— Сеньор Аймоне, рад познакомиться с вами, я много слышал о вас и вашей борьбе с проклятыми османами.
— Благодарю вас, ваша светлость, — поклонился рыцарь, — эта же цель и привела нас с его сиятельством Мендосой в вашу прекрасную страну.
— В чём же она заключается? — поинтересовался старик.
— Мы хотим купить три-четыре корабля, чтобы бороться с алжирскими пиратами, — рыцарь посмотрел на меня, и я кивнул, показывая этим, что он может рассказать о цели нашей поездки.
Герцог огорчённо покачал головой.
— Цель безусловно богоугодная, но боюсь сеньоры, что вы выбрали для этого неудачное время, — ответил он с явным огорчением, — все верфи работают только на заказ Его высочества.
— Мы слышали об этом, ваша светлость, — рыцарь поклонился старику, — но я рассчитываю на сеньора Иньиго, который обладает прекрасным даром убеждения, порой поражая этим умением даже меня, много чего повидавшего в жизни.
— Да? — удивился герцог Браганса, — можете привести самый запомнившийся вам пример?
Рыцарь задумался, а затем удивил своим ответом даже меня.
— На его сиятельство было совершено покушение в одном городе, ваша светлость, — произнёс он, — а граф просто отбил атаку и уехал, не став раздувать конфликт и проводить полноценное официальное расследование, как ему это предлагали сделать городские власти.
— Весьма мудрый поступок, — глаза обоих мужчин заинтересованно перевелись с него на меня, но рыцарь продолжил.
— Да, только когда я приехал в этот город в следующий раз, ваша светлость, — продолжил рыцарь, — то с удивлением узнал, что все, кто выкрикивал проклятья в его адрес были вскоре убиты неизвестными. Более того, их головы сложили в большую пирамиду на центральной площади, а в рот каждому положили по золотому флорину.
На губах обоих хозяев дома появились улыбки.
— Убийц этих людей также не нашли? Я правильно понимаю? — поинтересовался герцог.
— Верно, ваша светлость, — рыцарь поклонился, — как и тех, кто покушался на сеньора Иньиго.
— А что могли значить золотые флорины у них во рту, ваше сиятельство, что вы думаете? — старик обратился ко мне.
— Не могу знать точно замыслов этих неизвестных убийц, — спокойно пожал я плечами, — но наверняка это было какое-то послание.
— Безусловно, — понимающе улыбнулся он, — спасибо за этот разговор сеньор Аймоне, а с вами граф, я хочу поговорить ещё за ужином, а теперь простите, мне нужно к королю.
— Разумеется, ваша светлость, — поклонился я и оставался в таком положении, пока он, выходил из зала.
Едва он вышел, молодой мужчина в восхищении всплеснул руками.
— Сеньор Иньиго, поздравляю, вы первый человек на моей памяти, которого старый ворчун пригласил на ужин после первого же знакомства!
Я достал платок, демонстративно вытер со лба несуществующий пот, а затем расстегнул верхние пуговицы на камзоле.
— Ваш дедушка меня напугал, сеньор Фернанду, — признался я ему, — мои колени так не тряслись даже при оммаже королю Арагона.
Мужчина громко рассмеялся и подошёл ко мне ближе.
— Мой отец недавно получил титул маркиза и частичные обязанности главы дома, — вздохнул он, — но как сами видите, королю нужен дедушка, даже несмотря на его преклонный возраст.
— Я вижу с какой любовью вы на него смотрели, сеньор Фернанду, — улыбнулся я ему, — я сам также всегда смотрю на своего дедушку и дядю.
— А ваши родители живы? — осторожно поинтересовался он.
— Мы с ними слегка не ладим, — дипломатично отозвался я, — скажу вам больше, чтобы закрыть эту тему, связано это с непониманием ими того, что я достаточно повзрослел, чтобы самому вести свои дела.
— Разумеется, сеньор Иньиго! — мужчина стал совершенно серьёзным, — мужчина должен реализовывать себя сам, иначе какой же он тогда мужчина?
— Я придерживаюсь схожих с вами взглядов, сеньор Фернанду, — кивнул я, — но поскольку по понятным причинам я не могу быть военным или священником, так у меня немного оставалось вариантов для собственного карьерного роста.
— Вы выбрали финансы, — понятливо кивнул он, — мне тоже об этом говорили.
— Простите сеньор Фернанду, но я не очень известен в Кастилии, больше в Арагоне, — удивился я, — так что не будет с моей стороны наглостью поинтересоваться, кто так хорошо обо мне осведомлён в далёкой Португалии?
— В этом нет никакого секрета, сеньор Иньиго, — мужчина пожал плечами, — гость нашего короля, архиепископ Толедо — Альфонсо Каррильо де Акунья. Я обратился к нему, и он вас мне охарактеризовал, как крайне умного и приятного во всех отношениях человека.
Моему изумлению не было предела.
— Его преосвященство сейчас здесь? Я его не так давно видел и тут такое совпадение.
— Да, он приехал к дедушке от имени короля Кастилии, чтобы тот помог ему предложить руку инфанты Изабеллы, Его высочеству Афонсу, — выдал он мне такое, от чего у меня чуть не отпала челюсть.
— Насколько я помню, инфанте сейчас всего семь, — осторожно ответил я.
— Это известно дедушке и королю, так что я сомневаюсь, что Его высочество согласится, поскольку нужна будет ещё и булла папы, на брак между родственниками, да и с консумацией будут явные проблемы. А без этого какой смысл Португалии в кастильской инфанте? Права на трон в этом случае будут слишком уж призрачные, а за то время, пока она для этого достаточно вырастит, может случится всё, что угодно.
— Полностью согласен с вашим мнением, сеньор Фернанду, — уже с явным облегчением отозвался я, поскольку от него прозвучали явно разумные доводы, чтобы этот брак не состоялся. Оставалось надеяться, что ровно такие же доводы будут понятны и королю Афонсу V.
Он покивал, затем обратил взгляд на Паулу.
— Кто ваша прелестная спутница, сеньор Иньиго? — поинтересовался он.
— Сеньорита Паула Джудиче, — представил я девушку, которая сделала книксен, — девушка из древнего арагонского рода, который к сожалению в наше время, слегка захирел. Я попросил её учить меня музыке, с чем она прекрасно справляется.
Губы Фернанду тронула понимающая улыбка, такая, какая была у всех мужчин, которым я её представлял.
— Не сомневаюсь, сеньор Иньиго, — улыбнулся он и показал жестом, что Паула может подняться.
— Что же прошу вас располагаться, сеньор Иньиго, — он обвёл руками вокруг себя, — а на ужине мы с вами встретимся.
— Конечно сеньор Фернанду, не смею отнимать у вас больше время, — склонил я голову.
Глава 5
В небольшом рабочем кабинете сидели четверо мужчин, которые держали в руках золотые кубки, из которых потягивали вино.
— Мой ответ вашему королю — нет, ваше преосвященство, — наконец нарушил молчание один из них, — Изабелла пока слишком мала.
— Вы можете опоздать, Ваше высочество, — сидящий священник в фиолетовых одеяниях архиепископа, пожал плечами, — как только она пустит первую кровь, к её руке и телу выстроится очередь.
— Сильно в этом сомневаюсь, — король был спокоен, — если вы только решите объединиться с Арагоном.
— Это не в наших интересах, — Каррильо де Акунья покачал головой, — уж лучше тогда Франция.
— Лучше, это если Его высочество Энрике будет больше трудиться для появления собственных наследников, — проворчал со своего места молчавший до этого старик, — это будет для нас лучшим вариантом, мы согласны заключить брак сразу, если это будет девочка, и спустя три года, если это будет мальчик. Мы найдём его детям достойную пару.
Король молчаливо кивнул, подтверждая слова своего советника, а также человека, которому принадлежала треть земли всей Португалии.
— С этим у короля, есть определённые проблемы, — скривился архиепископ, — но благо, есть кому ему помочь в этом весьма непростом деле.
Все сидящие хмыкнули.
— Главное, чтобы король подтвердил права на трон родившегося ребёнка, а остальное нас мало волнует, — пожал плечами герцог Браганса.
— Мы с племянником это обеспечим, — согласился с ним архиепископ, — это не будет проблемой.
— Кстати, — старик задумчиво посмотрел на Каррильо де Акунья, — внук привёл сегодня в мой дом крайне интересного гостя, с которым я поговорил, прежде чем приехать сюда.
— Граф Иньиго де Мендоса, — кивнул архиепископ, — ваш сын интересовался моим мнением об этом мальчике.
— Я бы хотел сравнить свои наблюдения о нём, с вашими, чтобы понять, не затупился ли мой ум от старости, — герцог улыбнулся, попросил принести бумагу и перья с чернильницей и предложил архиепископу Толедо написать кратко характеристики человека, о котором они говорили.
Когда оба это сделали, и одновременно подняли листы вверх, показывая то, что там написано. На бумагах, на которых они писали, не видя то, что писал другой, было написано всего по два слова.
— «Умный. Жестокий».
— «Умный и жестокий».
Старик тонко улыбнулся.
— Заметьте ваше преосвященство, у нас с вами, даже порядок слов тот же.
— Скажу вам более того, ваше сиятельство, — улыбнулся Каррильо де Акунья, — у меня вражда с родом Мендоса, но не с ним самим. Подробности я вам, к сожалению, не могу открыть.
— Вы уже пять минут говорите о человеке, которого я не знаю, — проворчал король, — пусть Фернанду привезёт его на один из вечеров во дворец.
— Конечно Ваше высочество, я скажу ему, — кивнул старик.
Вечером я нарядился в другой костюм, и вместе с Паулой, Бернардом и сеньором Аймоне спустился на ужин. Флорентийское платье Паулы вызвало всеобщие вздохи восхищения у молодых девушек, присутствующих за столом и непринуждённый разговор у неё завязался с ними, разговаривая на латыни, который знало большинство образованных людей.
Мужчины, сидящие молча, лишь прислушивались к женским разговорам, пока не появился глава дома — герцог Браганса. Все стали подниматься со своих мест, встречая его стоя, на что старик был вынужден поднять руку, и сказать, чтобы оставались на местах. Несмотря на это разрешение, я всем своим показал подняться и сам оказался на руках Бернарда.