задавал. Он просто и без затей толкнул из себя мыслеречь:
— Артус!
Я услышал и это, и недовольный ответ:
— Здесь.
Удол напоследок мазнул взглядом по всем нам и шагнул в сияние, а стражник уже без всякого удивления тут же сообщил:
— Переход из Фарлинта.
Похоже, все соседи, все фракции, так или иначе граничащие с нами или просто довольно близкие, решили поглядеть на нас. Фарлинт это главный город фракции Глоут. Впервые я о нём услышал от Озмана, главы Знающих Сломанного Клинка. А ещё я увёл из этой фракции Зеленорукого, который был когда-то слугой семьи Глоут и которые бросили его, когда он стал калекой.
«Разберутся без меня», — сказал я себе.
Но снова не сумел уйти, я даже не успел запустить вращение круговорота в себе, чтобы быстро и без затей улететь, только отвернуться от портальной площадки и сделать десять шагов. Потому что один из стоящих на площади, мой сверстник, орденец из Второго пояса, из отделения Ордена, вслух начал отсчитывать число гостей:
— Один, два, три, четыре, пять, шесть…
На числе шесть я снова развернулся.
Но гостей уже было не шесть, а все десять. Почему старший стражников портала не сказал, что у нас тоннель из Фарлинта, а не одиночный портал? Я невольно, возможно благодаря только что ушедшему Удолу, вспомнил, как сам провернул подобное: перешёл большой толпой, отправив вперёд сильнейших, чтобы Морлан не начудили. Да и сам забалтывал Удола, чтобы они не закрыли портал.
Никто ведь не собирается вновь напасть на Исток? Например, отомстить за исчезновение Зеленорукого? Не настолько же они безумны, чтобы делать это так явно после того, как за подобное Алые Пики лишились звезды силы фракции?
— Кто, откуда, зачем? — рыкнул стражник.
Видимо, нехорошее предположил не только я, потому что гости как-то замерли, побледнели под десятками взглядов, а вышедший первым торопливо склонился, прикладывая кулак к ладони:
— Приветствуем Сломанный Клинок и весь город Исток! Мы пришли, чтобы предложить вашей фракции брачный союз!
Я моргнул раз, другой. Чего?
Словно отвечая на мой немой вопрос, из портала шагнуло ещё двое: девушка в небесного цвета халате с распущенными волосами и вёдший её под руку седой старик в ярком алом халате.
Старику понадобился лишь взгляд на площадь и замершего в поклоне подчинённого, уже через миг он отпустил руку девушки и торопливо шагнул вперёд, громогласно заявив:
— Я посланник славной фракции Глоут и третий старейшина! Моё имя Меар. Это моя внучка Эрлам. Я прибыл, чтобы познакомить главу Сломанного Клинка с его будущей невестой. Прошу о встрече с главой Сломанного Клинка!
Я, мгновение назад готовый сражаться, застыл на месте. В голове не было ни единой мысли.
Зато они были у других.
— Бедолага Рутгош мучался, навлёк на всех нас и себя гнев главы, а всего-то нужно было подождать немного, и желающие обучить нашего главу обращению с женщинами сами нашлись, — давясь смехом, сказал Седой, наверное, всем старейшинам и бывшим комтурам на площади. А может, и вообще всем комтурам в городе. А ещё мне и он это прекрасно осознавал. — Правда, сразу жениться это всё же немного чересчур, нет, Рутгош?
— Знаешь, брат, — неожиданно рядом оказалась Рейка и теперь шептала. — Если до этого я злилась, что ты не можешь поймать её для разговора, то теперь мне тебя жаль. Правда.
Я, ошарашенный этим посланником совсем не славной фракции Глоут, несколько мгновений пытался осознать, о чём и ком говорит Рейка. Затем вдруг, вспышкой, понял и невольно повернулся в сторону Виликор.
Наши взгляды встретились, и мне как-то стало нехорошо. Уж слишком они были сейчас чёрные. Бездна без дна. Ледяная бездна без дна.
Облизав губы и с трудом сглотнув, я толкнул мысль Бахару:
— Меня нет. Сами принимайте и этого посланника, и всех следующих. Меня вообще нет, — на ходу добавил. — Я на тренировке, в вылазке на Поле Битвы, присыпаю снегом Снежную Ягоду, чтобы не грелась на солнце — что хочешь то и говори. Меня нет.
Но насмешливый шёпот Рейки я услышал даже с этого расстояния.
— Мой брат трусишка. Кто бы мог подумать.
К счастью, буквально через миг меня настигла мыслеречь Самума, позволившая смыть неловкость от слов Рейки:
— Брат, всё в силе?
Я толкнул обратно ответ:
— Разумеется, в силе. Жду и Лира, и его родных, и ваших подчинённых у себя. Место союза уже ваше.
— Тогда я отправляюсь, не буду заставлять Тартакала ждать своих соперников, — в мыслеречи Самума отчётливо ощущалось веселье.
Хорошо ему, а мне вот не очень.
Спустя полсотни вдохов я уже был в резиденции, в зале совещаний. Здесь же меня догнали Седой, Зеленорукий и Алкай. Я сел, внезапно ощутив, насколько устал: перепалка со Стражем и несколько коротких встреч утомили меня, как полдня хороших схваток с Димом. Внезапно, сильно, до тянущего чувства в животе захотелось чая. Своего, с травами. Чтобы самому отобрать их, залить горячей водой и прочее.
Я не стал бороться с собой, повёл рукой над столом, выставляя на него чайничек, чашки, артефакт скрытого огня, мешочки и альбарелло с травами. В ход пошло всё и руки, и духовная сила. Не прошло и пятидесяти вдохов, как я уже медленно взбалтывал чайничек, чтобы побыстрей взять из трав аромат и вкус. Словно приманенный запахом Голубого Шалфея и Звездчатой Ромашки, в зал вошёл Бахар. Коротко сообщил мне:
— Будут ждать возвращения главы. Устроил их в одной более-менее целой резиденции в квартале, который мы выделили под гостевой, — говоря это, он и сам умостился за столом, вздохнул. — Нужно что-то решать с ремонтом поместий, мы не можем селить гостей фракции в руинах и не можем селить их общей толпой, словно в дешевом гостином дворе, а ведь гости все продолжают и продолжают прибывать. Количество гостей это проблема не только с жильём. Эграм и Пересмешник со своими людьми приглядывают за ними, но если так продолжится, то уже к обеду у них тоже появятся трудности, им придётся разорваться.
Седой буркнул:
— Рагедон тоже подготовил людей к этому дню. Разберутся.
— Пока разберутся. Пока не ушли Мечи.
— Придут уходить, предложим им вдвое от прошлого.
— А если откажутся?
— Вот когда откажутся, тогда и будем думать.
Бахар перестал спорить и покачал головой, я же кивнул, показывая, что услышал обоих, но спросил то, что волновало меня сейчас больше, чем гости и Мечи. Ну, если не считать этого дарсового посланника.
— Что точно требуется от фракции для получения третьей звезды?
Старейшины переглянулись, явно совещаясь без звука и мысли, я же пока отхлебнул ароматного, обжигающего чая и погрузился в свои мысли.
Глоут, конечно, наглецы, которых ещё поискать. Получили кучу калек, пытаясь создать Повелителя Стихии и заработать пятую звезду фракции, а теперь, видимо, прознав, что я хороший лекарь, хотят по-родственному поправить дела. Дарса им в помощь.
Снова вспомнился тяжёлый взгляд Виликор. Нет, я, конечно, не трус… Но…
Дарс меня побери, нужно и правда взять себя в руки. То, что она избегает меня, я вроде как не могу найти время поговорить с ней, совсем нехорошо. Почему, спрашивается, я провожу схватки с Димом, Пересмешником, Призраком и Седым, когда у меня есть та, чьему таланту я всегда завидовал и с чьим талантом всегда сравнивал талант своих врагов?
— Хм, — откашлялся наконец Бахар и продолжил до боли знакомым тоном. — Глава, на такой вопрос…
Я раздражённо оборвал его:
— Советник, я не буду сейчас вспоминать твои уроки. Сейчас не урок, тем более не твой урок, сейчас я, глава семьи, провожу малый совет и хочу слышать ответы.
Он медленно склонил голову, на миг спрятав взгляд, затем заговорил:
— Первое — это Имперская Пагода.
Я кивнул:
— Которую вы сразу начали строить и которую уже почти восстановили. Думаю, что не будет никаких сложностей закончить с ней и её обстановкой за шесть месяцев. Что ещё?
Алкай вмешался в разговор, заставив Бахара недовольно засопеть.
— Думаю, стоит перейти сразу к самому важному, а не сосредотачиваться на мелочах.
— Павильон Пяти Удовольствий это мелочи? — возмутился Седой.
— Брат Аранви, — скривились сразу все. — Сейчас не до твоих шуток.
Тот цокнул языком, но замолчал и потянулся налить себе чая, признавая вину.
— Налоги.
— За год? — переспросил я, своими руками подливая чая Бахару. — Получается, что мы должны выплатить его быстрее положенного срока?
Тот с удовольствием вдохнул облако пара от чашки, зато Алкай вновь вступил в разговор, едва дело зашло о его ответственности:
— Вопрос скорее не в сроках, а в объёмах. Должны ли мы заплатить половину налога за половинный срок или же Страж потребует весь налог?
— Конечно весь, — буркнул Седой. — Будет он ещё разбираться, сколько именно месяцев прошло. Их не заботят такие мелочи.
Алкай развёл руками:
— Обычно ты сильнее всех предвзят к Стражам, брат Аранви, но сегодня я с тобой соглашусь — по сути, с нас возьмут двойной налог.
— И сколько это? — уточнил я. — Мы сумеем его заплатить?
— С тем, что собрали в городе и окрестностях, сумеем хоть завтра. Главное, отправить Седого на аукцион, и чтобы он там в гостях не проболтался про свой отстраивающийся Павильон Пяти Удовольствий.
Седой возмущённо уставился на Алкая, а вот я покачал головой даже в некотором восхищении:
— Дарсов Страж.
В тот день я ещё не знал, что в это ругательство нужно вкладывать меньше восхищения, а больше злости. Этот дарсов Страж весь месяц, похоже, провёл за тем, чтобы растрепать о битве с Алыми Пиками как можно в большем числе мест.
— Но тут есть одно но. У нас удивительная ситуация, — развёл руками Алкай. — Мы, как только что появившаяся фракция, освобождены от налогов.
— Но в требованиях и ко второй, и к третьей звезде фракции налоги являются обязательными, — заметил Бахар.
Седой шумно отхлебнул чая и предположил: