— Взаимно, ваше преосвященство, — девушка сделала книксен, — если я смогу ещё чём-то вам помочь, то двери моего дома для вас всегда открыты.
— Благодарю тебя дитя, — священник кивнул и Паула проводила его на выход, вежливо попрощавшись.
Когда дядя её сеньора ушёл, девушка зло посмотрела на невозмутимого Бернарда.
— Мог бы и сразу сказать, что это его брат, а не он сам, — недовольно произнесла она.
— Я не успел, кто-то слишком быстро на крыльях любви метнулся ко входу, — хмыкнул Бернард, не принимая таких обвинений, — к тому же чем тебе не понравился этот Иньиго де Мендоса? Красив, строен, хорошо сложен и явно дружит с оружием.
— Я вот как вернёмся, расскажу сеньору Иньиго, какие ты тут про него гадости говоришь, — стала злиться Паула.
— Какие? — швейцарец поднял брови, — и в мыслях не было!
— Ага, — девушка с подозрением посмотрела на швейцарца, который явно над ней издевался, но на его физиономии не было и следа того, что он шутит, — ты не видел, что ли, что он пустышка? Пьянки, драки, и волочение за юбками.
— Странно, а мне всегда казалось, это, наоборот, признак настоящего мужчины, — швейцарец поднял бровь повторно. — Ты думаешь сеньор Иньиго будет не таким, когда подрастёт? Ты представляешь себе сколько у него будет женщин, когда он станет мужчиной? С его богатством, титулом и обширными связями?
— Бернард, вовсе не обязательно было мне портить настроение ещё больше, — Паула огрызнулась и ушла к себе, оставляя швейцарца с лёгкой улыбкой на лице.
Глава 5
5 мая 1459A.D., Сеговия, королевство Кастилия
— Мы едем в Аревало Бернард и это не обсуждается! — Паула хмуро посмотрела на недовольного швейцарца.
— Я и в прошлый раз не понял, почему мы не поехали в Аликанте, а сделали такой огромный крюк на Сеговию, — Бернард хмуро посмотрел на девушку, поскольку не понимал, почему она вместо Аликанте, хочет сначала поехать в Аревало к инфантам и тут до него дошло.
Швейцарец взял стул, поставил его посередине комнаты и сел на него, под удивлённым взглядом Паулы.
— Что это? — поинтересовалась она, тыкая в него пальчиком, — протест?
— Да, — Бернард покивал головой, — я не сдвинусь с этого места, пока ты не расскажешь мне причину, почему ты не хочешь возвращаться в Аликанте и пока этого не произойдёт, мы никуда не поедим.
Паула побледнела, но постаралась взять себя в руки.
— С чего ты вообще решил, что я туда не хочу возвращаться? — постаралась она вырулить ситуацию, но Бернард, явно о чём-то заподозривший был неумолим.
— Сеньор Иньиго составил нам чёткий маршрут, — мужчина пожал плечами, — ты под разными предлогами меняла его так, чтобы в самую последнюю очередь мы поехали в Аликанте. Из-за этого мы намотали кучу километров пути, так что я хочу знать, за что я страдаю.
— Бернард, ты можешь здесь сидеть, можешь не сидеть, но я просто решила, что так будет лучше, — девушка встала и молча ушла к себе в комнату, оставляя швейцарца сидеть на стуле.
Вернулась она в зал спустя четыре часа, застав там Бернарда, жующего колбасу с хлебом и запивая это вином, но всё на том же стуле, никуда не сдвинувшись.
— Ты ведь понимаешь, что у меня деньги и слово сеньора Иньиго, что я главная в этой поездке? — злобно поинтересовалась Паула у довольного собой швейцарца.
— Я это понимаю, но также я понимаю, что как только мы вернёмся домой, и я поделюсь своими сомнениями на твой счёт с сеньором Иньиго, как он или сам, или с помощью палачей вытянет из тебя всё, — пожал плечами Бернард, — или ты сомневаешься, что он сможет отдать такой приказ?
В чём, чём, а в этом Паула точно не сомневалась, если ему это будет нужно, Иньиго отправит к палачу её и даже самого Бернарда.
Подумав, девушка нехотя взяла стул и принесла его ближе к стулу швейцарца, поставив напротив и сев на него, столкнувшись с его задумчивым взглядом.
— Рассказывай, — просто сказал он.
Девушка помялась, поскольку её жизнь теперь будет находиться в руках другого человека, но выбора и правда, видимо не было, к тому же можно было рассмотреть возможность отравить швейцарца по пути в Рим.
— Кубка из твоих рук я больше не возьму, — тут же догадался тот о её мыслях, — и держись теперь подальше от кухни, я отдам распоряжение парням, чтобы тебя и близко теперь к еде не подпускали.
Паула зло посмотрела на слишком догадливого наёмника.
— В общем я не сама пришла к сеньору Иньиго, — крайне нехотя призналась она, — сеньор Арсенио Алькальде был моим покровителем и приказал мне прийти к сеньору Иньиго и заинтересовать его собой.
Взгляд швейцарца стал строгим.
— С какой целью?
Паула поджала губы.
— Следить за ним? — Бернард догадался сам, и Паула нехотя кивнула.
— Так, я больше не буду ничего из тебя вытягивать, — нахмурился швейцарец, — уже этого достаточно, чтобы сеньор Иньиго выкинул тебя из своего дома. Так что рассказывай сама и побыстрее, пока у меня не лопнуло терпение.
— Да! — зло ответила девушка, выплюнув слова, — да, я за вами следила! Первое время! Потом отказалась!
— Меня не устраивает это, мне нужны подробности, — швейцарец стал хмурым, — мне нужно будет решить, что делать дальше.
— Бернард — Паула устало на него посмотрела, поскольку на неё внезапно напала апатия, — ну что ты от меня хочешь услышать? Ты и так знаешь, что я в Аликанте была дорогой проституткой, которая продавала себя за деньги тому, на кого укажет мой покровитель. У него остались письма, которые я писала в качестве отчётов о своих наблюдениях, так что он меня ими шантажировал, что покажет их сеньору Иньиго, если я не вернусь обратно в Аликанте.
— Что значит покровитель? — уточнил швейцарец.
— То и значит, — девушка пожала плечами, — он нашёл меня в порту, нищую, голодную, отдающуюся морякам за еду. Судья накормил, одел, дал мне образование и пристроил в приёмную семью, а затем стал пользоваться мной, словно вещью в своих целях. Впрочем, мои приёмные родители не сильно от него в этом отставали.
— Это те, что умерли, после твоего отъезда из Аликанте? — вспомнил Бернард.
— Я их убила, — просто ответила Паула.
— М-да, — задумался швейцарец, на которого вылился нехилый такой ушат с помоями. Решение по Пауле мог принять только сеньор Иньиго, и никто больше, а это значило, нужно будет ему самому урегулировать вопрос с судьёй, когда они приедут в Аликанте.
— Дай мне слово, что ничего не будешь делать по приезде в город, — нахмурился наёмник, — я с этой проблемой разберусь сам.
Девушка молчала, поскольку в планах у неё было совершенно другое. В Аликанте её должен был ждать молодой Франсиско де Борха, с помощью него она планировала разобраться с главным судьёй, прежде чем избавиться и от него самого.
— Паула, не усугубляй пожалуйста, — повторил Бернард.
— Хорошо, — Паула перекрестилась, затем отмахнулась, словно от мухи, — я же не верю в Бога, он давно бросил меня, так что просто обещаю тебе, что ничего не буду делать с судьёй, когда мы будем в Аликанте. Доволен?
— И расскажешь обо всём сама, сеньору Иньиго, — дополнил он, — как только мы вернёмся в Остию.
— Ты ведь молчать не будешь? — не спросила, а уточнила у мужчины Паула.
— Разумеется нет, поэтому даю тебе возможность первой донести свою версию событий, — кивнул он, — в любом случае, что с тобой будет дальше, решать точно не мне.
— Хорошо Бернард, — тяжело вздохнула девушка, — но хотя бы теперь ты не против поехать сначала в Аревало? Хочу познакомиться с инфантами.
— Не против, — тяжело вздохнул швейцарец, поднимаясь со стула, — теперь, не против. Ты же закрыла все дела с Иосифом Колоном?
— Да, аудит закончен, ломбарды и банки проверены, отчёты запечатаны и упакованы в моём сундуке, — кивнула Паула.
— Тогда в пятницу мы выезжаем, — решил Бернард, и пошёл из комнаты, оставляя девушку в глубокой задумчивости и апатии. Она поняла, что до возвращения к Иньиго, её жизнь больше не имеет особого смысла, поскольку Паула даже не представляла себе, свою дальнейшую жизнь без него, а их ссора в Риме открыла ей глаза на то, что их отношения могут быть легко быть закончены.
Склонив голову, Паула стала жалеть себя, вытирая рукавом дорогого платья бегущие с глаз слёзы.
14 мая 1459A.D., Аревало, королевство Кастилия
— Иньиго приехал! Иньиго! — первое, что услышала Паула, когда их запылённый и уставший отряд втянулся в гостеприимно открывшиеся ворота замка. Она с изумлением посмотрела откуда раздаётся звонкий голос и увидела, как по ступенькам вприпрыжку, подняв руками подолы платья, к ним бежит восьмилетняя красивая девушка.
— Это инфанта Изабелла, — хмыкнул рядом с Паулой Бернард, — боюсь ребёнка ждёт разочарование.
— Иньиго! — рядом с их остановившейся повозкой в нетерпении прыгал ребёнок, показывая поведение, далёкое от того, какое присуще девушке королевской крови.
Но тут подоспели её служанки, которые стали бухтеть, что для девушек в принципе подобное поведение неприлично, не говоря уже об инфантах.
Бернард вылез из повозки первым и поклонился ребёнку.
— Добрый день, инфанта, рад вас видеть такой здоровой и активной.
— Бернард, здравствуйте, — ребёнок сделал быстрое подобие книксена, но сама смотрела снизу вверх в повозку, явно ожидая, что оттуда он вынесет небольшого карлика с весьма язвительным языком.
— Боюсь инфанта, сеньор Иньиго в этот раз не приехал, — сказал он, видя, как ребёнок недоумённо смотрит на то, как из повозки появляется ослепительно красивая молодая девушка в таком дорогом платье, что Изабелла с трудом могла себе представить, сколько оно стоит.
— Кто это, Бернард? — она недоумённо потыкала указательным пальцем в незваную гостью.
— Э-э-э, — подвис швейцарец, думая, как бы корректнее представить ребёнку Паулу.
— Будущая жена, сеньора Иньиго, — сказала сама Паула, вызвав изумлённое восклицание у инфанты.