонсина Раваллино все еще в опасности. Хотя на самом деле все гораздо хуже.
– Что ты имеешь в виду? – Удивилась Николетта.
– У Томмазино надежное алиби, значит только супруги Раваллино могли знать, что в машине будет Кристина. Либо предполагаемой жертвой должна была стать синьора Раваллино, либо один из супругов убийца.
– Я с трудом представляю синьору Раваллино, убивающую Пьетро Берлини камнем по голове или двигающую рычаг.
– Во-первых, убийство Берлини не имеет никакого отношения к убийству Кристины, во-вторых, при большом желании не так уж и сложно сдвинуть валун, надо лишь знать, в какое место вставить рычаг. Порой достаточно сдвинуть несколько мелких камешков и он покатится сам по себе.
– Бани, а что мы знаем о Раваллино?
–Я пришел отдохнуть перед новым рабочим днем, а не обсуждать расследование за столиком кафе.
– Бани, пожалуйста! Ti prego!
– Синьора говорит, что она осталась дома. Их служанка подтвердила, что Кристина пришла за ключами в 7 утра, она жила по соседству. Они со служанкой пришли одновременно. Синьор Раваллино уже вышел, а синьора была в постели. Она вышла в халате и передала ключи Кристине. Попросила служанку приготовить чаю. В 8 утра ее навестил врач.
– О! Мы неделями не можем записаться на прием, а важную синьору врач навещает дома?
– В любом случае без машины она не успела бы добраться до стоянки, залезть на гору и сбросить камень.
– А муж?
– Он сказал, что уехал из дома в 7 утра, сразу отправился на работу и провел обычное утреннее совещание. Затем вернулся в офис. Секретарша подтвердила, что он не выходил, и она не беспокоила шефа, он работал с бумагами. В 10 утра ему сообщили о несчастном случае, и он немедленно позвонил жене. Та подтвердила, что в машине была Кристина, а она сама еще не вставала с постели.
– И какой же может быть мотив, если жертвой должна была стать синьора Раваллино?
– Мы сосредоточились на том, кто мог убить Кристину и теперь придется начинать все с начала. Я не хочу, чтобы твоя теория превратилась в реальность. Согласую вопрос с начальством, нужно ли предупреждать синьору Раваллино о возможной опасности.
– Что ж, послушаем сплетни о семье Раваллино.
– А мы допросим еще раз сотрудников синьора, нужно убедиться, насколько хорошее у него алиби. Ты конечно придешь завтра на похороны Кристины?
– Не сомневайся.
– И прошу, никому ни слова. Пенелопе ты, конечно, расскажешь, но в ней я уверен.
– Но не во мне?
– Летта, не время для шуток. Я поговорю с капитаном и думаю, мы объявим об изменении хода расследования.
– Но не лучше ли позволить убийце чувствовать себя в безопасности?
– Мы не персонажи сериала. Моя задача – не допустить второго убийства. Преступник должен знать, что его план раскрыт.
– Третьего убийства… – пробормотала Николетта. – Третьего…
Глава 7.
– Куда это ты наряжаешься?
– Ты забыла, что в десять утра похороны Кристины? – Пенелопа поправила жемчужную нить в вороте идеально выглаженного черного платья.
– Нет, но я не думала, что ты пойдешь.
– Ты же знаешь, что я никогда не пропускаю похороны. Я могу не пойти на крестины или на свадьбу, но определенно люблю похороны. Они напоминают мне, что я не единственная, кто рано или поздно закончит свой жизненный путь. В моем случае скорее рано, чем поздно. А все остальное – глупое торжество молодости. Во всяком случае с точки зрения человека, которому исполнилось девяносто.
– Ты ждешь драму?
– Ну, никогда не знаешь, что может произойти. Во всяком случае пара обмороков обеспечена. Пока дон Пьерино в отпуске, служит дон Амброзино, а его проповеди никогда не заканчиваются раньше двух часов.
– А так как через пятнадцать минут люди уже ничего не воспринимают…
– То приходит время сплетен. Два часа сплетен, Летта Денизи. Одна ты не справишься.
– Но тебе будет тяжело. – Николетта не выдержала и хихикнула, словно школьница.
– Поверь, на этот раз я выдержу пламенную проповедь дона Амброзино. Все ради благого дела. Удивляюсь, куда смотрит Ватикан. На его мессы ходит не больше двух человек и те исключительно с мыслью, что это зачтется, когда придет время предстать перед Всевышним. Но поторопись, ты еще не одета!
– Похороны в десять! А мы доберемся до церкви за пять минут, ты же наверняка вызвала правнука с автомобилем.
– Мы должны занять хорошие места и пообщаться с людьми. Всегда нужно сравнить, что они говорят до и после похорон.
* * *
Начался легкий теплый дождик, но это не помешало пожилым жителям деревни собраться в церкви. Пенелопа заняла лучшее место и начала общаться со всеми, кто подходил ее поприветствовать. Нужно ли говорить, что поздороваться с маэстрой хотел каждый!
Церковь была полна народа, некоторые даже стояли снаружи в открытых дверях, прячась под зонтиками от летнего дождя, вытягивали шеи, сталкивались зонтами, мешали друг другу.
Дон Амброзино как всегда забыл, зачем они собрались.