Я со вздохом подумал тогда: «Какие же у меня упрямые подчинённые.»
Но буквально через два дня убедился, что, возможно, только упрямство поможет нам выстоять.
В тот день была отличная погода: яркое солнце, лёгкие белые облака либо обходили долину Истока стороной, либо ветром разрывались над городом в клочья, сам ветер нёс с собой приятную морозную свежесть с гор и их снежных шапок. Что может быть лучше?
Только прекрасная погода и приятная схватка. Которую Дим испортил опозданием. Однако, когда он, наконец, появился, то я не сказал ему ни слова — настолько мрачное у него было лицо. Я просто молча достал из кольца Пронзатель. Тот, что уже давно со мной, подарок Виликор и Эраста. Для моей полной силы он уже слабоват, пусть даже выдержал молниевую плеть, и я всё чаще задумываюсь о подарке Клатира, которому требуется нанести начертание, но не сегодня.
Дим вскинул пустую руку, а через миг сжал пальцы на рукояти цзяня, буркнул:
— Только сталь, внутренние техники и техники перемещений разрешены.
Я кивнул и уравнял наши силы, ограничив себя на три звезды и один этап ниже Дима — Властелина уже второй звезды. Неудивительно, что старейшины так воодушевлены, уже вторые сутки не отрываясь от кристаллов, и надеются на молодое поколение — если так продолжится, то Дим в ближайшие месяцы сравняется с Седым и Бахаром, став третьим сильнейшим идущим Сломанного Клинка. Молодой талант Ордена, чей росток едва не был загублен травмами и ранами.
У нас с ним это не первая и даже не сотая схватка, так что Дим отлично знал, сколько мне нужно времени на подготовку ограничений. Едва я закончил, как он исчез со своего места, с хлопком разорвав воздух скоростью своего Рывка.
Встретить выпад голой ладонью, отводя сталь в сторону, крутнуться на месте, подбивая ногу Диму в миг смены техник движения. Он успел использовать Опору, поэтому мой удар закончился только гулом и дрожью камня под нашими ногами. Ну и болью в ногах у обоих.
Крутнуться ещё раз, пропуская меч над головой и выставляя в сторону древко Пронзателя. Теперь пинок использовал Дим — чтобы остановить удар древком.
Спустя вдох мы закончили разминаться и сошлись серьёзно: Дим резко ускорился, размазываясь тенью, а я покрылся вязью Единения. Быстрее, ещё быстрее, резче, в голове не должно быть ни одной мысли о будущем движении.
Мы на двоих сплетали из боевой медитации, ударов и стали рисунок схватки. Красивой, завораживающей, к которой хотелось добавить мелодию. Но даже в квартале Сердца Города я не рискну использовать Безымянного или музыкантшу — уж слишком много глаз в городе. Это удовольствие подождёт до тех пор, когда закончат окружать защитными формациями будущий Павильон Меча.
Сменить хват, разгоняя Пронзатель, чтобы успеть отбить сталь, пнуть левой ногой, встречая пинок Дима, подтоком влево, вправо, выбивая из брусчатки искры, шаг назад.
Дим сделал такой же шаг, запоздав лишь на полмига. Отведённое на схватку время закончилось.
Спустя вдох Дим склонился:
— Глава Ирал, благодарю за первый поединок.
Я хмыкнул:
— Мне показалось, за время схватки тебе полегчало.
— Полегчало, глава? Мне и не было тяжело. Продолжаем, глава.
А я вот в этом был не уверен. Конечно, тренировки и схватки помогают проветрить голову, но всегда ли и всем ли это помогает? Я невольно потёр бровь. Видимо, придётся проверить, научился ли я хоть чему-то у своих старейшин и в особенности у хранителя традиций.
С этой мыслью я разжал пальцы, но Пронзатель не успел упасть и на волос, переместившись в кольцо Путника за миг до этого, а я же сказал:
— Продолжим, но другое и в другом месте.
Дим вскинул брови, но тоже убрал меч и послушно двинул за мной. До ближайшей беседки, где я выставил на столик две чаши и запечатанный кувшин.
— Поговорим?
Теперь хмыкнул Дим, потёр щеку, зачем-то оглянулся, а затем решительно сел, ухватил кувшин, одним движением сорвал крышечку из вощёной бумаги, и тут же щедро плеснул в обе чаши.
Не глядя на меня, глядя в чашу, словно там было что-то интересное, Дим выдохнул:
— Простите, глава, что подвёл вас.
Это даже хорошо, что он не глядел на меня, да и восприятие не использовал, потому как сейчас я, собиравшийся сделать вид, что пью, замер, глупо захлопал глазами и только спустя пару вдохов сумел спросить:
— Вас? В чём подвёл?
Дим поморщился, приложился к чаше, в два глотка осушив её до дна, буркнул:
— Ну я же не дурак, я всё понял, едва вы представили мне сестру, глава.
У меня снова зачесалась бровь. Ну оно и понятно, я в этих делах настолько плох, что…
— Простите, глава, что не сумел увлечь вашу сестру.
— П-погоди, — сумел я выдавить из себя.
Дим сверкнул на меня взглядом, опять опустил его и налил себе ещё. Мне же почудился хохот, в котором неразличимо слились голоса Седого и Пересмешника. Первого точно не было в городе, поэтому это точно лишь бред, хотя второй мог сейчас и смеяться.
Собравшись, я сказал:
— Во-первых, отставь в сторону это своё «глава». Во-вторых, с чего ты решил за это извиниться?
Дим поднял голову, впился в меня взглядом и спросил:
— Это не было заданием?
— Заданием⁈ Нет, конечно! Ты в своём уме, Дим? — изумился я. Забыв о том, что только собирался делать вид, приложился к чаше, не чувствуя вкуса, с дрожью произнёс. — Да, если Рейка решит, что я такое приказал, она меня со свету сживёт, — поперхнувшись очередным глотком, закашлялся, а затем торопливо спросил. — Ты ей эту чушь говорил?
— Нет, — Дим опять опустил голову. — Но тогда всё ещё хуже.
Я невольно сглотнул:
— Куда ещё хуже?
— Если это не задание, то я провалил то, что хотел больше всего.
А ведь мгновение назад я думал, что удивить меня сильнее нельзя.
— Что?
— Понравиться Рейке. Она такая… такая живая, настоящая, любящая жизнь. А теперь ушла, и с ней ушёл этот… Кирт, — процедил Дим. — Он, а не я. Сказала мне, что я должен оставаться в Истоке, чтобы… — скривившись, махнул рукой. — Какая разница, какой она использовала повод. Я ведь не дурак. Правда, глава.
Спустя пару тысяч вдохов я точно знал одно: дарсов Рутгош не мной должен был заниматься несколько месяцев назад, у него вон, Дим — лучший из идущих поколения — ничем, оказывается, не лучше меня — такой же никакой в делах с девушками. Ну, вернее сказать, какой-никакой и опытней меня, но вот уже который год сосредоточен только на Возвышении, обучении и тренировках.
Пусть в Ордене не так много женщин, но были ведь, и ни с одной из них Дим даже не пытался встречаться. Хотя, может быть, проблема в том, что с самого детства Дима Орден только и делал, что выживал, теряя одного за другим, и он не хотел ни к кому привязываться?
Я вспомнил Гамаю, помрачнел и в три глотка осушил очередную чашу. И даже сейчас мало что изменилось. Было мало женщин в Ордене, а сейчас в Сломанном Клинке стало ещё меньше. И в этом очень много моей вины. Пропустил врага, не внял своим же подозрениям. Задержался, хотя сам назвал сроки возвращения. Возвышался? Что толку? Не нашёл достаточно силы, чтобы всех их защитить, глава называется. Вот, пиковый Властелин, а что толку? Не заметил, как в сердце города убивают его людей.
Дим вздохнул, подлил мне вина, сказал:
— Выпьем.
Я кивнул, повернул голову в ту сторону, где за горой, ущелье и ледником лежали могилы, пригубил чашу и поперхнулся.
— Вот тебе, глава Ирал, завидую. Между вами с Виликор — ух, искра. Вчера вы вроде просто говорили с ней, а у меня ощущения были, словно от мечей искры во все стороны.
Я откашлялся, снова вытер губы, осторожно сказал:
— Давай вот без этого, без разговоров обо мне. Хочешь, давай назначу тебя в следующий отряд, что отправляется с товарами, развеешься.
— Нет, — мотнул головой Дим. — Не хочу. Старший Рутгош назначил меня заместителем, как я могу покинуть город? Вот, кстати, — спохватился Дим, — мы же с парнями выполнили.
— Что выполнили?
Дим только отмахнулся и, судя по странно-пустому взгляду, погрузился в кольцо Путника. Через два вдоха повёл рукой над столом, оставляя на нём лежать пять знакомых мне кристаллов — основы големов, которые защищали зоны запрета жизни.
— Это был наш экзамен перед его уходом. Старший Рутгош там же признал, что я перенял у него всё, что он знал, сравнялся в знаниях, сумел стать Властелином и уже скоро стану лучшим и сильнейшим искателем Ор… — Дим мимолётно поморщился, — Сломанного Клинка.
— Поздравляю, — поднял я чашу.
— Спасибо, — кивнул Дим и усмехнулся. — Ну, лучшим в поколении после тебя, глава. Но это не считается, глава всегда вне счёта.
— Спасибо, — теперь усмехнулся уже я. — Ведь тоже недавно не посчитал себя, говоря о числе сильнейших идущих Сломанного Клинка.
— Глава, — подался вперёд Дим. — Не надо мне этих торговых отрядов, не моё это. Лучше позволь через месяц заменить старшего Рутгоша в Каменном Лабиринте!
— Ты к тому времени как раз добавишь звезду в Возвышении, да?
— Может быть, — пожал плечами Дим. — Но это неважно. Он всегда для меня будет старшим, даже если я опережу его в Возвышении.
— Понимаю, — кивнул я. — Правда, понимаю.
Правда, не сказал, что тот, кого я до сих пор называю старшим — сектант. Я всего-то две чаши вина выпил. Чтобы сказать такое Диму, мне нужно кувшинов десять, не меньше.
— Так что, глава, позволишь?
Что бы там ни говорил Дим про то, что перенял у Рутгоша все знания, не только они нужны искателю, не менее важен опыт. Но отказать Диму я не сумел и кивнул:
— Конечно.
Дим просиял, поднял чашу, но в этот миг у меня в голове раздался встревоженный голос Рагедона:
— Глава! Проблемы у портала. К нам перешли два десятка Властелинов из клана Хаутар. Наглые, задирали стражу, лезли ещё, поэтому я приказал сорвать портал, исказив формацию.
Я замер, не дотянувшись чашей.
— Глава?
Но я лишь молча вскочил, кляня про себя и Хаутар, и себя. Спустя миг сплёл Очищающий Рассвет. Несложную лечебную технику, которую мне передал Фимрам. Технику, что разрушала на своём пути все яды и на удивление отлично справлялась с вином во мне, особенно, если ей помочь ещё парой техник.