Тинка с удивлением смотрела на находку. Оглянувшись назад, я поняла, что времени у нас почти нет. И решила поверить прибившемуся к нашей компании животному, уж слишком разумно оно себя вела. Подплываю к очищенному выступу, ощупываю. Вроде бы металл, но почему не ржавеет? Хотя это ли важно. Прикладываю ладонь к фигуре и вместе со скрежетом, вокруг взметнулись тысячи грязевых фонтанчиков.
— Вход открылся! — кричит Тинка. — Скорее сюда!
Не разбирая дороги гребу на голос подруги. Кто-то касается моей руки.
— Спокойно, это я, — раздаётся в голове голос подруги, а следом явственно слышится скрежет металла. — Всё. Двери закрыты, — говорит она.
И тут же продолжение туннеля тускло осветилось встроенными в потолок лампами. Защищающие их плафоны за тысячелетия основательно загрязнились, но кой какой свет всё же пробивается, и нам его было достаточно.
Где-то позади послышались глухие удары. Преследовавшая нас тварь явно пыталась снести преграду.
— Скорей, тут что-то ещё есть, — раздался в голове голос Тинки.
Плыву. А сил уже почти нет. Уже всё равно умру или нет. Сквозь туман различаю что впереди тупик. И Тинка в чём-то увлечённо копошится в уголке. И тут же в монолитной на первый взгляд стене открывается ещё одна дверь. Недолго думая заплываем. Изнутри всё закрывается по той же схеме: достаточно приложить руку.
Небольшой бункер, практически лишённый какой бы то ни было растительности. И всё та же поблёскивающая хромом панелька с пятипалым символом. Открываем. Огромный зал. Грязи здесь нет, что и не мудрено за такими-то дверями. Свет, после тусклого освещения в туннеле кажется излишне ярким. Но главное, туман в голове рассеялся. Нет, зова по-прежнему не слышно, и Леска не ощущается, но апатию как рукой сняло.
— Такое ощущение, что мёртвые зоны не природного происхождения, — озираясь по сторонам констатирую я.
Вокруг вмонтированную в стену застеклённые шкафчики, внутри которых просматриваются странного вида… одежда? Но в этом же не удобно будет… Хотя, если это сохранилось с тех времён, когда существовали люди… Возможно именно в этом они могли перемещаться под водой?
Удивительнее всего было то, что несмотря на затопление здесь всё работало. И это касалось не только системы открывания дверей и освещения. Стоящие вдоль стен слегка наклонённые столы с кучами нарисованных на них непонятных кругляков, тоже слегка светились. Вот только трогать что-либо здесь было страшно.
— Раз уж они здесь жили, то значит, и ели, и спали, — вынесла вердикт Тинка.
— Ну спали-то точно. А вот пища за это время явно пришла в негодность. Нам только отравления не хватает.
— Не-е-е, Раль, ты сама-то подумай, настолько развитые создания, спустя тысячелетия после гибели которых затопленные… — подруга явно подбирала слова, подходящие этому месту. — Ну в общем вот это работает…
— Бункер, — откуда-то из подсознания всплыло слово.
— Хм… а ведь действительно бункер, — удивлённо приподняла бровь подруга. — Вот мгновение назад понятия не имела что это, а ты сказала, и я поняла. Ралька! Мы же… У нас же генетическая память просыпается!
На радостях подруга кинулась ко мне в желании затискать в объятиях, но я увернулась, и не повезло бедной черепахе.
— Кстати, тебе не кажется, что она разумная? — мысленно спрашиваю.
— Угу, — откликается подруга. — И надо бы ей имя дать.
— Мне кажется оно у неё и без нас есть, вот только как бы узнать?
Решив не откладывать этот вопрос на потом, подплываю к черепахе, частью сознания понимая, что это смахивает на бред, но…
— Давай знакомиться, я Раэла или просто Ралька, — черепашка кивает.
— Нет, у меня определённо глюки, — мысленно констатирую.
— Тогда уж групповые, — откликается подруга.
— Эм… её, — киваю на Тинку, — зовут Тинера.
Черепаха вновь кивает! А потом… подплывает к одному из тех самых наклонных столов и долго примеряясь к кругляшку, что-то клацнула. В пространстве над столом замерцало словно какая-то плёнка появилась и преломляла лучи невидимого света. А оказавшееся более чем просто разумным животное, дальше старательно примеряясь пошлёпала по нарисованным на столе кружочкам, и на появившейся перед этим мерцающей плёнке прорисовались одна за другой буквы:
— Д-И-Л-А… — прочитала вслух Тинка. — Тебя зовут Дила?
Животное вновь совершенно по ундиновски кивнуло. А я… я кажется потеряла дар речи. Нет, не от того что черепашка разумная, а от Тинкиной наглости, тут же взгромоздившейся на огромный панцирь нашей новой знакомой и явно собирающейся её затискать в своих объятиях.
— Дила, ты раньше здесь была? — интересуюсь, припомнив, что, улепётывая от чудища, она ведь неслась впереди, по сути показывая нам дорогу.
Черепаха немного развернувшись, кивнула.
— Но как?! — вмиг свалилась с неё моя подружка. — Там же… там же рукой надо было…
Опять кивает. Вот как хочешь так и понимай. Припомнились сказки о перерождении душ. Уточняю:
— Ты что унидином… тьфу, человеком была?
Махает головой, мол, нет не была.
— Но как?! — заклинило Тинку на одном и том же вопросе.
Черепаха махнула лапой и подкатила глаза слегка закинув голову вверх, типа как же всё сложно.
Мелькнула конечно мысль про те круляшки на столе, но вспомнив сколько времени ушло на четыре буквы я поняла, что это бесполезно. Придётся гадать. И я начала:
— Ты с людьми здесь была?
Кивает. А я панически вспоминаю учебники. Там говорилось, что этот вид живёт до трёхсот лет. Но…
— Ведь люди вымерли много тысяч лет назад, — воззрилась я на неё, а та головой машет из стороны в сторону. — Они не вымерли?
Кивает. Смотрю на явно ошалевшую от такой новости Тинку, и как-то не по себе становится.
— Нет. Этого не может быть, — бормочу.
А эта панцирная зараза, опять лапки разводит в стороны и глазки подкатывает, мол, хочешь верь, а хочешь нет.
В общем, спать мы ещё долго не ложились, допрашивая нашу новую знакомую. И выяснили следующее: да, в нашей части планеты, люди действительно не живут. Почему? Это она объяснить не могла, лишь глаза закатывала. Видимо знала, но как до нас это знание донести? Так и легли спать в полной неопределённости. А ещё выяснили, что там, куда мы собственно направляемся тоже люди — есть! По крайней мере раньше были. Хотя… это ведь смотря на сколько раньше. Когда-то они везде были.
Глава 4 Подруги. Беда одна не ходит
Для перестраховки мы целые сутки в бункере просидели. И, кстати выяснили путём угадывания, что заброшен он всего-то лет двести назад, по банальной причине затопления. И Дила раньше здесь жила на правах домашней зверушки. То есть однажды попав в зону, была подобрана сотрудниками бункера. Тогда же с ней что-то сделали, и зона перестала на неё действовать. Так и приплывала потом в гости на денёк другой, погостить. И во время этих визитов подсмотрела как пользоваться этим столом с кнопочками.
Но болтовня, болтовнёй, а сидеть здесь вечно нельзя. Выходить было боязно. Одно радовало: теперь в мёртвых зонах у нас был компас, способный вывести, а в крайнем случае и вынести, из смертельной ловушки.
Проблем с тем чтобы выплыть сквозь первые и вторые двери не возникло, а вот дальше… Возле решётки обнаружился пусть внешне и не подававший признаков жизни, но загородивший собою весь проход спрут.
Оглядевшись по сторонам, Тинка нащупала на полу туннеля небольшой камушек, и отважно высунув руку сквозь решётку, бросила его в тварь. Реакции не последовало. Переглянувшись, открыли дверь. Благоразумно отплыв подальше, дождались пока осядет взвесь и поняли, что тварь или в глубоком сне или уже не жива.
Выбирались из зоны довольно долго, даже апатия успела навалиться. Сюда-то мчали гонимые страхом, да и тогда я от усталости вообще почти ничего не чувствовала. Тинка опять нагло устроилась у Дилы на спине и вцепившись в её панцирь, дремала. А оказавшись вне зоны, вся из себя бодренькая начала гонять по округе, распугивая рыб своим заливистым смехом, и пытаясь развести на игры меня и Дилу.
Так и плыли: Тинка носилась вокруг кругами, а мы с черепахой степенно выдерживали курс. Мне было не до веселья. В голове всплывали какие-то смутные воспоминания, и я сосредоточилась на том, чтобы разобраться в них. Время уже приближалось к вечеру, а дно начало вновь подниматься, обещая вновь вывести на мелководье.
— Надо искать место для ночёвки, — зябко передёрнув плечиками, предложила я, и неугомонная Тинка тут же заметалась по округи уже с более полезной целью.
Вскоре мы уже устроились в небольшом гротике. И стоило мне задремать, в голове раздался до безобразия бодрый голосок Лески.
— Вы где пропадали столько времени?! Я так волновалась! — воскликнула она.
— Рада, что тебе не безразлична наша судьба, — буркнула я, вновь проваливаясь в сон.
Не знаю, говорила ли она ещё со мной, или переключилась на Тинку, а может я сквозь сон их не слышала?
Утро выдалось странным. Мы услышали зов. Но не только тот, что и так не отпускал, маня к себе. Какое-то существо попало в беду. Вмиг очнувшись от сна, мы лишь переглянулись. Дилы поблизости не оказалось. Тинка первая выскользнула из облюбованной нами пещерки и рванула на помощь.
Дила обнаружилась на границе с мелководьем. В одной из имеющихся здесь расщелин валялся мерзко воняющий ржавчиной металлический остов древнего корабля. Такие мы видели в учебниках по истории, там писали, мол, они сохранились со времён существовавшей некогда на планете расы. А если верить Диле, то никуда люди и не пропадали.
Плач явно исходил откуда-то отсюда. Оплываю жуткую махину. Коррозия основательно подъела металл, но всё же корпус внешне оставался целым, и местами закрывался довольно прочными решётками. Вот за одной из них, и бился совсем ещё крохотный, нескольких месяцев от роду дельфинёнок.
Сердце болезненно сжалось. Рука сама потянулась сквозь прутья к перепуганному насмерть малышу. Он сначала шарахнулся, потом ткнулся упругим, скользким носиком в мою ладошку. По моей руке словно что-то потекло, вливаясь в успокаивающегося на глазах кроху. Я даже залюбовалась возникшим вокруг его тельца сиянием, и лишь потом обратила внимание, что камень в моём кольце не просто светится, а буквально полыхает!